Я села на софе и уставилась на него. Ничего себе, «интересно»!

Приехавшие вампиры – их оказалось около полудюжины – сделали все, чтобы проигнорировать меня, и в комнате было так холодно от их враждебности, что я начала дрожать.

О, они вели себя весьма почтительно по отношению к Синклеру и повторяли «мой король» и «ваше величество», но со мной никто не разговаривал.

– Почему они так ненавидят меня? – спросила я, когда мы вернулись домой.

– Просто завидуют, – сказала Тина, прежде чем Синклер успел ответить. Она сидела в кресле напротив кушетки и смотрела на меня с сочувствием. – Ни один вампир в истории не делал то, что делаете вы.

– Что именно?

– Вы носите крест вокруг шеи как ожерелье! Я просто не могу на это смотреть.

– О, от этого я чувствую себя лучше.

– Вы знаете, что я имею в виду. В их оправдание хочу сказать, что они еще не свыклись с мыслью о вашей власти. Все произошло слишком быстро. Многие из них подчинялись Ностро сотни лет или больше. А вы стали королевой только три месяца назад.

– И Синклер тоже, – напомнила я. – Но никто не относится к нему с такой враждебностью.

– Ты ведь знала, что они болваны, – вздохнула Джессика. – С чего это вдруг стало огорчать тебя?

– Не знаю. У меня была отвратительная неделя. И я забыла о том, что должна сегодня вечером работать, а я уже дважды прогуляла. Мой босс недоволен. А другие вампиры очень холодны со мной. В этом отеле как в Антарктиде. Зачем вы меня позвали?

– У нас был мотив, – сообщил Синклер.

– Что? Мотив?

– Мне хотелось посмотреть, как приезжие вампиры будут на тебя реагировать. И ты явно вызвала большое неудовольствие в общине бессмертных.

– Компания нытиков.

– Подозреваю, что они назначили цену за твою голову. Не исключаю, что эти убийства являются частью заговора с целью убрать тебя с дороги.

– Что? – в унисон воскликнули я, Марк и Джессика.

Тина терла глаза.

– О, черт, – пробурчала она. – Да, похоже, что это так.

– Поэтому все жертвы были женщинами?

– Но зачем тогда они убивали других вампиров? – спросила Джессика.

– Чтобы попрактиковаться, – объяснила Тина. – Они подбираются к вам, ваше величество.

– Какой ужас! – пробормотала я. – Вы ошибаетесь, ребята. Это невозможно!

– Это не лишено смысла, – тихо сказала Джессика.

– Нет. Это все просто чушь. – Убивать людей ради тренировки? Подбираться ко мне? Внезапно меня захлестнуло чувство вины. Бедная Дженнифер! Она даже не была настоящей жертвой: она была практикой. – Ностро находился у власти почти тысячу лет, и никто не пытался его свергнуть. Я же стала королевой только весной, и на меня уже открыт сезон охоты?

– В некотором смысле да.

– Но...

– Вы представляете большую угрозу для многих вампиров, – рассуждала вслух Тина. – Вы идете своим путем. Ни от кого не зависите. Мы должны питаться каждый день, ваше величество. Каждый день. А вы, насколько я могу судить, способны целую неделю обходиться без еды. – На самом деле мой рекорд был десять дней, но это никого не касалось. – Вы невосприимчивы к дневному свету...

– Если я такая невосприимчивая, то почему изматываюсь как новичок в боксе каждый раз, когда встает солнце? – пробормотала я.

– Все иногда нуждаются в отдыхе, – заметил Синклер.

– Кресты и святая вода, – продолжала бубнить Тина. – Демоны, которых не вы создали, подчиняются каждому вашему капризу. У вас богатый покровитель. Король... – Она сделала паузу и закончила словами: – Король любит вас.

Да, любит, как волк сырую говядину.

– И что из того? Какая им разница? Я ведь не лезу в их дела.

– Пока нет, – согласился Синклер.

– О! Это мерзко. Совершенно мерзко. Все вампиры ненавидят меня и хотят убить!

– Вовсе нет, – невозмутимо возразил Синклер. – Однако это приводит к жизненно важному выводу: тебе нужна охрана. В дневные часы тебя будут охранять люди, а вечером – мы. Кукловод не скоро прекратит свои преследования.

Час от часу не легче. Если бы я была живой, то у меня бы к этому моменту разболелась голова. Я рухнула обратно на кушетку и вздохнула.

– Я просто не могу в это поверить. – Но мне ничего не оставалось. Тина была права; в очень, очень плохом смысле это действительно все объясняло.