Выскочив на улицу, она глубоко вздохнула. Слезы застилали ей глаза. Она почувствовала, как Сантино схватил ее за локоть и резко развернул к себе.

– Прошу тебя, Сантино, пожалуйста… – Но он не выпускал ее.

– Давай выясним кое-что для начала. – Он со злостью глядел ей прямо в глаза. – Франческа – моя дочь.

– Я и не отрицаю! Любой дурак заметил бы сходство.

– Не буду уточнять, кто был дураком все это время.

– Я просто имела в виду, что ты должен был это узнать когда-нибудь.

– Как ты знала четыре долгих года. А если считать то время, пока ты была беременна, то почти пять…

Сантино остановился в тени деревьев и снова повернулся к Кейт.

– Кейт! Я не могу поверить! Не могу поверить, что ты так поступила со мной!

Кейт никогда не слышала, чтобы Сантино говорил с такой болью в голосе. Он, кажется, утратил все черты цивилизованного человека. Ни разу в жизни Кейт не видела столь разъяренного мужчину. Она ощущала исходящую от него угрозу. И эта угроза не исчезнет до тех пор, пока она не найдет способ как-то успокоить его…

– Я задал тебе вопрос, на который ты, кажется, не можешь найти ответ. Хотя, я могу догадаться… Ты выкрутишься.

– Если бы ты только позволил мне все объяснить… – Кейт потянулась к нему. – Прошу тебя, Сантино, выслушай меня!

– Чтобы ты в очередной раз соврала мне? С меня хватит, Кейт. Теперь твоя очередь слушать. И я скажу… – Его голос понизился до угрожающего шепота. – Ты… задолжала… мне… правду.

– Знаю, я должна была рассказать тебе раньше, но…

– Но что? – рявкнул Сантино. – Я задал тебе вопрос, а теперь ты придумала оправдание? Сколько ты пробыла в Риме, Кейт? Сколько времени мы сидели вместе? Сколько у тебя было возможностей сказать мне о Франческе? Сколько шансов ты упустила? Ты могла бы сделать это сегодня. Или пять лет назад. Ты могла бы найти меня, если бы хотела.

– Мне было восемнадцать лет.

– Это не оправдание. Ты ведь легла со мной в постель. И, насколько я помню, возраст не стал для тебя помехой. – Сантино обратил взор к небесам, словно ища там ответ.

Не сказав больше ни слова, он отвернулся и зашагал прочь.

– Куда ты? – бросила Кейт ему вслед.

Но она все прекрасно поняла: Сантино шел в ресторан. Туда, где ждала Франческа. И, кто знает, на что он может решиться? Кейт побежала за ним и схватила его за руку.

Он со злостью отмахнулся.

– Не пытайся остановить меня, когда я иду к дочери. Оставь меня в покое!

Кейт настойчиво шла за ним следом.

– Сантино… прошу тебя… Знаю, как тебе больно…

– Ты понятия не имеешь.

– Пожалуйста, Сантино, ради Франчески мы должны…

– Мы? – Он резко остановился. – Нет никакого «мы». Неужели ты думаешь, я смогу доверить тебе даже самую малость, касающуюся моей дочери?

– Тебе придется меня выслушать, Сантино. У тебя нет выбора.

– Нет выбора? – усмехнулся он. – Неужели?

– Я мать Франчески…

– Правда? Мать? И, как все матери, думаешь только о себе.

Его комментарий озадачил Кейт. Он снова двинулся к ресторану, а она еще раз преградила ему путь.

– Ты такая же, как все женщины. Думаешь, вранье и уловки помогут получить желаемое, – с отвращением фыркнул Сантино, отодвигая ее с дороги.

Он не дал Кейт ни единого шанса ответить. Однако страх ее исчез, уступив место спокойствию человека, которому нечего терять:

– Ты то же самое скажешь Ческе, когда она вырастет и станет женщиной? – спросила она. – Ты хотел знать, как такое могло произойти? – Девушка глубоко вздохнула. Она не желала, чтобы Сантино жалел ее, но ради Франчески была готова на все. – Когда родители узнали, что я беременна, они вышвырнули меня из дома. Тетя Мередит приютила меня…

– И ты даже не попыталась найти меня? – нападал Сантино. – Рассказать, что у нас будет дочь? Нет, зачем? Ты считала меня худшим из мужчин, так? Ты решила, что я отвернусь от тебя. Ты вычеркнула Сантино Росси из своей жизни. Зачем искать меня, когда тебе было так удобно жить с тетей Мередит?

– Не вмешивай сюда Мередит. Она не сделала тебе ничего плохого. И она чудесная бабушка для Франчески. Не надо оскорблять ее.

– Ты не имеешь права командовать мной. Но я прошу прощения за Мередит. Она действительно тут ни при чем.

Кейт смотрела на Сантино и размышляла, могла ли она повести себя по-другому? Следовало ли рассказать ему о Франческе пять лет назад? Способна ли она была сдаться на милость человека, которого почти не знала? И не отвернулся ли бы он от нее, как это сделали родители?

Кейт верила, что поступила правильно. Она не собиралась извиняться перед Сантино за свой поступок. В конце концов, он даже не попытался связаться с ней после той ночи.

– Я думала, ты не захочешь ничего знать, и приняла единственное возможное решение при данных обстоятельствах.