Римраннер под шестым порядковым номером приземлился мягко - так снежинка опускается на шелковистую кошачью шерсть. У механизмов, обслуживающих посадку, меньше минуты ушло на то, чтобы, сделав своё дело, убраться в укрытие. Затем люк открылся и Вандерхорст начал спускаться по трапу. Далеко слева парил на кольце новенький, аккуратный патрульный корабль. Разгрузчики сновали в тени, как муравьи вокруг шеста, воткнутого в муравейник. Вандерхорсту понравился облик корабля, но рассмотреть его получше времени не было. Всё внимание римраннера было сосредоточено на том, чтобы спуститься по трапу и пройти в штаб-квартиру ВОП, не спотыкаясь. В здешней гравитации он себя чувствовал как пьяный слон на скользком стекле. И не важно, что никто здесь не увидит его падения.
То была главная заповедь - никто не должен видеть римраннера, пока он не доложит ВОП. Прочие правила изменялись, но это, похоже, сохранилось.
Вандерхорст ненавидел отчёты. Процесс был нудным, бесполезным и длительным. Наземный контроль ВОП фиксировал каждое мгновение, от старта до посадки, но они требовали устного отчёта, хотя Вандерхорсту нечего было пересказывать, кроме собственных снов.
Его всерьёз интересовало - неужели ВОП и впрямь допускает, что человек обнаружит нечто, упущенное приборами. Каждое возвращение, направляясь к ним с отчётом, он составлял в уме сообщение, вроде: - “Камень, вдвое больший, чем в 2006-м, движется курсом на Вашингтон…”. Но подобный трюк дорого бы обошелся Вандерхорсту. Приборы не врут. Даже шутки на эту тему могли стоить ему работы, а он не был готов расстаться со своим делом.
Перед римраннером возникли двери с эмблемой из переплетённых серебряных колец Внешнего Орбитального Патруля. Он двинулся вперед и они мурлыкнули, беспрепятственно пропуская его. Вандерхорст прошёл ещё три секции и добрался, наконец, до последней - комнаты для рапорта. Уже крепче стоя на ногах, хотя переход был утомительным, он тяжело опустился в мягкое кресло, ожидавшее его.
Комнату с белыми стенами освещал тусклый свет, уменьшавший ощущение замкнутости пространства. Вандерхорст глубоко вздохнул и позволил себе слегка расслабиться.
Когда принимающий рапорт вошёл, Вандерхорст приветственно поднял руку, не вставая. Он всмотрелся в лицо вошедшему. Мужчина походил на отца кого-то из его прежних знакомых.
– Помнишь меня, Ван?
Он задумался на мгновение.
– Боб Уотс?
– Точно. Последний раз, когда ты видел меня, я еще не поседел.
– Это было лишь двадцать один месяц назад, для меня. Как долго я отсутствовал по земному времени?
– Девятнадцать лет, пять месяцев и двадцать четыре дня. Согласно приборам, твоё здоровье идеально, Ван. Можешь пропустить медиков, если хочешь.
– Так и сделаю.
– У нас патрульный корабль новой модели. Он сейчас на Четвёртом Северном кольце.
– Я уже взглянул на него.
– Он хорош, Ван. Обитаемость улучшена, если сравнивать с твоей “шестёркой”, и около трети земной гравитации на борту.
– Зачем увеличили жилые помещения? Я что, ворочаюсь во сне?
– Подожди, пока не увидишь его, Ван. У него новый тип…
– Погоди, - прервал Вандерхорст, - сейчас я хочу послать всё подальше и посмотреть, на что нынче похож мир.
Уотс поднял руку.
– Как скажешь, Ван. Если у тебя ничего необычного в рапорте, можешь идти прямо на реадаптацию.
– Без рапорта по форме?
– Вот уже четырнадцать лет. Ни к чему. Нет повода для отчётов.
– Я говорил это здешним умникам лет шестьдесят назад, - сказал Вандерхорст.
– Что-то еще изменилось? О чём мне следует знать?
– Ничего кардинального. В реадаптации тебе объяснят лучше, чем я.
– Ты мне скажи. Если что-то назрело, хочу быть в курсе.
– Ничего серьёзного, Ван. Ты всё это видел прежде. ВОП не особенно популярен в эти дни, вот и всё.
– Почему же? Чему-то позволили случиться?
– Ничего не произошло. Старая беда - деньги и политика. Новая модель корабля обошлась в девяносто четыре миллиарда. Есть мнение, что это слишком дорого.
– Астероид долбанет, мало не покажется, - сказал Вандерхорст.
– Тот, в 2006-м обошёлся в пару триллионов, а ведь упал в океан. Что, если следующий вобьёт Калифорнию в Тихий?
– То же и мы твердим, Ван. Но “2006-й” был восемьдесят лет назад, для них. Никто не помнит.
– А помнят они о камнях, которые мы отпихнули прочь?
Уотс покачал головой.
– Никто не помнит того, что не произошло, Ван.
– Значит, поговаривают о свёртывании программы. Так или нет?
– Большинство тех, кто принимает решения.
– Иногда не знаешь, кто главный, до тех пор, пока не будет слишком поздно.
– У ВОП есть друзья, Ван. Ты обнаружил “высоковероятный” в этом запуске и мы используем этот факт против шутников, которые говорят: “шансы следующего большого камня - миллион к одному”. Программа в безопасности.