— Судя по всему, да. — Вероятно, Броуз догадывался о том, что президенту известно больше, чем ему. Об утечках информации знали только Кастилья, директор ЦРУ и Фред Клейн. Адмиралу об этом не сообщили.

— Хорошо, благодарю вас, Стивенс.

Адмирал поднялся на ноги, но не спешил уйти.

— Что теперь, сэр?

Президент повернулся, сцепив руки за спиной. Его крупная фигура оказалась в обрамлении окна.

— Продолжаем действовать как раньше. Убедитесь в том, что все службы готовы, и мы поднимем по тревоге наш флот в азиатских водах.

— А потом, господин президент?

— Будем ждать ответных шагов Китая.

— "Эмпресс" окажется в иракских водах вечером в понедельник по нашему времени. — Броуз не спускал с президента пристальный взгляд. — Сегодня суббота, у нас остается один день, максимум полтора. Ситуация остается почти такой же тяжелой, как в ту пору, когда у нас была целая неделя.

— Я знаю, адмирал. Я знаю.

Уловив в голосе Кастильи невысказанный упрек, Броуз кивнул:

— Прошу прощения, господин президент.

— Не нужно извинений, Стивенс. Проследите за тем, чтобы о ваших людях как следует позаботились. Кто-нибудь пострадал?

— Пока неизвестно. Когда я разговаривал с Червенко, они еще не поднялись на борт «Кроува». Я подумал, что гораздо важнее сразу сообщить вам о срыве операции.

— Все правильно. Благодарю вас.

Адмирал ушел. Кастилья по-прежнему стоял у окна. Наконец он тяжело вздохнул и снял трубку синего телефона зашифрованной линии связи с штаб-квартирой «Прикрытия-1».

Фред Клейн ответил после первого гудка:

— Слушаю, господин президент.

— Диверсантам пришлось отступить. — Кастилья пересказал Клейну доклад Броуза. — Китайцев кто-то предупредил. Капитан Червенко уверен в этом.

— Министр Котт?

— Нет. Я отправил его со специальным заданием в Мехико. Он находится вдали от Вашингтона и ничего не знает о происходящем. ЦРУ продолжает следить за ним только из предосторожности.

Президент умолк, вновь переживая вспышку гнева и отвращения к Котту, злоупотребившему властью. Он допустил утечку информации, имевшую тяжелейшие последствия, и президент собирался призвать его к ответу. Но не сейчас. Еще не пришла пора раскрывать свои карты.

— Я скажу Арлен Дебо, что агрессия подлодки против «Кроува», вероятно, вызвана утечкой сведений здесь, в Вашингтоне, — продолжал он. — Мы никак не можем винить в ней Котта. От Смита что-нибудь слышно?

— Боюсь, нет, — ответил Клейн. — Через час я подниму своих людей.

— От всей души надеюсь, что нам удастся разыскать его и декларацию. Это наш последний шанс.

— Что говорит о МакДермиде Арлен? Есть ли новости от агента Рассел?

— Новости есть, но только дурные. Рассел тоже исчезла.

Гонконг

Двое китайцев втолкнули в L-образную комнату упирающуюся крестьянку и бросили ее на пол рядом с креслом, в котором сидел босоногий мужчина со связанными за спиной руками и окровавленным лицом. В комнате было очень душно.

— Смотри внимательно, — велел один из китайцев на кантонезском диалекте. — Тебя будут допрашивать. Если ты не станешь отвечать, с тобой сделают то же самое.

Крестьянка сжалась в комочек, моргая, словно человек, который не понимает ни слова. Китаец встряхнул головой, начиная тревожиться, посмотрел на своего напарника, и они ушли.

Рэнди услышала, как за ними защелкнулся замок. Сердито сверкнув черными глазами, она осмотрела помещение, анализируя ситуацию. Два широких окна, выходящие на улицу и во двор, оба закрытые шторами, по краям которых узкими полосками проникал утренний свет. Рэнди не шевелилась, подозревая, что за ней следят. Она осмотрела Джона, веревки, которыми тот был привязан к креслу, и беззвучно выругалась. Проклятие. Его тоже поймали и уже обработали.

Рэнди поняла, что угодила в гораздо более серьезную историю, чем думали в Лэнгли. Какое бы задание ни выполнял Смит в этот раз, к делу определенно был причастен Ральф МакДермид. Опыт подсказывал Рэнди, что если на сцене появился Джон, значит, происходит нечто очень важное.

Пути ЦРУ и Джона Смита почти не пересекались. Как бы Джон ни отрицал это, его работодатель действовал в самых верхах федерального правительства. Это означало, что утечки сведений, организованные МакДермидом, могли оказаться лишь верхушкой того или иного политического айсберга. Если Рэнди не ошиблась, ее задание приобрело новое направление, но, разумеется, об этом до поры до времени следовало молчать.