Торбранд конунг помолчал, и его взгляд, устремленный в лицо Хродмара, выражал такую странную смесь досады, сожаления и сочувствия, что Хродмар смутился и отвел глаза.

– Я понимаю, на что ты намекаешь,– ответил наконец он.– Но хватит об этом, Хродмар сын Кари. Я не отпущу тебя на Квиттинг. Я говорил тебе не раз: куда лошадка, туда и уздечка. Мы пойдем туда вместе, когда все будет готово. А пока пусть Эрнольв справляется один.

Хродмар нахмурился, в его голубых глазах отразились боль и досада.

– Я вовсе не имел в виду себя!– ответил он, постукивая пяткой по конскому боку и с усилием удерживая скакуна на одном месте.– Чего мне делать на Квиттингском Севере, когда мне нужно… на запад, на юг, в Медный Лес… Я сам не знаю! Но на севере не может быть…

– Твоей девушки не может быть на севере,– мягко подхватил Торбранд.– Послушай, Хродмар, ты знаешь, никто никогда не сможет охладить мою дружбу к тебе. Но людям не запретишь болтать. И очень многие подумают, что женитьба на дочери Бьяртмара – не такая уж большая вина, во всяком случае куда меньше, чем любовь к дочери квиттинского хевдинга. В глазах людей ты не меньше Эрнольва похож на предателя…

– Если бы я знал, кто так говорит… – возмущенно воскликнул Хродмар и сжал рукоять меча.– Если это Асвальд…

– Успокойся!– Торбранд повелительно коснулся его руки концом свернутой плети.– Асвальд или кто-нибудь другой – неважно. Я верю тебе. И Эрнольву мы должны верить. Даже если кто-то вообразит, что теперь его права на власть во Фьялленланде не уступают моим. А присмотреть за ним… Это и в самом деле было бы неплохо. Говорят, в Медном Лесу есть золото. Если Эрнольв его найдет, я хотел бы верить, что он не забудет своего конунга…

– Пока мы здесь сидим, он уже дошел до Золотого озера,– угрюмо бросил Хродмар.– А его южный берег граничит с Медным Лесом.

– Думаешь, уже дошел?– переспросил Торбранд, и его лицо вдруг приняло озабоченное выражение.

– Если он идет так быстро, как говорят…

– Я не хотел бы, чтобы рауды дошли до Золотого озера и остановились там! Останавливаться нельзя – каждый день нашего промедления увеличивает силу квиттов. Поедем! Предупредим кое-кого, что скоро придется выступать!

Торбранд конунг послал коня вниз по тропинке. Хродмар устремился следом: мысли конунга все-таки повернулись в нужную сторону.

После полудня вдали показались горы.

– Вон, видишь,– это уже Медный Лес!– Тьодольв, сын Вальгаута, махнул вытянутой плетью.– К закату будем возле озера, а там до усадьбы недалеко.

– Значит, сегодня будем ночевать под крышей?– бодро, с явным удовольствием спросил Гуннвальд.

– И под крышей, и в тепле!– со смехом подтвердил Тьодольв. Ему нравился разговорчивый великан Гуннвальд, и всю дорогу он старался держаться поближе.– Сегодня вы увидите свой новый дом!

Путь от побережья продолжался уже шестой день. Мужчинам казалось, что большой обоз, полный женщин, детей, домашних пожитков, съестных припасов и прочего, со стадом всякого скота в середине, движется слишком медленно, но Вальтора уверяла, что путь от Можжевельника до усадьбы Золотой Ручей, где семейство Вальгаута проводило лето, всегда занимает шесть дней.

– Весной иногда даже семь или восемь!– добавляла она.– Когда тепло, можно ведь не торопиться, верно? Можно даже и раз-другой переночевать под открытым небом. Я так люблю спать на земле у костра и смотреть на звезды!

– Значит, ты тоже любишь ночевать в усадьбе Небесный Свод!– подхватывал Гуннвальд, и Вальтора звонко смеялась, даже когда шутка повторялась не в первый раз. Ей тоже нравился Гуннвальд.

Казалось, веселые дети Вальгаута Кукушки даже не задумываются над тем, что они едут в любимую горную усадьбу не весной, а в начале зимы, оставляя за спиной войну. Но впечатление было обманчивым. По вечерам Тьодольв часто подсаживался к Гуннвальду и Вигмару и расспрашивал их о фьяллях. Этой войне предстояло стать первой в жизни семнадцатилетнего парня.

– Ты не грусти, мы там долго не задержимся!– говорил он Вигмару, если замечал у того задумчивый неподвижный взгляд.– Мы только отвезем женщин, устроим там их всех и сразу вернемся. Не на крыльях же летят эти рауды! Они нас не опередят. Дня два или три побудем в Золотом Ручье, потом шесть дней обратно… Нет, налегке за четыре доедем или даже за три. И мы опять дома! Может, к тому времени уже будут вести от конунга или от Фрейвида хевдинга. И мы сразу поедем в войско. И мы с отцом, и вы все.