— Вы можете точно сказать, когда он снял штаны, чтобы заняться с вами сексом?

— Вы правы, мисс Алекс, — кивнула Кларита, подняв палец и с ужасом глядя на меня. — Это очень, очень важный вопрос. Когда же он снял штаны? Мне надо хорошенько подумать, прежде чем я смогу вам ответить.

— Хорошо. Мы вернемся к этому позже. Я знаю, мы подошли к самой тяжелой для вас части истории. — Я помогла ей продраться до конца рассказа. Оказалось, что действия обвиняемого из простых домогательств перешли в разряд преступления. Как только Кларита поняла, что не готова вступить в контакт с духами, она оттолкнула Кассано и поднялась. Но когда она, все еще голая, побежала к двери, слепой знахарь погнался за ней с мачете, которое схватил на кухне. Угрожая ей этим оружием, он заставил ее вернуться в комнату и потребовал от нее орального секса. Она сумела сбежать, только когда вызвалась сходить в магазин и купить еще рома. Вместо этого она позвонила в службу спасения и заявила на Кассано в полицию.

Я поблагодарила ее за сотрудничество и терпение, сказала, где у нас можно попить воды, и в перерыве обсудила дело с Марджи Барроуз, подсказав ей, в каких моментах рассказа Клариты можно усмотреть состав преступления, а в каких — нет.

Заглянула Лора и сообщила, что звонила Роуз Мэлоун. Окружной прокурор на месте и хочет видеть меня как можно скорее, потому что в обед он встречается с главным редактором «Нью-Йорк Таймс». Я отпустила Марджи, снабдив ее инструкциями для представления дела перед присяжными на вечернем заседании, взяла блокнот с пометками по делу Джеммы Доген и поспешила к Батталье.

Роуз стояла у картотечного шкафа в кабинете, перебирая папки, теснящиеся в ящике, как сельди в бочке.

— Пытаюсь найти последние обзорные статьи из «Таймс» о самых распространенных преступлениях в городе. Пол хочет убедить их опубликовать цикл статей о нашей успешной борьбе за очистку городских улиц от торговцев марихуаной и проституток.

Она улыбнулась мне поверх горы пожелтевших папок, которые просматривала, а это было первым признаком того, что окружной прокурор в хорошем расположении духа. Роуз была моей личной системой заблаговременного предупреждения.

— Сейчас он примет тебя, Алекс. Он разговаривает по телефону с женой.

Я пока просмотрела те немногие факты, что мне удалось собрать во время визита в больницу. Я знала, что Батталья помешан на деталях и что он потребует от меня гораздо больше информации, чем я могу ему предоставить.

— Купер уже пришла? — прогремел из кабинета Батталья.

Я ответила на его вопрос тем, что шагнула вперед и показалась ему, а он махнул мне двумя пальцами левой руки, в которых была зажата неизменная сигара.

— Если ты не желаешь мне проблем в семейной жизни, то должна помочь убойному раскрыть это дело как можно скорее. Скоро весенний благотворительный бал, и моя жена занимается сбором средств для этой больницы. Билеты должны поступить в продажу через две недели. Поставщик из этой чертовой «Плазы» позвонил ей сегодня в половине девятого утра, как только услышал новости, и попросил, чтобы она гарантировала оплату пятисот блюд saumon en croute [7] в том случае, если комитету не удастся собрать достаточно гостей на мероприятие. Вот какие последствия повлекла за собой смерть несчастной докторши. Ты ведешь это дело?

— Я бы очень хотела, Пол. Тут убийство и изнасилование, и я...

Он прервал меня, не собираясь выслушивать то, что ему уже было известно:

— Как я понимаю, ты уже была на месте преступления?

— Лейтенант Петерсон разрешил Чэпмену вызвать меня. Я побывала на месте преступления, а затем приехала сюда, чтобы проверить в архивах, не случалось ли чего похожего. Думаю, на Манхэттене не найдется ни одной больницы, где в прошлом не было бы совершено преступления, так что придется перелопатить горы материала.

Батталья пыхнул сигарой, уперся ногой в край стола и покачался на задних ножках стула, глядя мне прямо в лицо, чтобы я не посмела уклониться от ответов на его вопросы.

— Это задание как раз для тебя, Александра, если, конечно, ты потянешь. Хоть ты и отхватила это дело украдкой. Никто не знает о преступлениях на сексуальной почве больше тебя, и сомневаюсь, что газетная шумиха, которая, несомненно, скоро поднимется, сможет тебе помешать.

Он не произнес «после того случая», но я поняла намек и твердо посмотрела ему в глаза, вслух сказав, что буду рада вновь работать с детективами из убойного отдела.

— Докладывать будешь лично мне. И если у Чэпмена появится одна из его замечательных идей, например, обрядить тебя монашкой и отправить ночью на сбор информации, ты сделаешь мне большое одолжение, если наступишь на горло своей песне и откажешь ему.

Я рассмеялась и заверила Батталью, что мне и в голову не приходило заняться чем-либо подобным. Но для себя решила, что непременно подумаю, не направить ли Морин Форестер, лучшую из детективов, работающих под прикрытием, в неврологическое отделение больницы под видом пациентки — для сбора информации.