Девушки ушли в десятом часу. Миша попытался перевести обсуждение работы над картиной в нечто более лирическое и даже признался в своей мечте написать портрет обнажённой Карины, но был жестоко высмеян.

— Да, конечно, — вздыхал он, закрывая дверь. — Они там в своём отделе по связям с общественностью такие бабки получают, что за букетик роз и мороженое тебе ни фига не обломится. Им подавай горнолыжные курорты, «мерсы» и яхты. Всё-таки самостоятельные девки с деньгами — это страшное дело. Я лучше тебя завтра познакомлю с продавщицами из соседнего магазина — вот там телки что надо, без запросов и без комплексов…

— Без комплексов — это хорошо, — согласился Алексей. — Только почему же у тебя их начальник без башки?

— Значит, так надо, — загадочно ответил Миша. — Пока без башки, будет с башкой. Все будут с башками.

— Кто — все?

— Это только Карина думает, что её босс такой оригинальный — захотел свой портрет на фоне офиса… У меня ещё четыре таких же заказа, все с «Мерседесами», все в чёрных костюмах. Так что я как на конвейере — сначала одна операция, потом другая. Сначала всем тачку, офис, костюм — все одинаковое. А уж морды — в последнюю очередь. Морды, кстати, тоже почти одинаковые. Щеки на плечах и так далее…

— Много заплатили, наверное?

— Смеёшься? Сами с жиру бесятся, деньги им девать некуда. А мне — так, копейки швыряют…

— Деньги девать некуда?

— У Карины босс каждый день просаживает в казино тысяч по двадцать баксов. Мне бы он хоть половину от этого заплатил!

— Двадцать тысяч?

— Когда больше, когда меньше. Он остановиться вовремя не может, и сам знает, что не может, поэтому, когда идёт в казино, все бабки с собой не берет, оставляет их в машине со специальным человеком. И как проиграется, звонит тому человеку на мобильный, чтобы нёс новую порцию. Но только чтобы не больше двадцати тысяч зараз, это он сам так установил, чтобы время потянуть. И вот ходит этот мужик с чемоданом туда-сюда всю ночь. Потому что босс все равно остановиться не может, все проигрывает и проигрывает… Ну и выигрывает, наверное. Иногда. Когда Карина с ним была в казино, он ни разу не выиграл.

— А сейчас она с ним уже не ходит?

— Он всех девок из офиса уже перепробовал. Не в смысле перетрахал — ему это уже неинтересно, а перепробовал, в том смысле, что он талисман себе подбирает, такую девку, с которой ему бы везло в рулетку. С Кариной — не везло. С Ленкой — тоже. И с остальными, по-моему, та же история.

— Бедняга.

— Да уж… Ты как-то слишком внимательно меня слушаешь. Ты о чём там себе думаешь, а? Ты с чего вдруг заинтересовался азартными играми?

— Да так…

— Леха, ты пришил Дона Педро. Ты мне, можно сказать, десять штук баксов подарил. Я, блин, теперь твой должник по уши. Если что надо — говори. Не сомневайся…

Алексей посмотрел на художника. Кажется, тот был серьёзен. Хотя — кто его знает…

— Мне нужны пятьдесят тысяч долларов. Через два дня.

Миша задумался, а потом кивнул:

— Да.

— Что — да?

— Ты прав. Казино — это хорошая идея. Это может сработать.

Всего три секунды. Днём Алексей засекал время, потом ещё раз проверял — всего-навсего три секунды.

Водитель сидит в запертом «БМВ» на охраняемой стоянке, расположенной позади казино. Ему звонят на мобильный, просят поднести денег. Водитель берет пакет с деньгами — только один пакет, — выходит из машины и идёт в сторону казино. В это время он находится в поле зрения охранников стоянки. Потом он подходит к зданию и попадает в поле зрения охраны казино. Где-то на полпути водитель оказывается в такой точке, которая уже не видна со стороны автостоянки, но ещё не видна от парадного входа в казино. Если водитель будет идти ровным обычным шагом, то этот участок он минует за три секунды.

В этот краткий промежуток времени и в это узкое пространство Алексей должен был вклиниться, незаметно вырубить водителя, забрать у него сумку и ключи от машины.

Алексей смотрит на здание казино и думает о трех секундах.

— Ты сможешь?

Это художник Миша, глотнувший для храбрости коньяку, дышит Алексею в затылок, старается выглядеть круто, но на самом деле боится. Это слышно в его дыхании. Это чувствуется в его резких неуверенных движениях.

Алексей думает о трех секундах и о том, будет ли вечер достаточно тёмным. И ещё о том, сколько времени понадобится боссу Карины, чтобы проиграть всю свою наличность.

— Ты сможешь?

Алексей не оборачивается и цедит сквозь зубы:

— Я постараюсь. Но для этого мне нужно, чтобы водитель вышел со стоянки.

— Он выйдет, выйдет, — с энтузиазмом заверяет Миша. — Обязательно выйдет!

— Ты уверен?

— Уверен, уверен! — Миша так поспешно выпаливает эти слова, что становится понятно — ни в чём он не уверен.

— Босс Карины зашёл туда полтора часа назад.

— Всего полтора часа! Нужно ещё подождать…

Алексей вынужденно соглашается — он понятия не имеет, сколько длятся все эти игры и какой толщины был бумажник у начальника Карины, когда он поднимался по ковровой дорожке в игровой зал. Про ковровую дорожку и прочие внутренние подробности казино Мише рассказала Карина, которую уже разжаловали с поста игрового талисмана. Так она говорила, и в голосе были одновременно ирония и обида. Алексей не понимал, зачем умной девчонке, которая и так неплохо зарабатывает, роль игрушки при старом и толстом начальнике, но Алексей промолчал. Люди здесь строили свою жизнь по своим особым правилам, не им, Алексеем, установленным. А стало быть, не ему их и менять. Что называется, в чужой монастырь… Характерно, что на монастырь это было похоже меньше всего.