– Хорошо! Непременно завтра, возьму попкорн и в кино. А сейчас уже поздно, темно, сейчас кругом такая криминогенная обстановка, того и гляди… часы «Ролекс» снимут или деньги отберут… – как-то слишком буднично проворчал джентльмен.

У него, если честно, никогда «Ролекса» и не водилось, это он так подумал, вообще, побеспокоился о более состоятельных гражданах, однако эдакое мимолетное упоминание о заветных часах возымело на даму весьма серьезное действие.

Она медленно подняла голову, обозрела темный двор и воинственно задышала – ни дать ни взять – боевой слон.

– Вот уж верно… – покачала головой дама, продолжая вертеть могучей шеей. – У нас отымут и разрешения не спросят. И орать будешь, так никакая холера из окна не выскочит. Вот гляди: А-а-а-а!!! – вдруг со страшной силой завопила она, задрав голову.

В окнах дома позажигались огни, кое-где даже четко обрисовались силуэты – люди прилипли к стеклам понаблюдать за вопиющим безобразием, однако утихомирить крикунью никто не отважился.

– Убива-а-а-аю-у-у-ут!!! – все так же надрывалась Милочка и цепко держала спутника за рукав, чтоб не сбежал. – Видал? Бесполезно, хоть сдохни. Так что… Ну давай, говори – куда тебя провожать?

Серафим Сергеевич, который уже мыслями был в уютном одиночестве, только жалобно всхлипнул.

– Может, я сам? – наивно предположил он.

– Даже не мечтай! Кстати, где там у тебя эти часы-то? Давай мне, у меня надежнее будут…

Серафим Сергеевич только безнадежно махнул рукой и поплелся по направлению к дому. Следом за ним важно вышагивала рослая Милочка, с гордостью оглядывая опасные окрестности.

Возле подъезда Серафим Сергеевич повел себя чисто по-мужски – резко обернулся и твердо сообщил:

– Мы пришли. Дальше провожать не надо! Я сказал – не надо! Такое мое мужское слово! Все! Прощайте!

Дама все же пыталась просочиться в подъезд – ей хотелось чаю и продолжения знакомства. Серафим же Сергеевич плотно налегал на дверь и даму не пускал.

– Ну а как же… а до квартиры? Мало ли кто на площадке… поджидает! Ногу убери! – пыхтела Милочка, отрывая кавалера от двери.

– Не уберу! Я ее специально поставил!.. И никто не поджидает! – сопел мужчина, еще старательнее налегая на дверь. – И вообще… Мне уже спать надо!

– Так я для чего и рвусь! – рявкнула Милочка, потом, видимо, сообразила, что болтанула лишнее, отцепилась от двери, скромно потупила глаза и пробормотала: – Ну что ж… если спать… а вы меня так и отпустите – одну, по темным переулкам?

– Да ничего… – обрадованно успокоил ее кавалер. – Тут добежать-то! И потом – чего с тебя взять-то?

– А… честь мою девичью?!! – прищурила глаза дама.

– Да на фиг она им сдалась, – легкомысленно отмахнулся рыцарь, но тут же исправился, закручинился и подарил надежду: – Тогда тебя могут показать по телевизору…

И поспешно юркнул в подъезд.

Дома, согреваясь в теплой ванне, он раздумывал – ну почему женщины никак не позволяют себе быть слабыми? Где гордость? Таинственность? Загадка? Нет, ну у кого-то нет возможности возиться с такими причиндалами, это объяснимо – например, тянет одна ребенка, работает на вредном предприятии, приходится быть сильной, но остальные-то?! Неужели они не понимают, что быть назойливой, навязывать себя, толкать свою любовь куда попало – это стыдно?!! Ну и как мужикам при этом еще и не изменять, не вертеть носом?!!

Много думать Серафим Сергеевич не привык, поэтому такая могучая философская мысль его вымотала окончательно, он едва выполз из ванны, добрался до кровати и сразу же уснул.

А под окном, задирая голову, все еще стояла прелестная Милочка, высчитывая, в какой квартире живет ее новый воздыхатель, если свет зажегся вон в том окне, на третьем этаже…

После изнурительной двухдневной пельменной диеты Валя плюнула на консервативные взгляды – зачем париться возле плиты, готовить, когда все умные, состоятельные люди ужинают в ресторане! Ну и пусть она не настолько состоятельна, но уж покормить-то себя в приличном заведении она сможет! Хотя бы иногда… полтора раза в месяц… а потом она научится готовить сама! Даже купит себе поваренную книгу!

К ресторану Валя готовилась тщательно. Она наконец решила вылезти из джинсов и украсить себя приличной юбочкой. Или платьем. Или… Ну что еще носят эти кокетки?! Как бы там ни было, размышлять о наряде сидя дома было бессмысленно, и она направилась в магазин.

Проблемы возникли оттуда, откуда вовсе и не предполагалось – оказалось, что понравившиеся платья были не ее размера, а то, что годилось на ее фигуру, надевать можно было, только отправившись в последний путь, – темно-синие хламиды, серые, застиранного вида блузоны, нечто среднее между халатом и ночной рубахой непонятного грязного цвета…