Нет-нет, я не ослышался. Вернее, не обмыслился… или как там это называется, когда принимаешь чужие телепатемы? Неужели это правда, и это кошмарище на присоске с блинообразной башкой – натуральный биоробот, да еще Нуль-Т? Посмотрим, посмотрим, пусть сначала отпустит меня, а уж потом…

Тиски тут же разжались, и я едва успел скоординировать движения, когда грохнулся вниз с двухметровой высоты. На всякий случай я отбежал на десяток метров, и только затем обернулся.

Биострашилище покряхтело по-стариковски, и стало оплывать, как быстро сгорающая восковая свеча. Огромная плоская башка втянулась в туловище, туловище раздалось вширь, и минуту спустя вся образина превратилась в одну сплошную мешкообразную глотку! У меня мороз по коже пошел при виде этого незабываемого зрелища. Насколько развито мое воображение, но до такого моей бедной впечатлительной головушке было далеко. Гигантские саблеобразные клыки, усеивавшие белым частоколом края пасти, втянулись в плоть на манер шасси планетолета, открыв широкое прямоугольное отверстие. В темном провале глотки на вид было довольно неуютно, но когда я, преодолев брезгливость, подошел поближе и заглянул туда, ожидая увидеть что-то вроде внутренностей, то у меня от удивления глаза на лоб полезли: я узрел сухой и чистый коридорчик с широким мягким креслом в конце! А на «потолке» даже горел небольшой светильник! Действительно биот? Или обман зрения? Попытка заполучить меня по моей же доброй воле в качестве завтрака? Но он мог давно уже меня слопать, и даже не подавился бы, зараза – с такой-то пастью!

Но что он тогда тут нес про легенды о разумных, размножение, дичь, в конце концов? Свихнулся, что ли, от долгого одиночества? Тем не менее, я здорово успокоился.

– Так, так, говоришь, можешь меня перебросить прямо на родную планетку?

Единственное, что осталось от прежнего вида чудища – так это прут с глазами, чем он согласно и кивнул.

Я повеселел. Дело оборачивалось куда лучше, чем я полагал. Вовсе не так страшно и безнадежно. Зря я так убивался. Вот только неполадки в его программе меня немного смущали. Если крыша у биота слегка поехала, то вдруг он забросит меня куда попало? Или вообще распылит на атомы, а собрать забудет? Нет-нет, в задницу такие мысли. Все будет путем.

– Координаты давай, – напомнил о себе биот, развивая тему операции «Возвращение домой блудного сына дохлой коровы»… Что это я о корове? А, кажется, я и сам не прочь чем-нибудь позавтракать, а то и пообедать заодно. После всех-то волнений. Но это после…

Я отбарабанил все требуемые цифры о местонахождении звездной системы и планеты. Внутри биота что-то заурчало, затем треснуло, да так, что я от неожиданности подпрыгнул на месте, и снова воцарилась тишина.

– Не знаю я что-то твоих координат, – проворчал биот, и сердце ухнуло куда-то вниз, ниже пяток. Неужели… Но не успел я как следует испугаться, как биот продолжил: – Похоже, у нас разные исходные данные. Единственное средство тебе помочь – настроиться непосредственно на твой мозг. Слышал только от предков, что Разумные этого очень не любят. Что скажешь?

– Чего уж там, – махнул я рукой. – Делай. Не доживать же мне здесь свой век.

– Я, в принципе, не против. Не так скучно будет.

– Ну-ну, полегче…

– Ладно, смотри мне внутрь.

Я послушно выполнил требуемое. Небольшой светильник на потолке погас, окунув кресло в сплошную черноту, воздух заколебался и… по невидимому экрану поплыли звезды. А потом что-то произошло у меня со зрением, и я вдруг как бы очутился внутри картинки. Сомнений быть не могло – перед моими глазами прокручивалась целая вселенная, и было это настолько грандиозным зрелищем, что прямо дух захватывало. Даже дышать забыл, а сердце возбужденно застучало приливом крови где-то в затылке. Но, черт возьми, все это хоть и здорово, но моей жизни точно не хватит, чтобы найти свое созвездие…

Мысль мелькнула и пропала, утащив подступившее уныние. Так как панорама резко скакнула на меня, и тут оно появилось прямо перед моими глазами – мое созвездие. Хотите верьте, хотите – нет, но я узнал его мгновенно! Звездочка медленно проплывала из левого верхнего края экрана в правый нижний.

– Стой! – спохватившись, заорал я изо всех сил. – Вот оно! Вот эта светло-зеленая звездочка, вот эта маленькая… Ух ты, маленькая моя! Вторая планета!

Карта вселенной исчезла, снова явив взору освещенную утробу с поджидающим меня креслом.

– Ну что, будем отправляться? – деловито осведомился Нуль-Т.

На меня точно вылили ушат холодной воды.

Я сразу вспомнил, что у биота «не все дома», какая-то обслуживающая сервисная программа вышла, так сказать, «погулять», и его возможная ошибка может стать для меня роковой. Но мои колебания прикончил сам биот, да так быстро, что пару раз брыкнувшись в предсмертных конвульсиях, они начисто пропали.

– Если хочешь отправиться, то лезь быстрее. Сюда мой соплеменник направляется. Что-то мне не хочется делиться тобой с ним.

Я обеспокоено повертел головой и заметил пульсирующий по краю пляжа некий веретенообразный объект. Проклятье, только этого мне не хватало. Надо сказать, что при виде еще одного скачущего психа, озверевшего за двести тысяч лет от желания когда-нибудь куда-нибудь отправить какого-нибудь разумного идиота, ностальгия по моей родной планете подскочила до неслыханных размеров. От сильнейшего волнения аж в глазах зарябило. Ведь этот тип мог решить мою судьбу иначе, взыграй его гастрономические интересы выше служебных. Собрав свою силу воли в кулак, так что только писк пошел, я сиганул с разбегу в пасть биота и, подкорректировав на ходу движение, совершил мягкую посадку в кресло на заднюю точку.

Уже из пещеры нуль-кабины я бросил последний взгляд на побережье, отыскал пылевую кучу, оставшуюся от моего верного кораблика и мысленно попрощался с ним, в приступе сентиментальности едва не пустив слезу. Кстати, из кучи уже тянулся вверх какой-то толстый, стального оттенка росток. Да, пошел мой дружок на удобрение. Ирония судьбы – прилетел, чтобы смогла вырасти какая-то пакость… Прощай и ты, мой верный Умник (всплакнул бы, да некогда) – на него даже никакая растительность не польстилась – сиротливый серый холмик у кромки воды так и остался нетронутым.