«Это-то и странно. Тот, другой отряд, который нашёл нужного человека, обнаружил это укрытие первым. Разведчик говорит, следы очень чёткие. Они явно собирались там заночевать, однако остановились лишь ненадолго. Потом они собрались и ушли с того места. И устроились на другой стоянке, дальше по тропе. На рассвете один из них вернулся к первой стоянке и увидел, что произошло. Они совершили над мёртвыми положенные обряды и поехали в сторону стойбища».

Шторм принялся обдумывать полученную информацию. Очевидно, кто-то из первой группы почуял опасность… Но что же произошло с лошадьми? Ночные убийцы сожрали четырёх нитра — более мелкую добычу, а четырёх лошадей не тронули?

«Первый отряд забрал лошадей погибших воинов? Или лошади сбежали от Ночной Смерти?»

Предводитель нитра кивнул, давая понять, что понял, к чему клонит Хостин.

«Лошади были хорошо привязаны. Они стояли в стороне от лагеря. Видно, лошади бились и рвались, пытаясь освободиться, но сделать это смогли лишь ранним утром. Смерть-Что-Приходит-Ночью не тронула их. Она выбрала нитра. Якобыки умирали прежде нитра. Лошади умирали прежде нитра. Но теперь Смерть-Что-Приходит-Ночью вкусила крови нитра и забирает только нитра, если может их добыть».

О чёрт! Если это правда, то убийцы, кем бы они ни были, предпочитают разумных существ. Они сожрут и животное, если не будет выбора. Но если поблизости есть люди, твари убьют их. В чём же дело? Люди — более лёгкая добыча или они вкуснее?

«Я нашёл молодого воина из нашего народа, умершего такой же смертью, — сообщил Шторм. Он жестикулировал, а сам тем временем размышлял. — Его одеяло, там, где на него попала кровь, было съедено, и деревянная кровать, на которой он лежал, тоже была источена, где на неё попала кровь. Вы находили мёртвых лошадей. С ними тоже так? Была ли съедена земля там, где на неё пролилась кровь?»

«Нет, с лошадьми так не бывало. А вот с мёртвыми нитра было именно так. Наша кровь для Ночной Смерти — любимое лакомство. Смерть подбирает все до капли, не оставляет ничего».

Должно быть, дело именно в этом — хотя бы отчасти. В крови туземцев и людей есть что-то, привлекающее убийц.

«Ваш народ — народ великих охотников. Вы можете часами идти по следу в пустыне. Вы умеете находить следы даже в Великом Унынии. Не встречался ли прежде кто-то из вашего клана со смертью, подобной этой?»

«Мы никогда не встречали её. Наша Гремящая Громом говорит, что за всю историю клана ничего подобного не бывало».

«Умирают люди и нитра. Умирают лошади и якобыки. Видели ли вы кости других жертв? Кого ещё убивают эти твари?»

«Мы видели кости птиц фифо. Их больше, чем обычно. Не намного, но больше, чем в прежние сезоны. Однако мы думаем, дело тут не в самой Смерти. С тех пор как стало меньше якобыков, фифо сделалось труднее добывать шерсть для своих гнёзд. И теперь слётки чаще умирают по ночам от холода. Их родителям гнезда понадобятся позднее. Но и они будут умирать от зимних холодов, если им не хватит шерсти на гнезда. Других костей мы не видели».

Остаток дня Шторм ехал молча. Итак, от этих тварей-убийц уже потянулась цепочка вторичных смертей… Плохо, очень плохо. И очень загадочно. Что общего у людей, нитра и норби с лошадьми и якобыками, если не считать того, что все они живые?

В отличие от Шторма, Хинг выглядела очень довольной: она глазела по сторонам и время от времени попискивала, когда замечала что-то, вызвавшее у неё интерес. Но спускать её на землю Хостин отказывался, и к тому времени, как они добрались до стойбища, суриката была порядком рассержена этим. И всё же Шторм по-прежнему удерживал её, мягко, но настойчиво. Если суриката забежит в один из шатров нитра, её могут испугаться. Шторму вовсе не хотелось, чтобы Хинг покалечили или убили.

Суриката верещала все громче, и тут кто-то подошёл к Хостину и предложил:

— Давайте я её подержу.

До него не сразу дошло, что слова эти были произнесены вслух. Он резко повернул голову — и встретился глазами с Тани.

— Что вы тут делаете?! — прохрипел он в ужасе.

— Высоко Прыгающий попросил меня о помощи. Он сказал, что здешняя шаманка хочет поговорить со мной.

Тани неправильно поняла причину тревоги Шторма и добавила, чтобы его успокоить:

— Всё в порядке. Я посылала Мэнди на ранчо, и она сообщила, что я гощу у друзей из племени норби.

У друзей из племени норби! Шторм открыл было рот, но смолчал. Откуда она могла хоть что-нибудь знать про нитра? По всей видимости, никто ничего ей о них не рассказывал. Ни о том, что эти дикари сильно отличаются от сравнительно цивилизованных норби. Ни о том, что они отрубают левые руки убитых врагов и подвешивают их вялиться в дымоходах своих шатров. Ни о том, что они враждуют с людьми, с норби и другими кланами своих соплеменников…

Один из воинов-нитра направился к девушке, и Хостин усилием воли заставил себя не двигаться с места. Тани обернулась к туземцу, и оба принялись жестикулировать. Ага, значит, она где-то успела выучиться языку жестов… Вероятно, по образовательным программам: её жесты были слишком правильными. Говорила она не очень быстро, но достаточно внятно. Шторм начал следить за разговором, и его ждал немалый сюрприз.