Вавилон разделился на социальные слои; благородные семьи устремились в свои сады, купцы и ремесленники заполнили освещенные улицы. Нищие Кебара, впрочем, спустились по лестнице к речной пристани. Там, в темноте, у низкой каменной стены над потоком, они принялись ждать.

Иудеи из их числа собрались вместе помолиться, как всегда, молча. Вода к тому времени опустилась уже очень низко, и на дне реки показались камни.

Поскольку все освещение было сосредоточено у высоких строений и люди собирались вместе для празднования, вторжение в город началось незаметно. Первые захватчики прошли по руслу реки под аркой по колено в воде.

Когда они застучали палками по причалу, бродяги Кебара распахнули деревянные воротца и шепотом стали их подзывать, протягивая вниз напряженные руки. Чужеземцы не издавали ни звука, карабкаясь вверх в мягких кожаных сапогах; их едва можно было разглядеть в темных войлочных накидках, скрывавших мечи, ручные топоры и дротики. Это были гирканцы и парфяне, они последовали за своими начальниками наверх, ко входу в Эсагилу. Там часовые выставили вперед древки своих копий, пытаясь преградить наступавшим путь во внутренний двор священного дворца, но были схвачены и сбиты с ног. Захватчики вошли внутрь и, разделившись на несколько групп, двинулись к нишам со светильниками, где были расставлены посты. Некоторые начали взбираться по внешней лестнице высокой башни.

На фоне усыпанного звездами неба темнела возвышавшаяся над просторным двором башня. В праздничный день на ней стражников не было.

В этот ночной час наблюдатели на башнях-близнецах ворот Иштар смотрели на север. За рвом какая-то процессия при свете факелов держала путь по направлению к Вавилону. Всадники в праздничных одеждах сопровождали паланкин, в котором восседала фигура из золота или одетая в золотое платье, — дозорные, пристально вглядывающиеся в даль, не могли разобрать, был ли это знатный человек или бог, — за ними следовали музыканты. Когда ветер чуть усилился, пение стало яснее, ему вторили звуки кимвалов. Часовые сообщили об этом появлении своему начальнику, а тот принес новости Валтасару в праздничный зал дворца.

В этом зале над алыми расписными занавесками стояли изваяния завоеванных богов, выполненные художниками Вавилона из золота, серебра, меди, камня и дерева. Сквозь медленно плывшие облака благовоний эти статуи смотрели вниз на возвышение, где на царском ложе возлежал Валтасар; он занял это место, поскольку Набонид так и не появился. Не вставая, он выслушал послание караульных и сразу же забыл о нем, ведь в ту ночь столько компаний разгуливали с факелами, и эта вряд ли могла проникнуть через запертые ворота Иштар.

В ту ночь военачальнику Валтасару пришла прихоть выпить вина из золотой посуды, которую другой полководец, Навуходоносор, вынес из Иерусалимского храма. Валтасар приказал доставить ее и отдать женам и блудницам, прислуживавшим господам его двора, заполнившим зал, — казалось, что их число достигало тысячи.

Женщины столпились и пили из посуды и большой золотой чаши; смеясь, они поставили вощеные свечи в золотой канделябр с семью ветвями. Они водрузили его у стены рядом с Валтасаром. Он был виден старым евреям, зарабатывавшим себе на хлеб в саду дворца. Из кедровой аллеи они смотрели через амбразуры вниз на мерцающий свет зала.

В тот же самый час они увидели, как из-за занавески над разветвленным канделябром появилась мужская рука. На белой известняковой стене она написала несколько слов.

Краем глаза Валтасар заметил движение. Он повернул голову, посмотрел на эти слова и переменился в лице. Наблюдавшие рабы услышали, как он спросил о значении этих слов. Оказалось, что среди его товарищей никто не мог прочесть незнакомый шрифт, а женщины вообще не умели читать. Тогда нетерпеливый Валтасар позвал халдеев, астрологов, ученых мужей и предсказателей судеб, чтобы они истолковали значение этих слов.

Таким образом, астрономов оторвали от составления звездных карт, элитных писцов — от их записей, а толкователей предзнаменований — от сна: ведь ночь уже близилась к концу. Рассерженный Валтасар потерял всякую бдительность, много выпив. Сначала он предложил наградить того, кто прочтет сообщение, алым церемониальным платьем, затем пообещал золотую цепь и высокий ранг, наконец, он выкрикнул, что сделает этого человека третьим правителем царства — после себя самого, второго лица и принца. Но халдейские ученые мужи смогли лишь сказать, что слова написаны иудейским шрифтом.

И это одна из женщин, жена Валтасара, осмелилась предложить послать за каким-нибудь иудеем, чтобы тот прочитал слова. Поэтому через короткий промежуток времени наблюдатели увидели, как на возвышение привели молодого еврея. Кутилы в зале тут же прекратили шуметь, и в наступившей тишине Валтасар спросил о значении надписи рядом с его головой. Имеет ли она к нему отношение?

Имеет, ответил молодой работник-еврей.

— Исчислил Бог царствие твое и положил конец ему.

Раб продолжил пояснения: