— Я иду спать. — Флоренс расправилась со вторым куском шоколадного рулета и вытерла с губ остатки крема.

— Я приду через пару минут.

Бен выключил телевизор и некоторое время посидел в темноте, погруженный в свои мысли. Он думал о людях. Почему они оказываются в том или другом месте и вокруг них формируются коллеги, друзья и даже враги? Что это — провидение, случай или их собственная воля? Бен считал, что для человеческого сознания это непостижимо. Как, например, когда ты наблюдаешь, как овцы собираются вместе, но не видишь нигде ни пастуха, ни собак, которые их сгоняют. А то вдруг они начинают ни с того ни с сего прыгать одна за другой в пропасть.

Откуда явился в наш мир этот Крамер? Пол считает, что он невиновен, а Бену, наоборот, Крамер кажется отъявленным негодяем. Он ему не нравится. Очень.

И это его сильно беспокоит.

За последние пять недель в Сан-Франциско были зверски убиты пять женщин, по одной в неделю. И все примерно одинаковым способом. Орудовал, несомненно, серийный маньяк. Но напасть на его след полиции пока не удалось, хотя для расследования были задействованы крупные силы.

Последней жертвой, шестой по счету, стала Мелани Дьюкс. Ее сильно изуродованное тело извлекли в воскресенье утром из канала. Новость немедленно попала на первые полосы газет. Поднялся невероятный шум в средствах массовой информации, паника среди населения.

В своем выступлении по телевидению мэр города была вынуждена признать, что до сих пор полиция действовала неэффективно, и пообещала, что будет сделано все возможное, чтобы обезвредить убийцу. Шеф полиции, который не прекращал массированной охоты на маньяка, ломал голову, что бы еще такое придумать. К расследованию подключилось ФБР. И вдруг убийства прекратились. Прошел месяц — и тихо. Убийца затаился, залег на дно. Но где и, главное, почему?

Люди жили в страшном напряжении. Было ясно, что кобра обязательно прыгнет, поскольку криминалисты объясняли, что маньяки практически никогда сами не прекращают свою кровавую деятельность. В барах и на дискотеках Сан-Франциско стало странно тихо. Над городом витал страх.

Затем произошло неожиданное: уголовное дело по подозрению в совершении серии убийств было возбуждено против Карла Крамера, водителя грузовика из Лос-Анджелеса. Замкнутый, вспыльчивый, мрачный тип, из тех, чье присутствие в любом месте вызывает неосознанное ощущение беспокойства. В этом случае прекращение убийств в городе легко объяснялось, поскольку Крамер в данный момент сидел в тюрьме. Спустя неделю после убийства Мелани Дьюкс его арестовали в районе красных фонарей, где он во время потасовки в баре зарезал насмерть человека. Крамер утверждал, что защищался, но его признали виновным и приговорили к десяти годам с правом выйти через пять лет за хорошее поведение.

Может быть, Крамер намеренно сел в тюрьму, чтобы избежать разоблачения в серийных убийствах? Маловероятно. В этом случае он сильно рисковал, поскольку, по закону штата Калифорния, признанный виновным в убийстве без промедления приговаривается к смертной казни, если обнаруживается его виновность еще в одном убийстве.

Однако подноготная Крамера ничем не выдавала в нем серийного маньяка. Отпечатки его пальцев на месте преступлений обнаружены не были. Анализ ДНКтоже ничего не дал. Улик против него вообще не было, кроме показаний единственной свидетельницы, сестры убитой девушки. Вот так обстояли дела. Крамер категорически отрицал свою причастность к убийству Мелани Дьюкс, а Лора Дьюкс заявила под присягой, что в тот роковой вечер видела его со своей сестрой.

Для совершения правосудия очень важным было мнение эксперта, известного психиатра-криминалиста, профессора университета Сан-Франциско Пола Стаффера. Он проявил к делу Крамера глубокий интерес и согласился выступать на стороне защиты.

Мелани Дьюкс убили в июне, а суд над Крамером начался в сентябре. В девять тридцать утра зал заполнили юристы, журналисты и просто зрители — любители понаблюдать за страданиями других.

Лора Дьюкс сидела в ряду, отведенном для полиции. Зал судебных заседаний был достаточно просторным. Высокий потолок, обшитые дубовыми панелями стены, подиум для судьи, удобные места для присяжных, поднимающиеся ярусами скамьи для зрителей. Они напоминали Лоре места вокруг боксерского ринга или цирковой арены. В этом не было ничего удивительного: процессы по уголовным делам не так уж сильно отличались от цирковых представлений. Техника и характер выступлений, конечно, были другими, но в принципе все одно и то же — финты и трюки, как в любом шоу. Нигде родство человека с обезьяной не было столь очевидным. И здесь всегда был некто, кого ждали большие неприятности.

— Проходите, не задерживайтесь.

Отец Лоры умер два года назад, мать в доме престарелых пребывала в полном маразме, так что Лора об убийстве сестры ей ничего не сказала. Да и не было смысла — бедная женщина не могла даже вспомнить свое имя. «А говорят еще, что Бог справедливый, — думала Лора. — Пока он лишь щедро раздает одни страдания. Наверное, для того, чтобы люди осознавали, через что ему пришлось пройти самому».

На душе было муторно. Хотелось, чтобы все поскорее закончилось.