Храбрость – одно, глупость же – совершенно другое. А Народ Фуртига никогда не отличался глупостью. Поэтому Фуртиг остался там, где находился, и там же и решил принять бой, поскольку уже не сомневался, что Лайкеры очень быстро учуют его (он даже удивился, почему они не учуяли его до сих пор). Либо, решил он, надо скрыться в единственное безопасное место – влево наверху.

Пользуясь когтями, он очень быстро взобрался на ствол дерева и подтянулся. Там он обнаружил ветвь, с которой отлично мог видеть все происходящее внизу. Глубоко в горле затаился воинственный рык, но он не мог взреветь в полную силу, а лишь крепко прижал плоские уши к голове; шерсть вздыбилась на его спине, и он пристально вглядывался вниз, прищурив глаза и готовясь к бою.

Их было пятеро, и бежали они на четырех лапах. Среди них не было никого, подобного Гаммажу, который снабжал бы их нужным оружием или когтями. Но и эти были достаточно опасны. Трое из них были одного роста с Фуртигом, и их могучие мышцы грозно перекатывались под серой шерстью и в подбрюшье со светлыми подпалинами. Их груди были кремового цвета.

Каждый носил пояс, непохожий на пояс Фуртига, а с пояса свисали безжизненные тушки подвешенных к ним убитых кроликов. Небольшая группа охотников, сразу решил Фуртиг. Причем добыча их весьма невелика. Если они решат продолжить охоту (бесшумный рык Фуртига предвидел именно это), то им придется пересечь территорию Клыкастых. И если Лайкеры окажутся настолько глупы, чтобы охотиться на Клыкастых… Зеленые глаза Фуртига даже заблестели от удовольствия. Вместе с Клыкастыми он был готов сразиться с кем угодно – наверное, даже с самими Демонами. Их воины не только обладали здравым умом, но к тому же и отменные бойцы.

Он надеялся, что Лайкеры столкнуться с самим Сломанным Носом – так мысленно Фуртиг окрестил самого могучего воина Клыкастых. Народ не мог воспроизвести речь Клыкастых, гораздо проще было вторить противным воплям Лайкеров; впрочем, и их «разговоры» не могло воспроизвести ни одно разумное существо. В редкие времена перемирий все зависело от жестов, которым учили молодое потомство с самого первого урока.

Фуртиг увидел, что Лайкеры скрылись из поля зрения, обогнул дерево, выискивая подходящее место, куда бы можно было залезть. Заметив такое место, он ловким прыжком преодолел разделяющее его с деревом расстояние и взобрался на него.

Он по-прежнему сдерживал рык. Ведь Лайкеры вторглись на территорию Пяти Пещер, а это считалось немыслимой наглостью! И Фуртиг решил не тратить время на охоту за дикими утками. С другой стороны он должен удостовериться, что Лайкеры не вторглись к ним большим отрядом. Поскольку случалось, что из-за отсутствия пищи целые отряды меняли территорию, вторгаясь к своим соседям.

Если Лайкеры скроются в лесу, то Фуртигу надо проследить за этой группой, поскольку за этим действием крылось двойное намерение. Он должен снова проследить за теми, кого «засек» на территории.

Он крадучись перебегал от дерева к дереву, чтобы его не смогли учуять, даже несмотря на то, что ни Народ, ни Клыкастые не издавали такой сильный запах, как Лайкеры. Они охотились, полагаясь на зрение и слух, а не на запах, как это делали их враги.

Однако Фуртиг решил принять все меры предосторожности. Он расстегнул маленький кожаный мешочек, привязанный к ремню. Внутри мешочка находился комок грязного вещества, издававшего сильный мускусный запах, и стоило его понюхать, как нюхавшего передергивало от отвращения, поскольку это был комок жира дохлой змеи. Фуртиг с силой натер веществом ступни и ладони. Стоит Лайкеру понюхать это омерзительное зелье, как он отпрянет и тотчас же потеряет след.

Снова оказавшись на земле, Фуртиг бросился бежать. Пока он бежал, то прислушивался, принюхивался к воздуху, наблюдая за любыми отметинами и знаками в родном лесу, но так и не заметил следов чужого вторжения. Только следы увиденного им небольшого отряда Лайкеров…

И вдруг… он резко повернул голову и пристально всмотрелся в дерево, растущее слева от него. Затем осторожно двинулся к дереву. Лайкер оставил след, как ориентир, а под ним…

Несмотря на отвращение, испытываемое Фуртигом к собачьему племени, он глубоко вдохнул воздух. Он увидел, пометки-царапины, затем еще, а чуть выше под меткой он заметил знак, принадлежавший его Народу. Но незнакомец, так дерзко оставивший свой охотничий знак, был явно крупнее и выше ростом!

На этот раз Фуртиг рявкнул во всю мощь. Он попытался дотянуться до отметки – и наткнулся на еще одну пометку, перекрещивающуюся с первой. И она была намного глубже тех, которые оставлял он. Выходит, незнакомец видел это! Эти глубокие отметки сперва перекрещивались и, должно быть, означали охотничий знак.

Не слишком ли много посторонних в его лесу? – с негодованием подумал Фуртиг. Сначала он наблюдает за охотничьей группой Лайкеров, затем появляется какой-то неведомый незнакомец, оставляющий свои охотничьи пометки на их территории, как будто Пять Пещер и их кланы не существуют вовсе! Фуртиг решил прекратить выслеживание и отправиться домой. Чем быстрее Народ узнает об этих двух происшествиях, тем лучше.

Однако он не побежал сломя голову, а осторожно возвращался тем путем, которым и явился. Если какой-нибудь вражеский разведчик унюхает запах дохлой змеи, то он полностью собьется со следа. И все же заметание следов заняло достаточно времени, поскольку Фуртиг сделал широкий крюк, чтобы подойти к пещерам с другой стороны.

Уже наступила ночь, и Фуртиг сильно проголодался. Стоило ему подумать о пище, как рот наполнялся слюной, которую он сплевывал кончиком языка. И все же он не позволял себе спешить.