Под венец на автопилоте

Аннотация

Юля училась крутить хулахуп, Ярослав советовал ей заняться сумо… Да, юноша и девушка совсем не понимали друг друга. Плохо, что их родители не замечали этого – поэтому с самого детства, точно на автопилоте, эта парочка мчалась под венец. Но Юля поняла, что категорически не согласна выходить замуж без любви. К тому же, ей безумно понравился один синеглазый летчик. Как быть? Отдать жениха Ярика в хорошие руки! Только вот где их найти? Выбор Юли пал на новую сотрудницу Машу. Осталось только убедить девчонку не бояться своего счастья…

Глава 1 Психолог на кофейной гуще Круглолицая пухленькая девушка в рыжих кудряшках остервенело вертела бедрами, пытаясь удержать на своей талии хулахуп. Обруч лениво крутанулся вокруг ее живота и с оглушительным звоном рухнул на пол. Молодой человек приятной наружности, утонувший в пышном диване по самые колени, нервно вздрогнул, поправил очки, попытался что-то сказать, но, видимо, передумал и только глубже зарылся в подушки. Девушка еще суровее нахмурила брови и снова приладила обруч к животу. – Юля! Успокойся! Вылезь из этого круга и не порть фигуру! – не выдержал молодой человек. – Ну честное слово, этот спортивный снаряд не твое призвание. Тебе надо через козла прыгать или с бревном упражняться, – поморщился он, взглянув на потолок и старательно вспоминая. – Еще можно хоккеем для барышень заняться, я слышал, такой давно придумали… сумо опять же… – Ярик, еще слово про сумо!.. – тут же накинулась на него Юля. – Где я тебе дома козла найду?! Или хоккей? Бревно еще какое-то придумал!! Можно подумать, я лесоруб какой-то! Я тебе триста раз говорила – я не стремлюсь к олимпийским рекордам! Я со второго класса… Ярик дрыгнул ногой, замахал руками и неучтиво перебил: – Я знаю! Ты со второго класса хочешь научиться вертеть этот обруч, у тебя ни фига не получается, и всякий раз, когда ты волнуешься, ты срочно пытаешься наверстать упущенное! Но именно сейчас не стоит так волноваться, у тебя все идет просто изумительно! Юля откинула со лба рыжий локон, плюхнулась в кресло и печально констатировала: – Мне тяжело тебе это говорить, но, Ярик, ты грубый слон. Я бы даже сказала, баобаб! Да, толстый, деревянный баобаб! У меня завтра такой день, а ты не подпускаешь меня к обручу! Боже мой! И этот человек говорил мне о любви! К спорту!.. Иди на кухню и пожарь беляшей! Они там замороженные лежат в холодильнике, на нижней полке. – А может, лучше отварить пельмени? – Нет, в мой дом прорвался диверсант! Он меня погубит… – сообщила кому-то в окошко Юля и, уже сцепив зубы, прошипела: – Сколько раз повторять – от пельменей я толстею! Ярик со скорбной гримасой, пытаясь не обнаружить радости, подался к плите. Честно говоря, на кухне он чувствовал себя намного спокойнее, нежели рядом с подругой – от кипучей Юльки каждую минуту приходилось ожидать взрыва непредвиденного масштаба, а Ярослав Игоревич Семгин вовсе даже не подрывником работал и не каким-нибудь героическим сапером, а скромным окулистом. Поэтому находиться рядом с любимой ему было весьма не просто, но и оставаться без этой рыжей фурии он тоже не мог. Все случилось давно и обошлось даже без вмешательства самих молодых людей. Родители Ярослава Семгина и Юли Григорьевой прочно и надежно дружили с институтской скамьи. Сначала у Семгиных родился замечательный бутуз, которого назвали пышно – Ярославом. А через четыре года и Григорьевы «купили» себе ляльку, причем им «досталась» девочка. Ничего удивительного, что с самого Юлькиного рождения молодые пары на совместном семейном совете порешили: уж коль у таких крепких товарищей, как они, родились чада противоположного пола, то, значит, сама судьба велит им сделаться родственниками. То бишь поженить Юленьку с Яриком. И так им эта идея понравилась, что с пеленок деток иначе как женихом и невестой просто никто и не называл. Мама Юльки – Ольга Леонидовна звала Ярика только зятьком, а папа – Владимир Сергеевич уже разрабатывал с Ярославом план их с Юлькой нового загородного дома. Поскольку Владимир Сергеевич имел собственную строительную компанию, то особого труда ему это не составляло, зато удовольствие будущий тесть получал огромное. Ярик к Юльке не просто привык, он искренне верил, что ее любит – лучше девушки за столько лет ему еще не попадалось. Да и Юлька относилась к нему как к вполне единственному возлюбленному. Теперь Юльке стукнуло двадцать пять, Ярославу – двадцать девять, можно было уже давненько узаконить свои отношения, но здесь Ярик был не виноват – Юлька решила твердо встать на ноги, а уж потом заводить семью. Дабы скорее услышать долгожданный марш Мендельсона, родители с двух сторон старательно на эти самые ноги Юльку поднимали: Григорьевы готовы были пристроить любимую доченьку куда угодно – хоть телезвездой на краевое телевидение, а Семгины предлагали любые деньги – благо предложить было что – родители Ярика имели весьма популярный художественный салон. Однако строптивая Юлька решила свою жизнь начать с трудностей – отвергла все предложения и кинулась поступать на иняз в педагогический. Без блата и денег. И что самое бессовестное – без знаний. Такого нахальства приемная комиссия института не вынесла и турнула девицу с первого же экзамена. Однако Юлька крепко нацелилась на трудности и, узнав, что на дошкольном отделении педагогики и психологии случился недобор, быстренько отыскала в себе тягу к психологии. Особенно ее прельщало то, что никто никогда не знал, что именно должен делать психолог, а звучала специальность до ужаса загадочно и стильно. В любой книжке вальяжная героиня если кем-то и работала, то непременно психологом. Пять лет Юлька бегала с тетрадками, искренне пыталась разузнать, чем же конкретно ей придется заниматься, но получала только туманные ответы: «Боже! Это же ясно как день! Ты будешь помогать людям выходить из сложных ситуаций!» Даже на практике ей не удалось вызнать тонкости профессии – их засылали работать в заброшенные детские сады нянями и воспитателями, где психологов не водилось и в помине. Получив долгожданный диплом, Юлька немедленно развила активную деятельность – перво-наперво позволила родителям арендовать для себя уютный кабинет в одном офисном помещении и разослала рекламу во все газеты, что-де такого-то числа открывается кабинет психологии, где прием ведет опытный психолог, коего необходимо посетить каждому приличному человеку. И вот завтра наступает это «такое-то» число. Надо думать, посетители повалят толпами, а что конкретно с ними делать, у Юльки ни в одном конспекте не написано. Конечно, она быстро сориентируется по ситуации, однако ж волнение сегодня так и обуревает. И как тут обойтись без обруча? А Ярик все портит! Конечно, некоторые причины у него все же имеются – ему еще в детстве от Юльки этим обручем не раз доставалось, однажды она чуть не выбила хулахупом ему передние зубы, но так он сам виноват – зачем лез? И сейчас лезет! – Юль!! Беляши готовы! Тебе чай с молоком?! – раздался из кухни голос друга. Юлька засунула обруч за шкаф и уныло побрела за стол – волнение не пропадало. На следующий день Юлия Владимировна с девяти утра восседала в своем стильном кабинете, в новеньком удобном кресле и сохраняла на лице самое жизнерадостное выражение – по одному только ее лицу посетители должны сразу понимать: неразрешимых проблем для этого специалиста не существует! Стрелки часов уже переползли за двойку, а еще ни один страдалец не поспешил в кабинет профессионального психолога. «Как на скамеечках про свои болячки трещать, так мы все горазды, а как лечиться, так никого днем с огнем не сыщешь…» – шипела она, стараясь не потерять улыбчивого выражения. На столе то и дело трещал телефон – звонила мама и интересовалась, как прошел первый прием. Юлька только загадочно отмахивалась: – Ой, мам, тут такое… ну некогда, потом расскажу… Еще звонил папа и орал так, что слышно было в коридоре: – Юль! Ну как?! В кабинете краской не воняет? А из окон не дует? Щелей нет? Ты хорошо посмотрела? Ты посмотри, если какая халтура, я Веденеева в порошок сотру! И еще – там у тебя ручку в двери заедает, ты ее на себя сильнее тяни, чтобы хрюкнула! Пару раз звякнул Ярик и оба раза торжественно провозглашал: – Юляша! Я за тебя рад! С боевым крещением тебя! Сегодня ты наконец… – Да нет еще никакого крещения! Не приходит никто! – чуть не плакала Юлька. – Но ты же в кабинете сидишь? – уточнял Ярик. – Сижу… – Значит… значит сиди. Я позже позвоню и поздравлю. Когда огромные модные часы пробили пять, Юлька дернула губой, покинула насиженное кресло и принялась собираться домой. В этот день так никто и не заявился. Что самое обидное, на второй день тоже. На третий день, в среду, Юлька и вовсе на работу проспала, а потом решила, что свою кипучую энергию пора направить в более нужное русло. Например, в сферу торговли. А чего? Будет торговать мясом! Мимо этого продукта никто не пройдет. А потом… потом она уедет на деревенские просторы, будет выращивать собственных бычков, кормить их исключительно экологической травой, к ней потянутся покупатели, и она прогремит на всю округу! Однако эту перспективу в корне задушила маменька. – И не думай даже! – грозно топнула она стильным башмачком. – Я, конечно, не против быков, но сдается мне, что ты разлагаешься! Первая же трудность заставила тебя дезертировать! А это так не по-нашему, не по-григорьевски! Немедленно собирайся и в кабинет! Люди, может быть, уже толпятся возле твоих дверей со своими проблемами, а ты!.. Юлька жутко сомневалась, что кто-то там толпится, и все же маменькино напоминание про дезертирство неприятно царапало упрямое Юлькино самолюбие. В кресле она сидела уже в двенадцать часов. В сущности, она могла не спешить, и в этот день горожане не торопились расставаться со своими проблемами с ее помощью. Юлька томилась. Она два раза бегала в соседнюю кафешку обедать, семь раз пила кофе у себя в кабинете и, едва дождавшись пяти часов, вскочила с кресла, потянулась, как сонная кошка, и стала собираться домой. Вот в этот самый миг дверь отворилась и на пороге появился хмурый субъект. – Здрассть… меня Феликсом зовут, – сообщил он, после чего надолго замолчал и с порога пристально разглядывал молоденькую специалистку. Юлька молниеносно прыгнула обратно в кресло, легкомысленно крутанулась и расцвела самой радужной улыбкой. – Очень рада, – заиграла она ямочками на щеках. – Меня зовут Юлия Владимировна. Садитесь сюда, здесь удобнее! Мужчина уставился на свободное кресло, моргнул и снова перевел пристальный взгляд на довольное Юлькино лицо. Впервые за многие годы Юлька пожалела, что избрала столь тернистый путь. Беда в том, что не все понимают разницу между психологией и психиатрией. Вот этот пациент явно не по адресу, ему скорее всего более серьезный специалист требуется – притащился, когда рабочий день подошел к концу, тянет время, а уж взгляд!.. Специально, конечно, выжидает, чтобы без всяких помех накинуться на беззащитную девушку. Маньяк какой-то! – Садитесь и расскажите мне про свою проблему, – уже не так задорно улыбалась Юлька, зато подняла в голосе теплоты на несколько градусов. Мужчина все еще сомневался – стоит ли ему усаживаться в кресло. Тогда Юлька сама принялась догадываться, что привело парня в ее кабинет. – Вас бросила жена, да? Обокрали в автобусе или начальник отобрал у вас премиальные? Не надо этого стесняться! Смело выкладывайте все на стол… к-кх… Простите… Вижу, не угадала. Тогда вы определенно поссорились с другом, правильно? Да нет… скорее всего, у вас и вовсе нет друзей! И жены тоже, да? Конечно, да, кто же за такого буку пойдет?.. Кхм… я хотела сказать, что после нашего сеанса за вами побежит любая! Чего? Опять мимо? У вас нет жены, она вам на фиг не нужна… Зато… у вас есть злые соседи, потому что вы живете в коммуналке! Точно-точно!!! Угадала! Вон у вас как глаза засверкали! Боже мой! Злые соседи – это совсем не проблема, поверьте!! Юлька даже легко засмеялась, чтобы парень увидел, что соседи – это и в самом деле – тьфу, плюнуть да растереть! – Для начала расскажите, кто проживает с вами под одной крышей – возраст, пол, род их занятий… – А можно я для начала сообщу, зачем я пришел? – наконец заговорил посетитель. Юлька крякнула и осеклась. Похоже, с соседями она тоже того, пролетела. – Не можно, а даже нужно, – строго проговорила она. – А то я уже перед вами пятнадцать минут как Му-му перед Герасимом! Я же не гадалка какая, а дипломированный психолог, не приучена отгадывать ваши проблемы! Ну давайте, начинайте. Парень уверенно прошел к столу, уселся в кресло и затеребил подбородок. – Не волнуйтесь, – поддержала его Юлька. – Можете рассказать мне о самом интимном… – С чего это вдруг? – насторожился парень. Юлька растерялась. – Ну… так я же врач! – Венеролог, что ли? – недоверчиво оглядел ее посетитель. – Мне к психологу. У Юльки уже лопнуло всякое терпение. Она уже окончательно разочаровалась в профессии, ей уже не хотелось кабинета, а тянуло простенько так вести шоу на телевидении по вопросам семейных неурядиц у добропорядочных дамочек. – Видите ли… у меня сестра… – «разродился» пациент. – Ей двадцать три года. Она такая красивая, умница, характер исключительный, а замуж выйти не может. – Господи, ей всего-то двадцать три! Еще годик в девках посидит и сама мужика в дом притащит! – фыркнула Юлька, но тут же спохватилась и погрустнела лицом. – Хм… простите… это я так, о девичьем… И в чем же проблема? Парень захлопал глазами: – Так я ж говорю – замуж не хочет! – А вы, простите, вместе с ней живете? – осторожно спросила Юлька. – Ну да! Раньше мы с родителями вчетвером жили, а четыре года назад они погибли, мы с Машей вдвоем остались. Я ей и за отца и за мать. Думал – пока она замуж не выйдет, я не женюсь, и все. Ну так уже сколько времени прошло, а она замуж не хочет! А мне уже тридцать! А ее… ну просто не вытолкать никак! Юлька отвалилась на спинку кресла: – Прекращайте мне пудрить мозги. С вашей сестрой все в порядке. Это просто вам надо срочно сбагрить девчонку замуж и освободить жилплощадь, а она еще не встретила своего единственного. Встретит, полюбит, и все встанет на свои места. – Да не встанет! – не выдержал парень, даже вскочил и забегал по кабинету. – Вы что же думаете – я специально ее хочу из дома вытолкать?! Думаете, мне нужна квартира?! – Честно говоря… Думаю. – Да я из-за нее весь покой потерял! Из-за Маши своей! Дело в том, что она боится мужиков! Боится! Понимаете вы?! Юлька такого не понимала. Нет, она знала, что такое бывает, но сердцем понимать отказывалась. Чего их бояться-то? Главное, в старых девах остаться не боится, а мужиков… Нет, а дельце-то оказывается интересное! Юлька задумчиво поморгала и вплотную приступила к работе. – А расскажите, как прошло детство вашей сестры? Ее не пугали пьяные соседи? Может быть, отец у вас попивал и буянил? Может быть, вы сами дебошир и пьяница? Или кто-нибудь на улице девочку… – Не буянил у нас отец… – насупился пациент. – И на улице ее никто не пугал… Это я ее так… – О господи! – выдохнула Юлька. – Что вы сделали с ребенком, отчего она до сих пор от мужчин шарахается, изверг?! Парень уставился в окно и решил выплеснуть психологу всю правду. – Маша меня младше на семь лет. Короче, когда ей три года исполнилось, мне уже десять было… Мне бы погулять, а она лезла всегда! Это я сейчас понимаю – ребенок же, а тогда ума совсем не было! Ко мне друзья придут, а она лезет. Ну и… мы ее в детскую посадим, сами ко мне уйдем, а она к нам! Ну и… я ей говорил, что, мол, если она еще раз к нам зайдет, ее мой друг Пашка съест! – Вот гад, а! – всплеснула руками Юлька. – Да не, он вообще-то детей не ел, нудный был, и морда всегда голодная —это да, а вот так чтобы всерьез съесть кого… Да он вообще дистрофик был, кого он там съест! Это мы маленько… утрировали… А она верила! А потом уже большая стала, лет семь, наверное, было, и перестала верить! Понимала ведь, что в рот к Пашке не влезет! А мне чего делать? Родители работали, домой приходили затемно, а я и сам еще не больно велик, хотелось мне, что ли, с ребенком возиться? А куда денешься? Машку из садика приведу и сижу с ней. А она лезет… Тогда мы придумали, что ее Витька утащит. Тоже дружок мой. Ой, а он у нас такой страшный какой-то был, я сам иной раз на него взгляну без подготовки и передернусь весь. Зато получалось хорошо: скажем, что Витька утащит, тот еще морду скорчит, и все – весь вечер она сама занимается… Зато такая рукодельница выросла! И шить научилась, и вязать! И рисует! Только вот петь не умеет почему-то… – При такой жизни да чтобы ребенок пел! – дернула губой Юлька. – И чего, не нашлось ни одного мальчишки, кто бы за нее заступился? Парень хлопнул себя по коленям: – Нет, ну вы смешная такая! Мы же старше на семь лет! И потом – я ж ее люблю! Я ее всегда от других оберегал! Как только какой ухажеришка намечался, мы сразу с парнями раз и того… короче, никто не отваживался… – Посетитель загрустил, но потом что-то вспомнил и убедительно заговорил: – И потом! На кой черт нам посторонние? Машка подросла, и за ней мои друзья стали ухаживать! Тот же Витька! Ну который страшный-то… И Пашка еще, который съесть хотел! И Володька тоже ухлестывал!.. Только Володька ей на голову кирпич уронил, ну так он же не нарочно! Юлька уже не прерывала исповедь раскаявшегося братца. – Нет, ну чего вы насупились? Он правда не нарочно! – убеждал парень. – Отец, помню, машину брезентом накрывал, когда у нас еще гаража не было. Ну а снегу навалило, и Пашка возьми и скажи Маше: «Давай с чехла снег стряхнем!» Ну не знал парень, как ухаживать-то надо! Маша, добрая душа, согласилась. Они взяли этот брезент, как половик, и тряхнули! А отец этот брезент сверху кирпичами прижимал, чтобы не сдуло. Ну и… короче, один кирпич Маше прямо в голову. И ведь как неожиданно! Пашка и не хотел вовсе! – Довели девку… – проворчала Юлька. – Нет, я все понимаю – у многих в семьях между братьями и сестрами были нестыковки, но как-то вырастали, все налаживалось… Молодой человек согласно покачал головой, горестно поразмышлял, потом сказал главное: – У нас бы тоже наладилось, а тут… Короче, мы ее этим Витькой пугали-пугали, ну что он ее утащит, она вроде бы и забыла. А два года назад она познакомилась с парнем… И как это я недоглядел! – Ну слава богу… – Да какое там!! Влюбилась она в него по уши, а он вокруг нее вился, вился, а потом и вовсе – предложил работу за границей. Модельером. А моя дуреха шьет-то хорошо! Обрадовалась, собралась, мне ничего не сказала и удрала! Оказывается, он таких, как она, в бордель набирал! Еле перехватить успели… Вот и получается, еле ее отучили от Витьки шарахаться, так этот козел подвернулся! И теперь она два года мужиков за версту обходит. Вот я и думаю… а вдруг какой нормальный подвернется, а она и от него удерет? Так и останется одна. И получается, что я сам своей сестре всю жизнь искалечил… Парень окончательно загрустил, посмотрел на Юльку собачьими глазами и жалобно проскулил: – Может, подлечите, а? Я уже к вам к четвертой прихожу. Два психолога мужиками оказались, она точно к ним не пойдет, третья женщина старая совсем, и взгляд у нее, как у нашей школьной директрисы – еще не нашкодил, а уже высекут. А вот вы… Юлька зарделась. И парень стал ей даже немного нравиться. По большому счету, решающую роль в страхах сыграл вовсе даже не он, а этот торговец живым товаром. И все же… Юлька уже точно знала – девчонку надо брать под свое крыло. Юлька чуть не запрыгала от радости – наконец-то и у нее такое нужное людям, собственное дело! Однако в интересах дела, надо было, что называется, держать лицо. Она сосредоточенно собрала на переносице бровки, задумчиво подолбила пальчиками о стол и зачмокала губами: – Ну что я вам скажу… В моей многолетней практике такой случай уже попадался, однако… два года… оч-чень запущенное состояние… Парень расстроился так, что приготовился скончаться немедленно. – Но решение есть, чего вы скисли? – вернула Юлька его к жизни. – Я заплачу любые деньги! – встрепенулся тот. – Да погодите вы с деньгами, – отмахнулась девушка. – Я ж вам уже говорила – не шарлатанка я, а дипломированный психолог! Вы на стены-то смотрите, видите же, вон диплом висит в рамочке, папа специально повесил… Хм, ну да не важно. Короче, когда ваша сестра замуж соберется, тогда и деньги принесете. Как, вы говорите, ее зовут? Парень широко улыбнулся – и оказалось, что у него просто замечательная улыбка. И глаза синие. Не голубые, а прямо-таки синие! Кстати, надо будет посмотреть, какие глаза у Ярика, а то она еще ни разу ему за очки не заглядывала. – Ее Машей зовут! Мария Николаевна Ларская! А я Феликс Николаевич Ларский! – А вы что – тоже лечиться? – насторожилась Юлька. – Я так, для общего образования вам сообщил, – крякнул Феликс и прилежно устроил руки на коленях, ожидая дальнейших указаний. Юлька глумилась вовсю. Она только пару минут назад почувствовала себя специалистом и наслаждалась этим чувством на полную катушку. – Так значит… Вы записывайте, записывайте, – сурово напомнила она и придвинула к парню стопку чистых листов. Правда, тут же оказалось, что ни одной ручки в кабинете не имеется. Из-за такой мелочи Юлька, конечно же, расстраиваться не собиралась, зато пациент снова занервничал, засуетился, пока не догадался вытащить из кармана свой «Паркер». – Значит, завтра Мария Николаевна приходит ко мне в… – Она не придет, – перебил ее заботливый братец бедной Маши. – Она не любит психологов, и вообще – не верит… Это было неожиданно. Как же с ней проводить сеансы, если девушка не любит такую замечательную Юльку? Как работать-то? Может, к ней на производство сходить? Втереться в доверие, а потом переманить к себе в кабинет? – А где она у вас трудится? – насупилась Юлька. – Она нигде не работает. Я же вам говорю – она мужчин боится, а без мужиков какое производство найдешь? – опечалился посетитель. – Она дома сидит, строчит чего-то там… Да мне не нужны ее деньги! – Это понятно, а ей-то самой? И потом, чего ж это она у вас как девица в темнице? Надо же что-то делать?! К врачу обращаться не пробовали? – Так я ж и обратился! – Ах, ну правда ж… Короче, вы ей не говорите, что я психолог. Даже не так. Сделаем вид, что она ко мне устраивается на работу, мне как раз нужна секретарша. Я ее посажу рядом с собой, вот сюда, кресло ей здесь поставлю, будет сидеть, писать чего-нибудь… Писать-то она у вас умеет? – Отличницей была! – гордо выпятил грудь Феликс. – Бедолага, – тяжко вздохнула Юлька и продолжала. – Будет сидеть со мной, и я каждую минуту буду проводить незаметное для пациентки лечение. Понятно? Благодарность парня так переполняла, что он подскочил, радостно потирая руки, а потом и вовсе кинулся к Юльке и звонко чмокнул ее в ухо. – Да вы сдурели! – расцвела та. – Я ж оглохну! – А, не важно! – отмахнулся парень. – Значит, завтра в семь утра я ее привожу, да? И вы… – Какое «да»?! – вытаращилась психолог. – В семь утра вы ее только к сторожу сможете привести! К девяти, и ни минутой раньше! Парень остервенело замотал головой и вылетел из кабинета, не слишком беспокоясь о плате за прием. «В конце концов, я сама ему сказала, что деньги нужно будет внести позже…» – подумала Юлька и, совершенно окрыленная, принялась натягивать шубку. Домой она ворвалась подобно маленькому смерчу – ее распирало от предстоящей работы, она уже видела у себя в приемной толпы молчаливых, печальных пациентов, ей мерещились благодарные, просветленные лица счастливчиков, попавших на прием, и пришлось даже всерьез задуматься о названии книги, которую она непременно напишет после первых десяти лет благотворного труда. Скорее всего, это будет детектив или любовный роман… Стоп, при чем здесь детектив? М-да, опять Юльку унесло в постороннее русло. Как бы там ни было, она решила позвонить Ярику и перенести его ежедневный визит на более спокойное время. Сегодня ей надо было принять успокоительную ванну, наложить маску, придумать, что она завтра наденет и, в конце концов, добраться до обруча – чего-то стали пошаливать нервишки. Однако обручу так и не суждено было болтаться на талии взволнованной девушки – не дожидаясь какого-то там звонка, Ярик заявился сам, сразу после работы. – Ну как, душа моя? – закричал он с порога. – Сегодня тебе удалось встретиться хоть с одним неврастеником? – Конечно! С тобой, например, – обиженно надула губки Юлька. – Я бы попросила моих пациентов обзывательными прозвищами не называть. Я же не зову твоих – слепошарыми! Ярик, который и сам носил очки минус семь, нервно дернулся, но уже привык на обидах не зацикливаться, а потому сразу прошел в кухню. – Ты конечно же еще не ела! – скорбно произнес он, заглянув в холодильник. – Я же тебе перцы фаршированные приготовил, неужели трудно было разогреть? Тем более что они уже давно испортились… Хоть колбасы бы порезала… Юльке было не до еды. Но Ярик приходил с работы голодный, и потому его всегда вначале интересовал только ужин. Сейчас он тоже быстро засучил рукава, пытаясь на скорую руку нажарить картошки. Юлька крутилась возле него и как-то подозрительно заглядывала ему в очки. – Юля, я понимаю, ты хочешь внимания и ласки, но… индюшечка моя, я не могу говорить тебе нежности, перекрикивая урчание своего брюха, – мило извинился возлюбленный. – Давай поужинаем, а потом я тебе расскажу, какая интересная старушка приходила ко мне на прием. Представляешь, она пришла ко мне с моноклем! Подай соль… Юлька уже устала кружить вокруг да около, развернула парня к себе лицом и сдернула с его носа очки. – Ты стала необузданной в интимном плане, – тяжко вздохнул Ярик. – Наверняка гормоны… До Юльки наконец дошло, что думает про нее ее бойфренд, она щелкнула его по носу и, фыркнув, пояснила: – Я хотела посмотреть, какого цвета у тебя глаза… Ярик, ну чего они у тебя бесцветные какие-то, прямо как у вареной рыбы, честное слово! – обиженно протянула она. Почему-то ей хотелось, чтобы у друга глаза были раскрашены непременно каким-нибудь сочным колером, например фиолетовым! – Позволь, Юляша! Что значит, как у вареной рыбы?! Это навыкате, что ли? – оскорбился Ярик и даже отложил в сторону нож с недочищенной картошкой. – У меня просто прекрасный разрез глаз! Правда, из-за очков этого не видно, но ты-то могла бы заметить! Юлька разочарованно крутила парня в разные стороны и цокала языком. – М-да… ну и дети у нас будут – у тебя никакой таинственности в глазах, у меня… Ярик, а какие у меня глаза? – У тебя? – Ярик стушевался. Похоже, он тоже не слишком часто заглядывал в очи любимой. Он старательно протер очки и приблизился прямо к Юлькиному носу. – У тебя, Юля… Ну я не могу сказать так сразу, навскидку! Вот посмотри в окошко и скажи, что написано на крыше соседнего дома? – Там ничего не написано, – вздохнула Юлька, – там чердак. Ярик похлопал ресницами и кинулся к окну. – Черт… надо же, и в самом деле – чердак. Пора мне менять очки. Неужели зрение падает?.. А у тебя, Юленька, скорее всего единица, м-да… – Ярик! Я не просила ставить диагноз! Я тебя спрашиваю: какого цвета мои глаза? – раздраженно топнула ножкой девушка. Ярослав мудро помолчал, потом старательно протер очки и из него полилось: – Вообще, если быть совсем точным, то у тебя интересный оттенок карего цвета. Дай-ка посмотрю… Точно, оттенок карего, однако при определенном световом луче… – Вот зануда. Нет чтобы сказать, что они зеленые. – Зеленого цвета у глаз не бывает! Бывает… – снова кинулся в рассуждения любимый, но Юлька его прервала. – А синие? Ярко-синие бывают? Ладно, молчи уже, а то опять про световой луч начнешь… Слушай, Ярик, я давно хотела тебя спросить, а на кой черт ты таскаешься в таких толстенных очках, когда можно устроить себе совершенно потрясающие линзы? Например, как у кошки, чтобы такой вытянутый зрачок! Ярик поправил очки и возмущенно произнес: – Ну знаешь… Ну знаешь… Я, между прочим, окулист, а не какой-нибудь кот! И потом… Мои глаза совершенно к линзам не приспособлены! И я не хочу! До ссоры дело все же не дошло. Они никогда не ссорились. Да и как можно поссориться с таким Яриком, если он каждую минуту смотрит тебе в рот и называет своей индюшечкой? И потом, родители еще в далеком детстве категорически запретили им ссориться, и этот запрет прямо-таки всосался в кровь! – Ты так и не рассказала, как у тебя прошел день? – догадался наконец Ярик проявить интерес, доедая порцию жареной картошки. Он уже вольготно развалился на диване и сосредоточенно смотрел какую-то новую комедию. Юлька тоже смотрела и даже старательно пыталась угадать место, где предполагается смех, но до сих пор ей это не удалось. Поэтому на вопрос она откликнулась тотчас же. – А как прошел – нормально, по-трудовому, – немножко устало ответила Юлька. – Завтра ко мне пришлют девушку, которая жутко боится мужчин, представляешь? – Интересно, интересно… – даже привстал Ярик. – И что ты с ней будешь делать? Я надеюсь, ты не станешь доказывать ей, что все мужики не стоят ее мизинца и бояться их – тьфу, какая ересь? Примерно что-то эдакое Юлька и собиралась сделать. – А что ты предлагаешь? – скривилась она, давая выплеснуть эмоции другу. – Ну, вообще катастрофа! – задергал руками Ярик. – Если девушка боится мужчин, значит, у нее есть на это причины! – Ну да, ей в детстве кирпич на голову уронили, потом еще обещали съесть, а уже совсем взросленькую хотели продать в дешевый бордель, за границу. – Какой ужас! – простонал Ярик. – И ты хочешь ей завтра… К девушке нужен тонкий подход. Во-первых, объясни, что кирпич ей уронили не специально, а от… – …от большой любви, я знаю… – Ну хоть не от любви, а по неосторожности! Вспомни несколько своих примеров, когда тебя обижали… Господи, да тебя никто никогда не обижал, я не позволял. Это ты меня постоянно обижала! Юлька надулась. Нашел что вспоминать. Ну да, было пару раз, когда она ему в портфель совала пакет с прокисшим кефиром. Так это потому, что он всегда замечательно учился и ей постоянно ставили его в пример. Или, помнится, они с девчонками заперли его в женском туалете. И то потому, что он не отпускал ее на фильм до шестнадцати, уже тогда занудой был. А она даже у мамы уже отпросилась. – Ты должна ее выслушать, понимаешь! Выслуша-ать, – разъяснял любимый. – А потом вежливо так намекнуть, что с последним, ну который ее в бордель пригласил трудиться, что она сама с ним знакомство завязала, что он на нее на улице не кидался. Ну и вообще, постарайся поднять уважение к мужчинам. Можешь вспомнить про подвиг Александра Матросова, киногероев каких-нибудь приведи в пример. Артисты у нас красивые есть… Своих знакомых в пример приведи, меня можно… Короче, отнесись к этому серьезно. Юлька теперь внимательно наблюдала, как руки любимого порхают в воздухе, голова гордо вздергивается, а очки запотели от страстного монолога. – Я не понимаю, а ты чего так взбудоражился-то? – удивленно дернула Юлька бровками. – Ну прямо тебе божья коровка во время брачного периода! Чего это тебя понесло? Ярик только махнул рукой: – Я хотел как лучше. А то у тебя пойдет все комом, а мне потом опять – от этого обруча хоть под стол… давай уже я его выкину, что ли. Будем думать, что у тебя больше нет поводов для волнений. – Ярик, тебе пора домой, – строго приказала Юлька. – Ты стал покушаться на мое имущество. А мне еще предстоит… Да! Мне предстоит еще поболтаться в этом самом обруче. При таком раскладе Ярик задерживаться не стал. Он ловко влез в обувь, накинул дубленку и вежливо попрощался. Юлька только с облегчением вздохнула – вечер сегодня можно было провести в ванной. Утром Юлия Владимировна Григорьева появилась у дверей своего кабинета ровно в девять – специально сидела в машине и ждала, пока останется две минуты. Уже поднимаясь на свой этаж, она услышала странный визг, мужское бормотание и женское недовольное кудахтанье. Похоже, шумели возле дверей ее кабинета. Так оно и было. Возле дверей копошилась небольшая толпа из четырех человек, все кричали, визжали, размахивали руками и даже пытались затеять маленькую драку. – Господа! В чем дело? – сурово спросила Юлька. – Отойдите от моей двери и голосите сколько влезет. Кстати, вон там дверь юриста, там вам удобнее будет. И берет недорого, всего пятьсот долларов штрафу. Компания мгновенно утихомирилась, и мужчина (им оказался вчерашний посетитель Феликс) любезно прояснил ситуацию. Оказалось, что он, как и договаривались, привел сестрицу к девяти. А в это же самое время некой гражданке (гражданкой случилась мощная дебелая дама с тройным подбородком) приспичило привести на прием великовозрастного сынишку. Сынишка – он, кстати, прилагался – только хмуро взглянул на Машеньку, как та подняла испуганный визг. – Я вас предупреждал, что она мужиков боится! – напоминал Феликс, все больше повышая голос, потому что Машенька снова начала завывать. – Маша! Прекратите немедленно! – приказала Юлька скромной хрупкой девушке. – Чего вы в голос-то ударились? Я понимаю – боитесь мужиков! Только где вы здесь мужика видите?! Это же… обыкновенный пациент! Тоже мне – мужика нашла… – Позво-о-о-ольте! – Теперь уже поднялась огромная дама со всеми своими подбородками. – Я к вам, между прочим, специально сына на прием привела, чтобы вы в него, так сказать, мужскую силу вдохнули! Он у меня, может быть, пол собрался менять! А я не хочу! Потому что с девкой в нынешнее время куда как хлопотно! И привела его к вам! А вы в нем последние мужские зачатки убиваете, да?!! – Вот!! – обрадовалась Юлька. – Он уже наполовину не мужик! Видишь, пол ему не нравится! Менять собрался!.. Слушайте, что у нас творится-то, а? Чего это все так мужиков испугались? Даже сами мужчины себя пугаются – хотят женщинами сделаться!.. Так! Всем молчать и слушать! Маша, проходите на свое рабочее место, а вы, женщина… Кстати, а вы записаны? Женщина плюхнулась на скамейку и нервно поерзала широким тазом. – Мы немножко это… экспромтом, так сказать… – заискивающе заглянула она в глаза Юльке. – Вы уж нас примите, а то Гошенька уже и в женские ботиночки приоделся, не поволоку же я его через весь город обратно в эдаком сраме. Юлька вперилась глазами в ботиночки молодого человека. – И в самом деле – срам. Гоша, сейчас такие никто не носит, это вчерашний день. И потом, где вы видели зимой женщину в коротких ботинках? Да еще и суконных? Ваша мечта – существо возле мусорных баков? Фи! Для этого не стоит менять пол! Если уж стать женщиной, так только для того, чтобы ходить в красивых одеждах, сидеть в дорогих ресторанах, разъезжать в роскошной машине. У вас стоит роскошная машина? Парень поморгал белесыми ресницами, потом горестно помотал головой. – Ну, я так и думала… И потом – а почему вы явились ко мне не накрашенным? – наседала на него Юлька. – Очень рекомендую тушь от Кристиана Диора, на худой конец, подойдет какой-нибудь «Буржуа», помаду можно той же фирмы, духи стоят недорого, в несколько сот долларов можно уложиться, если скромненько… Ну и одежда… Хотя чего это я? Вы же еще не на приеме. Так значит, через двадцать минут ко мне, я вас жду. Маша! Почему вы еще не на работе? Вся компания из четырех человек слушала Юльку раскрыв рты, и только при настоятельном упоминании о работе скромная худенькая девушка встрепенулась и, затравленно взглянув на Феликса, поплелась в раскрытую дверь, будто на голгофу. – Вас, значит, Машей зовут, так? – захлопнув двери, быстро тараторила Юлька. – Слушай, давай на «ты», а? Мы же почти ровесницы. Она ловко скидывала шубку и одновременно поправляла макияж и прическу. По устному договору ей сначала необходимо было поработать с девушкой – не зря же за нее вчера брат просил, но и упускать ту толстую женщину с сынком-полуженщиной тоже не хотелось, в конце концов, у Юльки не так много пациентов толпилось каждый день. А парень так на нее смотрел, когда она перечисляла все дамские атрибуты, что она искренне боялась, что он ее не дождется – сбежит. И тут в ее мозгу мелькнула светлая мысль. – Маш, значит, делаем так: пока я тут с документацией, ты начинаешь убеждать этого парня, что мужики – народ просто замечательный, поняла? Нет, ну ты чего вытаращилась-то? Тебя же саму никто не заставляет в это верить! Ты просто так говори, чтобы он поверил! Маша стояла посреди кабинета с широко распахнутыми глазами и разинув рот. – Не поняла, значит… – плюхнулась в кресло Юлька. – Ну неужели не понятно – ты теперь работаешь со мной, платить тебе буду хорошо, работа не пыльная, никаких мужиков… – Но я… Я хотела на прием… к психологу… – залепетала девушка. – У меня потому что тоже… проблемы. Я потому что… Я мужчин боюсь. Юлька устало вздохнула – такой замечательный план рушился просто на глазах, она так хорошо придумала – одним приемом можно было провести сразу два сеанса, а тут… – Маша, ну зачем тебе психолог? Ты совершенно нормальная девушка. А вот этот гражданин, в старушечьих баретках… он на самом деле нуждается! Короче, давай, убеждай парня, что быть мужиком – дело почетное, а потом мы с тобой поработаем. Кстати, я буду здесь и стану тебе помогать, не трусь. Девушка все еще в нерешительности топталась на месте. – О господи! Ну вспомни какой-нибудь фильм! «Ивана Васильевича», который меняет профессию, помнишь? Девчонка мотнула головой. – Буншу этого тоже боишься? А Шурика из «Кавказской пленницы»? Маша призадумалась. Юлька, не давая девушке опомниться, подтолкнула ее к креслу. Девушка прилипла к сиденью, и глаза ее округлились от ужаса – похоже, она всерьез опасалась, что к креслу подключат ток. – Расслабься, – посоветовала Юлька, уселась сама и гаркнула: – Следующий! Парень долго не решался войти, и лишь после четвертого призыва он пушечным ядром влетел в кабинет – сказывалась маменькина крепкая рука. – Садитесь, – любезно улыбнулась ему Юлька и вздрогнула. Прилежная Маша, которая спицей восседала на соседнем кресле, вдруг разразилась бурной тирадой: – Мужчина – это звучит гордо! Еще совсем недавно он, мохнатый и совсем дикий, сидел на дереве и выискивал блох у своей подруги! Но потом опомнился, слез с дерева – и этим можно гордиться! У него пропали надбровные дуги, он облысел – и этим можно гордиться! А теперь это уже вовсе не тот самец… – Да, самец не тот пошел… – крякнула Юлька, взглянув на паренька, но быстро спохватилась и пнула Машу под столом ногой. – Маш, ты это… Подожди так ретиво, я еще с пациентом не познакомилась… Итак, – мило улыбнулась она парню. – Как ваше имя-фамилия? Паренек, которого мамаша называла Гошей, презрительно упер глаза в окошко и надменно фыркнул: – Это не имеет никакого значения. Мое мужское имя я скоро потеряю, а нового мне еще не выдали. Мечтаю называться Афродитой. Юлька совсем не солидно прыснула в кулачок. – Я вас умоляю! Ну какая из вас Афродита? Там надо иметь… ну хорошо, грудь вам присобачат, а ноги? Покажите свои ноги! Парень кокетливо выставил корявую волосатую ножку с крупной, мосластой коленкой, обутую в старческий башмак семидесятых годов прошлого века. – И вот это будет называться Афродитой? – брезгливо ткнула пальчиком в коленку Юлька. – Я согласна еще на Аполлона… Ну хорошо, не на Аполлона, на дохленького Аполлинария, но Афродитой здесь точно не пахнет! Кстати, а чем от вас пахнет? – У нас горячую воду отключили… – застыдилась будущая Афродита. – А кого это должно волновать? – строго уставилась на него Юлька. – Вы хоть раз слышали, чтобы женщина делала скидку на работу сантехника? Если перед вами настоящая женщина… Маша, наклонись, пусть он тебя обнюхает! Маша так ответственно приступила к работе, что на минуту забыла про все свои страхи и самоотверженно скрючилась перед Гошей. – Ну? – требовательно спросила Юлька. – Вкусно… – расплылся тот. – Маша, да выпрямись ты уже, чего, ты так и собираешься дальше согнутой сидеть? – буркнула Юлька и снова перекинулась на пациента. – Ваша идея сделаться женщиной – поступок, конечно, героический… – Только не надо меня отговаривать, я все равно не куплюсь! Похоже, парень твердо решил переметнуться в противоположный пол. – Господи, да кто вас покупает?! – фыркнула Юлька. – Я только хочу из вас настоящую женщину сделать, а не суррогат! Значит, про духи поговорили, так? – Так, только у меня на них денег нет, – быстренько предупредил Гоша. – Дальше. Одежда! Это целое искусство! – расплылась Юлька. – На шпильках ходить научились? Нет, я не про эти онучи спрашиваю, а про настоящую обувь! – На настоящую, между прочим, у меня тоже немножко того, не хватает… – снова поставил ее в известность парень. Юлька упрямо не замечала материальных трудностей пациента. Она воздела глаза к потолку и пела: – Дальше – белье! Да не наволочки с простыней, а нательное! Вам, кстати, надо особенно дорогое, потому что такое убогое сырье, я ваше тело имею в виду, его надо хоть чем-то скрасить! – Да нет у меня денег!! – взорвался парень. – Я, если хотите знать, специально в бабу и переделываюсь! Потому что мой друг, Петька, он тоже не знал, как заработать, а потом денег накопил, переделался в женщину и теперь работает стриптизершей! И ему платят – мама дорогая!!! При последних словах в дверь тут же просунулась голова пышной мамаши. – Гошик, ты меня звал? – Да не звал я тебя! – рявкнул парень и от огорчения совсем по-мужицки закурил. – Я, если хотите знать, три года сижу у матери на шее, больше трешки нигде не зарабатываю, а Петька… Да он за один выход столько огребает!! Вот я и подумал – и на черта мне этот мужской пол?! Юлька смотрела на парня во все глаза – с ума сойти! От того, что не можешь устроиться на работу, идти на такие жертвы! А парень продолжал о наболевшем: – И с девушкой у меня не вышло, она ждала, ждала, когда я ей зарплату носить стану… Видишь ли, те три тысячи она за мелкие подарки принимала! Ну, вроде как я ей на карманные расходы дарю! А потом я ей и сказал! Ты, сказал я, карман-то поменьше пришей! Нам на эти деньги месяц жить! Ну она и… бросила меня. Сказала, что я баба, а не мужик. А я и баба! И хочу ей стать! Петька мне уже и денег на операцию дает! Нет, есть, конечно, такие, которые просто переодеваются, но таким платят меньше, а вот… – Вам надо к психиатру… – задумчиво проговорила Юлька. – Это ж надо – из-за стриптиза… А когда вам будет пятьдесят, вы что же – снова в мужика переделаетесь? – Да что мне пятьдесят?! – махнул сигаретой парень. – У меня потом столько денег будет… А что вы мне предлагаете? У вас есть для меня работа? Чтобы платили нормально, не три тысячи, а не меньше десятки! – Ну… Я только сегодня приняла на работу новую секретаршу… – растерянно проговорила Юлька. – Пятнадцать платить собираюсь… когда раскрутимся… – На пятнадцать я согласен! Даже обещаю скинуть эти бабские лапти тут же! – решительно пообещал Гоша и принялся разматывать шнурки. И тут снова взлетел ввысь звонкий Машин голос: – Мужчина – теперь это не просто потомок обезьяны! Это звучит гордо! Роют ли траншею, лезут ли в шахту… – Девушка всерьез ухватилась за работу и как могла отшивала конкурентов. Теперь она не только громко рассказывала о прелестях мужского бытия, но и активно инсценировала каждое слово. – Я спрошу вас: кто лучший повар? Мужчина!! А кто работает тюремным надзирателем? Конечно, мужчина! Кто украшение любой доски «Их разыскивает»… Нет, это не то… Кто заплатит за самую дорогую шубку? Конечно, мужчина!! В дверях уже минуты две торчала голова Феликса с выпученными глазами. Брат просто не мог поверить в такое быстрое излечение, и руки его самопроизвольно уже тыкались в карманы в поисках кошелька. – Маша! Ну погоди ж ты! – не могла успокоить девушку Юлька. – Тут серьезно подумать надо… Слушай, парень… Слушай, Афродита, у меня рабочих мест нет… Куда ты опять в башмаки полез?! Ну никакого терпения, какая из тебя женщина? Парень просто неловко себя чувствовал в одних дырявых носках, поэтому решил, что скинуть обувь поторопился, но Юлька встревожилась не на шутку. – Снимай тапки!! Ты обещал!! Короче, так – у меня рабочих мест нет, но у моего отца найдется. Он у меня строительную компанию держит, что-нибудь отыщет. Давай я с ним вечером переговорю, а завтра ты ко мне снова подойдешь, хорошо? Только учти – никаких бабских прибамбасов! Парень засиял новеньким пятаком и басом рявкнул в коридор: – Мамань!! Слышь чего – за прием рассчитайся!! Тут же влетела в кабинет пышная тетка и, не веря своему счастью, уставилась на сына: – Гоша… Сынок… Ну как? Ты теперь еще побудешь мужчиной? – А как же! На стройке мужикам дороже баб платят. Девушка… Товарищ психолог, а вы спросить не забудете? Я ведь завтра подойду! Юлька не поленилась выйти из-за стола. Она отвела парня к окну и, ухватившись за пуговицу, тихонько проговорила: – В этот раз я тебе помогу, только учти – не все за деньги продается. И свой мужской пол – тоже. Ты мужик, черт возьми! И хватит из-за каждой мелочи бежать пришивать титьки! Маша не зря бормотала, мужик – звучит гордо. Гоша хотел было привычно затянуть песню, что какая там, к черту, гордость, если в кармане вошь на аркане, однако только крякнул… А матушка уже вовсю голосила Юльке хвалебные гимны и обещала прислать к ней на прием еще и зятя, и подругиного мужа, и даже своего свекра, потому как им тоже позарез требуется хорошо оплачиваемая работа. После их ухода Юлька срочно решила выпить чашку кофе вместе с Машей, а заодно и поболтать о таком странном посетителе. Однако одним девушкам посидеть не удалось – в кабинет влетел Феликс и кинулся к сестре. Он, будто больную, ощупывал Машу и все приговаривал: – Маш, ты как? Это ты орала, что мужики нормальные животные и все в таком духе? Маш, неужели ты? Юлька ревниво скривила губы: – Вообще, про животных мы не говорили, чем вы только там слушали! Феликс наконец выпустил из рук сестру, плюхнулся на кресло возле стола психолога и захохотал во все горло: – А я ведь вас всерьез вчера не принял! Нет, ну правда же! Как только увидел… Вы мне такой ветреной показались, легкомысленной! Я ведь почему к вам Машку притащил – думаю, надо же, сидит такая пухленькая девица, ничего в ней особенного нет, фигурка не фонтан, всего и прелести, что ямочки на щеках, а как себя держит! И взгляд уверенный, и ручкой-то размахивает по-королевски, и никаких комплексов по поводу лишнего веса! – Какой такой лишний ве-е-ес? – завелась Юлька, но гость ее не слушал, а продолжал восхищаться. – Меня эта ваша царская манера просто… Ну убила напрочь! И еще я уверен был, что вы Машке никаких нотаций читать не станете! Ну не такой вы человек! – радостно хлопал он себя по коленкам. Юлька его восторгов не разделяла – грызла совершенно ненужная фраза по поводу несовершенства фигуры. Но этого никто, конечно же, не заметил. А Феликс токовал. – Даже где-то в глубине души понадеялся, вдруг вы в какой ресторан соберетесь и Машку с собой прихватите. Она послушная девчонка, если узнает, что это для лечения надо – пойдет! А поскольку доля легкомыслия в вас весьма солидная… Юлька от возмущения даже покраснела: – Что значит – доля?! Да у меня легкомыслия знаете сколько?! У меня вообще его нет! Да для меня работа!.. Маш, сбегай чайник набери, мы же кофе хотели. Там, в конце коридора можно воду взять… Маша прилежно мотнула головой, схватила чайник и унеслась в коридор. Феликс уже успокоился, без спросу закурил и внимательно смотрел на Юльку прищуренными синими глазами. На нее еще никто никогда не осмеливался так нагло пялиться. А уж чего он ей здесь наговорил!.. И главное – где, спрашивается, привычное восхищение ее неотразимостью? Да Ярик бы уже в ногах ползал, если бы ему в голову только посмела залететь такая идиотская мысль, что в ней ничего особенного! А этот! Что он себе позволяет?! И все же парень позволял. От этого она смущалась, злилась и ей страшно хотелось в обруч. – И вообще! – кипятилась она из последних сил. – Как вы могли самого дорогого человека доверить неизвестно какому психологу!! Нет, я-то – опытный специалист, но вы-то вчера подумали обо мне черт-те что! Вы – эгоист! Изверг!.. Дебошир и пьяница… – зачем-то добавила Юлька, окончательно теряя мысль, но пытаясь сохранить достоинство. После такой яростной атаки Ярик бы провалился сквозь землю, но этот Феликс… Кажется, его фамилия Ларский, только лениво пыхтел сигаретой, лукаво улыбался и все Юлькины выпады пропускал мимо ушей. – А давайте сегодня после работы я вас с Машкой в ресторан свожу, а? Я думаю, ваш сегодняшний успех надо закрепить, – проговорил он, не сводя с Юльки синих глазищ. – Я с посторонними мужчинами по ресторациям не бегаю, – мстительно сообщила она и забила последний гвоздь. – И к тому же рабочий день у меня кончается ровно в пять, так что закреплять сегодняшний успех я буду завтра с девяти до пяти, ясно вам? Непонятно почему Феликс снова закинул голову и захохотал. Потом неожиданно приблизился к самому лицу Юльки и тихо проговорил: – Не надо меня бояться, ты же не Машка. И потом – я тебе так за сестру благодарен… Юлька испуганно шарахнулась от него на спинку кресла, но, как ни отстранялась, все же попала в волну его приятного одеколона, смешанного с сигаретным дымом, с запахом чего-то нового, мужского и такого сильного… – Еле нашла эту воду! – впорхнула в кабинет Маша. – Сначала даже в мужской туалет заскочила! Феликс так и охнул: – Юлия Владимировна, что вы с ней сделали?! Через неделю она не только чайники в мужском туалете набирать станет, она там себе макияж будет наводить! Маша только строго поджала губки: – Феликс, ты прямо как маленький! Там же никого не было. А мужчин я все равно боюсь. Юля уже ставила чайник, радуясь первому успеху. Она была поражена – так легко и быстро ей удалось излечить двух посетителей от душевных травм! И уже мечтала, как скоро она добьется всемирной известности. Поэтому последняя Машина фраза выдернула ее из заоблачных высот. – То есть как это боишься? Опять? – повернулась она к девушке. – А твои дифирамбы мужскому населению? Это что – не от души было? А как ты склонялась над Гошей? Чего-то я никакого страха в тебе не обнаружила, когда он тебя обнюхивал! Маша только легко махнула рукой: – Да разве этот Гоша настоящий мужик был? Он же в женщину хотел! Таких я не боюсь! – Ха! Мало ли что он хотел! Он же потом передумал! – напомнила ей Юлька. – И потом… Он даже закурил! Да! То есть из него настойчиво попер мужик… Маша! Я поняла! Просто ты так перестала мужчин бояться, что этого даже не заметила! И все же я считаю, что это необходимо закреплять. – Я – с удовольствием! – захлопала в ладошки девушка. Нет, все-таки напрасно братец тревожился за сестру. То ли возраст все же брал свое, то ли девчонка в самом деле поверила, что никого не боится, но выздоровление ее шагало семимильными шагами. Феликс чуть не рухнул в обморок, когда его страдалица предложила: – Юлия Владимировна! А давайте Феликс сегодня нас в ресторан сводит! Ну, чтобы закрепить это новое чувство! Юлька только хмыкнула и скосила глаза на господина Ларского. – Я еще не знаю ваших характеров, но к ресторанам у вас совершенно идентичное отношение… – И, пытаясь не обнаружить радости, вздохнула: – Ну что ж, пойдемте, закреплять так закреплять. Феликс же затушил сигарету и щелкнул сестрицу по носу: – Ничего не получится, мошка! Юлии Владимировне нужно отдыхать! А с тобой она поработает завтра, понятно? Юлька уже не прочь была и сегодня поработать, поэтому попыталась настроить мужчину на нужную волну: – Я подумала, вы все же оказались правы, девочке не плохо было бы окунуться в атмосферу музыки, танца, близкого, но непринужденного контакта с противоположным полом, и я, пожалуй, смогла бы ей в этом… – Нет-нет, мы не сможем принять от вас такой жертвы! – замахал руками Феликс. – И потом, у вас еще до пяти часов уйма времени, вполне вероятно, что еще какого-нибудь пациента занесет, у Машеньки может случиться перенасыщение, все же в первый раз вышла на люди… Кажется, он лепетал еще какую-то ересь, Юлька успела только сообразить, что ресторан на сегодня отменяется. Ну не хочет этот пижон вести Юльку в приличное общество! В общем-то ничего удивительного, когда-то он довел сестру до того, что она возненавидела всех мужиков, теперь запросто может и Юльку довести до такого же состояния. Требуется как можно быстрее прекратить с ним всякие контакты. Юлька уже собиралась выставить его за дверь, но тут зазвонил телефон. Конечно же, беспокоилась мама. – Юленька, детка, у тебя все в порядке? Юлька откинулась на спинку кресла, навесила на лицо самое приятное выражение – пусть этот варвар видит, какой прекрасной может быть девушка-психолог, а заодно пускай помучается ревностью – ему же не слышно, что это мама говорит! – Ой! А я так ждала твоего звонка! – запела в трубку коварная девица. – Можно было и пораньше позвонить! – Юля, что-нибудь случилось? – насторожилась мать. – Да нет же, просто сильно соскучилась, – кривлялась Юлька. – Когда мы увидимся? – Вообще-то я хотела завтра забежать, вечерком, но если нужно срочно… Приходи сегодня к нам, можешь с ночевкой, я пирог испеку, с папой в шашки поиграешь. – Хорошо, прибегу сегодня и останусь ночевать, – муркнула Юлька и устроила трубку на рычаг. Будто бы спохватившись, она поспешно извинилась: – Вы уж простите, я совсем забыла, что не одна… Это личное, не обращайте внимания! Феликс понятливо помотал головой и тут же поставил сестре на вид: – Вот, мошка, как надо с родней общаться, слышала?! А не то что ты – «Фель, я перезвоню!» – С чего это вы взяли, что я говорила с родней? – обиделась Юлька. Феликс только пожал плечами и мотнул головой в сторону телефона. На табло новомодного телефона четко высвечивалось: «Мама. Звонок окончен». Трюк с неизвестным поклонником не удался. «Ну ничего, посмотрим, что ты запоешь, когда мне позвонит Ярик!» – мстительно подумала Юлька и принялась дуть на остывшую кофейную чашку. Феликс, заметив, что сестрица его освоилась, весьма быстро откланялся, чем вызвал какое-то непонятное смятение в недрах Юлькиной души, и отбыл в неизвестном направлении. – А чего это он не стал наблюдать дальнейший лечебный процесс? – недовольно спросила Юлька у повеселевшей Маши. – Так ему же некогда! – вытаращила на нее такие же синие, как у брата, глаза девушка. – Он летчиком работает. Сейчас переводится в новый аэропорт. Он ведь почему с этим лечением так суетился – ему в дальние рейсы летать надо, а он меня боится оставить. А я замуж никак не хочу, мужчин боюсь, вот он и торопился. – Надо же какой заботливый… А что, он тебя со своей женой оставить не может? Честно говоря, Юлька уже из первого разговора с Феликсом поняла, что тот не женат, но отчего-то хотелось услышать это еще и от сестры. – Ой, ну с кем он меня оставит, у него же нет никакой жены! – с досадой махнула рукой Маша. – Уж я сколько раз говорила – женись, женись! Вот какая Ниночка замечательная! Готовит – просто все пальчики оближешь! А у Ларисы такие косы! И одевается как фотомодель. Или вот еще Ирочка! У нее даже своя квартира в центре города! Лена и вовсе за Феликса в любой кредит влезет… Она уже и так в ипотеку из-за него вляпалась, все хотела, чтобы Феликс не к ее маме в дом пришел, а в отдельную квартиру, так ведь нет! Он все чего-то ковыряется! Юлька расстроенно фыркнула: – Что-то я не увидела в нем рокового мужчину – мешок мешком… – Ой! Юлия Владимировна, ну что вы! – кинулась защищать брата Маша. – Это вы его в форме не видели! Знаете, как ему идет! Он сразу такой подтянутый, высокий, красавец! Зря вы так. Между прочим, он в их аэропорту считался секс-символом, ну когда еще в чукотском поселке работал… Юлька резко хлопнула ладошкой по столу: – Ну хватит. Сегодня ты, Машенька, и без того слишком много мужчин восхваляла… Кстати, а чего визжала-то утром? Неужели на самом деле так мужиков боишься? Маша прилежно склонила головку и старательно отвечала, будто на экзамене. – Ну, во-первых, мужчин я действительно боюсь, мне всегда кажется, что они меня куда утащить хотят, а во-вторых, визжала не я, а эта мамаша сумасшедшего Гоши. Гоша просто мне на ногу наступил, я вскрикнула, Феликс кинулся меня защищать, а мамаша бросилась защищать сыночка. И при этом вопила, как пожарная сирена. Так что это она… А я только потом немножко выла, по привычке… Юлька помотала головой: – Если у меня еще кто-нибудь кого-нибудь кинется защищать, меня отсюда выселят. В этот день больше посетителей не было. Зато у Юльки была возможность вволю наболтаться со своей секретаршей, втиснуть в ее мировоззрение парочку своих взглядов на жизнь и вообще – зародить у девицы Ларской сомнение – а так ли страшны черти, то бишь мужчины, как их принято малевать. Они называли друг друга только Машенькой и Юлей, устали хохотать над незадачливым Гошей и активно обсуждали наряды на предстоящую весну. Расстались девушки уже после пяти, когда под окнами раздался сигнал автомобиля. – Ой, Юля! – всполошилась Маша. – Это Феликс! Он за мной приехал, тебя довезти? – Спасибо, я на своей… – махнула рукой Юлька. И впервые пожалела, что добираться до дома ей придется на собственных колесах. Вечером пришлось ехать к родителям. Во-первых, Юля встревожила мать своим телефонным разговором, а во-вторых, надо было все же переговорить с отцом, и желательно не по телефону, по поводу все того же Гоши. У родителей «совершенно случайно» обнаружилась в гостях чета Семгиных. Юльку уже давно не удивляло, что мама всякий раз звала в гости родителей Ярика, но сегодня ей отчего-то встречаться с доброй тетей Верой и веселым дядей Игорем не хотелось. Позже к родителям присоединился и сам Ярик, чего уж и вовсе не желалось. Юлька дергалась, не могла понять, что с ней творится, и раздражалась все больше с каждой минутой. – Юленька! Ты посмотри, что я тебе принесла! – едва завидев девушку, кинулась к ней Вера Аркадьевна. – Это совершенно исключительная брошь! Раритет! У меня эту брошь выпрашивала сама Похвалевская, ну ты ее знаешь. Но я ни-ни! У меня, слава богу, есть невестка, с чего это я всяким престарелым певичкам буду такие вещи уступать! Юлька вымученно улыбалась, хотя надо было скакать по комнате на манер козы-первогодки. Девушка великолепно понимала – не взять брошь означало обидеть кровно, порушить многолетние надежды на марш Мендельсона, взять же такую дорогущую вещь означало только одно: практически расписаться в книге актов гражданского состояния. Но не зря все же Юлька считала себя девушкой неглупой, она сумела выкрутиться. Скроив счастливую, но робкую мину, она мило проворковала: – Брошь просто чудо! Но, думаю, сейчас я ее не возьму, зато… Это будет самый лучший подарок на мою свадьбу! Вера Аркадьевна сначала опешила, некоторое время торчала посреди комнаты, как колодезный журавель, но потом, видимо, в ее голове что-то прояснилось, потому что глаза ее выпучились, рот открылся и женщина радостно завопила во всю силу легких: – Игорь! Оленька! Владимир! Вы слышали, что мне сказала наша шалунья? Они уже с Яриком наметили день свадьбы! Игорь, оглох, что ли? Мужчины и женщины пришли в неописуемый восторг, подняли галдеж, а дамы даже по-девичьи попытались взвизгнуть, но приутихли – получалось пошло и грубо, и все почему-то кинулись тормошить Ярика: – Ярик! Сынок! Когда вы подали заявление? Ой, ну не таращи глаза, Юленька нам уже призналась! Ой, ну озорники какие, ну озорники! Не исключено, что их заставили обстоятельства! Боже мой, Юленька беременна, это же так ясно! Ярик сидел, что называется, бледня бледней, то есть беловатый с серыми впалыми щеками и с фиолетовыми подтеками под глазами – внезапное счастье отразилось на нем мгновенно и не совсем его красило. Юлька же пыталась сначала что-то объяснить, даже кричала, но в бурных радостях ее попросту не замечали. Теперь же она сидела на кухне, плотно зажав уши руками, и не могла уйти только потому, что еще не переговорила с отцом. В конце концов все оказались в кухне, мама быстро выставила на стол приготовленный пирог и еще кое-какую снедь, отец достал выдержанный коньяк и, торжественно подняв рюмку, приготовился сказать прочувствованную речь и даже пустить скупую мужскую слезу. На этом вдохновенном моменте и влезла дочь со своей поправкой: – Мам, пап, теть Вера, дядь Игорь! Мы с Яриком решили пожениться буквально через три года! Я не могу позволить таких красивых, молодых людей сделать дедушками и бабушками так рано! Отец поперхнулся заготовленной речью, тетя Вера всхлипнула, а мама только пролепетала: – Юля, доченька… А как же ребеночек? Мне Вера сказала, что ты беременна… Юля вздохнула тяжко, потом просто объяснила: – Ой, мам, ну вы чего как придумаете! Ну когда я была беременна? Прям неудобно за вас, честное слово. Ярик, объясни родителям, что ты еще не открыл свою лечебницу! Рано тебе замуж. – А что, – я должен что-то такое открыть? – вытаращился Ярик. – А чего ты раньше-то молчала? Я даже не догадывался… Мама! Папа! Дядя Володя и тетя Оля! Спешу сообщить вам радостную весть! Только что выяснилось, что мне просто позарез необходима своя собственная клиника. Что будем делать? Пока все родители бурно перекинулись на Ярика, Юлька утянула отца в комнату и попросила: – Пап, мне нужно одно рабочее место. Мужское. Тысяч на пятнадцать, есть такое? Владимир Сергеевич никогда не вступал с дочерью в длительные переговоры, он уже давно знал – словесно дочь не осилит. Но точно так же ему было известно, что Юлька наглеет крайне редко, зря просить не станет. Поэтому сейчас он только уточнил: – Образование высшее имеется? Разумеется, строительное. – Похоже, нет. – Тогда… Только на двенадцать, – нахмурился отец. – Но с перспективой. Если на вечернем отучится, запросто и выше можно заработок поднять, мне квалифицированные работники во как нужны. – Идет, – согласилась дочь. – Значит, сначала двенадцать, а после обучения – больше. Пап, я тебя так люблю! Только ты это… ну не толкай меня в этот замуж! Отец тяжко вздохнул, легко поднял дочку и чмокнул в макушку. – Дурочка, лучше Ярика тебе все равно никого не найти, чего тянешь? – А вдруг? – непонятно пробормотала Юлька и совершенно счастливая побежала крушить мамин пирог. Глава 2 Куль с глазами Утром следующего дня перед работой Юлька надолго зависла перед зеркалом. Она не крутилась, не скакала в бешеном темпе, как бывало раньше, она долго и молчаливо разглядывала свое отражение, надеясь узреть – что же такого отвратительного углядел этот противный Ларский, отчего не стал немедленно ее завоевывать? Отчего не потерял дар речи при виде ее рыжих волос? Где неописуемый восторг по поводу ее аппетитной фигурки? Ничего не понятно… Ну вот, к примеру, лицо! Замечательной кругленькой формы! Не какое-то там длинное, вытянутое, как у добермана, а очень даже плюшечкой, и ямочки на щеках… Глаза… Нет, что бы там ни говорил мудрый, как удав, Ярик, а глаза у нее совершенно зеленого цвета, а не какой-то оттенок коричневого, и главное – большие. Опять же волосы – свои, не крашеные, насыщенного медного цвета, сейчас модницы даже специально в такой красятся, и кудряшки такие веселенькие… Может быть, его смутила коса? Так с такой длиной ничего лучшего и не придумаешь. Можно, конечно, волосы по плечам раскинуть, но тогда Юлька совершенно точно будет похожа на копну, она уже пробовала, даже Ярика пробило. Опять же, девяносто – шестьдесят – девяносто… Сейчас такие параметры уже совсем не в моде! Зато не надо никаких пластических операций в области верхних девяносто, уже готовая Памела Андерсон, сплошной Голливуд! Может, что в одежде не так? Не должно… Она одевается в лучших бутиках, и вещи все от серьезных модельеров. А ведь чем хороши эти модельеры – будь ты хоть с два центнера весом, на тебе все так сидит, словно ты Дюймовочка на диете! Да уж, задачка. Вот все мужики как мужики, нет ведь, затешется один какой-нибудь – хоть к самой себе на сеанс записывайся… Юлька сегодня непривычно долго и тщательно красилась, подбирала костюм и вообще отнеслась к своей особе с предельным вниманием. Оглядев себя в зеркале, пришла к выводу, что именно сегодня противный Феликс уж точно не удержится от ресторана. Еще бы! Такую красоту всякий захочет ужином побаловать! На работу она пришла пораньше, однако Маша уже сидела возле кабинета на скамеечке и тревожно поглядывала в пустой коридор. – А ты чего, одна пришла, что ли? – не поверила Юлька. – Нет, меня Феликс привез, сюда усадил и сказал, чтобы я тебя дождалась, а он не может сегодня, ему на работу надо. Весь Юлькин интерес к жизни куда-то улетучился, захотелось повернуть домой и прийти на работу только тогда, когда братец приведет Машеньку самолично. – Ну пойдем трудиться, – пересилила себя Юлька и зачирикала ключом. День пропал зря – на прием заявился только Гоша, и то только затем, чтобы получить точные координаты рабочего места. Больше желающих восстановить душевное равновесие не отыскалось. То же самое повторилось и на другой день. Юлька изнывала от скуки за столом, Маша зарылась в компьютер и выуживала из Интернета какие-то умные идейки относительно последней моды, а посетители упрямо обходили кабинет психолога стороной. Зато на третий день с самого утра заявилась семейная пара – мужчина, маленький и нервный, лет пятидесяти пяти, и такого же возраста подвижная, горластая супруга. – Здрассте, – шумно приветствовала она Юльку, едва та заявилась на работу. – Долгонько спать изволите, мы уже здесь с семи утра околачиваемся! Юлька быстро глянула на часы – без десяти минут девять. Даже еще и Маша не пришла. – У меня прием с девяти, – строго сообщила она пациентке. – Так что напрасно вы здесь околачивались. – А вот и плохо, что с девяти! – не собиралась сдаваться женщина. – Уж мне ежели приспичит, так вынь да положь. Я могу и в шесть не утерпеть. Гена, чего топчешься в заду, проходи! Женщина, не обращая внимания на то, что их еще никто не приглашал, тыкала мужа кулаком и проталкивала в кабинет. Юлька сверкала глазами и в кабинет пускать посетителей отказывалась: – Погодите минут пять, женщина! Мне же надо раздеться! Еще целых пять минут до рабочего дня! – выталкивала она мощную даму. – Вас эти пять минут не спасут, а нам уже осточертело здесь торчать, – отмахнулась женщина и снова ткнула супруга. – Ну чего ты тормозишь-то?! Говорено тебе – проходи! Юлька захлопнула дверь перед самым носом дамы и принялась неторопливо приводить себя в порядок. Ну что за люди, в самом деле! Потерпеть не могут! Еще и Маша куда-то запропастилась! В дверь аккуратно постучали. – Ну чего дебоширите?! – крикнула Юлька, не отрываясь от зеркала. – Еще две минуты, сказано же! За дверью послышался шум, но Юлька упрямо на него старалась не реагировать. И лишь только приведя себя в неотразимость и усевшись за стол, крикнула: – Проходите! В кабинет тут же ввалилась женщина, волоча за собой вялого супруга Гену, следом за ними впорхнула цветущая Маша, и, как заключительный аккорд, двери закрыл Феликс Ларский. Сегодня он был в летной форме, и Юлька его сразу даже не узнала, лишь задохнулась при виде статного, высокого пациента. – А вы… тоже лечиться? – пролепетала она, обращаясь к эффектному молодому человеку в форме. Но, заметив, как тот привычно откинул голову и захохотал, смутилась, нахмурила бровки и демонстративно повернулась к хлипенькому Гене: – Раздевайтесь! – скомандовала она пациенту, не выдержала и снова повернулась к Ларскому. – Феликс Эдмундо… Тьфу ты, господи… Феликс Николаевич, а чего это вы так вырядились? Пришли пугать моих больных? Феликс теперь плотно сжал губы и изо всех сил сдерживал новые раскаты хохота. Просто ужас, до чего ему было весело! – Зайдите позже! И не шокируйте тут всех своей робой! – окончательно потеряла выдержку психолог. – Я не хотел так, – искренне заверил ее Ларский. – Но мне на работу, а я же не могу туда, как ваши больные… Но я исправлюсь! Прямо сегодня же вечером… Не удержавшись, он выскочил за дверь, и уже там стены содрогнулись от его богатырского ржания. Юлька тяжко вздохнула – ему опять на работу! Однако еще оставалась надежда на вечер – уж она себя покажет! А сейчас надо было работать… Она повернулась к пациенту и только сейчас поняла неуемный гогот пижонистого летуна: тщедушный Гена стоял возле стены совершенно раздетый, прикрытый одними только широченными трусами в желтый одуванчик, и сиротливо прижимал к впалому животу ком одежды. Маша на своем кресле в ужасе закрывала рот ладошками и тряслась, надо думать, от ужаса. – Что это вы, батенька… Сразу все проблемы напоказ… – растерялась Юлька. – К чему такая расторопность? Я сначала беседую… Может, и нет необходимости так-то уж… – Нет уж, вы сказали «раздевайтесь», – напомнила ей супруга раздетого бедолаги. – Гена! Ну чего трусья-то оставил! Это же врач! Не нужно стесняться! – Нужно! – взвизгнула Юлька, потому как пациент послушно ухватился за резинку. – Все! Довольно! Я уже все разглядела! Одевайтесь немедленно! Еще не хватало, чтобы вы у меня простатитом каким-нибудь заразились! Ой, мамочки… Что ж такое делается, одни наряжаются, как на маскарад, другие наоборот – не успеешь отвернуться, все с себя скинуть готовы… Маша! Прекрати трястись! Чего ты, этого тоже испугалась? – накинулась на девчонку Юлька. Та только торопливо помотала головой, потом так же, как и братец, выскочила из кабинета и там непростительно звонко расхохоталась. – Чего это она? – удивленно спросила собственница раздетого Гены. – Радуется, – хмуро пояснила Юлька. – У нас вообще-то не каждый день мужики оголяются, а как только выпадает такая удача, так сами видите – радость неописуемая. Женщина как-то непонятно оживилась, придвинулась к Юльке ближе и отчего-то стала активно дергать правым глазом. – Так, может, тогда… того?.. Возьмете его к себе… людей радовать, а? – торопливо зашептала она и даже стала подергивать плечиками. – Он у меня такой… заводной! Ему-то ить раздеться, как два пальца… об асфальт, а? Юлька ничего не понимала. Вообще, хотелось бы понять, кто конкретно пришел к ней на прием – мужчина или его странная жена? Похоже, оба были с огромным прибабахом. – Давайте сначала успокоимся, – предложила Юлька неизвестно кому. – А теперь по порядку… Да надевайте же вы свои штаны, ну в самом-то деле! – накинулась она на Гену, который, заслышав шепот супруги, процесс одевания прекратил. – А чего? – удивленно дернула могучими бровями женщина. – Ежели он вам такой подходит, так и забирайте – пусть сегодня ему этот день как рабочий зачтется. Мы согласны на четырнадцать тысяч. Правда, только на испытательном сроке. Юльке сделалось тревожно – пара явно страдала паранойей и шизофренией одновременно. – Понимаете, – осторожно начала она, – ваш муж, безусловно, очень хорош собой, но у меня уже набран штат. И… как бы вам это объяснить… в нашем штатном расписании не предусмотрен мужчина клоун-стриптизер. Но я советую вам не отчаиваться, за углом имеется ночной клуб, там наверняка вас оценят. – Ой, да неужто мой Гена пойдет в клуб работать! – вперилась в нее недобрым взглядом дама. – Там полно молоденьких наглецов. – Но нам тоже наглецы не нужны! Тем более такие… в возрасте! И потом… понимаете, это кабинет психолога, понимаете? Пси-хо-ло-га, это не газетная рубрика «Требуются на постоянную работу». Женщину данный факт невероятно расстроил: – Ага, не рубрика?! – обиженно захлюпала она носом. – А Гошку Лидкиного так устроили! Мне Лидка сама хвасталась и даже адрес ваш дала! И он-то теперь будет получать двенадцать тысяч, а мой-то Гена… Его как турнули с завода за пьянку, так он уж седьмой год нигде устроиться не может! А ведь он такой работящий, скромный… Гена, мать твою! Куда уже одежду натянул?! Видишь, она еще не согласная! Стой так, пока работу не даст! В это время Маша решила, что уже может серьезно присутствовать на приеме, тихонько вошла и уселась в свое кресло. Юлька строго забарабанила карандашом по столу – совсем не хотелось, чтобы подруга вечером рассказала братцу, как психологша спасовала перед мощами этого Гены. – Так, женщина! Еще какие-нибудь проблемы у вас имеются? Я имею в виду – сложности психологического характера. Если нет, прошу покинуть кабинет. В противном случае вынуждена буду вызвать охранника. Дама поняла, что голыми руками, а также ногами и прочими частями тела Юльку не взять, и решила подбираться к работе с другого боку. – У меня имеется просто куча всяких проблем, – немедленно скорчила она скорбную гримасу и даже принялась тереть платочком сухие веки. – Я напомню – психологические, – сурово прервала ее Юлька. – Ну а какие ж! Именно такие! – пробасила через платок дама. – У меня с мужем… Ой, он такой… Он меня бьет, вот!! Полураздетый Гена громко икнул и испуганно затих. Юлька окинула его злобным взглядом: – Это он, что ли? Вас? – Да! – страстно мотнула головой пациентка. – Он, садюга!! Лупит как сидорову козу. И меня, и деток наших малых, у-у-у, зараза!! Дама так вошла в роль, что с силой замахнулась на своего маломощного супруга, тот вжал голову в плечи, но жене отчаянно подыгрывал – кивал, дескать, да, бью, ничего не поделаешь… – А чего вы с ним живете? – не верила Юлька. – Возьмите да разведитесь. – А дети? – трагично вопросила дама. – Как же малютки будут без родного отца?! Кто их будет кормить?! – Так он и сейчас их не кормит, его ж с завода турнули, а? – пискнула Маша. – И как же можно жить с драчуном-то? – А ну и что! – затараторила женщина. – За деньги-то оно всегда тумаки стерпеть можно! А вот сейчас девушка-психолог пристроит его к своему папе, так и пусть хлещет, нежели от меня убудет? Маша с ужасом слушала пациентку, и ее лицо медленно окрашивалось в весенние бледно-зеленые расцветки. Юлька уже понимала, что все ее усилия по восстановлению добропорядочного отношения к мужчинам гибнут прямо на глазах. – Достаточно! – рявкнула она. – С вами все понятно. Покупайте газеты и ищите работу в другом месте. До свидания. – Нет, не понятно! – еще быстрее затрещала дама. – У меня жуткие проблемы с психикой! И вы не имеете права выставлять нас вот так вот на улицу! Мой муж, чтоб вы знали, – гад!!! Он меня хотел спящую выкинуть с балкона, потом еще хотел наших малюток продать на органы, а старшую несовершеннолетнюю доченьку продал в притон! – Все!! – закричала Маша и выскочила из кабинета. Но страдающую жену это не остановило. По ее рассказам выходило, что этот вот самый муж – о-о-о! не надо смотреть, что он такой дохлый, – это он прикидывается! Так вот, он, как выяснилось, разрабатывает план, как убить крупного бизнесмена, чтобы его обокрасть, ночью набрасывается на женщин, отбирает у них авоськи с продуктами, а в транспорте еще ни разу не купил билета! И даже хотел пристрелить кондуктора, потому что она высадила его до остановки. Паразит! – Замечательно, – устало проговорила Юлька и потянулась к телефону. – Все, что вы тут мне наговорили, тянет как минимум на два пожизненных заключения. Если найдете хорошего адвоката – обойдутся одним. Простите, женщина, вам здесь поможет не психолог, а только оперативная группа. – Стойте! – ухватилась женщина за Юлькину руку. – Все это можно вылечить, я же знаю своего мужа! Его только надо на хорошую работу пристроить и всего делов! Он же у меня в общем-то… тихий, как кролик! И дамочка по-свойски лихо тюкнула мужа по впалому животу, от чего тот немедленно скрючился и стал выглядеть довольно безобидно. – Нет уж, он опасный элемент общества, и с таким я работать отказываюсь, – все же категорично заявила Юлька и стала нажимать кнопочки. – Алло, это милиция? Посетителей сдуло в мгновение ока. Только в коридоре еще долго раздавались гневные обещания недовольной дамы: – Я тебе устрою! Ишь, сидит она там, вся с телефонами!.. Гена, да одевайся же ты, прямо чучело какое-то!! На работу ей лень мужика пристроить! Фифа! Только минут через десять после их ухода в кабинет тихо вползла огорошенная Маша. – Ну и чего? – спросила ее Юлька. – Почему еще чайник не горячий? Как мы с тобой кофе будем пить? – Я это… я не хочу пить… – пробормотала потрясенная девушка. – Ой, я тебя умоляю! – фыркнула Юлька. – Пить она не хочет! Ты что, в самом деле поверила, что этот кузнечик мог притеснять вот эту слониху с малютками? Не смеши меня. У Маши появился в глазах слабый лучик. – А как же… она ж говорила… Юлька вылезла из своего кресла, расправила затекшие конечности и растрепала свою хорошо уложенную прическу: – Машенька! Если ты всегда будешь верить тому, что говорят!.. Да ты на нее посмотри – самой младшей ее малютке должно быть как минимум лет сорок! И потом, как ты себе представляешь – муж эту сонную жену хотел выбросил с балкона! Ты бы ее от пола оторвала? Ой, да не напрягайся! Ты бы ее от кровати-то не оторвала, куда тебе до балкона переть, а мужичок тот еще поменьше тебя будет! Здесь все просто – Лидка эта… то есть мамаша нашего любезного Гоши, похвасталась, что сыночку подфартило с работой, вот и эта тетенька сразу захотела пристроить свое сокровище. А потому и навесила на него целую гирлянду «психологических» проблем. По нему же видно – он дышит-то только по ее разрешению. Я ж знаю, я ж психолог, забыла, что ли? Маш, а ты чего, совсем, что ли, в людях не разбираешься? Маша уже немножко отошла, но окончательно поверить Юльке все еще боялась. Пациентка опять ушла в себя. Пришлось Юльке приступать к самому приятному методу – разговору о Машином брате. Конечно, исключительно в целях лечения! – Маша, а чего это, Феликс сегодня опять в рейс уходит? – осторожно спросила она. – Нет, он вчера прилетел, теперь только послезавтра полетит, – отстраненно проговорила девушка. – А чего, он всегда на три дня улетает? – совершенно равнодушно спросила психолог. – Когда как, – не слишком распространялась Маша. – А вот сейчас он летал, ты что, одна дома жила? – упрямо допытывалась Юлька. – И он тебя не боялся оставить? – Ну почему одна, я с Ирой была. Она к нам переехала. У Юльки сердце окатило ледяной волной. Вот тебе раз! Пока она тут обдумывает, как покорить этого несносного Ларского, какая-то Ира попросту взяла и переехала! Ну прямо на ходу подметки режут! – Ну что ж… это хорошо… – нервно хихикнула она. – Теперь братец женится, остепенится… будешь его деткам пеленки стирать… Знаешь, для женщины это очень важно – уметь стирать… хрен с ним, пусть даже пеленки… Она и не заметила, как защипало в горле, а от злости в глазах закипели слезы. Черт! Так и не успела она этого пижона на место поставить! Будет теперь жить со своей Ирочкой и думать про Юльку всякую фигню! – Да чего там уметь… – тяжело вздохнула Маша. – Я умею, только когда еще наш Феликс женится… и потом, он же не совсем дурак Ирочку в жены брать, у него и без нее знаешь сколько девушек! У Юльки наступила временная передышка. Значит, если какая-то Ирочка к ним перебралась, это еще вовсе не значит, что этот летчик-налетчик кинется хватать ее в жены. Ну что ж… каждый живет как может. Может, у них, у этих Ларских, фишка такая, что у них в доме живет кто попало, Юлька же еще не слишком близко с ними познакомилась. – И потом… – задумчиво напомнила Маша, – Феликс не станет жениться, пока меня не пристроит. Ну, в смысле, пока я своего мужа не заведу. А вот это уже существенно меняет дело. Вот так влюбись Ларский в Юльку, захоти он в загсе все оформить по-человечески, а ни фига! Ничего не получится, потому что его сестренка, видишь ли, мужчин опасается! Нет, надо срочно вытолкать Машу замуж, а уж со всякими там Ирочками Юлька быстро управится. Еще в жизни такого не было, чтобы Юлька не получила того, чего хотела! – Так! – решительно хлопнула она ладошкой по коленке. – Ты уж как хочешь, но нам надо срочно тебя сбагрить замуж! Нет, я в хорошем смысле этого слова. Ты сама посуди – тебе уже двадцать пять… – Двадцать три! – торопливо поправила девчонка. – Ого! Двадцать три! – в ужасе округлила глаза Юлька. – Именно в этом возрасте и зарождаются старые девы! Порядочные девушки в девятнадцать уже разводятся! Значит, тебе двадцать три, друга у тебя еще не намечается, и ты страшно боишься мужчин… М-да… Веселенькие данные… Юлька обошла вокруг Маши, придирчиво ее оглядела с ног до головы, почмокала языком и, тяжко вздохнув, махнула рукой. – Ладно, была не была! Возьмемся за безнадегу… – А что, двадцать три – это уже совершенно точно безнадега, да? – всерьез испугалась Маша. – В твоем случае – да. Есть, конечно, девушки, которые сознательно берегут незамужний статус, ну чтобы карьеры добиться, выбрать себе партию выигрышную, а у тебя… Да ты не пугайся, завтра начнем стремительную подготовку, а потом… наступление по всем мужским фронтам. Маша быстро менялась в лице – то ее бросало в краску, то кровь отливала от лица, и она становилась молочно-белой. – А… что такое подготовка? – судорожно сглотнула она. Юлька красиво пошевелила пальцами, пытаясь найти не слишком обидные слова, и разъяснила: – Ну понимаешь… вот то, в чем ты сейчас одета… как бы это выразиться… Вот твой братец тебя одевает, как постоялицу в сиротском приюте. Маша сделалась малиновой, судорожно оглядела свой наряд, даже юбочку подняла, чтобы лучше разглядеть, и лишь потом промямлила: – А что? Сейчас такое не носят? – Ну… это вообще никогда не носили… то есть такой наряд не пользуется спросом у молодых женихов. Нет, конечно, если ты какого-нибудь жмота закадрить мечтаешь, он оценит твой индпошив, только учти, что потом в семейной жизни ты у него даже на колготки денег не выпросишь, так и будешь шить сама себе до старости. Но нам такой муж не нужен. – А какой нам нужен муж? – раскрыв рот слушала ее Маша. Если бы их слышал Феликс, он бы завалил Юльку цветами от радости, но Машин брат работал и в дискуссии не участвовал. Он приехал вечером, к концу рабочего дня. Просунул лохматую голову в дверь и скромно поинтересовался: – Можно войти? У вас тут на приеме раздетых мужчин не имеется? Мне бы лучше женщину, можно оголенную. Юлька вздрогнула от неожиданности и надула губы: – Ну сколько раз можно повторять, ночной клуб за углом. Там все оголенные – и мужчины, и женщины. А у нас вполне приличное заведение. Короче, Маша, значит, завтра… – А что, вы и в субботу работаете? – удивился Феликс. Юльке не понравился вопрос. Чего уж он так боится, что его сестренка перетрудится? Между прочим, он целых два дня не увидит Юльки, и это его должно сильно печалить, а он скалится во всю челюсть! – Фель, мы завтра по магазинам отправимся, – пояснила Маша, цветя весенним ландышем. – Юля сказала, что ты меня одеваешь, как постоялиц из сиротского приюта. Не нравится ей. У Феликса была та же реакция, что и у сестры. Он побагровел, испуганно заморгал глазищами и даже попытался затолкать сестру в старушечьем наряде себе за спину: – А по-моему… по-моему, так ничего… чистенько… – что-то бормотнул он, потом догадался оскорбиться и с вызовом проговорил: – И между прочим, очень прилично, я у соседок спрашивал! Юлька понимающе качнула головой: – Соседки, это те, которые на лавочках? С внуками гуляют, да? Господи, у кого я спрашиваю… Маша, так ты хочешь выйти замуж? – Да! – не раздумывая, выпалила Мария. Феликс хотел что-то выразить по этому поводу, но вместо слов из его горла послышался только сип. Такого скорейшего выздоровления он не ожидал. – Тогда завтра я тебя жду… слушай, а у тебя телефон сотовый есть? – догадалась спросить Юлька. – Есть! Я купил, – обрел возможность говорить Феликс. – То есть это… мы прямо сейчас поедем и купим. Ей раньше не надо было… она ж замуж не хотела… Нет, я в том смысле, что она из дома никуда не выходила, зачем ей телефон… – Как же все запущено, – тяжко простонала Юлька. – Хорошо, Маша, купите телефон, сразу позвони мне. Мария, бери ручку, записывай мой номер. Пока девушка старательно выводила цифры, ошарашенный Феликс не знал, чем загладить свою вину – и за не купленный до сих пор телефон, и за убогий наряд сестрицы… Черт, и чего это он к женщинам не присматривался! Ну ходят они в чем-то и ходят! И сестру он так же одевал – чистенько и ладно, а вот теперь эта дива подумает, что он на родной сестре экономит… Как-то нехорошо получилось… – Юлия Владимировна, – напыщенно обратился он к молодому психологу. – Вас до дома довезти? – Спасибо, я на своей доеду. – На своей? У вас что, машина есть? – искренне удивился Ларский. – Вот уж не думал, что вы на своих приемах что-то можете заработать! Ха! И что, вы умеете водить? Юлька дернула плечом: – Что значит – умеете? Я великолепно разбираюсь в машинах! – А что у вас – механика или автомат? – прицепился Ларский. А вот этот вопрос он задал напрасно. Черт его знает, что у нее там. Можно подумать, она когда-то ковырялась в металлических кишках своего автомобиля! Если честно, Юлька совсем не болела машиной, папа ей купил авто на совершеннолетие, и с тех пор она ездит, куда надо, и все. Если отчего-то машина переставала ехать, она просто набирала номер сервиса. А уж там хвастаться или, не дай бог, разбираться в машине – фи, как это по-детски! – Так что у вас? – не отставал Феликс. – Механика или автомат? – У меня… машина! Между прочим, мотор в ней тоже есть! И еще гайки там всякие и проводки, чего вам надо-то? – уже слабо огрызалась она. Феликс фыркнул и вдруг спросил: – А мне с вами завтра тоже ехать одежду выбирать? Маша вопросительно уставилась на Юльку. Та задумалась. С одной стороны, она и себе хотела прикупить что-нибудь новенькое. Но ведь не будет же она при нем выбирать себе тряпки! А с другой стороны… Если он не поедет с ними, то всю субботу наверняка проведет с этой Ирочкой! А вот этого допускать было никак нельзя! Мало того что девица без спросу перебралась к Ларским в дом, так она еще, чего доброго, захочет окрутить мужика! А этот Феликс такой… неустойчивый в связях! И потом, у Юльки на него свои планы! Она же помнит, как он ей шепнул, что за сестру благодарен! Юлька предалась воспоминаниям и даже непозволительно сладко улыбнулась. – Вы задремали, что ли, Юлия Владимировна? – пощелкал перед ее носом пальцами Феликс. – Значит, завтра без меня едете? Я вам не нужен? – Нужен! – резко вскрикнула Юлька. – Нет! Не нужны, конечно, но нас нужно сопровождать. Я могу поехать в вашей машине. И не смотрите на меня так! Мне просто своего бензина жалко, понятно?! «Боже мой, что я несу?» – молча ужаснулась Юлька, но, похоже, Ларских это несильно огорчило. В конце концов, они уже стали как одна команда, ничего страшного не произойдет, если их семейный психолог прокатится пассажиром. Юлька в этот вечер домой попала не сразу. Сначала она добросовестно объехала все киоски союзпечати и накупила целый ворох газет с объявлениями. Потом в предвидении длительного титанического труда, пришлось заехать в кулинарию и запастись пирожными. И уже потом, дома, уютно устроившись за столом, она вплотную занялась поиском женихов. – Так… «Веселый мужчина без возраста…», понятно, значит, мужчина еще жив, а возраст уже давно скончался, – придирчиво мычала Юлька, заталкивая в рот эклерчик. – Нет, такой нам точно не подойдет… А вот этот? «Молодой человек шестидесяти трех лет ищет женщину не старше двадцати пяти…». Дедушка внучку, что ли, потерял? Какой-то ужас. А в другой газете что? Юлька переворошила все газеты и из всего ассортимента выбрала лишь четырех, на которых стоило потратить время. – Где у меня телефон? Надо срочно назначить встречу этому товарищу. Что тут у нас? «Молчаливый, начитанный кавалер ищет барышню для серьезных отношений. При хорошей материальной поддержке согласен на регистрацию». Ну что ж, попробуем найти ему барышню… Правда, от женишка за версту несет нафталином, но на безрыбье и этот головастик – зеркальный карп… Юлька подбежала к телефону и быстро набрала указанный в газете номер. – Алло, это Данила Викторович? – сладко пропела она, услышав в трубке мужской голос. – Это вам по объявлению звонят. – М-да, я вас слушаю с предельным вниманием, с предельным. А, простите, по какому объявлению вы изволите беспокоить? Я, знаете ли, сообщал, что чиню швейные машинки, и еще подавал объявление в рубрику знакомств, что вас заинтересовало? Юлька шмыгнула носом и немного застопорилась. Вряд ли Машенька захочет иметь супруга, который кормит семью только скудной халтурой машинного мастера. Да и голосок жениха отдавал вековым скрипом. – Меня интересует как раз последнее, – все же рискнула она. – Знакомство?! Вы заинтересовались мной как своим потенциальным мужем? Боже, как я вас понимаю! Одиночество – вещь абсолютно непереносимая! – неприлично обрадовался собеседник и тут же начал набавлять себе цену. – Только, милая барышня, сразу спешу предупредить! У меня очень жесткие требования, очень! Мне нужен относительно здоровый, детородный возраст невесты… – Двадцать три года вас устроит? – уже понемногу грустнела Юлька. Собеседник же с каждой минутой все больше обретал уверенности в голосе. – Двадцать три? Заманчиво, заманчиво… А почему в таком случае вы ищете друга по объявлению? Это несколько настораживает… – Я очень приличная девушка и не привыкла знакомиться в транспорте, – художественно врала Юлька. – Понятненько, понятненько… А жильем, простите за любопытство, вы обеспечены? – Предполагаю переехать к мужу. – М-м-да… Это несколько убивает ваши шансы, несколько убивает… А каково ваше материальное положение? Учтите, я могу согласиться на брак только в том случае, если ваш годовой доход составляет не меньше трехсот шестидесяти тысяч, – вовсю ломался жених. Юльке уже надоело изображать из себя искалеченную одиночеством убогую овечку, настроение у нее упало до нуля, и жених начал раздражать. Он настолько был уверен в своей дефицитности, что Юлька просто обязана была поставить его на место! Она развалилась на диванных подушках, томно закатила глаза к люстре, будто собеседник мог ее видеть, и скучающе загнусавила: – Годовой доход? О-ой… а я не зна-а-аю, сколько у меня за год выходит. У меня в один месяц сто тысяч выходит, в другой – двести, как я могу годовой доход подсчита-а-ать… Мужчину, похоже, устроил и такой подсчет. – Да и правда, чего это я, хи-хи… Прямо какой-то меркантильный сделался, хи-хи. А все оттого, что девицы просто проходу не дают, просто не дают… Так вы говорите, предполагаете жить у меня? А что, если мы с вами купим такой маленький, аккуратненький домик, а? Можно в черте города. Я уже быстренько прикинул, если взять кредит, с вашим доходом мы сумеем довольно скоро рассчитаться! – М-м-м… какая свежая мысль, – похвалила Юлька. – А если не секрет, какой у вас годовой доход? Мужчина пожелал остаться таинственным и загадочным: – Пусть это останется для вас небольшим секретом! В конце концов, девушка с вашим заработком может вполне прожить на свои деньги, да еще и прокормить на них своего будущего супруга, правда же?.. Я только хотел уточнить – где и когда мы устроим наше первое свидание? – напористо хватал удачу за рога кавалер. Пока Юлька раздумывала, мужчина фонтанировал идеями: – Вы можете пригласить меня в путешествие на Мальту, согласитесь, это будет жуть как романтично! И главное – совершенно непривычное знакомство! Мы будем каждый день дарить друг другу неожиданности! «Ну еще бы! – фыркнула Юлька. – Я ему – путешествие на Мальту, а он мне – великолепно смазанный челнок от бабушкиного „Зингера“!» И все же нескромность кавалера возмущала. – Знакомство на Мальте? – переспросила она. – Вы знаете, а в этом что-то есть… Только я вот подумала… а на кой черт я потащу туда вас знакомиться, если я в совершенном одиночестве могу познакомиться там с кем угодно, причем ничуть не тратясь на кавалера! Там же русских туристов – ну прямо как блох на собаке! Это ничего, что я так выражаюсь, правда же? Но все же – огромное спасибо вам за совет… – Какой совет!! Погодите, куда мне ваше спасибо!! Девушка!! – всерьез испугался жених скорой разлуки. – Не вздумайте бросить трубку… Алло! Я согласен на ресторан! Здешний! Черт с вами, встретимся у памятника! Но Юльке уже надоело кривляться у телефона, к тому же надо было обзвонить еще троих, поэтому она не стала слушать длинный перечень достоинств нового знакомого, а весьма невежливо бросила трубку. Однако остальные кавалеры были не лучше. По следующему номеру трубку подняла женщина с суровым голосом и принялась выспрашивать данные девушки, вплоть до группы крови. Оказалось, объявление о знакомстве подавала маменька для своего засидевшегося в девках сынишки Васеньки, и теперь она же вела строгий контроль всем звонкам. Кстати, на первое свидание она собиралась совершенно категорически, причем – одна, Васятка должен был подойти только на вторую встречу, и то в случае, если невеста маменьке приглянется. Следующий претендент на руку и сердце несчастной Маши – Андрей Захаров, отвечал хоть и довольно молодым голосом, однако ж весьма вяло, не активно, и было совершенно не понятно, на кой черт он вообще подавал объявление. На всякий случай Юлька все же назначила ему встречу завтра возле ЦУМа, в двенадцать часов, но особого удовольствия не ощутила – мужчина явно не стремился становиться счастливым в предстоящем браке. Четвертый же газетный жених на знакомство был настроен весьма решительно: он что-то предлагал, куда-то рвался сию же минуту, и все же понять его идеи Юлька до конца не сумела – господин кавалер был пьян в зюзю, это Юлька поняла даже на расстоянии. Казалось, сама трубка испускает миазмы жуткого перегара. – И что же нам остается? – грустно разглядывала последнее пирожное «картошку» Юлька. – Придется встречаться с этим молодым аморфным телом – с Андрюшей Захаровым. Будем надеяться, что, увидев Машеньку, он превратится в пылкого ухажера. А вообще, кому они нужны, пылкие-то? Пусть уж какой есть. Может, у него душа хорошая! Юлька уже совсем было решила прикончить пирожное, как в дверях заворочался ключ – пришел Ярослав. – Юленька, детка! – вскричал он, увидев сосредоточенную Юльку над единственной уцелевшей «картошкой». – Ты совсем голодная! Сейчас мы с тобой поужинаем. Нет, не смотри на холодильник, сегодня мы идем в гости. Представляешь, звонил Юрка! У них, оказывается, вчера была годовщина свадьбы! Но они специально решили перенести на сегодня, потому что завтра никому не на работу. А мы-то с тобой и забыли, так неудобно… Но я сказал, что мы помнили, собирались прийти в субботу и даже купили подарок. Так что быстренько одевайся… Юлька тяжко вздохнула – идти никуда не хотелось. Хотелось дождаться Машиного звонка – ну должен же ей брат купить сотовый телефон – и поболтать о завтрашнем свидании. Но не идти к Дроздовым было невозможно. Даша была сначала никакая не Дроздова, а Синюхина. Вместе с Юлькой они учились вплоть до одиннадцатого класса, сидели за одной партой и обсуждали всех Юлькиных кавалеров – своих у Даши не имелось. Синюхина великолепно умела хранить тайны, не брезговала быть на вторых ролях – первые, естественно, играла Юлька – и постоянно сопровождала подругу на всяческих вечеринках, куда только можно было протиснуться. После Ярика это был второй близкий Юльке человек. Само собой разумеется, что на все молодежные сборища Юлька брала ее с собой. Ярик, как настоящий джентльмен, пытался перезнакомить Дашу со всеми своими друзьями, дабы она обрела себе возлюбленного и оставила наконец их с Юлькой в покое. Однако наряду с прекрасными качествами Дашенька обладала некоторыми странностями: после первой же рюмки она бурно требовала слова и громогласно ратовала за девичью гордость, скромность и вообще – непоколебимость, чем напрочь отбивала у молодых людей любое желание ею интересоваться. И никакие проработки с Юлькиной стороны результата не имели – девица упорно опрокидывала в себя стопку, выгибала тощую грудь колесом и поносила всех и вся. Ярику исполнялось двадцать семь, когда Даша выступила в очередной раз. Совершенно неожиданно ее лозунгами заинтересовался наивный Юра Дроздов, новый коллега по работе Ярослава. Юра только однажды поддержал неуемную Дашку и в тот же вечер был вероломно окручен «скромницей», бессовестно споен, утащен в отдельную комнату с врезным замком, а наутро уже представлен всем оставшимся гостям как жених. У Дашеньки оказалась хватка бультерьера. И вот уже год прошел с начала их совместной жизни, и, надо отдать должное Дашке, теперь уже Дроздовой, женой она оказалась прекрасной – никогда и ни в чем не винила мужа, не устраивала бурных скандалов, готовила изумительные борщи и котлетки по-киевски и украшала свое гнездышко милыми шторками, скатерками, подушечками, которые мастерила по выкройкам из самых модных журналов. Дроздовы так ушли в семейную жизнь, что даже порастеряли некоторых друзей, Юлька подозревала, что Дашенька это сделала сознательно, дабы любимый супруг наслаждался только ею единственной. К молодой чете приходили лишь Ярик с Юлькой, и то исключительно потому, что те были как бы крестными родителями их счастливого брака. Да и что там говорить – Дашка страсть как любила почесать с Юлькой языками. Правда, теперь она ратовала за девичью скромность даже в трезвом состоянии. – Юль, ну скоро ты? – вежливо постучал в дверь комнаты Ярик. – Нас уже ждут. – Между прочим, можно было пригласить нас в субботу, а не в пятницу, когда люди уставшие с работы… – ворчала Юлька, натягивая тонкий свитерок насыщенного салатового цвета. Свитерок ей ужасно шел, однако новым его назвать было нельзя. И вообще, новых вещей в ее гардеробе уже давненько не появлялось. Это выяснилось только что. Вот что значит не было стимула, то есть влюбленности. Ярик, конечно, не в счет. Надо завтра же купить что-нибудь эдакое, и пусть только попробует этот Феликс не упасть без чувств от ее совершенства! У Дроздовых их ждал уже накрытый стол – нежно розовела малосольная красная рыба, которую любила Юлька, на высокой многоэтажной вазе красовались крохотные бутерброды с икрой, разноцветными островками на голубой скатерти расположились блюда с салатами, фужеры сверкали безупречной чистотой, а из кухни доносились ароматы жареного мяса. – Юлька! Ну почему вы так долго? Мы уже заждались!! – выскочила в прихожую раскрасневшаяся хозяйка. – Только вас ждем!! Еще бы, Юлька с Яриком были единственными гостями, поэтому хозяевам ничего не оставалось, как дожидаться только их. – Ой, Даш, я же с работы, – выпучила изумленные глазища Юлька. Просто не понятно, как это Дашка не могла сообразить, что некоторые еще и работают! – Так ты все-таки открыла свой кабинет? – охнула Дашка. – Открыла, – устало мотнула головой подруга. – Знаешь, столько дел навалилось, ты себе не представляешь! Зато какое это счастье – чувствовать, как буквально на глазах склеиваются людские судьбы… Дашка завороженно хлопала глазами и прижимала кулачки к груди. – Такая радость… – продолжала закатывать глаза Юлька. – Когда из твоего кабинета выходят совершенные исцеленные люди, такой восторг, такое наслаждение… – Правда, Юля еще ни разу его не испытала, потому что как-то с пациентами туго. Не идут, заразы, и хоть ты что! Наверное, денег жалко, – простенько объяснил Ярик, смазав весь эффект. Дашка быстро замахала руками. – Ну давайте, давайте за стол! Юра! Приглашай гостей! Долгих два часа гости с хозяевами чинно разрушали гастрономические изыски. И только когда уже есть было совсем невозможно, а пить дамам считалось уже не прилично, девушки оставили своих мужчин за столом, а сами удалились на кухню – посекретничать. – Рассказывай, какие новости? – с нетерпением кинулась расспрашивать Даша. – Сколько еще свадьбу зажимать будете? Все экономите? – Да хватит тебе, прямо как старуха какая-то, – отмахнулась Юлька. – Я тебе про свою работу расскажу. Интересно, обалдеть! Прикинь, пришел такой мужчина, сам весь из себя летчик, глаза… Помнишь, у твоей матери кот был сиамский, ну орал еще каждую весну? – Мопся, что ли? – Ну да! Так вот глаза – как у Мопси, и весь такой… – А чего у него не нормально-то? Тоже орет по весне, как Мопся? Чего он к тебе приперся? – перебила Дашка. – Псих, что ли? Юлька смерила подругу уничтожающим взглядом. – Какой тебе псих! Он сестру привел. Она у него, представляешь, мужиков боится! – Какой ужас! – ухватилась Дашка за щеки. – Точно ненормальная. И чего их бояться? Я вот еще до замужества помню, за мной столько парней бегало, прям проходу не давали, так я ничего, не… – Дашка! Ну чего врешь-то? Ну когда это за тобой кто-то бегал? – перекривилась Юлька. Даша поправила на спинке диванчика полотенце и пылу поубавила: – Вот ты, Юлька, хреновый психолог, честно тебе скажу. У замужней женщины если нечего вспомнить, обязательно надо придумать! И репутация не страдает, и мужу приятно… – выдала она афоризм, а потом вдруг насторожилась: – Юль, так ты в этого пилота с глазами влюбилась, что ли? Юлька дернула плечиком: – Да ну! Ты чего как скажешь! Говорю же – сестра его у меня лечится, и случай интересный. При чем здесь – влюбилась, не влюбилась… И главное, сам-то этот Феликс еще тот бабник, а вот с сестрой такие заморочки. А он не может жениться, пока она замуж не выйдет, не может он, видишь ли, свое счастье строить, пока сестрица его без законного мужского внимания находится! Дашка воровато оглянулась, увидела, что муженек с Яриком пытаются на пьяную голову решить все проблемы здравоохранения в стране, прикрыла дверь в кухню и достала сигареты. – Юрка не разрешает, а я никак отучиться не могу, – объяснила она. – Так я чего тебе сказать хочу… Ты на этого неженатого Феликса даже не западай. Понимаешь, есть такие мужики, которые вообще никогда не женятся, ну не надо это им, и все! Они тебе будут что угодно говорить – сестра не замужем, мама болеет, контракт на работе, только все это фигня. На самом деле они просто не могут жить с одной и той же женщиной больше недели. Это я тебе как замужняя женщина говорю. Ой, сколько у меня таких было! Нет, теперь я не вру, думаешь, почему я так долго в девках сидела? А потому, что мы, бабы, как раз на таких и западаем. Я вот сколько на них западала, столько и сидела, а как только другого себе нашла, нормального, так сразу и замуж выскочила! Так и у тебя будет, честное слово. И она прищурилась от дыма. Юлька только фыркала. – Ты сидела, потому что напивалась раньше всех остальных! Хлопнешь рюмку и давай – про честь и совесть, про падение нравов. А кому это надо, когда все, может быть, и собрались, чтобы морально немножко того… упасть! – недобро напомнила она. – А как только ты немножко медленней пить стала, подождала, пока твой Дроздов нарежется, а потом уже про женскую неприкосновенность начала, так он и попался. Дашка сдавать позиции не собиралась. Все же теперь она состояла в законном браке и смела считать, что мужчин знает куда лучше. – Нет, Юлька. Ты эту надежду брось. Понимаешь, ты ведь избалованная росла. Всегда имела, что хотела. И в мужиках у тебя никогда надобности не было – Ярик-то, он с твоего рождения тебя пасет – родители приказали. Потому и думаешь, что сможешь с любым мужиком совладать. А есть такие мужики… – …которые мне не по зубам, да? – перекривилась Юлька. – Нет, конечно, если ты своими деньгами будешь мужика завоевывать… Даже, прости за некрасивость, не своими деньгами, а папиными, то тогда вряд ли кто устоит, но опять же, а где любовь? Сплошная купля-продажа получается. Это не считается. Юлька заскрипела зубами. С Дашенькиных слов получалось, что сама Юлька уже и вовсе ни на что не способна – Ярика к ней родители гвоздями прибили, а без денег она просто куль с глазами! – Ты вообще славная девчонка, – снова затянула Дашка. – Но мужики, они же каких женщин любят – чтобы сама как вешалка, ноги – из подмышек, прическа – волосина к волосине и чтоб талию в руке можно зажать. А мы с тобой? Нет, я, конечно, ближе тебя к идеалу, так поэтому и замужем уже, а вот тебе… Слушай, а какого черта ты кочевряжишься? Ну ходит за тобой Ярик, сыграй свадьбу да и живи спокойно! Вообще, порядочная женщина кроме родного супруга больше никаких мужчин не должна видеть! – Вот я дура! Тебе надо было паранджу подарить, а я на постель шелковое белье выбирала, – фыркнула Юлька и поднялась. – Пошли к мужикам, а то с тобой так скучно стало, прям поговорить не о чем. Дашка потянула ее за руку и силой усадила на диван. – Вот ты зря обиделась. А у меня опыт! Сама увидишь, ни фига у тебя с этим мужиком не выйдет. Знаешь, как мне тебя жалко! – Дашка даже сдвинула брови шалашиком и скривила губы в гримасе скорби – так плачевно, по ее мнению, состояли дела у Юльки. Юлька все-таки не стала больше сидеть на кухне. Она выскользнула в комнату, тихо подошла к Ярику и прошептала: – Поехали домой, а? Я устала чего-то… Ярик, не прерывая спора с Юрой – очевидно, решался мировой вопрос, не меньше, – не глядя похлопал Юльку по крутому боку и непонятно мотнул головой. Оказалось, мотнул головой Юрке, потому что в следующий же миг обрушился на него с новым порывом доказательств. Даша на кухне гремела тарелками – к подаче готовилось новое блюдо, и Юлька, схватив шубку, выскользнула из дома незамеченной. До стоянки такси она добежала за минуту – дом Дроздовых стоял прямо на остановке. Ее подвез седой молчаливый дядечка. Он ни о чем не спрашивал, ничего не говорил, только в салоне играла какая-то приятная, грустная мелодия. И так захотелось под эту мелодию плакать – тихонько, но с громкими завываниями, что Юлька уже даже хлюпнула носом. Дядечка никак не отреагировал, и Юлька была ему за это благодарна. Это что же получается – она на самом деле страшная, толстая, рыжая, лохматая старая дева, а совсем не пухленькая, рыженькая, с пышными кудрями симпампушка? Получается, что благородный Ярик столько лет с ней мучается, потому что не может расстраивать своих прекрасных родителей? А в школе тогда почему за Юлькой столько мальчишек бегало? А в институте? Нет, на ее факультете были одни девчонки, но когда они ездили на физкультуру в соседний лесок сдавать кросс на лыжах, на Юльку очень много парней обращало внимание! Целых два! Зато каких! Самых крутых! К ней, может быть, больше никто и не подходил, потому что они не давали!.. Только куда они потом делись? – Здесь выходить будете? – заговорил водитель. – Здесь, только вы вон к тому подъезду подвезите, пожалуйста, – оторвалась Юлька от грустных мыслей. Хотелось побыстрее добраться до дома, закрыть двери на щеколду, чтобы Ярик не смог открыть своим ключом, и зарыться в одеяло. Нет, как же он ее предал! Во-первых, остался там праздновать, когда у Юльки все настроение наперекосяк, а во-вторых… во-вторых, столько лет пудрит ей мозги со своей любовью, а сам ни в одном глазу! Надо будет у него ключ отобрать, не муж еще, слава богу… Юлька расплатилась и выскочила к темному подъезду. Водитель тут же дал газу, и старенькая «Волга» быстро унеслась. И почти в тот же миг позади Юльки раздался сигнал, сверкнули фары и послышалось тихое шуршание. Позади нее стояла знакомая машина, Юлька ее уже видела из окон своего кабинета. – Юля! – распахнула дверцу Маша. – А мы тебя ждем! Садись! Юлька растерянно топталась на месте – не может быть! Откуда они узнали ее адрес? Из машины уже вышел Феликс и заботливо открывал заднюю дверцу. – Юлия Владимировна, ну что же вы? Юлька больше не стала ждать приглашения. Она юркнула в просторный салон и брякнула: – Привет. Куда поедем? – Это мы к тебе приехали! – счастливо засмеялась Маша. Просто удивительно, отчего это встреча со своей начальницей доставила девушке столько счастья! Вроде как они и расстались недавно. Однако Юлька в душе ликовала – она уже успела соскучиться по этой сестрице с братиком. – А Феликс мне телефон купил, я давай вам звонить – надо же договориться, куда мы завтра за покупками едем, а номера нет! – увлеченно объясняла Маша. – Я ж его записала в кабинете, на ежедневнике, он там и остался! Феликс тогда поехал к охраннику нашему, ну который эти все дела охраняет, а тот меня увидел, расстарался, не только ваш номер дал, но и адрес. А Феликс говорит, если у нас адрес есть, чего мы звонить будем, поехали к твоей директрисе на чай! Феликс крякнул. Но поскольку он уже уверенно выехал на главную дорогу, крякать пришлось Юльке – на чай их она пригласить не догадалась. – Мы приехали, а тебя дома нет, мы ждали, ждали… – продолжала Маша. – А чего не позвонили-то? – спросила Юлька. – Я б раньше приехала. У моей подруги юбилей свадьбы – целый год семейных страданий… прости, Маша, год счастливой семейной идиллии, вот и пришлось ехать поздравлять. – Феликс сказал: «Еще подождем, а если ее не будет, завтра перезвоним», а тут и ты! – объяснила Маша. – А куда мы едем? – догадалась спросить Юлька. – Мы едем просто кататься, – заговорил и Феликс. Юлька примолкла: куда же еще они должны ехать – она же не пригласила их к себе, а люди столько ждали… Ну и пусть! Вот она такая – страшная, толстая, рыжая, да еще и глупая… нет, не глупая, а недогадливая. И не рыжая вовсе, а уж про страшную и вовсе сплошная глупость! Она докажет этой противной, гнусавой Дашке, что ее, Юльку Григорьеву, и без денег полюбят! И нет таких мужиков, которые не хотят жениться! Может, они и есть, но Юльке не попадались – вон как на нее хитро смотрит Ларский в маленькое зеркальце, ясное дело – жениться хочет. Нет, Дашенька, ваш жидкий семейный опыт да против нашего обаяния!.. Они ездили по заснеженной набережной, выскакивали возле тихих скверов и смотрели на город с самой высокой точки – с горы, где расположилась маленькая часовенка. – Так, девчонки, к краю близко не подходить, – предупредил у часовни Феликс и ухватил обеих девушек за талии. Часовенку когда-то огородили крепким заборчиком, поэтому упасть с покатой горы было мало шансов, но все же так приятно было ощущать беспокойство Феликса, так уютно было стоять с ним в обнимку… А потом они бегали между белых пушистых елок в ночном парке, куда Феликс их привез, стучали по деревьям и на них обрушивался снежный дождь. И кидались снежками, и толкали друг друга в сугробы, и по-детски хохотали… – Пойдемте ко мне на чай, – с готовностью пригласила Юлька, когда машина Феликса затормозила возле ее подъезда. – Только я все пирожные съела, зато у меня еще конфеты остались! – Нет, Юлечка Владимировна, – помотал головой Феликс. – У меня промокли ноги, это значит, надо скорее добраться домой и поменять носки. А то мне придется сушить их у вас до утра. – Ну и сушите… – уже махнула на все рукой Юлька. – Я бы с удовольствием, – притворно вздохнул Ларский. – Но не могу, чтобы этот процесс наблюдала малолетняя сестра. Но, думаю, как-нибудь я заскочу к вам просушить парочку носков… Он шутил и все еще называл ее на «вы» и по имени-отчеству, это неприятно царапало слух и заставляло думать, что она для него все еще только психолог… – Да и правда, – посерьезнела она и фыркнула. – Мужчина в подмоченных носках – это не мой идеал. До завтра! И, не дожидаясь, пока Ларские первыми распрощаются, засеменила в подъезд. Лишь только Юлька вошла в квартиру, как сразу поняла – как же славно, что Феликс не согласился на чай! На весь дом раздавался пьяный храп ее нежного друга Ярослава. «И такое сокровище я буду иметь каждый праздник? – сама у себя спросила Юлька. – Неужели это и есть настоящее женское счастье? Спрашивается – за что мы, дуры, так отчаянно боремся?» Ярик спал на Юлькиной кровати, широко раскинув руки и ноги. Парень так вымотался, что у него не хватило сил даже расстаться с очками – они съехали на шею и угрожали перерезать гортань. «Когда я ему сообщу, что не выйду за него замуж, сразу же прикроюсь тем, что спасла ему жизнь», – решила Юлька, аккуратно снимая очки и укладывая их на прикроватную тумбочку. Она устроилась на диване и еще долго не могла заснуть – в голову лезли то Дашины откровения, то сумасшедшие глаза Феликса, то не давали спать ее собственные жизненные наблюдения… Глава 3 Орел для серой мышки Ровно в одиннадцать зазвонил телефон. Юлька вскочила с дивана, схватила трубку и сонно пробормотала: – Алло, если, Дашка, это ты, убью без суда и следствия. – Нет, это Маша, – пискнула трубка. – Феликс уже приехал, спрашивает, когда за тобой заезжать. В голове у Юльки сразу же все встало на свои места, и оказалось, что проехаться с Ларскими в их машине катастрофически не хватает времени. Надо привести себя в порядок, а еще и успеть на свидание с Андреем Захаровым, женишком из газеты. – Маша, – затараторила в трубку Юлька. – Слушай меня внимательно, сейчас вы с Феликсом едете в магазин «Джинсовый мир», именно в этот магазин, запомнила? Попросите сначала каталог… Ну в общем, не важно. Выбираешь там джинсы, которые тебе нравятся… будем надеяться, что у тебя хороший вкус. И еще купишь там свитер, такого… м-м-м… такого молочного цвета. Ну можно, на крайний случай, кофе с молоком. Только, Маша, без всяких прибамбасов! И, боже упаси, без всякого орнамента, к этому нужно тонко подходить, а то схватишь черт-те что, будут потом по всему брюху оленьи упряжки скакать! Ну и в половине первого я вас жду у центрального входа в ЦУМ, запомнила? – А ты что, с нами не едешь? – переспросила Маша. – Я вас там встречу. У меня дела. Я потом тебе все расскажу. В общем, к половине первого, не опаздывайте. Девушка пообещала не опоздать, и Юлька с облегчением вздохнула. Ну и ладно, приедет она на своей машинке, зато у нее хватит времени спокойно накраситься и еще встретиться с этим Захаровым. В конце концов, она тоже будет мудрой, как та мамаша, – Захаров встретится с Машей, если только будет себя вести как настоящий мужчина! Юлька накрасилась, оделась и даже успела феном вытянуть кудри в гладкие пряди. Тихонько звякнув ключами, она аккуратно закрыла за собой дверь и выскользнула в подъезд – насколько она знала Ярика, если того не будить, он должен проспать еще как минимум часов до трех. Отчего-то ей не хотелось делиться с любимым, куда и зачем она собралась. У входа в ЦУМ бурлила целая река из покупателей – двери не закрывались, так как людской поток был нескончаем. Все куда-то стремились, торопились, и только поодаль, шагах в пяти от главного входа, одиноко торчал пегий паренек с куцым газетным рулончиком. – Все как и договаривались, – черная дутая куртка, вязаная шапочка и газета «Из рук в руки», – пробормотала Юлька, тормозя недалеко от парня, где и остановка-то была запрещена. – Молодец, Андрюша Захаров, не опоздал, покажу тебе сегодня Машеньку. Выпрыгнув из машины и быстро оглянувшись по сторонам – вдруг Ларские прибудут на полчаса раньше к назначенному месту, Юлька быстренько подбежала к парню. – Приветик! Давно меня ждешь? – по-свойски поздоровалась Юлька. – Давай знакомиться, меня Юлей зовут. – Здрассть… – хрипло отозвался Андрей, выпучив блеклые глаза. Паренек был молодой, поэтому в роли жениха по объявлению чувствовал себя неуверенно – испуганно моргал маленькими глазками и норовил ускользнуть. Пришлось Юльке, как психологу, успокоить Захарова: – Да чего вы так испугались, я не понимаю! Не нужно волноваться, сейчас очень многие так знакомятся! Я же все понимаю – как еще вам найти подругу жизни с вашей-то внешностью? Только и остается – газетку в руки и… Юлька мотнула головой на газетный рулончик. – У меня, между прочим, там не просто газета! – аккуратно возмутился парень. – У меня там цветы! – Вот за это хвалю, – улыбнулась Юлька – Захаров все больше проявлял джентльменские качества, и это радовало. – Хвалю. Между прочим, Машенька очень вам понравится. Она такая… Да сами увидите! – Ка… кая Машенька? – дернул Андрей кадыком. Юлька замялась. По телефону она не объяснила, что жениха ищет для своей подопечной, и теперь надо было осторожно ввести кавалера в курс дела, дабы не спугнуть. – Понимаете, дело в том, что я ищу друга не для себя, а для своей лучшей подруги. Ее зовут Маша. Девушка совершенно замечательная – шьет, вяжет, зарабатывает прилично, своя квартира… будет, если постараться, а уж красавица-а-а! – Юлька пела соловьем, даже глаза закатила, расписывая Машу. – Вот представьте – талия тоненькая, как… как у вас нога! Стройненькая, беленькая… между прочим, натуральная блондинка! А глазищи!.. Она распалялась все больше, а младой кавалер все больше менялся в лице. Уже пару минут он безуспешно пытался вставить хоть букву в Юлькин монолог, но та, будто глухарь на токовище, ничего не собиралась замечать: – Ради бога! Не подумайте, что у нас какие-то легкомысленные идеи, если вы покажетесь настоящим мужчиной, то брак вполне возможен, у нас есть все данные, абсолютно все! И в этот миг физиономия бледнолицего Захарова вытянулась ровно втрое, а позади Юльки послышался оглушительный визг: – Это ты чего, холера крашеная, возле моего мужа задницей крутишь, а?! Это ты, дрянь рыжая, куда его заманиваешь, а? Люди добрые!.. Господи, где же эти газетные корреспонденты, когда надо, их никогда не отыщешь… Внимание, люди! Вы только обратите ваше пристальное внимание! Эти профурсетки уже посередь бела дня мужей уводят! Возле Юльки верещала совсем молодая, но невероятно огромная бабища, раза в два превосходящая ее габаритами, лезла в лицо распаренной мордой и брызгала слюной. – Это что? – растерянно оглянулась Юлька на Захарова. – Это… познакомьтесь… – проблеял парень, – моя супруга, Тонечка… – Я т-те познакомлюсь, стерррва! Сучка мохнолапая! Обезьяна! Почему-то особенно задело Юльку, что она мохнолапая. Между прочим, она регулярно, даже зимой, делает депиляцию, но отчего-то рыжие волоски все равно растут на ногах, с оптимистической регулярностью. И откуда эта туша только узнала про ноги-то? А пышнотелая уже не верещала, а исходила басом: – Ишь, раззявила рот на мое супружеское счастье, корова!! Эдак никакой красотой мужика не удержишь! – Да какой красотой, – не удержалась Юлька. – Ты на себя в зеркало-то глядела?! Кастрюля ты с мясом! – Это я с мясом?!! – взвизгнула туша и кинулась на Юльку с растопыренной пятерней. Конечно, первыми пострадали волосы – сумасшедшая дама вцепилась в Юлькины кудри и под ее жирными пальцами оказался сразу внушительный клок. Пришлось защищаться, то есть остервенело пинать агрессоршу куда попало. И хоть Юлька все время попадала по ее внушительной сумке, молодушка удары принимала с воем, вскриками и причитаниями: – Ой, матушки мои, она не только мужа, она мне печень отбила! А теперь еще и желудок нарушила! Ах ты, дрянь костлявая! Вот понаедут эти худосочные… Юлька даже приосанилась – и в самом деле, по сравнению с эдакой фигурой она смотрелась Дюймовочкой. Дамская возня прекратилась неожиданно – кто-то резко раскидал дам в разные стороны. Юлька готова была провалиться сквозь землю – за шиворот буянок держал Феликс Ларский. – А вы чего? Уже половина первого? – глупо улыбаясь, спросила она. – А я тут еще все с делами никак не разберусь, хи-хи… Я сейчас, быстренько… Феликс молчал, потому что ему просто не давали открыть рта – мощная женщина Захарова Андрея, которую тоже держал Ларский за ворот, пыталась дергать руками и объясняла свою позицию: – Нет, чего меня-то, как собачонку, за шкворник?! Я-то вообще пострадавшая сторона!! Эта… стерлядь хотела моего мужика увести!! Прямо возле магазина соблазняла!! А мы к маме собрались, на день рождения… Да отпустите вы меня!! Феликс отпустил даму (просто у него кончились силы), а Юльку все еще продолжал держать, будто нашкодившего кота. Дама быстро поправила пальто и принялась добросовестно описывать события: – Ведь главное что – мы с моим мужем собрались к маме на день рождения, вон видите – уже и цветочки купили… Отдай цветы, паразит! Я тебе еще дома устрою! Ну и вот, купили, значит, цветочки, а с одним-то букетиком не заявишься, чай не поминки, надо подарок. Вот я и пошла маме лифчик приглядеть! А муж остался покурить! Выбрала я лифчик, хороший такой, белый, атласный, ачинского швейного комбината, как раз мамин размер и главное дело – не дорого! Выхожу, а эта вертихвостка вокруг моего Миши ходит и тощим задом вертит. Заманивает! Уже и рекламирует себя, как прямо колбасу какую! Феликс слушал молча, не меняя выражения лица, лишь при упоминании «тощего» Юлькиного зада неприлично хохотнул. Юлька же молчать не собиралась. – Мне ваш Андрюша-задохлик даром не нужен!! А если бы он по телефону сказал, что у него такая прибабахнутая супруга, так я бы… – Так он еще и по телефону с тобой… – страшным шепотом переспросила молодуха и молча, оскорбленным слоном пошла на супруга. Вероятно, каким-то седьмым чувством парень почуял беду, испуганно присел, потом спохватился, отбежал и ухватился за столб. – Тонечка! Мышка моя! Она врет, я с ней по телефону не говорил! Тонечка, ну где я с ней поговорю-то, у меня и телефона-то нет!! – чуть не плакал он. – Ну девушка! Ну что вы такое врете? Ну когда мы с вами говорили?! Юлька наконец вывернулась из цепких лап Ларского, дернула плечом и сурово надулась: – А вчера?! Я звонила по объявлению о знакомстве, вы подняли трубку… – По какому объявлению?! Боже мой, Тонечка меня просто раздавит… – скакал вокруг столба молодой супруг с букетом. Его любимая с самым грозным видом бегала следом, ее заносило, но барышня решила во что бы то ни стало наказать неверного. – Ни по какому объявлению мне не звонили! Я объявления-то никакого не знаю! – спасаясь от супруги, выкрикивал молодец. – Ну как же, Андрей Захаров, номер… – Да с какого перепугу я вам Захаровым сделаюсь? – голосом, полным отчаяния, прокричал парень. – Мишка я! Бокашов! Иду на день рождения тещи! Тонька!! Кончай прыгать! Видишь же – ошибка! Да уймись ты! Да ты успоко… Сейчас как побегу! Фиг вообще догонишь когда-нибудь! Юлька наконец сообразила, что произошла небольшая нестыковка: – Погодите… так вы правда, что ли, не Андрей Захаров? – спросила она почему-то у молодой дамы. Та мгновенно утихомирилась и даже весело захохотала на весь квартал: – Ми-и-иш! Мишаня! Это она не тебя кадрила, успокойся! Ей какой-то Захаров был нужен! – Но как же… – все еще не могла поверить Юлька. – Он же говорил, куртка черная, дутая… и шапка вязаная… Журнал, опять же, в руках… – Гы-гы-гы… журнал! Тебе ж говорят, росомаха, это у нас не журнал, а цветочки! Маме! – радостно поясняла женщина. – А в куртках таких – глянь, каждый второй мужик! И в шапках тоже! Мода сейчас такая, глупое ты создание! Нет, Миш, она на тебя определенно запала! Миша уже успокоился, подошел к Юльке и вытянул из кармана какой-то бумажный клочок: – Я совершенно вам заявляю, я вовсе даже Михаил Бокашов, вот, пожалуйста, возьмите мою визиточку – здесь и имя мое полностью и, прошу заметить, телефончик рабочий, звонить с девяти до шести. Работаю менеджером на молочной кухне, всегда рад буду новым клиентам. Однако его супруга клиентке не очень радовалась. Она тут же вырвала из рук Юльки бумажку и грозно предупредила: – Только звякни попробуй. Не посмотрю, что ты молодая мать, возьму грех на душу. – Да нужен мне ваш веселый молочник! – фыркнула Юлька и демонстративно отвернулась от шумной пары. Посмотреть на Феликса не хватало сил. Разняв сцепившихся дам, он стоял теперь чуть поодаль, наклонив голову и засунув руки в карманы, и как сторонний наблюдатель ждал развязки. – Ну что, пойдемте, что ли? – как ни в чем не бывало позвала его Юлька. – Где вы Машу-то оставили? Ларский каким-то идиотским голосом затараторил: – Нет, нет, вы не смущайтесь, если у вас еще какая встреча, так вы, пожалуйста – выбирайте мужика и смело кидайтесь на его супругу, я подожду. А Маше все равно, она в машине. Простите, а вы всегда так с молодыми людьми знакомитесь? Юлька вспыхнула: – Можно подумать, я для себя старалась! Это я для вашей сестры, по вашей же просьбе, между прочим, в свой выходной день!.. – Ах, это вы для Марьи такое чудо отыскали?! Изумительный экземпляр! Глазки – бусинки, бровок нет, эдакий букашечный размерчик, шейка тоненькая, из носа течет… А скачет, ну точно сайгак, в степи цены б ему не было! Просто изумительный! И главное, какой на него спрос! Я вас так понимаю – хорошего мужика, его ведь с боем брать надо… – вовсю ерничал он. – А скажите, что-нибудь менее экзотическое вам не попадалось? Нет, ну вы мне откровенно скажите – вы сами-то за него пошли бы? Или Машке можно всю некондицию? – Да успокойтесь вы, – сморщилась Юлька. – Во-первых, я ошиблась, а потом… вдруг он человек замечательный? Эта же торба его за что-то полюбила! И вообще! Где я вам женихов возьму, если в газете остались только те, которые без возраста или алкаши?! Она отчаянно дернула головой и направилась к своей машине. Ну их к черту, этих Ларских, столько сегодня из-за них стыда натерпелась и никакой благодарности! – А вы сами замужем? – вдруг схватил ее за руку Феликс. – Представьте себе – нет! – скорчила ему рожицу Юлька. – Да чего там… охотно представляю, – поспешно отвел глаза Ларский и добил окончательно: – Вы меня извините… я же не знал, что вы тоже… незамужняя, откуда вам знать, где с порядочными мужиками знакомятся… Юлька вздернула глаза к небу – эти Ларские непроходимая наивность! Детский сад «Божья коровка»! – Я все устрою! – между тем горел идеями Феликс. – Значит, так, сейчас едем в магазин спорттоваров! – Это зачем? За боксерской грушей? – на всякий случай уточнила Юлька. – Нет, за экипировкой! – блеснул синими глазами Ларский. – Эх, Юлия Владимировна! Мы еще погуляем на вашей свадьбе, не грустите! «Еще бы в качестве жениха», – мелькнула шальная мысль, но Юлька только иронично помотала головой. Можно подумать, без спортивного костюма она замуж никогда не выйдет! Да Ярику только шепни… М-да… С Яриком нужно сегодня же разобраться, а то вдруг выяснится, что Дашка была права – из-за родителей парень держится, тогда тут и костюм не поможет… – Хорошо, поехали… Только я на своей, – снова предупредила Юлька. – Но на совещание-то… – как-то по-детски заныл Феликс, и Юлька повернула к их машине. В салоне их давно ждала Маша. Видно было, что господа Ларские в точности выполнили все предписания психолога – на скромной девушке был надет свитерок белого цвета с красивым сливочным оттенком и новенькие фирменные джинсы. – Замечательно, – перекривилась Юлька. – Только объясните мне – а что, вот это дутое пальтишко семидесятых никак нельзя было заменить на современную коротенькую курточку? – А нам не говорили… – хором протянули Ларские и в растерянности уставились друг на друга. – Я же говорю – «Божья коровка», детский сад для детей с неторопливым развитием… – вздохнула Юлька. – Ну давайте, излагайте, господин Феликс, какие там у вас идеи? Феликс немного собрался с мыслями, а потом, будто заправский деревенский фокусник, махнул рукой: – Ну, девчонки, говорите, каких вам женихов нужно? – Богатых! – хихикнула в кулачок Маша. – Умных, – назидательно проговорила Юлька и незаметно стрельнула глазами на Ларского – вот так! Тот почесал голову и замялся: – Ну вы как-то сразу… Богатых и умных… Нет, давайте, других… – Это нищих дураков, что ли? – вытянулась физиономия у Юльки. – Ха! Классный у тебя братишка, Маша. Сейчас он тебе такого мужа отроет… Ларский сморщился: – Да нет же… я не то хотел сказать. Ну чего вы сразу – богатый, не богатый… И потом, – ум – это тоже понятие относительное. Для нашей соседки тети Зины, например, профессор математики – дурак дураком, потому что солить помидоры не умеет. Давайте как-то… Ну, например, какие парни вам нравятся? – Не отвечай, Маша. Скажешь, что доброго мужа хочешь, он тебе маньяка какого-нибудь сосватает, он же издевается! Высмеивает наши наивные девичьи чувства!.. – быстренько ляпнула Юлька и медово спросила Феликса: – А вы что сами-то нам имеете предложить? Феликс довольно кивнул: – Я хочу вас отвезти в спортивный комплекс. Только там настоящих мужиков встретить можно. А чтобы с ними ближе познакомиться, вам тоже не мешает спортом позаниматься. Вот и выбирайте – какой вид спорта вам больше подходит? Девушки переглянулись, потом Маша нерешительно пролепетала: – Мне очень художественная гимнастика нравится. Можно мне в гимнастику? – Тебе можно, – качнул головой Феликс. – Только парней знакомых у меня там нет. Давайте лучше в плаванье, у меня там друзей целая гирлянда и все неженатые. Юлька фыркнула: – Вы уж, Феликс, как что скажете! И какие мы там будем? Вся прическа под лысой резиновой шапочкой, макияж по всей личности, зато на носу прищепка, вот красота-то! Маша робко глянула на брата. – Нет, Фель, чего-то и правда… И к тому же… чего это мы на первое знакомство и нагишом? Феликс запыхтел и развел руками: – Ну тогда только бокс остается. У меня еще там знакомые, а больше вам в спорте делать нечего. Кстати, боксеры, если выигрывают, неплохо получают! – Это им страховка идет, за разбитые челюсти. И потом, мне, например, никакого жениха не надо, не трудитесь, господин Ларский! У меня карьера на носу. Да я просто не знаю, куда их девать, ухажеров этих!.. Но компанию Машеньке составлю. Это просто мой врачебный долг! – напыщенно заявила Юлька и предложила: – А нельзя ли нас куда-нибудь покультурнее пристроить, например на большой теннис? Там ведь экипировочка – одно загляденье. И спортсмены какие – высокие, шустрые такие… Феликс надолго задумался, сморщил лоб, потом тяжко согласился: – Ну что ж… Попробуем на теннис… Тут у Маши запиликал новенький сотовый телефон, девушка засуетилась, выхватила аппаратик и защебетала: – Алло! Ирочка?! Мы нигде, мы уже домой едем… Да-да, через двадцать минут будем. Она отключила телефон и посмотрела на брата: – Фель, Ирочка звонила, она курицу гриль сделала, волнуется за нас, ты же обещал, что мы через час вернемся! Юлька впервые видела Феликса таким виноватым. Он засуетился, заерзал на сиденье, и Юлька поняла, что сегодняшняя поездка за спортивной одеждой отменяется. – Ладно, мне пора, – хмыкнула она, обливая Ларского презрительным взглядом. – А может быть, поедем к нам? – вдруг нашелся Феликс. – Мы вас с Ирочкой познакомим. Она такая славная. – Юля! Поехали к нам!! – обрадованно захлопала в ладошки Маша. – Посмотришь, как мы живем, а потом Феликс тебя отвезет. – Нет, Юля, правда, поедемте, а?! У нас Ирочка так курицу готовит – пальчики оближешь! – искренне уговаривал Феликс. – Я не привыкла пальцы в рот совать, я их мою, – зачем-то сообщила Юлька и выскочила из машины. Нет, этот Ларский совсем не видит в ней женщины, вот гад! То он ей жениха принялся разыскивать, какого-то боксера, то теперь со своей невестой собирается ее знакомить. Ну прямо… нашел подружку семьи! В глазах от злости щипало. Ну как непривычно не получать то, что тебе хочется! Нет, она обязательно уведет этого надутого индюка Феликса от этой Ирочки, какой бы она ни была, а потом, когда он, грустный и истомленный любовью, попросит ее руки и сердца, она вот так возьмет ему и скажет: «Фи, Ларский, я думала, ты особенный, а ты такой же, как все – за-а-амуж! Ты мне неинтересен». Надо обязательно эту фразу выучить, очень красиво получится. Юлька завела машину и направилась к дому. Надо было еще заехать в магазин, купить что-нибудь на ужин, но об ужине не думалось совсем… Вообще-то уводить Ларского надо было сейчас, вот прямо сей момент взять и согласиться на их приглашение. Посмотреть, что это за королева такая, Ирочка, по какому праву она перебралась в их жилище, и хорошо подумать, как бы так сделать, чтобы она побыстрее убралась. Надо было согласиться, но Юлька отчего-то испугалась. Все получилось слишком неожиданно. И потом, Ларский все еще никак не видит в ней женщину. Надо его сначала сразить, а уж потом заявляться к ним домой. Ну ничего, он обещал устроить им теннисный корт, а уж там она себя покажет. Не зря она выбрала этот вид спорта – отец ее два года таскал с собой по самым респектабельным кортам, правда, ракетку она тихо ненавидела, но умение у нее имеется. Во всяком случае, красиво себя подать она сможет, это тебе не с боксерской грушей воевать. И Юлька повернула машину к магазину фирменной спортивной одежды. Она вернулась домой с полными сумками, однако ж среди ее покупок вовсе не было ничего съестного. За три с половиной часа она успела купить только самое необходимое – одежду для повседневной носки, а то уже и вовсе не в чем на работу выйти, да кое-какие спортивные вещички, по большей части для игры в теннис. Как выяснилось, ей совсем не в чем было взять ракетку! Не пойдет же она на корт в штанах с лампасами! Дом встретил ее ароматом жареного мяса и тихим урчанием стиральной машины. – Юленька! Это ты? – кричал из кухни Ярик и гремел какими-то вилками. – Ты как раз вовремя, у меня уже все готово. Сегодня свиная отбивная особенно удачно вышла. Такая сочная! Причитания молодого мужчины отчего-то напомнили Юльке ласковое бормотание бабушки. – Ну, ты чего молчишь? – появился в дверях Ярик. – Все еще на меня сердишься? Он осторожно обнял ее, чмокнул в растрепавшиеся кудри, устроил пакеты на полку и принялся стягивать курточку – ни дать ни взять родная бабушка Фрося из деревни Неваляха. – Юль, я, конечно, вчера был не прав. Ну сто лет с Юркой не виделся, хватил лишку, а потом спохватился – а тебя нет, уехала. Я еще немного посидел и сразу же сюда. Приехал, а тут пусто. Потом-то я сообразил, что ты меня решила проучить, взяла и убежала к подруге. К Наташке, да? Подруга Наташка уже год как выскочила замуж за иностранца и укатила в Германию, но напоминать об этом не хотелось. – Когда это ты сообразил? – недовольно скривилась Юлька. – Ты едва добрался до кровати и сразу захрапел! – А-а-а! – лукаво погрозил ей пальцем Ярик. – Ты была дома, да? Спряталась, да? Я догада-а-ался, догадался! Ну лиса, ну хитрюга! А я мучился, весь день сегодня, как проснулся, так себе места не находил – не помню ведь ни фига! А ты лиса-а-а! Юлька прошла в комнату, переодеваясь, она ворчала, как старая, уставшая от мужниных запоев жена. – Весь день он мучился… Да ты проснулся, наверное, час назад. Оттого и отбивная готова только сейчас. Раньше-то глаз продрать не мог… Неожиданно Ярик подошел сзади и развернул ее лицом к себе. – Юлька, мы с тобой как будто двадцать лет живем вместе… – серьезно сказал он. – …и уже осточертели друг другу до ужаса… – закончила Юлька. Молодой человек пристально взглянул ей в глаза, возражать не стал, но уже через минуту его голос, как всегда, бодрый и ласковый, раздался из кухни: – Юль! Сейчас отбивная пересушится и все старания погибнут. Прямо-таки сдохнут! Беги скорее мыть руки! Юлька с остервенением терла руки мылом и ненавидела себя. Ну и на кого она сейчас похожа? На ворчливую грымзу! Испортил ей настроение этот Ларский, так Ярик-то при чем?! Где она, дура, еще такого золотого мужика найдет, который и ужин приготовил, и еще чего-то там стирает! Да скажи она ему – горы ведь перевернет! Или не перевернет? – Юль, ну ты чего? – появился в дверях ванной Ярик. – Уже все на столе. Юлька сидела за столом и старалась не встречаться с ним глазами. Уж кто-кто, а Ярик сразу поймет, что у нее затеялся новый роман. Он всегда это чувствовал. Да чего там чувствовал – она сама ему каждый раз чистосердечно признавалась. Он немножко мучился, но потом она разочаровывалась в своем очередном любимом, возвращалась к Ярику, и выяснялось, что лучше его еще никто не нашелся на всем белом свете. Ярик тогда резко расправлял крылья и долгое время ходил орлом. С Юлькой происходила примерно такая же история. С той только разницей, что она сама приперала парня к стенке и требовала правды. Ярик, пряча глаза, сознавался, что его сердце некоторое время принадлежало другой, Юлька терпеливо ждала, а потом ее друг возвращался к ней с повинной головой, носил подарки, клялся в вечной любви и утверждал, что соперничать с Юлькой не могут даже звезды! Да, вот так красиво он изъяснялся. И Юлька тоже парила от того, что она одна такая замечательная. И Дашка, эта дурочка, вовсе ничего не понимает в их отношениях, а туда же – берется судить! При чем здесь вообще их родители или какие-то деньги! И вот сейчас Ярик запросто мог заподозрить что-то неладное, а Юльке этого не хотелось раньше времени. – Юль, ну и чего ты не ешь? Давай-ка я тебе лучше вон тот кусочек положу… Ничего не понимаю, ты чего вареная такая? – уставился Ярик на подругу. – Неужели все-таки обиделась из-за вчерашнего? Юля! Мы с Юркой обсуждали проект моей будущей клиники, ты же сама говорила, что мне уже пора открывать! Вот мы и обсуждали! – Это на пьяную голову? – фыркнула Юлька. Она уже доела отбивную и лениво вылезла из-за стола. – Ярик, мне никто не звонил? – Юленька… я не совсем слышал. Я тут с мясом толкался, потом, опять же, машинку запустил… – Так и скажи, что спал и ничего не слышал, чего уж сразу – мясо! – буркнула Юлька и стала набирать номер телефона Захарова Андрея. Все же некрасиво получится, если парень до сих пор ее где-то ждет. К телефону подошел сам Андрей. – Алло? – радостно крикнул он в трубку, и Юлька насторожилась. Не может человек, который зря проторчал возле входа в ЦУМ неизвестно сколько, еще радоваться жизни. – Простите, это Юлия, – вежливо представилась Юлька. – Мы с вами сегодня хотели встретиться возле ЦУМа… – А-а, – вспомнил парень. – Это вы, которая по объявлению? Вы уж простите меня, Юля. Не приходил я. Понимаете, тут такая байда вышла… Короче, я со своей девчонкой поссорился, ну и, чтобы ей хреново было, взял да и подал объявление. Правда, никто, кроме вас, не откликнулся, зато моя прискакала на следующий же день! Ну и, понятное дело, мне теперь на фиг куда-то ходить, правда же?! Мы теперь вместе с ней жить будем, она уже и чемоданы перетащила! Еще раз простите меня, дурака! – весело объяснился парень и отключился. – И правда дурак, – проворчала Юлька, бросая трубку. – Юль, я не понял, что за Андрей? – в комнату зашел Ярик, плюхнулся на диван и щелкнул пультом. «Хоть бы искра ревности промелькнула, что ли», – с обидой подумала Юлька, но «воспламенять» друга не стала. – Да так… по работе… – А-а, – зевнул Ярик. – Брось ты эти звонки, сегодня же суббота. Кстати, я у Юрки вчера диск взял с новым фильмом, ты же вчера так и не посмотрела… Ночевать Ярика Юлька отправила к себе. Он вчера себя дурно вел и должен был быть наказан – как знать, вдруг он и в самом деле станет ее мужем, потом уже поздно будет перевоспитывать, а на фига ей окулист-алкоголик? Глава 4 Красотой по разгильдяйству Всю неделю Юлька прилежно являлась на работу в новых нарядах, и совершенно напрасно – Феликс только два раза заглянул к ним в кабинет, весело махал рукой Юльке, торопил Машу и быстро исчезал. – Где это твой братец пропадает? – недовольно спрашивала Юлька каждый раз, и Маша постоянно отвечала, что тот полностью ушел в работу. Вероятно, братец решил, что лечение сестры уже закончено, его присутствия не требуется, и Юлькины планы на его завоевание медленно и мучительно погибали. А между тем Маша была не в самой лучшей форме. Наедине с Юлькой про мужчин она могла трещать часами, однако при встрече с сильным полом (а Юлька специально вытаскивала ее на обед в офицерское кафе) девушка немела, бледнела и норовила спрятаться за спину подруги. – Да чего ты их боишься-то? – прорабатывала потом ее Юлька. – Ну ты же видела, никто там шашкой не размахивал, на конях по головам не скакал, даже пистолета ни разу никто не вытащил! Зато видела, как на тебя смотрел молоденький такой солдатик? – Это у которого ухо лейкопластырем залеплено? – Ну, значит, видела… – вздыхала психолог. – Это уже радует… Давай, Марья, привыкай уже к статусу девицы на выданье, хватит от женихов шарахаться, того и гляди, счастье свое проворонишь! Маша прилежно старалась не шарахаться, и у нее даже начинало получаться, но тут обязательно случался какой-нибудь непредвиденный пациент, который за один присест сводил на нет все достижения Юльки. Так, например, произошло в пятницу. Уже в конце рабочего дня в кабинет ворвалась молодая женщина, дико огляделась, потом выскочила и вернулась уже с молодым мужчиной под руку. Едва они переступили порог, как мужчина руку выдернул, плюхнулся в кресло и зашипел на женщину: – Уйди от меня, змея на моей груди! Уй-й-й, прилепилась… – Здравствуйте, – хорошо поставленным голосом начала прием Юлька. – Какие у вас проблемы? Не стесняйтесь, расскажите мне, и, я уверена, мы найдем выход. Парень скривился, а потом только мотнул головой в сторону своей спутницы: – Это у нее вон проблемы! У меня теперь ничего нет, никаких проблем! Я свободный мужик! – Вот! – подпрыгнула на месте женщина. – Вы слышите?! Он – свободный мужик! А как же наша регистрация?!. Гражданин психолог, вы его не слушайте, я его жена – Вероника Львовна Петрова, а он мой муж – Никита Аркадьевич Петров. У нас даже фамилия одинаковая, а он говорит – свободный! Да мы с ним… мы с ним пять лет вместе! Юлька изобразила на лице милую, понимающую улыбку. – Я очень рада, что вы вместе уже такой срок, а ссоры, непонимание возникают во всех семьях. Так что же произошло? – Да в общем-то ничего серьезного! – дернула плечиком Вероника. – Просто он меня постоянно хочет убить. Маша на соседнем кресле тихо охнула. – Простите? – не поняла Юлька. – Ну чего тут непонятного? – нервно дергалась молодая женщина. – Вот вчера, например, я проснулась. А он надо мной стоит уже с приготовленной веревкой! То есть совершенно определенно имел побуждения меня задушить. Еле уговорила его не делать этого… А три дня назад тоже – прихожу домой, а он меня с топором встречает! Ну прямо хоть домой не возвращайся! А еще до этого обещал с балкона скинуть, сама не помню, как это мне удалось его переубедить! Юлька поняла, что, если сейчас молодая супруга не замолчит, Маше надо будет вызывать реанимацию. – Так, достаточно. Я все поняла. Я только не понимаю, зачем вы все это терпите? – сурово сдвинула она брови. Женщина изумленно покрутила пальцем у виска, потом спохватилась: – Ой… простите… – на секунду смутилась она и тут же разразилась гневной тирадой. – Что значит – зачем?!! Вы психолог или кто?! Я с вами по-человечески делюсь горем, что, мол, люблю мужа, а он все время хочет остаться вдовцом! Я, конечно, могла бы пойти в милицию, но его ж посадят! А с кем я тогда жить буду?! Тут не выдержал сам Никита Аркадьевич. – С кем жить будешь?! – вскинулся он. – Да с теми, с кем ты шляешься! Вот, господин психолог, вот она тут говорит, мол, просыпается она, а я над ней с веревкой! Так она ж не сказала, что просыпается она, а рядом с ней мужик спит, сосед наш, а я и не с веревкой вовсе, а с его галстуком! Я ж, дурак такой, сначала его галстук в комнате обнаружил, когда с ночной смены пришел, еще так удивился, хотел жену разбудить, спросить, кто это у нас галстук потерял?! Глядь, ан нет, никто, оказывается, не терял! Хозяин, вот он – туточки спит! Нет, ну я, конечно, слова-то всякие говорил, только у меня веревки не было, а был галстук! Хотя, если честно, лучше бы веревка… – Вы слышали! Ой, да не слушайте вы его, – замахала тоненькой ручкой зардевшаяся Петрова. – Он же у меня такой выдумщик… Мужчина даже подскочил: – Ни хрена себе – выдумщик! Это она вам тут чего говорит – приходит домой, а я ее топором встретил? Так вы сперва спросите, когда она пришла? Ее ж неделю дома не было! Она шлялась, а я и на работе, и по дому! И постирать, и пыль там всякую протереть, и суп сварить – все я! Конечно, я был с топором! Потому что мясо рубил на балконе! И мать моя была при этом, она же нам мясо-то из деревни и приперла! Выдумщик! И с балкона я ее не хотел выкидывать! Захотел бы – скинул, хрен бы меня кто тут переубедил! Еще и врет… А тут недавно прихожу домой, она постель расправляет, а на простыне копейка. Я ей по-нормальному говорю – убери копейку, все же деньги. А она: «Ой! Кто-то монетку бросил, видать, хочет вернуться!» Не, а я-то не бросал! И кто, получается, снова вернуться намылился?! Не-е-е-е, господин психолог, я теперь свободный человек! И как я вот это сообразил про свободу, так у меня, натурально, все проблемы куда-то подевались! Вероника Львовна металась по кабинету – ей совсем не сиделось на месте, потом она пыталась прикрыть рот супруга тощенькой ладошкой. Тот лишь гордо отбрыкивался. – Вы его даже не слушайте, хи-хи, – трещала Вероника, приседая на тоненьких ножках-веточках. – Про монетку – это я ему анекдот рассказывала, а он уже и свободным себя возомнил! Ну больной человек, чего с него взять… кстати, а вы мужчин не лечите? Ну там от всяких простатитов, других каких паразитов? Может, ему кишку проглотить? – заинтересовалась вдруг трепетная супруга. При упоминании о чьей-то кишке бравое настроение Никиты Аркадьевича сменилось трусоватой осторожностью, а потом и вовсе вылезло протестом: – Я сразу предупреждаю – никого глотать не собираюсь! И вообще, я уже вегетарианец! Мяса-то не ем, мать в последний раз только попробовать привозила, не ем, и все тут! А уж кишки… Юля краем глаза уловила, что Маша от шока стала медленно отходить. – Вот что, дорогие супруги… – Господин психолог, – снова встряла Вероника Львовна, но Юлька ее прервала. – Начнем с того, что я не господин, а все же, какая ни есть, госпожа, если вам так нравится, ну и по поводу лечения… – Я не буду кишку глотать! – выкрикнул Петров и приготовился либо к бегству, либо к обмороку. – Не надо у меня ничего глотать, – успокоила его Юлька. – И вообще… Мне необходимо поработать с вами по отдельности. И сначала, Вероника Львовна, я хотела бы провести сеансы с вами… Молодая женщина прекратила скакать, стремительно побледнела, втянула живот, обеспокоенно завертела головой и задергала бровями: – Я вообще-то здоровая… мне-то зачем? Я не псих же! Это вот муженек у меня… придурочный… в смысле – с топором… а я так очень даже приличная женщина… – И все же, сначала хотелось бы с вами, – настаивала Юлька. – О-га-га-га! – радостно заржал господин Петров. – А я давно говорил – тебе лечиться надо! Теперь сама кишку глотать будешь! Господин психолог, вы ей бычью в рот затолкайте, подлиннее! А еще заставьте ее анализы сдать, как пить дать сразу выяснится, что она в детстве свинкой болела! Потому что натурально ведет свинский образ жизни! У-у, злыдня! После приема семьи Петровых не только Маше, даже Юльке срочно расхотелось хоть когда-нибудь с кем-нибудь связать свою жизнь, пусть даже с самым распрекрасным принцем! Пусть даже с самим Ларским! Ну его на фиг, это замужество… И все же на выходные Юля отпускала Машу с тяжелым сердцем. Как бы там ни было, а ее потуги в психологии все еще весомых результатов не принесли. Конечно, Маша уже на первом приеме перестала бледнеть при одном упоминании о мужчинах, и это был существенный сдвиг. Но дальше Юльке не удалось продвинуться ни на шаг. Маша так охотно судачила о замужестве, сидя с Юлькой в кабинете, и буквально пряталась за ее спину, когда нужно было брать быка за рога! А тут еще прочие посетители, которые будто нарочно, пугали своими семейными ужастиками не только Машу, но и самого психолога! И главное – никакой помощи от Феликса! Молодой мужчина, видимо, прочно занялся своей личной жизнью. Ну что ж, пускай побалуется… Нет, и все же на выходные Юля отпускала Машу скрепя сердце… И каково же было ее удивление, когда в субботу, ровно в пять, когда Юлька нежилась в ванне и придумывала, как бы отвязаться от Ярика, чтобы он не утащил ее в Бобровый лог кататься на лыжах, позвонила Маша. – Юль! – весело кричала она в трубку. – Ты говорила, что нам надо на теннис! Феликс говорит, что мы через час за тобой заедем! Собирайся! Юльку вышвырнуло из ванны вместе с пеной. Она заметалась по комнате в поисках фена, потом выяснилось, что куда-то запропастилась косметичка, ко всему прочему оказалось, что Юлька купила все, но не учла спортивную обувь! Пришлось лезть на антресоли и вытягивать оттуда пыльную коробку, где хранилась обувь. Именно там обнаружились кокетливые белые босоножки на маленьком, удобном каблучке, в которых Юлька чувствовала себя как в тапках. Там же, между прочим, оказалась и косметичка. Просто невероятно, как она туда попала, если в коробку Юлька не заглядывала уже полгода! Мистика! И все же через час девушка была уже при полном параде, и, когда под окном просигналила машина, она легко схватила спортивную сумку с босоножками (теннисную форму она надела сразу – кто знает, как у них там дело обстоит с раздевалкой), захлопнула дверь и полетела к Ларским. Вечер обещал быть интересным – это тебе не вдвоем с Яриком таскаться по лыжным склонам! Вечер оказался еще интереснее, чем предполагалось. Все началось с того, что Феликс привез дам в совершенно гламурный спортзал, где играла живая музыка, свет был приглушен, а дядечка в раздевалке жутко напоминал вышколенного швейцара. Юлька такого спортивного заведения даже не знала, однако в холл вошла уверенно и бодро – с ума сходят эти предприниматели, скоро в туалетах будут устраивать царские приемы! Ну уж ее-то, Юльку, ничем не удивишь, и не такое видала, слава богу, двадцать пять лет, не девочка уже… Непонятная заминка вышла тогда, когда начинающий психолог Юлия Владимировна Григорьева вышла из дамской комнаты в полном спортивном снаряжении. Она уже скинула шубку и теперь красовалась в коротюсенькой белой теннисной юбочке, едва прикрывающей попу, в бело-лазурной футболочке, жутко модной, и в хорошеньких белых босоножках. Довершала спортивную экипировку здоровенная фирменная теннисная ракетка. Юлька, конечно, подозревала, что будет выглядеть сногсшибательно, но что произведет такой фурор!.. На нее пялились, раскрыв рты, не только родственники Ларские, но и все посетители, которые волей судьбы оказались в холле и еще не успели переодеться. Юля относилась к этому спокойно, только не могла понять, отчего уж так вытаращились Феликс и Маша. Можно подумать, они ожидали, что в теннис она будет играть в домашнем халате! – Ну что, куда идти? – дернула она Машу за рукав. На Марию смотреть было просто страшно – девушка, облаченная в новенькие джинсы и свитерок, удивленно моргала глазами, раскрыв рот, испуганно оглядывалась и отчего-то постоянно приседала. Братец ее отошел первым. – А-а?.. – силился что-то спросить он и только крутил у себя перед носом руками. – Я не понимаю, – нервно постукивала ракеткой себя по коленке Юлька, притоптывая ногой. – Ну мы идем играть в теннис или будем на меня таращиться? Маша, ты, между прочим, тоже могла себе что-нибудь подходящее купить, как-никак за женихами охотимся! Феликс шумно выдохнул и постарался не заикаться: – Юл-лия… Владимммировна… А р-разве… это… разве Маша вам не сообщила, что мы сегодня… как бы поточнее… что мы сегодня не в теннис играть… а в бильярд? Ну знаете, такой стол, на нем шарики… и еще палка там есть… Юлька вытянулась струной, мгновенно запихнула ракетку за спину и начала медленно покрываться багровыми пятнами. В такой дурацкой ситуации она еще ни разу не находилась. Дернул же черт ее напялить эту юбку! Ну слониха на Тверской, честное слово! И еще эта Маша!.. Надо было как-то срочно выходить из ситуации, если Юлька сейчас стушуется, если не возьмет вожжи в свои руки и, не приведи господь, растеряется!.. На Ларском можно будет смело ставить жирный крест. А также на всей ее карьере. Пришлось обнаглеть и действовать решительно. – Бильярд? Ну и что вас смущает? – высокомерно фыркнула она, подошла к швейцару, сунула ему дорогую ракетку и попросила: – Подержите пока… Потом обернулась к Ларским и по-королевски вздернула голову: – Куда идти? Стоит ли говорить, что все мужчины, включая даже тех, кто пришел с дамами, жутко заинтересовались бильярдом и стали принимать в игре живейшее участие. Юлька была гвоздем программы – каждый непременно возжелал научить ее правильно держать кий, метиться в самый дальний шар, а также находить самые выгодные позиции, разумеется, чтобы попасть в нужный шар. Юлька дурочкой не была и понимала, что в «нужный шар» она как раз-таки сегодня не промахнулась. Ларский, который сначала буквально на шаг не отходил от сестры, очень скоро почувствовал, что младой девице Маше ничего не угрожает, все мужчины были буквально околдованы крепенькой Юлькиной фигуркой в смелом наряде, крутились только возле нее и красавицу Марию, которая и сама уже стала беспокоиться отсутствием кавалеров, попросту не замечали. – Юлия Владимировна… Юлия… черт!.. Юля! Да хватит уже с кием скакать! Мы вообще здесь для чего торчим-то? – крутился возле нее Феликс, но его безжалостно отодвигали на второй план более ретивые поклонники. – Юля! Только часам к одиннадцати, когда сама Юлька изволила обратить внимание на Феликса с сестрой, они стали собираться домой. – Все! – плюхнулась рядом с ними на диванчик Юлька. – У меня уже все силы кончились… Маша! Ну какого хрена я одна кручусь с этим шестом, прости господи, с кием? Мне уже семь человек предлагали поехать пить кофе, трое предлагали поехать на Канары, и один даже расстарался – пригласил работать у него секретаршей! Кто из нас устраивает свою личную жизнь?! Маша только испуганно моргала накрашенными глазками, зато братец разошелся вовсю: – А как ей эту жизнь устраивать, если ты всех кобелей… мужиков к себе… я не знаю… как магнитом каким-то притянула! Это же надо так обнаглеть – выпендриться в такой юбке в приличное заведение! Конечно, у мужиков крыша поехала, они и кинулись на тебя, как быки на красную тряпку! А вот благовоспитанные леди… – Благовоспитанные леди с такими родственниками очень скоро станут называться старыми девами. И их уже никакая юбка не спасет, – устало отмахнулась Юлька. Феликс был весьма сильно задет таким замечанием, а еще больше – Юлькиным равнодушием. По его мнению, она должна была по меньшей мере провалиться от стыда в подвальное помещение. – Ну что, мы едем домой или будем дальше народ смешить? – зевнула «спортсменка». Феликс ничего не ответил, он вскочил, дернул за руку невостребованную сестрицу и понесся к выходу. Юлька неторопливо поднялась, помахала всем ручкой, кому-то мило улыбнулась, кому-то подмигнула, кое-кому даже обещала непременно позвонить и, изогнувшись кошкой, поплыла к выходу. Нет, что бы там Дашка ни говорила, а Юлька еще вполне в состоянии и без денег показать себя! Когда она вышла из клуба, Ларские уже сидели в машине. – И нечего с больной головы на здоровую! – выговаривала Маша брату. – Сам виноват, я же хотела надеть короткую юбку, ты мне что сказал? – Одно то, что хотела ее надеть, для тебя уже огромный сдвиг, – усаживаясь на заднее сиденье, отметила Юлька. – Вот что, – развернулся к ней Феликс с места водителя. – Честно говоря… Я вообще-то собирался выдать сестру замуж более щадящим способом, но… Короче, я вот так подумал… Юлия Владимировна, вас надо нейтрализовать! Юлька нервно сглотнула и возмущенно захлопала ресницами. – Что это, простите, в вашу голову только дурацкие идет забредают? Ну давайте меня сейчас расстреляем, чтобы никто на мою красоту не покушался! – При чем здесь «расстреляем»! Я же говорю – нейтрализовать! – поморщился Феликс. – То есть завтра мы приходим в бильярдный клуб, запомните, Юлия Владимировна, – в бильярдный, а не куда-нибудь в клуб нудистов! И вы, совершенно прилично одетая, стоите только рядом со мной! То есть делаете вид, что мы с вами влюбленная пара, понятно? И никуда от меня не отходите! А вот Машенька у нас, наоборот, выступает в роли нашей одинокой спутницы! И… черт с ним, Маша, завтра наденешь джинсы с голым животом! Феликс выдохнул: голый живот сестры – это уже была нечеловеческая жертва с его стороны. Однако Юлька ничего героического в этом не усмотрела и принялась набивать себе цену. – Это получается, что я завтра буду весь вечер смотреть на вашу скучную физиономию? – фыркнула она на Феликса. – Вот что только мужики ни придумают, чтобы с эффектной женщиной повыпендриваться! Я вообще не понимаю, зачем тогда я с вами потащусь? – Затем, что вы – психолог, – сцепил зубы недовольный брат пациентки. – И, если вы еще не забыли, обещали выдать замуж мою сестру! Юлька только сморщила нос – больше нарываться на комплименты не отважилась, того и гляди вовсе без нее поедут, а ей так хотелось весь завтрашний день провести рядом с Феликсом. Конечно же, исключительно для того, чтобы поскорее доказать Дашке, что все мужики хотят жениться! Во всяком случае, на Юльке! Дома ее ждал ужин из жареной картошки с покупными грибами, салат с кальмарами, полная вазочка конфет «Рафаэлло» и запись на автоответчике: «Юленька, ждал тебя весь вечер, приходила Ольга Леонидовна, угостил ее чаем. Решил долго не засиживаться, вдруг у тебя работа. Твой Ярик». – Какая это, интересно знать, у меня может быть работа ночью, – фыркнула Юлька. – Ну хорошо еще, что маму чаем напоил, мамочка жуть как любит общаться с будущей родней… Утром в воскресенье пришлось все же объяснять матушке свое отсутствие. – Юленька, доченька, я приходила к тебе вчера вечером, хотела посидеть с любимой дочерью, поболтать, скрасить одинокий субботний вечер – папа же умотал в командировку! – позвонила Ольга Леонидовна, когда еще не было девяти часов. – И что ты думаешь? Тебя не оказалось дома! – Мам… – сонно бурчала в трубку Юлька. – У меня была работа… – Я тебя умоляю, дитя мое! – радостно воскликнула мама. – Не надо мне лгать! Я стара, как морская черепаха! Мне уже тыщща лет! В отличие от многих женщин, матушка всегда набавляла себе столько лет, что ей искренне говорили, что выглядит она моложе. – Мне же тыщща лет, – продолжала воспитывать дочь Ольга Леонидовна. – И я уже жутко мудрая – возраст обязывает! Зачем ты мне лжешь, что у тебя, рядового начинающего психолога, такая неотложная работа, что ты жертвуешь даже своим выходным?! – Мам, я серьезно работала… – упрямо бубнила Юлька. – Если бы я вчера не пошла в этот чертов бильярдный клуб, человек мог бы никогда не узнать, что такое обычное женское счастье. Она бы замуж никогда не собралась! И так уж случилось, что у меня с этими клубами разный график работ. Мама помолчала, посопела в трубку, а потом лихо уселась на любимого конька: – Как ты можешь дарить кому-то женское счастье, когда сама не знаешь, что это такое! Когда, наконец, вы с Яриком будете жить, как нормальные люди – освященные печатью загса? Ведь никто так больше тебя любить не будет, как этот святой человек! Он с тобой рядом на горшке сидел! – Мама! Вы мне уже говорили! – уже начинала злиться Юлька. Она жутко хотела спать, надеялась проваляться до одиннадцати, а мама упорно не желала с этим считаться. – Только я не понимаю – на кой черт его надо было рядом со мной сажать! Он меня старше на четыре года, чего он не мог в одиночку справиться? Мама хлюпнула в трубку, потом решила, что ее черствую дочь этим не проймешь, а поболтать Ольге Леонидовне страшно хотелось – вот так, по-девичьи, да еще и мужа в командировку унесло, поэтому умная женщина резко сменила тактику: – Дочь моя, я уже стара… – Как морская черепаха, я знаю… – невежливо перебила ее дочь. – Нахалка! Так я что хотела сказать, это ты своему Ярику можешь рассказывать, что тебе служебные дела вздохнуть не дают, а мать не обманешь. Признавайся, у тебя появился мужчина? Юлька не знала, что сказать – мать застала врасплох. Пришлось врать грубо. – Ой, мам, извини, там кажется Ярик! – пискнула Юлька в трубку, отключила телефон и со спокойной совестью рухнула в подушки. Больше до самого вечера, ее никто не тревожил, и к положенному сроку она выглядела как наливное яблочко – свежая, румяная, просто сверкающая здоровьем и молодостью. А если учесть, что на макияж она времени не пожалела, то можно представить, что ждало бедного Феликса при встрече. – Юля, мы через полчаса за тобой заедем, – позвонила Маша в девять вечера. – Сегодня мы едем в бассейн, Феликс просил тебе конкретно передать – в бассейн. – Я же просила – в бассейн не надо! – всполошилась Юлька. – Кого мы там выберем, если будем мокрые как курицы?! – А Феликс сказал, что нагишом оно всегда знакомиться лучше, – хихикнула в трубку Маша. – Все, мы сейчас будем! Юлька срочно прыгнула к зеркалу. Ох, зря она не любила водостойкую тушь, теперь вот заново перекрашиваться! А куда денешься – обычная потечет, а ведь сегодня господин Ларский весь вечер будет ее «нейтрализовывать»! Быстро собраться не получалось – куда-то срочно подевался купальник, любимое полотенце с яркими страусами было в стирке, а заново накрасить Юлька успела только ресницы. И это при том, что она должна быть неотразимой, что она просто обязана увести этого верблюда Ларского от какой-то там Ирочки, засидевшейся в их семейном гнезде! – Понятно, – весело фыркнул Ларский, когда она, раздраженная, плюхнулась к ним в машину. – Как в бильярд мужиков обвораживать, так мы все при прическе, а как со мной в бассейн, так даже губы не накрасила… – А вдруг мне целоваться! – зло рявкнула Юлька и уставилась в окно. Маша хитро стрельнула глазами на брата и прыснула в кулачок. Феликс даже повернулся к Юльке всем телом от возмущения. – Юлия Владимировна, – сдерживая эмоции, начал он. – Мы с вами еще вчера договаривались, что вы ни на кого, просто категорически ни на кого не смотрите – у Маши в бассейне должен быть неограниченный выбор!! Я специально буду плюхаться рядом с вами и изображать влюбленного! Так объясните мне, с кем вы там собрались целоваться? – Господи, да с тобой же! – не выдержала Маша. – Юлечка, какой ты все время детский сад упоминаешь? Для недоразвитых детей? Феликс вдруг покраснел, как перезревший перец, и быстро отвел глаза. – Ты ж влюбленного будешь изображать! – добивала сестрица. – Ну так… это еще не значит, что надо целоваться… прямо вот так – прилюдно… – что-то залепетал он. – Я, может быть… стеснительный влюбленный! И потом… может, у меня девушка стесняется? – Это я-то?! – вытаращила глаза Юлька. – Не мелите ерунды! И вообще, давайте уже езжайте, а то там в бассейне все места займут… В бассейне все получилось совсем не так, как планировалось. К удивлению Юльки, оказалось, что Маша отлично плавает только тогда, когда вода достает ей до колен, а поскольку бассейн был для взрослых, то девушка накрепко прилипла к бортику и отцепляться категорически отказывалась. – Нет, ну ты посмотри! Ну кто ее разглядит-то, когда все крупные мужики уже давно на середине бассейна? – нервничал Феликс. Сегодня он был хорош. Крепкое телосложение, загорелая кожа, уверенные движения, Юлька всерьез заподозрила, что он приволок сюда ее совсем не случайно – ему просто хотелось показать себя во всей красе. И ведь самое главное – так шло этому Ларскому влюбленное выражение лица, когда он смотрел на Юльку! Ему бы с таким-то выражением век ходить, цены бы не было! А ведь как все славно начиналось! Ларский просто не отходил от психолога! Он увлеченно гонялся за ней по всему бассейну, а когда догонял, крепко прижимал, счастливо хохотал и, черт возьми, так на нее смотрел, что Юльке хотелось визжать от восторга. Но она только ловко выскальзывала из его рук, вскакивала на бортик, бодро встряхивала кудрями (шапочку она не надела глубоко принципиально!), а потом красиво ныряла, поднимая фонтан брызг. Счастье портило лишь то, что Феликс постоянно отвлекался от любовных игр – то и дело заглядывал, не ушла ли под воду его неумелая сестрица. В конце концов Юльке это изрядно надоело. Она присмотрелась к пловцам. В углу бассейна в гордом одиночестве плюхался приятный, видный парень, интеллигентной внешности. Возле него уже крутились две-три девицы, но поскольку парень, как видно, был продуктом старорежимного воспитания и не проявлял к ним активного интереса, а сами девушки были еще не слишком настойчивы, Юлька решила, что шанс у нее есть. Уверенно подплыв к парню, она мило поздоровалась и сразу кинулась с места в карьер. – Я вот заметила, что вы весьма недурно держитесь на воде, – без тени кокетства заговорила она. – Вероятно, вы из хорошей семьи. Скажите, я могу попросить у вас помощи? Парень встревоженно заморгал: – Что-нибудь случилось? Юлька показала ему на прилипшую к бортику Машу и скорбно поведала: – Моя подруга совсем не умеет плавать. Совсем. А мне так хотелось, чтобы сегодняшний вечер не прошел для нее впустую. Вы не смогли бы помочь ей? – Но… что я могу для нее сделать? Я ведь вовсе не тренер, я не умею… – Боже мой! Да зачем ей тренер! Можно подумать, она Мария Киселева! У нас совершенно нет далеко идущих планов в области спорта! У нас абсолютно другая задача! Я хотела сказать – Машеньку нужно научить хотя бы не тонуть!! – яростно наседала Юлька. – Для начала ей нужно помочь хотя бы оторваться от этого бортика! А с вашим могучим плечом она почувствует себя уверенно! Только, я вас умоляю, не надо думать, что это вас к чему-то обязывает! Чисто человеческая поддержка! Кстати, эту девушку зовут Машенька, и она замечательно вяжет! Парень пожал плечами: – Ну если вы настаиваете, я, конечно, могу попробовать… Юлька мило улыбнулась, и парень не торопясь поплыл к Маше. – Юлия Владимировна! Я, кажется, просил ограничиться сегодня только мной, – услышала Юлька рядом с собой. Феликс уже плескался рядом, и из глаз его летели искры ревности. Во всяком случае, так думалось Юльке. – А я просила не называть меня Юлией Владимировной! Можно подумать, я подруга вашей бабушки! – фыркнула Юлька и горделиво перевернулась на спину. Феликс заметил, что парень, с которым только что курлыкала Юлька, уже подплыл к сестре, и с облегчением выдохнул. Он свободно перевернулся в воде, нашел глазами Юльку и нырнул, намереваясь ухватить девушку за ногу. Ну должна же она испугаться, чего ж она в воде чувствует себя как осьминог, даже лучше самого Феликса! А ведь он возле реки вырос, и к тому же – мужчина! Юлька, как медуза, без движений болталась на поверхности воды в самой середине бассейна, но едва Феликс незаметно приблизился к ней под водой, как озорница резво дернула ножкой, чуть не угодила Ларскому в скулу и бросилась наутек. Тот метнулся следом. Нет, хороша была девчонка. А разве такая от него, Ларского, уйдет?! Да еще в бассейне, когда он плавает как бог! Конечно, он ее догнал, резко рванул к себе, и девчонка, испуганно ойкнув, вдруг оказалась прижатой к его груди. Черт, чего ж он не рассчитал… Из головы Феликса вдруг исчезли все мысли, кроме одной: «Не зря она все же не накрасила губы, хорош бы я был – мокрый и в помаде…» Ларский дернул Юльку к себе с такой силой, что она даже не успела вырваться. Впечатавшись в него, она вдруг поняла, что, если сейчас же, немедленно, он не чмокнет ее хотя бы в щеку, ей придется пойти на дно из-за профнепригодности. Но едва Юльке показалось, что топиться не придется, как в тот же миг по ушам ударил отчаянный вопль. Феликс вздрогнул и метнулся в сторону. Юлька обернулась и вспомнила всю ненормативную лексику – парень, которого она попросила приглядеть за Машей, вероятно, слишком измучился несговорчивостью девицы, оторвал ее от бортика, благо сила позволяла, и теперь тащил на середину бассейна. Маша, которая к плаванию была не приспособлена совершенно, долбила руками по воде, по голове ухажера и вопила на весь водоем, начисто забыв про свою первейшую задачу – приглядеть себе спутника жизни. Феликс уже добрался до парня, и Юльке стало ясно – он его будет бить прямо в воде, не выбираясь на сушу. – Феликс! – крикнула она. – Феликс, немедленно займись сестрой! А я успокою кавалера! Она уже подплыла к мужчинам и ревущей Маше, оттолкнула плечом Ларского и принялась душевно гладить неизвестного парня по плечу: – Я вас прошу, вы уж нас извините… что у вас случилось-то? – лопотала она, утягивая парня в сторону от негодующего Феликса. Парень возмущенно пыхтел – он и предположить не мог, что его невинный флирт будет столь оглушительным! – Простите, но!.. – заносчиво дергал он головой. – Но вы сами!.. – Да-да, я помню, я вас совершенно не виню, я сама. Так что произошло? – Эта истеричка!.. – Зовите ее просто Маша, – поправила его Юлька. – Эта истеричка Маша! Я ведь к ней по-человечески! Вот представьте – говорю ей: «Девушка, нельзя все время цепляться за бортик, вы же не ракушка какая, правильно?» Она хихикает, соглашается. Я, говорю, вам сейчас помогу. Крепко держитесь за мои плечи, и мы немножко поплаваем. Ну и что я такого сказал? – Вы все сделали верно, – снова погладила его по руке Юлька. – Только чего она орала-то? Парень снова возмущенно запыхтел. – А спросите ее! Я ждал, ждал, когда она за плечи-то зацепится, а потом вдруг вспомнил – может, она стесняется? Нет, ну бывает же такое, когда человека мало знаешь, я и сам такой был, пока не женился. И значит, думаю – надо помочь прелестной девушке. Взял и оторвал ее от бортика-то. А сам к ней спиной повернулся – жду, когда она зацепится сзади за шею. Обернулся, а она, оказывается, и не думает цепляться, как-то молчком бульк под воду! И главное, так тихонько, застенчиво и ведь по доброй воле! Ну а когда я ее за волосы вытянул, тогда уж она завопила. Вы знаете, мне вот эти крики ну совсем ни к чему! Здесь могут быть знакомые, а у меня жена дома, в декретном отпуске! Вот этот факт Юльке и не понравился. Каков индюк! У него жена в декрете, а он тут за молоденькой Машей ухлестывает, вот гад! Юлька презрительно дернула губой и прошипела: – На товарищеский суд мы вас, конечно, не потащим, но если еще раз подплывешь к Марье, лично утоплю! – пообещала она и устремилась к горемычной подруге. Феликс уже вытащил сестру из бассейна, укутал ее в большое пушистое полотенце и вел к раздевалке. – Маш, ну чего ты под воду-то сразу? – спросила Юлька, догнав их у самых дверей. – А потому что не надо было подсылать к ней кого попало, – не удержался Ларский – все же он сильно перепугался за сестру. Но и Юлька в долгу не осталась: – Не надо было тащить девчонку в бассейн, если она только топором плавает! Я, как дипломированный психолог, обеспечила ей явку жениха! Между прочим, парень был в восторге от нашей Марии, даже настоятельно требовал ее телефон, но я не дала – теперь у Маши с этим парнем связаны самые недобрые ассоциации. Юльке никак не хотелось обнародовать тот факт, что она подсунула подруге женатого кавалера. – Нет, ну почему же недобрые… – ожила вдруг Маша. – Очень приятный молодой человек. Юля, иди догони его и дай мой телефон, я прямо-таки настаиваю! – Не надо настаивать, – вздохнула Юлька. – У парня от твоего крика, может быть, тоже… того… язва открылась. А зачем нам неполноценный генофонд? – Да и в самом деле, – быстро согласилась Маша. – Зачем нам какой-то неполноценный? Нет уж, порядочных мужчин, как видно, совсем не осталось. Но ты, Юля, не переживай, я уже вполне согласна остаться старой девой! А то вот так попадется какой-нибудь пылкий возлюбленный и утопит в порыве страсти… – Знаешь!.. Лучше утонуть в порыве страсти, чем засохнуть от собственной дурости! Плавать надо учиться! – не выдержала Юлька. Девушки переоделись быстро, правда, перепуганная Маша одевалась немного вяло, но Юлька успокаивала ее как могла: – В конце концов, мы сегодня взошли на новую ступень твоих отношений с мужчинами – ты уже уходишь под воду не от контакта с этим прекрасным полом, а просто потому что не умеешь плавать. И потом, как оказалось, мужчины тоже могут рассмотреть в тебе интересную особу. Да! И если бы ты была как следует подготовлена… Феликс ждал их в машине, нервно барабаня пальцами по кожаной обшивке руля. – Завтра же идем на каток! – встретил он их новой идеей. – Надеюсь, на коньках все умеют стоять? – На коньках умеют, – качнула головой Маша. – Только… Фель, а может, ну их, этих мужиков? Ну что мы за ними по всему городу гоняемся? Я уж как-нибудь, одна проживу… – А я? – вскинулся Феликс. – Думаешь, мне легко так – одному, без племянников?.. Без… как его – шурин или деверь? Ну, в общем, без твоей мужской половины, думаешь, мне легко? Мне даже пиво попить не с кем – одни бабы! – Если ты хочешь, то я могу научиться пить пиво… – прошелестела Маша. – Я хочу, чтобы ты вышла замуж! В конце концов, ты у меня не уродина какая! И потом, тебе Юлия Владимировна что сказала? Она сказала – надо на каток! Значит, нечего упираться. Девушки переглянулись. – А может, не надо на каток? – слабо пискнула Юлька. – Я, конечно, люблю фигурное катание, но только по телевизору. Кстати, может, лучше в театр? – Кого? Кого мы там найдем этой нашей русалке? – вскинулся братец. – Нет, что за привычка – лишь только подворачивается какой-нибудь замечательный вариант, так моя Маша сразу под воду! Юлька, набычившись, уставилась в окно. Надо же – «подвернулся»! Да если бы она сама не подсуетилась, если бы почти силком не толкнула к Маше этот «замечательный вариант», вы бы еще посмотрели, как он подвернулся бы! И потом, не такой уж он замечательный оказался со своей беременной женой… А вот ее, Юльку – кстати, совсем никакую не беременную, ловкую, умелую, – вообще никто не оценил! – Юль, спасибо тебе, – все же тихо пролепетал Ларский, когда она уже открывала дверь машины. Он даже потянулся за ее рукой и нежно клюнул куда-то в запястье. – Чего «спасибо»-то? – накинулась на него сестра. – Проводи до квартиры, знаешь же, что сейчас в подъездах творится! Феликс уже совсем вынырнул из салона, но Юлька не стала ждать – она быстро застучала каблучками к дому и крепко захлопнула подъездную дверь. Потом, дома, она еще долго давилась обидой – мог бы и догнать! Они бы продолжили прекрасный вечер у нее! А он!.. Обижалась она до тех пор, пока не вспомнила – двери она захлопнула перед самым носом Ларского, а замок у них с кодом. Обиделся, наверное, что она так легкомысленно наплевала на его светлые побуждения… Около одиннадцати позвонил Ярик. – Юля, ты опять куда-то пропадаешь! Ты решила прервать наши отношения? – спросил он довольно серьезно. Разбираться с ним не хотелось. Хотелось плюхнуться на диван, включить медленную мелодию и вспоминать, каким замечательным сегодня был Феликс. Как он смеялся, дергал ее за ногу, как радовался, когда Юлька два раза наглоталась воды, как он бешено сверкал глазами, когда она подплывала к этому горе-тренеру… Нет, такую ревность сыграть невозможно! Он ведь сегодня ее чуть не поцеловал! Если бы не Машин рев, он плюнул бы на полный бассейн народу, поцеловал бы прямо на виду у всех, а там… – Юля! Ну ты уснула, что ли? – надрывался в трубке Ярик. – Я говорю, нам надо поговорить. – Ой, ну что ты там такое выдумываешь, – поморщилась Юлька. – Какие такие разговоры на ночь глядя! И потом, мне завтра на работу, ты не забыл? – Хорошо, я приду завтра в шесть. Только, пожалуйста, будь дома. Юлька честно пообещала быть, на том и распрощались. Нет, в самом деле, пора бы с Яриком и поужинать – парень все выходные не может ее поймать, так не делается. И она, Юлька, непременно завтра будет сидеть и ждать своего верного друга Ярика… если Ларский не позовет ее на каток. Честно помучившись угрызениями совести минут пять, Юлька предалась сладостным воспоминаниям. И все же, как сегодня на нее смотрел Феликс. Да, теперь она не будет называть его по фамилии, а только так, ласково – Феликс… Феликс… Ласково это имя никак не выговаривалось. Ну и что! Пусть не ласково, можно произносить это имя страстно – Феликс, ух! Глаза Юльки так и светились непонятным, доселе незнакомым чувством. Странно, всю жизнь считалось, что она трепетно любит Ярика, а вот такого жжения в сердце при воспоминании о нем она никогда не испытывала… Дашка бы сразу сказал, что это конечно же любовь! И она, как опытная замужняя женщина, знает это наверняка! Но Юлька-то знала, что никакая это не любовь – придумают же такое! Это вовсе даже обыкновенное удовольствие от того, что она достигает своей цели. А цель у нее – доказать, что Ларский жутко хочет на ней жениться, что Юлькины родители тут вовсе ни при чем, и… и… и что Юлька просто красивая женщина, а не какая-то там толстуха, как пыталась ей внушить Дашка! Много она понимает в красоте! Вот Ларский, к примеру, сегодня даже внимания не обратил на то, какой у нее объем талии, он просто был ею восхищен, недаром же собрался завтра потащить их с Машей на каток!.. На каток! У них завтра каток, а у Юльки еще и коньков нет! Юлька подскочила к телефону и быстро набрала номер. Трубку долго не брали, потом раздраженный Дашкин голос ответил: – Да?! – Привет, ты должна мне помочь! – сразу же огорошила Юлька подругу. – У тебя же есть коньки? Да есть, ты мне сама хвасталась, что Юрик тебе дарил на День защиты детей. – Ну есть, и что? – отчего-то дулась подруга. – Ты мне должна их дать. Правда, у тебя нога на два размера больше, но я носок надену. В трубке послышался протяжный стон. – Юлька, ты вообще в курсе, сколько времени? Уже половина двенадцатого! – Но ты же не спишь! – И что – я должна тебе сейчас тащить коньки? – Ну ты их найди хотя бы! – не отставала Юлька. – Тебе же сейчас все равно делать нечего. А я завтра не успею! Дашка помолчала, а потом, видимо, потащилась с телефоном в другую комнату, потому что потом Дашка заговорила уже более уверенно. – Юль, на кой черт тебе коньки? Я все равно сейчас не полезу, но мне, как подруге, интересно. Ты что, опять какого-то бедолагу закадрила, у которого нет смокинга, а имеются только штаны с начесом? Юля, послушай меня, я женщина опытная, это у тебя гормональные всплески. Тебе надо срочно забыть про все коньки и обратить пристальное внимание на Ярика! Он грустит! Он чувствует себя потерянным! Он просто места себе не находит от твоего наплевательства! Короче, как хочешь, но я завтра же покупаю вам с ним пригласительные на свадьбу! – Ты решила пригласить нас к себе на свадьбу по второму разу? – ехидно поинтересовалась Юлька. – Нет, – так же ехидно передразнила ее Дашка. – Просто, если я это дело не проконтролирую, сами вы так и состаритесь холостыми. И попробуйте только не распишитесь! – Купи себе лучше детскую коляску! – рявкнула Юлька и бросила трубку. Она прекрасно знала, что Даша коляску покупать не побежит – подруга наметила себе круиз по Европе, загар на Мальдивах и горные лыжи в Швейцарии. Юрка же поскорее хотел сделаться отцом, но уговорить Дашку на наследника не могли даже совместные атаки Юрки, Ярика и Юльки. Так и кто, спрашивается, заставляет Дашку бегать за какими-то пригласительными? И вообще!.. Надо же, Ярика она пожалела! Да Ярик если захочет, он себе таких невест найдет – о-го-го! Только кто б ему еще позволил! С такими противоречивыми мыслями Юлька и заснула. Неделя началась не совсем приятно. Маша пришла сегодня на работу с получасовым опозданием и сразу принялась извиняться: – Юль, ты прости меня, я тут немножко задержалась, но у меня была уважительная причина! – Что-нибудь случилось? – насторожилась Юлька. – Да ничего особенного, – отмахнулась девушка и стала выкладывать из пакета свертки. Свертки так изумительно пахли, что у Юльки свело нос. – Это Ирочка, – мотнула головой на кульки Маша. – Встала сегодня пораньше специально для того, чтобы испечь для нас с тобой слойки с брусникой, представляешь?! Ну и немножко не успела, буквально минут двадцать. Понимаешь, мне не хотелось ее обижать, и пришлось задержаться… Юлька резко отодвинула от себя сверток с ароматными слойками. Сглотнула слюну и строго нахмурилась. – Эта ваша Ирочка!.. Совсем обнаглела!.. – не могла совладать с собой Юлька. Ну совсем барышня без зачатков скромности! Прописалась она у них там, что ли? И главное – ей, Юльке, пирожки стряпает! Вроде как и не видит никакой угрозы с Юлькиной стороны! Вроде как Юлька уже и мужика увести не в состоянии! У Юльки от такого беспардонства просто нервный тик случился. Столько всего захотелось наговорить, однако Маше отчего-то она сказала совсем другое: – Вместо того чтобы тебя булками снабжать, подумала бы лучше о твоей фигуре! И ты тоже! У тебя столько работы!.. Сиди вон теперь… переписывай картотеку! Маша только фыркнула в кулачок – в картотеке значились всего три посетителя: сама Мария Николаевна Ларская, Гоша, который удачно пристроился на стройку, и еще пара с ветреной женой и сумасшедшим мужем. И вообще, по большому счету, чего ее триста раз переписывать, эту картотеку? Юльке это фырканье совсем не понравилось. Она задумчиво поднялась со своего места и равнодушно обронила: – Маша, мне нужно по делам… в налоговую инспекцию! А ты посиди одна, если на прием придет кто-нибудь, аккуратно запиши, скажи, чтобы пришли завтра… время сама назначь. И, самое главное, не вздумай удрать, если вдруг посетителем окажется мужчина! Я думаю, это не сложно… Маша прилежно качнула головой, сложила руки, как первоклассница, и проводила начальницу восторженным взглядом. Конечно, ни в какую налоговую Юлька не собиралась. Она уселась в машину и погнала прямиком в магазин спорттоваров. – Того и гляди в олимпийскую сборную попаду с такими Ларскими… – бубнила она себе под нос, ловко припарковываясь возле магазина. Коньки она подбирала тщательно. То ей не нравился цвет – белый, хотелось радужности, а других цветов просто не было. То ей казалось, что в коньках у нее очень большая нога, то наоборот – нога торчала из ботинка как-то уж слишком жалко… И лишь когда сообразила, что пытает продавцов уже около двух часов, схватила первые же попавшиеся коньки, расплатилась и выскочила из магазина. За время ее отсутствия ничего глобального не случилось. Маша сидела на месте и спокойно читала детектив, в ее глазах не было паники, и в кабинете даже не пахло валерьянкой. – Никого не было? – спросила все же Юлька. И тут же не удержалась – похвасталась: – Ты посмотри, что я оторвала! Маша уставилась на коробку, в которой лежали новенькие конечки. – Ой каки-и-ие… – восторженно пролепетала она. – А чего, теперь прямо с полозьями продают? Мне раньше покупали, так папа специально шурупами полозья прикручивал… – Сейчас какие угодно можно купить, – радостно щебетала Юлька. – Можно с полозьями, можно без полозьев, а можно и вовсе без ботинок. Я такие тоже видела – одни коньки, к валенкам прикручиваются! Смотри, как на ноге! И Юлька, забыв про все, высоко задрала ногу и стала напяливать новенький конек. – Ну как я? – прошлась она по ковру. – Классно! – восхитилась Маша. Конечно, она же не видела, как Юлька стоит на льду! А стоит она… да никак, все больше на четырех конечностях передвигается… Но зато на ковре-то она себя может показать! Юлька даже попыталась изобразить какую-то фигуру, которую наблюдала в экране телевизора, как-то лихо извернулась и высоко выкинула ногу! В этот момент дверь распахнулась и показалась голова женщины с всклокоченными волосами. – А-а, у вас прием, – почему-то обратилась она к Маше и быстро исчезла. Юлька испуганно рухнула на стул, принялась стаскивать коньки, а за дверями всклокоченная женщина кому-то вовсю объясняла: – Вы пока не ходите, у них покамест фигурный кружок тама. Ой, и как жа тяжко детям-то, а? Ну таки цены на все! Даже вон на каток не хватат деткам-то, где приспичит, тама и тянутся к спорту!.. А может, думаю, девушка больная какая, чего ж у психолога в коньках-то прыгать? Я ведь тоже, чего пришла-то… На этом откровения женщины прервались, дверь в кабинет отворилась и вошел Феликс. Глянув на Юльку в одном коньке – второй она уже успела скинуть, он быстро закусил губу, потер переносицу и, глядя куда-то в сторону, заговорил. – Я, конечно, дико извиняюсь, у вас тут тренировка в самом разгаре, но… мы не идем сегодня на каток, – выдохнул он. – А куда мы идем? – насторожилась Юлька. – В тир? Стреляться? – Не совсем… Я не смогу вывести вас сегодня на ледовые просторы. И одних отпускать… опасаюсь… – объяснил Ларский и как-то подозрительно посмотрел на Юльку. – Нет-нет! – тут же в панике задергала ручками Маша. – Мы без тебя – никуда, правда, Юля? Юля не особенно рвалась покорять ледовую гладь, прямо скажем, куда приятнее было простенько так завалиться в машину да и прокатиться на дачу к Юлькиным родителям. Вот уж где сейчас здорово! На улице снег, елки стучатся в окно, а они все возле камина, а дрова потрескивают, и так все уютно, по-семейному… Только вот на даче совершенно точно никакого жениха для Маши не присмотришь, значит, и Ларского туда не заманишь. Разве только Ярика ей сосватать. А самой тогда как? У этого Ларского в запасе Ирочка имеется, не ровен час недоглядишь, девка и утащит мужика в загс, а ей, Юльке, что останется? – Юля, мы ведь без него не пойдем, правда? – допытывалась Маша. – Нет, ты посмотри на нее! – вскинулся Феликс, кивнув на Юльку головой. – Сидит, понимаешь, в коньках и еще раздумывает! – А чего говорить-то? – уныло переспросила Юлька. Все же обидно было, что она так собиралась, а этот… «Пациент» навязался на ее голову! Взял и одним махом все испортил! – Чего говорить?! – Скажи – да! – диктовал «пациент». – «Да, Машенька, ты совершенно права, мы без вас, дорогой Феликс Николаевич, совсем никуда!» Юлька фыркнула. Неужели все же Ирочка запретила им встречаться? – А я приеду из командировки и сразу на лед! – пообещал Ларский. – Так что конечки можете пока не снимать. Меня всего-то денька три не будет. В это время в кабинет снова просунулась всклокоченная голова. – Товарищ психолог, ежели у вас тяжелый случай, так, может, психушку вызвать? У меня сотовый есть… – любезно предложила она свои услуги. – А то ить уж какой час жду… – Подождите минуточку за дверью, – важно ответила Юлька в одном коньке. Женщина посмотрела на нее, хотела было что-то спросить, но только быстро качнула головой, исчезла за дверью и вскоре уже была слышна ее тяжелая, удаляющаяся поступь. С ненормальным психологом она решила дел не иметь. – Ну вот, одним больным стало меньше, – вздохнул Ларский, быстрым взглядом стрельнул в Юльку и просто сказал: – Пока, девчонки. Больше задерживаться он не стал. Юлька уныло начала стаскивать конек. Три дня без Ларского обещали быть совсем не интересными… – Юль… – тихонько спросила Маша. – А ты что, сильно расстроилась? Он же не долго… – Ничего я не расстроилась… – дернулась Юлька. – Нет, я, конечно… опечалена, но только тем, что пришлось потратиться на эти коньки! Последние деньги истратила, а толку никакого! Маша задумчиво перекладывала листы бумаги с одного места на другое и мельком поглядывала на подругу. – А что, – наконец отважилась она спросить, – тебе совсем не нравится Феликс? Юлька и без того была зла на этого Феликса! Нет, она все понимала – работа, командировки, но!.. Но… между прочим, мог бы хоть раз и отпроситься! Она и так его видит только в выходные! А вот эта Ирочка!.. – Ни чуточки? – добивала Маша. – Ой, я тебя умоляю, – скривилась Юлька, чтобы даже случайно не показать, что там у нее внутри. – Вы прямо как маленькие дети! Нравится, не нравится! Ну скажи, с чего это мне понравится твой братец? Грубое, неотесанное бревно… слова порядочного не дождешься, все какие-то подковырки, иголки! Да к тому же бабник! Да я что, на помойке себя нашла? У Маши вытянулось лицо. Она пыталась вставить хоть слово в защиту брата, но Юльку уже несло: – Да у меня, если хочешь знать, не сегодня завтра свадьба! Я тут с вами по долгу службы чуть собственную судьбу не разрушила! А она мне – Фе-е-еликс!! Да кому он нужен-то, этот Феликс твой! Командировки у него! Работа у него! Коньки ему не на ту ногу! Не понравилось, видишь ли, что я тройной тулуп прыгнула! Так это я на ковре! Видел бы он меня на льду – я там вообще на коньках стоять не умею! Я на них лежу! Хлыщ! Маша резко встала, долбанула пачкой бумаг о стол, Юлька захлопнула рот, а девушка лихо пошла в наступление: – Почему это мой брат какой-то хлыщ? Он, между прочим, совершенно хороший мужчина! И красавец! Да ты знаешь, какой он… какой он… Он на доске почета висел! И всегда самый лучший! А нам дома весь телефон женщины оборвали, как ни возьмешь трубку – «А Феликса можно? Позовите, пожалуйста, Феликса». И какие девушки! Не тебе чета – красивые, модные, богатые, умные! А он не хочет! Потому что за меня беспокоится! – Еще бы! Сначала он из тебя придурочную сделал, а теперь ему ничего не остается, как опекать! – не могла молчать Юлька. Но и робкая Маша в долгу не оставалась. – Сама ты – опекать! Да он!.. Он, если хочешь знать, только свистнет, за ним толпы понесутся! Он и летать умеет, и плавать, и на коньках, и даже… Он даже умеет стирать белые носки хозяйственным мылом, вот! – забила последний гвоздь Маша и, гордо вскинув голову, вышла из кабинета. Юлька осталась одна, разревелась, наговорила Маше целую кучу неприятностей – хорошо, что девушка ее не услышала – и стала собираться домой. Сегодня она твердо решила: черт с ней, с Дашкой, ничего она ей доказывать не будет. А просто вот так возьмет и отнесет с Яриком заявление в загс. Кстати, он сегодня как раз ждет ее, чтоб поговорить. Сколько там времени? Пять… Ну, до шести она еще успеет и до дому добраться, и даже ужин приготовить… Глава 5 Серьезные дела Дома Юлька выгрузила сумки и сразу приклеилась к плите. Сегодня она хотела непременно удивить Ярика. Пора уже, наконец, проявить себя с хозяйственной стороны. Приготовит ему что-нибудь экзотическое, вот он удивится! Она даже не поленилась, залезла на самую высокую книжную полку и выудила оттуда кулинарную книгу. – Салат с кальмарами и ананасами… Какая, должно быть, гадость, – скривилась она. – Надо непременно приготовить, сплошная экзотика. Я назову его… назову его… «Карибские грезы»! Как романтично! Только… только вот ананасов я не купила… да и кальмаров нет. Придется… Вот! Курица с грецкими орехами в виноградном листе! Простенько и со вкусом. Тем более что и грецкие орехи в шкафу завалялись, прорастут скоро… С ума сойти, с чего это папенька принялся меня откармливать грецкими орехами? Ага! А где у нас виноградные листья? А виноградных листьев у нас нет, и не будет, до самого лета… М-да. Больше Юлька не раздумывала, пока время позволяло, она мгновенно собралась, завела машину и зарулила в самую ближнюю кулинарию. Ей тут же выдали горячую запеченную баранью ногу, слоеный пирог с красной рыбой и три салатика с вычурным названием «Византия». И ведь Юлька успела! Успела добраться до дому, сунуть баранью ногу в духовку – якобы она уже час там томится, пирог уложить на блюдо, а салатики разложить в салатницы и затолкать в холодильник. Она даже начала нервничать – отчего это Ярик так непростительно задерживается, когда она к его приходу наготовила всякой всячины! Ярик пришел в половине седьмого. Он тоже приволок пакеты с продуктами, завернул в ванную помыть руки и прямиком направился к плите. – Нет-нет, – лукаво погрозила ему пальчиком Юлька. – Сегодня ты – гость! – Дожили, – тяжко вздохнул Ярик и плюхнулся за стол. Перед ним тотчас же были выставлены все запасы – баранья нога, пирог с рыбой и салаты. Но бездушного окулиста это не повергло в шок. – В кулинарии брала? – внимательно жевал он кусочек баранины. – Да какая тебе разница! Сама сделала, – не выдержала Юлька такого равнодушия к своему поварскому искусству. – Вот прямо… все настроение испортил! Ярик отложил вилку, промокнул губы салфеткой и внимательно уставился на Юльку. – Юля, я об этом и хотел с тобой поговорить… Мне кажется, в последнее время я слишком часто стал портить тебе настроение… – Да уж, у тебя стал такой характер! – поддержала его Юлька. Но Ярик, видимо, имел в виду нечто другое. На замечание подруги он даже не отреагировал, а продолжал выстраданную речь: – Я все время чувствую себя лишним. Что случилось? Мы перестали видеться не только в будни, по вечерам, но и в выходные. Ты буквально прячешься от меня. Сначала я еще ждал тебя, потом перестал ждать, даже звонить не стал по выходным, а ты этого даже не заметила! Я понимаю, мы столько лет вместе, и ты, может быть, считаешь, что просто обязана быть со мной рядом, но, когда по обязательству, это ведь… Ну, это не те чувства. Может, нам попробовать вообще некоторое время не встречаться? Я даже вполне допускаю, что у тебя мог кто-то появиться… Ты могла от меня устать за столько лет. Давай отдохнем друг от друга. – Ты что, взбесился? – тихо прошипела Юлька. Нет, она и сама хотела предложить ему нечто подобное, но ведь это она хотела! А вот слышать такие похабные предложения от Ярика!.. – Нет, что ты несешь? – накалялась Юлька все больше. – Ты – рабочий человек! Ты прекрасно должен понимать, что такое – впервые выйти на работу! Это тебе и новый режим, и новые обязанности, и новый коллектив, и новое начальство! Да я буквально зверею от той прорвы дел, какие на меня навалились! Я от стола отойти не могу! Прихожу домой, а ты мне такие сувениры преподносишь! Ты знаешь, как мне тяжело? Но я молчу! Потому что сама выбрала этот тернистый путь! А у меня такие пациенты, которые… да они дышать без меня не могут! Шагу не могут ступить! Вот и приходится из-за них жертвовать своими выходными, отдыхом, праздниками! Но я надеялась, есть человек, который… – Пациенты! – горько усмехнулся Ярик. – Это получается, когда мы с тобой поженимся, я тебя тоже дома видеть не буду, ты будешь круглосуточно облегчать людям жизнь? Юлька набрала побольше воздуха в легкие и с новой силой кинулась в атаку: – Ну конечно!! Конечно нет!! Я каждый вечер буду вместе с тобой смотреть боевики по видику. Это у меня просто случай попался особенный… Я просто всю голову сломала, а как помочь… Юльке пришлось рассказать Ярику про Машу Ларскую всю правду. Про Феликса она тоже упомянула, но только так, вскользь, ненавязчиво. А вот проблему незамужней девушки осветила довольно подробно. – Вот и получается, что мне с ними приходилось и в бильярдном клубе работать, и в бассейне… – грустно доложила она, подперев щечку кулачком. – Это еще хорошо, что сегодня не получилось на каток тащиться! Я ведь уже и коньки купила… Она прилежно закручинилась и стала сначала потихоньку отщипывать кусочки от пирога, а потом и вовсе – взяла нож и вплотную приступила к ужину. Ярик же напротив – выскочил из-за стола с диким выражением лица, забегал по кухне и начал кричать, вскидывая руки к потолку: – Это просто… сойти с ума!! Офонареть!! Вместо того чтобы оказывать квалифицированную помощь, этот психолог – дипломированный! – скачет по бильярдным клубам, топит своего пациента в бассейне и делает все, чтобы человек женского пола окончательно и бесповоротно возненавидел род мужской! Дай мне воды… Да не стакан! Дай мне море, чтобы я смог утопиться от позора! Юлька даже перепугалась такой бурной непредвиденной реакции. – Ярик… ну совсем свихнулся… Господи, как я тебе море-то дам? Ну, если хочешь, сходи в ванную, там при желании можно утопиться… Да что это за истерики? – в конце концов не выдержала она. – Хватит уже изображать беременную гимназистку! Между прочим, эта Маша расстроилась вовсе не так, как ты! – Правильно! Потому что девушка еще не осознала трагедии!! – воскликнул Ярик, но пыл его уже иссяк. Он обессиленно рухнул на стул и чуть слышно пробормотал: – Налей мне этого… как его… – Моря, чтобы утопиться? – с готовностью переспросила Юлька. – Да нет же! Корвалола! После нескольких капель сердечного препарата молодой человек почувствовал себя значительно лучше. Он даже смог без крика объяснить некоторые Юлькины недоработки как психолога. Усевшись на диван, притянув к себе девушку и нежно поглаживая ее по руке, Ярик медленно и равномерно говорил: – Пойми, Юленька, ты же совсем не лечишь эту Машу. Ты с ней просто рядом живешь, и все. А я хочу, чтобы ты не с ней жила рядом, а со мной. Ведь отчего девушка боится мужчин? Потому что она ждет от них опасности. А надо ее свести с такими мужчинами, от которых невозможно ожидать никакого зла… – Таких мужчин в природе не существует, – буркнула Юлька. Ярик хмыкнул и терпеливо поправился: – Ну может быть, я не так выразился… Надо ей такого молодого человека, который бы сам ее… боялся, что ли… – Да где такого найдешь?! – вскинулась Юлька и сбросила руку Ярика со своего плеча. – Вот ты ничего не знаешь, а советуешь! Да при виде нашей Маши даже самые чахлые задохлики грудь колесом выгибают! И все же Ярик настаивал: – Значит, надо подыграть! – Вот ты и подыграй! – мигом ухватилась за идею Юлька. – Почему это сразу я? – пошел на попятную любимый друг. – И вообще, я хотел поговорить не об этом… Юля, мне кажется, у тебя кто-то появился. Да, и не спорь. Вполне возможно, даже брат этой самой Маши. Именно поэтому ты так не заинтересована в ее выздоровлении. Юлька уже просто взвыла. Весь день сегодня ей пытаются доказать, что она просто-таки без ума от господина Ларского! Тут даже если бы она и была в него влюблена по самое темечко, все равно уже возненавидела бы. А Юлька совсем даже ни чуточки его не любила! Ни граммулечки! Ни вот столько вот! – Хватит выкручиваться, – грозно свела она брови к переносице и уставилась на Ярика. – Лучше признавайся, когда будешь мне делать предложение? Ярик оторопел. Такого поворота он никак не ожидал. – Юленька… Да я… кхык… – Хорошо, я согласна, – уложила свою длань Юлька на руку окулиста. Ярик особенного восторга не испытал. Он печально хмыкнул, по-лошадиному помотал головой и с видом умудренного годами старца произнес: – Понимаешь, Юленька… Если бы ты сказала об этом мне вчера… или завтра… То есть если бы я не попался тебе под горячую руку… Сейчас ты просто кому-то что-то хочешь доказать, насколько я тебя знаю. Правда, я еще не совсем понял, кому и что… – Понятно, ты мне не веришь, – запыхтела Юлька. – Ничего, сейчас поверишь, никуда не денешься… Нет, ну и чего ты расселся? Собирайся! Поедем к маме делать официальное предложение! Ярик даже не стал спорить. С похвальной практичностью он аккуратно уложил продукты в холодильник, спокойно оделся и пошел заводить машину. – Сейчас, сейчас… – бубнила себе под нос Юлька, никак не попадая ногами в новенькие брючки, которые купила специально, чтобы поражать своих пациентов. К дому Григорьевых молодые люди ехали молча. В салоне играла музыка, а поэтому и говорить было абсолютно незачем. – Останови здесь! – попросила Юлька, когда проезжали мимо новенького гипермаркета, который открыли совсем на днях. – Я еще там не была ни разу. Ярик удивленно вздернул брови: – Вообще-то мне казалось, что магазин может и потерпеть, если уж у нас такое серьезное дело с твоими родителями… Боже! Страшно представить, как она будет жить с таким занудой! Юлька развернулась к нему всем телом и почти на пальцах объяснила: – Я понимаю, что у нас серьезное дело! Именно поэтому мне просто необходимо в этот магазин. Ведь не заявимся же мы к родителям сообщать о нашем бракосочетании без самой захудалой бутылки шампанского? И вообще, на кой черт нам захудалая?! Надо самую лучшую! А где еще купишь хорошее, если не в новеньком гипермаркете! Мы же к родителям не просто поболтать едем! Ярик послушно остановил машину, и Юлька быстро понеслась к стеклянным дверям. Шампанское они взяли сразу же. Правда, еще минут сорок Юля носилась по первому и второму этажам, так, мимолетом, чтобы просто осмотреть, чем еще может порадовать ее этот новый гигант с товарами. В конце концов, так больше ничего и не купив, Ярик встал в очередь к кассе. Поскольку магазин был совсем новый, очереди в нем еще имелись. Пока Ярик терпеливо томился в хвосте людского потока, Юлька удобно устроилась в пластиковом кресле маленького кафе, которое расположилось здесь же, в холле. Она уплетала мороженое и со скучающим видом ждала, пока очередь доползет до молоденькой кассирши. Рядом с Юлькой сидели две тучные, немолодые тетки, которые быстро ели салат из пластиковых коробочек и взахлеб делились новостями. Голоса у обеих дам были настолько могучие, что их беседу могли спокойно слушать все желающие. И не желающие тоже. – …Что ж ты думаешь! Я опять своего кобеля у Любки застукала. Вот прям и не знаю, и на каки таки прелести его тянет? Ну ни кожи ни рожи у Любки-то, а он уж который раз все к ей! Паразит! – жаловалась одна из женщин. – А я так бы давно ей харю-то расцарапала, прямо я вся в удивлении от твоей скромности… – сочувствовала другая. – Да кака там скромность! Я уж который раз харю-то царапаю, да нешто это помогает?! Она уж у меня как тигра вся ходит, Любка-то, вся рожа в красную и белую полоску. А он, паразит, все одно к ей! А она еще, слышь-ка, визжит! Дескать, это не я к ему, дескать, это он сам ко мне прется, по доброй воле! Слышь, да?! – возмущалась первая женщина. – Ой, ну можно подумать! – презрительно фыркнула другая. – А ты ей больше верь! Да ежли баба не схочет… В таких-то делах мы, бабоньки, завсегда первую скрипку играем! Кого нам надо, того и ведем! Женшина, ежли она с умом родилась, так с мужуком-то все чо хошь поделать может! – Вот-вот! – поддержала ее подруга. – Не-е-т, я-то за свое счастье ешо повоюю! Фиг она у меня его уведет! Нешто я совсем без головы, а? – С головой, с головой, как же, ты ж еще у меня в прошлую зиму шапку для головы заказывала. Нет, я дак тебя сильно уважаю… Юлька так увлеклась беседой двух подруг, что не заметила, как ее мороженое растаяло, на дне креманки теперь вместо сливочных шариков была мутная, неаппетитная жижа. Она отодвинула вазочку и презрительно дернула губой – вот и она, как это самое мороженое: как только ей создают все полагающиеся условия, она точно хорошенький сливочный шарик, а чуть поменялась температура, и вот тебе пожалуйста – не Юлька, а мутная жижа! И ведь как правы эти две тетки! Юлька просто не могла оторвать уха от их беседы. И никакие тебе не львицы, обычные тетушки в годах – пальтишки кулем, клочок меха на воротничке, а какие мудрые мысли! – Юль, ну что, мы едем? – появился возле нее Ярик с красочным пакетом. Юлька кивнула головой и направилась к машине. Их приезд к Юлькиным родителям произвел эффект разорвавшейся бомбы. Маменька лишь увидела, как Ярик вытаскивает из пакета бутылку с шампанским, как тут же немедленно побледнела, губы горестно уехали на подбородок и на глаза навернулись слезы. – Юля… Володя… Володя-я-я! – завопила Ольга Леонидовна так, будто ей принесли повестку в военкомат. – Ты посмотри… Володя, немедленно посмотри! Они с шампанским!! Из комнаты вышел Владимир Сергеевич, который на ходу заправлял белую праздничную рубаху в широкие семейные трусы. – Оленька, ну что ты переполох подняла? Ну подумаешь – пришли… с шампанским… Ярик, вы чего, на свадьбу пришли нас пригласить, да? Оля, они пришли пригласить нас на свадьбу, мне так кажется. Правда, Юля? – Юленька, доченька! – кинулась мать на шею дочери, мешая той раздеваться. – Неужели на свадьбу? – Ой, ну на какую свадьбу, мама! Нельзя вот просто так заехать чайку попить, что ли? – поморщилась Юлька и кивнула онемевшему Ярику: – Ну что ты стоишь, проводи маму на диван. Ольга Леонидовна, услышав, что и на сей раз никто на свадьбу звать их не торопится, быстро пришла в себя, поджала губы к носу и только шумно выдохнула: – Вот что, дочь моя, если тебе еще когда-нибудь приспичит в одиннадцать часов приехать попить чаю, так простенько, с шампанским, я бы тебя попросила сначала позвонить. В следующий раз я могу и не вынести такого внезапного счастья. Володя! Ну что ты напялил эту рубаху с галстуком! Она совсем не смотрится вкупе с твоими трусами! Чаепитие не затянулось. Посидели около часа, и Ярик повез Юльку домой. По дороге к Юлькиному дому он решительно наказывал девушку своим суровым молчанием. Зато Юлька трещала за двоих. Будто камень с души свалился с этим замужеством! Ну не готова она еще стать женой, ну что поделать! Просто сейчас у нее на первом плане карьера. И ведь почти получается! – Ярик, как это ты славно придумал с Машей! Совершенно точно – ее надо познакомить с каким-нибудь задохликом. Ярик, я ее познакомлю с тобой! Нет, ты, конечно, сначала нарядишься, как полагается, очки там свои наденешь, костюмчик, помнишь, у которого рукава короткие… А главное, ты должен отработать несчастный взгляд! Ей должно стать тебя жалко, тогда она перестанет тебя бояться! Вот у женщин всегда так – как только начнет жалеть, так всю бдительность теряет. Ну-ка, посмотри на меня… Нет, Ярик, тебе не надо отрабатывать взгляд, ты с ним родился. – Ну почему я-то?! – не выдержал молодой человек. – А кто? – вытаращилась на него Юлька. – Господи! И этот человек умоляет меня стать его женой! А кто еще? Тебе и надо-то только прикинуться больным – ты же должен ко мне на прием прийти! Прикинуться больным, быстренько ее обворожить, а потом повести в ресторан! – И почему обязательно в ресторан? – все больше нервничал Ярик. – Почему, к примеру, не в библиотеку? Юлька ухватилась за грудь и закатила глаза: – Как ты прав! Конечно! Конечно, в библиотеку! Но сначала ко мне на прием… – Только в библиотеку ты с нами тоже пойдешь, – уже стал сдаваться Ярик. – Конечно! Конечно, я пойду с вами в библиотеку… господи, ну никакой личной жизни… Операцию по внедрению Ярика решили проводить прямо завтра же. Правда, Юлька немного переживала по поводу их с Машей небольшой ссоры, вдруг девушка решит, что больше ей ни к чему работать у такого психолога, но все сложилось на редкость удачно. Утром Маша пришла даже раньше Юльки. При виде начальницы девушка немного покраснела, потом сбегала поставила чайник, уселась напротив и тихо вздохнула: – Юль, мне кажется, мы вчера обе погорячились. Прости, если чем-то тебя обидела… Юльке стало не по себе. В конце концов, это были ее слова, это же Юлька психолог, а не Маша. Но настроение поднялось. – Маш, я еще не совсем матерый психолог… видишь, даже с собой порой справиться не могу… – отвела она глаза в сторону. – Но я стараюсь! И потом, главное, что мы обе друг другу нужны, правда? Ты меня тоже прости… На этом инцидент был исчерпан, и девушки принялись болтать, будто не видели друг друга по меньшей мере неделю. В конце концов они так разоткровенничались, что даже нашли в себе силы вернуться к предмету их ссоры. – Ведь я почему у тебя спросила про Феликса, – осторожно начала Маша. – Понимаешь, он же мне самый близкий человек. И ты мне очень нравишься. Вот я и подумала: а почему бы вам не взять да не пожениться, а? На Юльку будто кипятком плеснули. Она смущенно засопела носом, уперла глаза в пол, но потом вдруг опомнилась. – Да как же мы поженимся, если у вас какая-то там Ирочка просто с языка не слезает! – возмутилась Юлька. Про такую мелочь, как наличие Ярика, она даже не вспомнила. – Главное, дошло до того, что эта самая Ирочка уже мне пироги стала присылать! То есть она совсем меня ни за что не считает, а ты говоришь – жениться! И ты, между прочим, тоже все время «Ирочка, Ирочка»!.. Мне кажется, я ничего смешного не сказала! Действительно, Юлька говорила совершенно серьезно, но Маша все равно слушала ее, едва сдерживая веселый смех. – Если не прекратишь смеяться, опять поссоримся, – честно предупредила Юлька. – Юль… кх-м… сейчас… – справилась с собой девушка и очень тепло растолковала: – Ирочка – это еще один и последний близкий наш человечек, больше у нас с Феликсом никого нет. Это родная сестра мамы, ей сорок лет, но она очень хорошо выглядит, веселая, умная, но… После того как с родителями случилось несчастье, она просто переехала к нам с Феликсом, чтобы с нами жить. Она даже замуж не смогла выйти, у нее был друг, но он не готов был содержать двух ее племянников, и она с ним рассталась. Теперь Ирочка к мужчинам относится очень подозрительно, хотя у нее столько кавалеров! Кстати, Феликс хочет выдать меня замуж еще и потому, что тогда Ирочка может устроить свою личную жизнь. Нет, мы ей, конечно, говорили, чтобы она на нас не обращала внимания, а жила для себя, мы ведь уже не маленькие, но она только отшучивается. Правда, она теперь не живет с нами, только иногда приезжает… Я тебя с ней обязательно познакомлю! Юлька сидела будто проглотив саблю. Вот что с людьми делает ревность. Такую замечательную сорокалетнюю женщину заподозрить черт-те в чем! – А почему ты мне сразу не сказала, что она ваша тетка? – накинулась она на Машу. – Видела же, что я вся нервная становлюсь при ее упоминании! Маша пожала плечами. – Ты, Юль, меня извини… но ты иногда просто становишься неадекватной… особенно когда Феликс приходит. Я и не сообразила, что ты на Ирочку злишься… – Ладно, я уже ни на кого не злюсь, – миролюбиво сообщила Юлька. – Давай пить кофе на мировую! У нее теперь так легко стало на душе, так просторно, что немедленно захотелось, чтобы и у Маши было все замечательно. Господи, ну где там потерялся этот Ярик?! Надо же срочно лечить девушку! Ярик появился незадолго до окончания рабочего дня. Когда он просунулся в дверь, Юлька чуть не фыркнула – так нелепо он выглядел. На нем была розовая рубашечка в мелкий цветочек (где он только выискал такую), коротенькие штаны и ярко-малиновый галстук-бабочка. – Можно? – робко уставился он на Юльку. Пока Юлька прятала улыбку в зажатый кулак, Маша успела разглядеть «пациента», невыразительно почмокала губами, но пригласила вполне гостеприимно: – Проходите, не стесняйтесь. Ярик протиснулся в двери, прошел к креслу и неуверенно огляделся. – Мне бы… мне к врачу, к психологу… – промямлил он, уставился на Машу и покраснел. Пока он пялился на девушку, Юлька корчила Маше всякие рожицы, которые обозначали только одно – побеседуй с бедолагой, пусть освоится. – Вот, познакомьтесь, – показала на Юльку Маша. – Юлия Владимировна. Очень видный психолог, оказывает весьма квалифицированную помощь. Только давайте я сначала запишу все ваши данные… Итак? Ярик повернулся к Юльке и, глядя ей в глаза, робко забормотал: – Ярослав Игоревич Семгин, проживаю… а давайте я сразу к своей проблеме, а? Юлька, пытаясь не обнаружить их некоторое знакомство, важно мотнула головой. – Давайте, Ярослав Игоревич, излагайте. Ее верный друг звучно шмыгнул носом, вытер ладони о короткие штаны и заговорил, упрямо глядя в пол. – У меня проблема… Понимаете… я, в общем-то, неплохой человек… Юлька поняла, что настала пора приступать к лечению, схватила совершенно чистый лист бумаги и сурово произнесла: – Мария Николаевна, продолжайте прием, а я на минуту отлучусь, невыносимо срочное дело! Цокая каблучками, она вышла из кабинета и с легким сердцем направилась на первый этаж, посидеть в кафе. С Яриком она могла за Машу не беспокоиться. Выдержав порядочную паузу и выкушав при этом два пирожных, Юлька вернулась в кабинет, уселась за стол и прислушалась к разговору. Маша не проявляла никакого беспокойства, а Ярик лепетал ей какую-то свою легенду про загубленную жизнь. – Понимаете, мы ведь с ней знакомы с детства… – мямлил Ярик, ковыряя ногтем стол. – И наши родители уже давно нас поженили, и друзья… Я к ней со всей душой, только чувствую, что не нужна ей душа-то моя. Она меня вовсе считает за предмет неодушевленный! Пришел я – хорошо, не пришел – она и не заметит. А я так устал… Может, она меня не любит? Маша была на высоте. Тоном доброй тетушки она спокойно поясняла: – Скорее всего, ваша девушка и сама не знает, что к вам чувствует. И то, что вы вместе уже с детства, с вами в данной ситуации сыграло недобрую шутку. Ваша девушка просто принимает вас за подружку и не видит в вас мужчину. Она охотно делится с вами секретами, принимает ваши услуги, свободно может перед вами переодеться, похвастаться новым бельем, так ведь? – Так… – подтвердил Ярик. – Как раз такое поведение у нас с нашими подругами. Заметьте, не с друзьями, а именно с подружками. Вряд ли ваша девушка может с легкостью продемонстрировать мужу подруги свое нижнее белье, хотя он и считается другом. Юлька не выдержала: – Но ведь точно такие же отношения и у мужа с женой! Может быть, она… считает вас гражданским мужем! Совсем не обязательно бежать в загс, чтобы чувствовать себя супругами! – Может быть, – парировала Маша. – Однако даже гражданские муж с женой сначала испытывали друг к другу влечение, потом добивались взаимности, проходили какие-то ступеньки отношений на пути к своему совместному житью. То есть изначально женщина увидела мужчину и он ей понравился. А у вас, Ярослав Игоревич, похоже, никаких ступенек вовсе не наблюдалось. И девушка видела только бесполого человека. – Какой ужас… – пролепетал Ярик и быстро взглянул на Юльку. Психолог ерзала на стуле и не знала, как опровергнуть Машины домыслы, а та наслаждалась своим повышением: – Нередко между такими «друзьями детства» случается даже интимная близость, но это результат полового созревания, скорее узнавание себя во взрослом облике, нежели желание близости именно с этим человеком. – Нет-нет, у нас никакого интима не случалось! – быстро проговорил Ярик. – Дело в том, что мы решили все, как положено – после свадьбы. Свой интерес такого рода моя девушка… короче, у нее был мужчина. Но я все понял и простил. Маша только тихо прикрыла глаза ладошкой: – Какой кошмар… – А что такого? – не выдержала Юлька. – Нормальные дружеские отношения. – А как же вы? – уперла на парня страдающий взгляд Маша. – А я… у меня тоже были женщины на стороне, – пожал плечами Ярик. – Этакие легкие увлечения… – Скотина! – прошипела Юлька. – А что такого? – не поняла Маша. – По-моему, типичные отношения между «подругами»! Нет, я вполне допускаю, что у вас еще с вашей девушкой все может сложиться! Такое случается, когда друг-подружка вдруг резко отходит в сторону, изменяет свое поведение и девушка видит наконец, что рядом с ней находился вовсе даже не кто-то непонятного пола, а вполне интересный мужчина. Однако вам потребуется большая выдержка. Вам надо просто уйти от своей девушки. И как можно на больший срок. Уверяю вас, за три дня она вас не успеет оценить. Этого Юлька уже не могла вынести. – Нет, позвольте! Что значит – уйти?! А если она в кого-нибудь влюбится? И вообще, что это такое! Жил-жил человек рядом, никому не мешал, а теперь, значит – возьмет и уйдет!!! Куда это он уйдет, я вас спрашиваю?! Маша удивленно вздернула бровки: – Юлия Владимировна, это вы сейчас о ком? Нашему посетителю надо разобраться в своих отношениях с его девушкой. И даже если она влюбится в кого-то другого, это пойдет на пользу им обоим. В конце концов, пусть они разберутся лучше сейчас вдвоем, нежели потом им придется делить детей. И еще… – Маша ободряюще улыбнулась Ярику, который как-то и вовсе сник. – И еще, запомните: женщины не любят мужчин-нянек, они ими только пользуются! И позволяют себя лелеять! Женщины, как это ни прискорбно, любят мужчин-котов! Кот всегда сам по себе, всегда ласковый, пушистый и бесконечно загадочный, далекий, у него свой мир, а это так завораживает… У Юльки вытянулась челюсть. – Маша… – пролепетала она. – Откуда ты набралась такой пошлости? Девушка хмыкнула, встряхнулась и с выражением психолога со стажем вдруг спросила у Ярика: – Почему это вы думаете, что только она может влюбиться? Ведь и вы тоже можете отыскать свою половинку. Вы можете встретить женщину, которая увидит в вас не приложение к плите, а настоящего мужчину! Юлька покрылась багровыми пятнами. Вот ведь черт. Маша бьет просто-таки на поражение! Откуда она знает, что Ярик – приложение? – Я с этим согласен на все сто процентов, – вдруг проговорил «пациент». Нет, ты посмотри!! Он согласен!!!! – И я тоже, – мило улыбнулась Юлька, тряхнув рыжими кудрями. – Вполне вероятно, у нее уже кто-то есть, и пусть все встанет на свои места. Ярик даже не обратил на нее внимания, гад! Он теперь смотрел на Машу и просил совета только у нее: – И все же я не спокоен. Куда же мне уйти? Это хорошо говорить, когда рядом есть другая женщина, а где же ее найдешь? – А наш начинающий психолог вам поможет! – с готовностью откликнулась Юлька. – Мария Николаевна, мне кажется, вам обязательно нужно сопроводить молодого человека… ну хотя бы в библиотеку! Кстати, сообщите ему, что сверхурочные работы у нас оплачиваются по тройному тарифу! Маша вытаращила глаза, но перечить не стала. Она вежливо назначила Ярику встречу в библиотеке завтра в двенадцать дня. Ярик тут же отсчитал положенную сумму, попрощался и вышел, сверкая розовыми носками. Эту цветовую гамму Маша, видимо, тоже заметила, потому что едва за посетителем закрылась дверь, девушка шумно вздохнула и покачала головой: – Господи, и как только его девушка столько терпела это недоразумение в розовом?! – Ну… если присмотреться, то он вовсе даже ничего, – дернулась Юлька. – Юль, ну я тебя умоляю! – скривилась Маша. – Это как надо присматриваться! – У него хороший рост! – Он сутулый! Какой там рост. – У него… красивые глаза! – А очки! У него же такие окуляры, что там никаких глаз не разглядишь! И вообще, чего ты так за него заступаешься? – подозрительно уставилась на подругу Маша. – Ты его знаешь, что ли? – Отку-у-у-да? – испугалась Юлька. – Просто… просто своих пациентов надо любить, Маша! Оставалось радоваться только тому, что Маша даже не вспомнила, что этого мужчину стоит бояться. Вечером Юлька никак не могла дозвониться до Ярика, он попросту не брал трубку. Вероятно, молодой человек решил следовать советам нового психолога. «Не очень-то и хотелось», – подумала Юлька. Хотя сегодня она себе лгала – очень хотелось. Хотелось, чтобы этот Иуда поднял трубку и выслушал все, что Юлька ему выскажет! Это же надо – он решил ее оставить! Негодяй! Ну ничего, она завтра сходит с ними в библиотеку, посмотрит, как он станет очаровывать Машу, которая на него без слез смотреть не может! Ведь сколько раз Ярик уже убеждался – лучше Юльки ему все равно не найти, нет ведь, все еще надеется, наивный… В библиотеке Ярик быстро успокоил встревоженную вчера Юльку – он просто не отходил от нее ни на шаг, в то время когда надо было вовсю обхаживать Машу. Юлька даже не выдержала и, улучив момент, прошипела ему, сцепив зубы: – Ну оттащи ты ее хоть за столик, что ли! Должна же она с мужиком посидеть в непосредственной близости! Сегодня на своего друга детства Юлька смотрела без содрогания, краснеть за него не пришлось: строгий серый костюм, дорогой, но без излишеств, наверняка Маша даже не догадывается, сколько он стоит. Такого же оттенка рубашка и галстук в тон. Естественно, никаких носков из-под брючин, все прилично и достойно. – Маша, ну ты посмотри, каков герой! – толкала в бок подругу Юлька. – Я тебе вчера говорила! Не мужчина – конфетка! Иди немедленно почитай с ним книгу, надо же парню помочь, он же в тройном размере заплатил! Маша придирчиво оглядывала своего нового кавалера, но ни к чему не могла придраться, Ярик был безупречен. – Пойдемте за тот столик, – чопорно пригласила она «пациента» за дальний стол. – Мне бы хотелось показать вам книгу одного современного психолога… Юлька не стала слушать, какого там психолога пропагандирует эта святая дева, понеслась к нужным полкам и выудила оттуда толстенький томик Мопассана. – Я думаю, вам стоит подружиться с этим писателем, – плюхнула она книгу прямо перед носом изумленной пары. – Мария Николаевна, проработайте некоторые страницы, а я полистаю Леви! По тому, как побагровело лицо Марии Николаевны, Юлька поняла, что девушка с Мопассаном уже подружилась. Ярик с Машей сидели, словно два приговоренных – оба того и гляди готовы были сорваться с места и унестись, забыв вернуть книгу в хранилище. Когда спустя полтора часа пытка обоих больных была закончена, вся троица вышла из библиотеки с явным облегчением. – Скажите, – робко спросил у Юльки Ярик. – А я бы мог где-нибудь пройти лечение не в такой тягостной обстановке? Мы очень часто ужинали с моей девушкой в ресторанах, я могу позволить себе пригласить вас на ужин? – А чего это меня-то? – сделала Юлька страшные глаза. – У вас есть свой лечащий врач, его и тащите! Маша сдержанно вздохнула и незаметно пнула Юльку сапожком. – Тогда… тогда я приглашаю вас обеих, – упрямился Ярик. – Только завтра у меня вряд ли получится, работа, знаете ли… И потом… я хочу прислушаться к себе, может, я уже отвык от своей девушки? Юльку такой поворот событий не устраивал. Что значит – отвык! Маша только-только начала привыкать к мужскому обществу, а этот дезертир в кусты! – И сколько вы себя собираетесь слушать? – уставилась она на Ярика, и ее взгляд не сулил для последнего ничего приятного. – Буквально… буквально до пятницы, – постарался мило улыбнуться «пациент» и повернулся к Маше: – Я приглашаю вас на ужин в пятницу. Обычный психологический сеанс, ничего личного! – Идиот… – в сторону прошипела Юлька. Маша же навесила на лицо производственную мину и вежливо ответила: – Конечно-конечно, я понимаю, к тому же вы заплатили, я вынуждена согласиться. Думаю, и этот сеанс мы осилим. Ярик, откланявшись, быстро удалился, а Юлька напала на подругу: – Ну чего ты с ним разговариваешь, будто он… я не знаю, будто он таракан офисный!! Нормальный мужик! А готовит как!.. Я это как психолог поняла, у него руки… ухватом, – ловко выкрутилась Юлька. – Не знаю… – поморщилась Маша. – Я не привыкла так вот… с первого взгляда… – Запомни, Маша, – устало вздохнула Юлька. – Сейчас порядочных мужиков расхватывают не глядя! Пока ты взгляды считаешь, его уведет какая-нибудь второгодница, которая не ладит с математикой. Вечером на сотовый телефон Юльки пришла эсэмэска: «Прости, Юля, совсем нет времени поговорить. Встретимся в „Веселой Обезьяне“ в пятницу, в девять. Столик закажу. Целую, Ярик». Конечно, она тут же отправила ему гневное послание, что на разговор с ней он мог и найти пару минут, но ее верный друг не потрудился ответить. В среду вечером неожиданно в гости заявилась мама, молча уселась в кресло и только спустя минут пять соизволила сообщить цель визита: – Юлия. У меня страшное горе. Я пришла поделиться. Юлька тоже плюхнулась в кресло и побледнела. Что такое могло произойти с ее цветущей, счастливой матерью, она даже боялась предположить. – От меня ушел отец, – сурово произнесла Ольга Леонидовна, глядя в одну точку на стене. – Как ушел? – сперло дыхание у Юльки. – Куда? Ольга Леонидовна не шелохнулась: – Он ушел к нашей старой крановщице. Потому что у нее целый выводок внуков, а у нас!.. А он хочет! А ты!.. Мать не выдержала, выхватила из кармашка платочек и бурно зарыдала. – Не может быть… – пролепетала Юлька. – Ты… ты меня обманываешь, да? – Да, – легко согласилась матушка и так же легко прекратила рыдания. – Обманываю. Но ведь он может уйти! Папе так не хватает маленьких деток! Он так мечтает о внуках, а ты!! Он точно уйдет к этой толстой крановщице нянчить ее внуков! А я останусь одна на старости лет! И все из-за тебя!! Юлька оставила мать страдать над печальной перспективой, а сама налила чаю в чашки и, вычурно изогнувшись, потянулась за пакетом с конфетами. – Господи, Юля, – попеняла дочери Ольга Леонидовна. – Сколько раз тебе говорила – купи себе столик на колесиках! – Мам, пока не заработала. Да ты не загружайся из-за столика, – отмахнулась Юлька. – Давай лучше пить чай с конфетами, а? Ольга Леонидовна ухватила конфету, затолкала в рот и решила повторить атаку на дочь. – От у аей хакоой… – атака сорвалась, пришлось сначала прожевать. – Вот у моей знакомой – у тети Вали, ты ее знаешь. Так у нее Маришка двойню родила! Знаешь, как наш отец завидовал! Он даже напился с горя. Юля, я тебя честно предупреждаю – он сопьется. Он так хочет маленьких деток – он точно сопьется! – Мама! – не выдержала Юлька. – Ну и кто вам не дает этих маленьких деток?! Вот у моей знакомой – у Ники Прудневой, ты ее знаешь, у нее мать два месяца назад родила девочку! А она, между прочим, еще старше тебя! У Ольги Леонидовны новая конфета затормозила где-то в горле. – К-к-к… – еле откашлялась она. – Как это – девочку? Это дочку, что ли? Постой-ка, а какая это Ника? Это такая пузатенькая девочка, да? И чего, ее мать вот взяла и родила? Совсем бабы с ума посходили! – Ну почему посходили-то? Мама Ники, кстати, совсем не хотела становиться бабушкой, а Ника ее все пугала – рожу да рожу, будешь ты у меня бабушка-старушка, старая кадушка! Вот матушка ее взяла да и сама родила, чтобы дочь не обзывалась. И теперь она называется молодая мамаша! Ольга Леонидовна открывала одновременно и рот и глаза, переварить такую информацию сразу не получалось. – Ну чего ты? Тебе же всего сорок четыре! – наседала Юлька. – Я уже давно так братика хочу! Или сестренку! Мам, давай, решайся, отец тогда точно к крановщице не сбежит, куда же он от молодой мамаши с новорожденным наследником! – Ну я прямо не знаю… – растерялась мама. – Знаешь, я тебе ничего обещать не могу… Я, наверное, сейчас побегу с отцом посоветуюсь, ладно? Больше Ольга Леонидовна дочь не слушала. Она наматывала на шею длинный белый шарф, что-то бормотала себе под нос, как-то странно дергала бровями и, по всей видимости, вела с собой бурный внутренний спор. – Передай отцу, что я на его стороне, – на прощанье совершенно серьезно сообщила Юлька. Она была уверена, что ее новую идею отец примет на ура! Во всяком случае, теперь родителям есть что обсуждать, помимо призрачной Юлькиной свадьбы. В пятницу утром Маша пришла на работу немного смущенная. – Юль, – виновато заговорила она. – Вчера вечером Феликс приехал, и… я рассказала ему про Ярослава Игоревича. И он теперь тоже хочет с нами. Он прямо требует… Юля, что делать-то? Возьмем его? У Юльки прямо сердце оборвалось. Ну наконец-то, приехал! А она ведь вчера весь вечер ждала, что он позвонит… И в ресторан… Конечно, они его возьмут! Они его просто схватят! И это великолепно, что он «хочет с нами»! – Ну что ж, Маша, придется его взять, – скупо обронила Юлька, боясь выплеснуть на девушку всю лавину восторга. – В конце концов, он столько усилий приложил, что имеет право… Маш, а ты сегодня что наденешь? Девушки стали наперебой фантазировать, как они сногсшибательно будут выглядеть, Юлька сыпала советами, как себя вести с кавалерами, названиями магазинов, куда Маше непременно нужно забежать сейчас, и уточняла, какие цвета нынче в моде. – Юль, а мы успеем? – вдруг спросила Маша, поглядывая на часы. Ярик их ждал в девять вечера, а часы показывали начало одиннадцатого утра, из чего вытекало, что они уже безнадежно опаздывают. – Короче, – хлопнула по столу рукой Юлька. – Мы совсем забыли, что у нас в кабинете каждую пятницу санитарный день! А посему немедленно бежим приводить себя в порядок. Значит, не забудь – возьмешь братца и в девять ровно в «Веселой Обезьяне», поняла? Маша радостно тряхнула головой и унеслась быстрее начальницы. – Сегодня она кажется мне абсолютно здоровой, – подмигнула себе в зеркале Юлька и тоже заторопилась. Ох, и до чего же это было сладостное ощущение – готовить себя к встрече с… «Веселой Обезьяной»! Юлька любила этот небольшой ресторанчик. Они с Яриком нередко туда наведывались – живая музыка, очень неплохая кухня, обстановка такая теплая, можно потанцевать. Столько раз Юлька там была, но ни разу еще не собиралась в «Обезьяну» с таким удовольствием, никогда еще так тщательно не продумывала наряд и никогда так не хотела быть красивой, как сегодня. Она летала по дому, что-то напевала, хватала то одну вещь, то другую и чувствовала себя бабочкой. Уже в шесть вечера она была накрашена, одета и собрана, оставалось только чуть-чуть добавить духов, чуть-чуть подправить прическу, чуть-чуть… Короче, Юлька опоздала на добрых сорок минут. Ларских и Ярика она заметила сразу же – их столик стоял чуть обособленно – Ярик постарался, он не любил, чтобы кто-то спотыкался о его ноги. Давний друг сегодня был великолепен – в прическе чувствовалась рука мастера, в костюме – вкус, а в осанке – обширные финансовые возможности. Маша сияла неотразимой красотой. Неужели это та робкая девушка, которая готова была лезть под стол при первом же приближении особи мужского пола?! Теперь за столом среди двух мужчин сидела уверенная в себе молодая прекрасная женщина, с лукавым взглядом и манерами светской львицы! Но больше всего вспыхнул Юлькин взгляд, когда она увидела Феликса! Черт его знает, как он выглядел, она даже не могла толком разглядеть, но без всяких слов – он был лучшим в этом ресторане. Да чего там в ресторане – лучше всех!! Заглядевшись на него, Юлька даже не сумела сделать более спесивую мину, так и подлетела к друзьям, сверкая счастьем. Вероятно, она тоже выглядела неплохо, потому что Ярик резко покрылся красным румянцем от удовольствия, Маша незаметно шепнула «Юлька, ты – супер!», а Феликс просто смотрел на нее, не отрываясь и тоже забыв про всякие там кислые выражения, соответствующие неписаным правилам приличия. – Ну что… за знакомство? – потер руки как-то быстро осмелевший Ярик и ухватился за графинчик. – Юлия Владимировна, вы что будете пить? Мы даже не знали, что вам заказать… Юлька быстро опустила глаза – это он-то не знал, вот гад какой, а?! – Надо было выбрать по своему вкусу… – робко улыбнулась она, усаживаясь на свободное место… – Познакомься, Феликс, это Ярослав Игоревич, – плавно двинула рукой Маша в сторону Ярика. – Правда, у него красивое имя – Ярослав? Сегодня он будет моим кавалером. Юлька уткнулась в бокал с минералкой. Умереть не встать! Ярослав Игоревич!.. Хотя… чего это – умереть! Это он для нее, Юльки, Ярик, а для посторонних Ярослав, все правильно. Между тем Феликс протянул руку новому знакомому, и двое мужчин сцепились взглядами. Ларский разглядывал нового кавалера своей сестры, а Ярик – нового кавалера своей… да кто его знает, что он там разглядывал! А на столы уже принесли бутылки с белым вином, уже поменяли пустой графинчик с водкой на полный, и не осталось места от различных блюд. Салаты, украшенные свежей зеленью, закуски, украшенные дольками помидоров, рыба, украшенная розочками из семги… – Ярослав Игоревич, попробуйте этот гладиолус, вам должно понравиться, – чопорно указала на рыбу Юлька. У нее было до ужаса шкодливое настроение. – Ваша фамилия обязывает. Ярик резко дернул носом, а Феликс тут же решил поддержать разговор: – А что, у Ярослава фамилия Гладиолусов? Мария Николаевна Гла… м-да… – Да нет, что вы! Это же цветок из семги. Моя фамилия Семгин, – поправил Ярик. – И не надо этого стесняться, – фыркнула Юлька. – Мы всегда говорили: неважно, что фамилия рыбья, зато из благородных! Феликс как-то странно перевел взгляд на Юльку, но промолчал. А в зале уже давно начались танцы, несколько пар качались на всеобщем обозрении, и Юлька все никак не могла дождаться, когда же их столик от разговоров перейдет к более тесному знакомству! Однако мужчины не торопились. И все же Ярик осмелился первым. Посмотрев на Юльку долгим и каким-то чужим взглядом, он решительно поднялся и склонил голову перед Машей: – Вы позволите? Еще бы она не позволила! Вспорхнув со своего стула, девушка сверкнула счастливыми глазами и гордо двинулась на середину зала. Юлька оказалась в дурацком положении. Теперь, даже если этот Ларский и соизволит ее пригласить, так получится, что его заставили обстоятельства – не будут же они молча таращиться в стаканы весь танец! Однако все повернулось немножко иначе – не успела Юлька как следует расстроиться, как на ее плечо опустилась рука: – Вы позволите пригласить вашу даму? – перед ней стоял солидный, весьма достойный мужчина с приятной сединой, а разрешение спрашивал у Феликса. – Простите, моя дама не танцует, – вполне дружелюбно улыбнулся тот. Юлька просто захлебнулась от негодования. Это почему это дама не танцует? Она что – инвалид?! Да ее просто никто не приглашает, вот она и сидит!!! Мужчина вежливо склонил голову и отошел, а Юлька с жалостью чмокнула губами. – М-да… Вы знаете, Феликс, я не хочу сегодня быть вашей дамой, – с обидой произнесла она. – Я танцевать люблю, а… простите, вы кавалер скучный… Можно я буду сама по себе? – Нет, – спокойно ответил Феликс, уставился на нее синющими глазами и внезапно перешел на «ты». – Не можно. Хочешь ты или нет, ты – моя дама. И танцевать будешь только со мной… во всяком случае сегодня. – Но… – возмутилась Юлька. – Ты ж не приглашаешь! – Правильно, потому что стесняюсь! Оробел! Столько красоты в одни руки! Юлька только протяжно вздохнула – он еще и издевался! Танец закончился, за столик вернулись Маша с Яриком, и почти сразу же заиграла следующая медленная мелодия. Юлька остервенело пнула под столом Ярика – ничего страшного, если один танец они покачаются с другом детства, может, тогда господин Ларский осмелеет! Однако не дожидаясь, пока Ярик опять утащит какую-нибудь из дам на середину зала, Феликс торопливо поднялся. – Можно вас? – обратился он к Ярику. – Давайте выйдем покурить в холл, здесь дамы. Юлька опять скрипнула зубами. Ну просто изысканное свинство – ни себе ни людям! – Юль, а чего вы не танцевали? – наивно захлопала ресницами Маша. – Значит, я работаю с нашим клиентом, а ты не можешь даже развлечь моего брата? – Как ты понимаешь – развлечь? – зашипела на нее Юлька. – Я что, должна перед ним танец живота исполнять? Ты же видишь – он меня совсем никуда не приглашает! Твой брат просто… просто монах! В синих штанах! Идиот какой-то! Сидит, как филин, в то время когда рядом с ним такая красота томится! Наверное, девушки бы опять поспорили, но тут произошло непредвиденное. За их столик рухнул пьяный детина, неимоверных размеров, нагло хлебнул вина из Машиного фужера и пошло уставился на девушку. – Киска… пшли потискаемся… – мерзко промямлил он, отвратительно растягивая жирные губы. – Ну потопчемся, что ли… И он потянулся за рукой Маши. Юлька каким-то седьмым чувством уловила, как струной напряглась подруга, как покрылась смертельной бледностью, и тут же перекинула огонь на себя. – Молодой человек, девушка пришла со своим другом и с посторонними не танцует, – вежливо, но строго предупредила она и убрала со стола Машину руку. Рука была холодной, влажной, как замороженный кальмар. – Я сказал – пшли птанцуем, – по-прежнему глядя только на Машу, презрительно скривился детина и даже засунул в рот зубочистку. Еще секунда, и Маша рухнула бы в обморок. Все долгие наработки просто погибали сейчас под напором этого пьяного буйвола. Он уже решительно отодвигал свой стул, и Юлька вскипела. – Тебе сказали – она не танцует, урод косорылый!!! – вскочила она и, не понимая, что творит, выплеснула остатки вина из Машиного фужера в физию наглеца. – Пшел вон отсюда, мерзкая скотина!!! Еще весь фужер обмуслякал сво… Договорить она не успела. Детина обиделся, он резко вскочил, с оглушительным звоном опрокинул стол, схватил Юльку за супермодное одеяние и со звериным рыком припечатал к стене. «Зря я сказала, что он косорылый», – успела подумать Юлька и отключилась после могучего удара. Как потом выяснилось, нахал не успел нанести ей ощутимого вреда – едва Юлька прилипла к стене, как из холла в зал, переворачивая стулья, откидывая гостей ресторана, влетели Феликс с Яриком, кинулись к громиле, и Ларский, не особенно разбираясь, мощным ударом звезданул кулаком по голове невежливого детину. И не ожидавший подвоха, не удержавшись, уже своей головой детина долбанул по Юлькиному носу. Башка громилы весила немало, поэтому удара Юлька не выдержала и погрузилась в кратковременный обморок. Пришла в себя от того, что кто-то тискал ее руки, трепал по щекам и вообще – мешал жить. Юлька открыла глаза – картина удручала. По всему залу в белых пиджачках бегали встревоженные официанты, между столиками медведем ворочался наглый детина и пытался сбросить с себя цепких охранников, охранники вцепились намертво и уже давно бы утащили буяна, но им отчаянно помогали все кому не лень, и теперь образовалась уже солидная куча из мужских тел. Все это великолепие сопровождалось отчаянным дамским визгом и отборным матом. Сама Юлька лежала на полу, возле нее топтался испуганный Ярик и пытался, что называется, пробраться к телу, однако у него не получалось – на коленях перед Юлькой сидел Феликс, теребил ей руку и беспокойно заглядывал в глаза. – Юль, девочка… ты как?.. Да отвалите вы от человека!!! – рычал он на администратора, который тыкал ваткой с нашатырем то себе в нос, то Юльке. – Ярослав!! Немедленно забирай Машу и вези ее домой!! Давай быстрее! Юля… пропади пропадом эти все споры!.. Серега! Подгони мою машину к подъезду!! Дайте пройти!! Олег Иваныч! Нашу одежду к моей машине!! «А Ларский-то здесь тоже не новичок», – успела подумать Юлька, видя, с какой уверенностью общается он с персоналом. А Феликс уже схватил Юльку на руки и понес из ресторана. Юлька и сама могла бы дойти – она уже весьма неплохо себя чувствовала, но здраво рассудила, что сегодня имеет право покоиться на любимых руках, пусть тащит. Бережно усадив девушку в машину, Феликс прикрыл ее своей дубленкой, и Юлька заново чуть не лишилась чувств – от этой мужской шубы так приятно пахло невыносимым Ларским! И сам он с такой трепетной заботой возил влажной салфеткой по ее лицу, размазывая утонченный макияж, и тыкал стаканом с минералкой, что немедленно захотелось зареветь. – Юль… – каким-то приглушенным, взволнованным голосом проговорил он. – Ты как? Ты нормально себя чувствуешь? Юлька приподнялась, глянула в зеркало дальнего вида – внешность, конечно, пострадала, но совсем немного. Сейчас ее плечо почти уткнулось в щеку Ларского и тот сбился с дыхания от ее близости. Теперь уже и она томно посмотрела на Феликса, чуть придержала дыхание, и Ларский приготовился услышать самое сокровенное. – Ты про какой спор говорил? – совсем не то, чего он ждал, вдруг спросила Юлька. Феликс промычал и забормотал что-то нечленораздельное: – Юль… ты это… нну… не бери в голову… да тут… – Ты что – спорил? – уставилась на него девушка более сурово. – Говори честно! Спорил? – Да! – быстро ответил Феликс. – Только это был не спор… Ну, я не на тебя спорил… Вернее, на тебя, но это был не спор… Ну как тебе объяснить… У Юльки снова перед глазами все качнулось. Ни фига себе! Дожилась! Хорошо хоть в рулетку не проиграл! И значит, все его вот эти ухаживания, взгляды… Какой кошмар! – Юля, да ты не то подумала! – схватил ее за руки Феликс. – Понимаешь, я все время воспитывал Машку, чтобы она никому не завидовала! Нет, она и так не завидовала, но я все равно воспитывал… Я всегда ей говорил… Понимаешь, я не переношу маменькиных сынков! И дочек, конечно! Ну те, которые под богатым родительским крылышком! Да я всегда был уверен, что все они гроша ломаного не стоят! Сами ведь ни фига!.. Циничные, наглые, самодовольные, к их ногам брошен весь мир, и через тебя они переступают, будто через дохлую кошку! Ты же в их глазах – ничто! Нищета! Ну не попадались мне порядочные детки богатых родителей! А тут еще Машкин ухарь, который ее в бордель чуть не утащил! Он тоже сынок богатеньких родителей… О-очень богатеньких! Он ведь столько наших девчонок за границу продал! Некоторых до сих пор не нашли. Матери тех бедолаг ночей спать не могут, все инстанции по двадцать раз… И ты думаешь, его как-то наказали?! Закрыли дело за отсутствием состава преступления! Свидетелей – туча! Пострадавшие – вот они! А преступления нет! А все потому, что денег родители за сынка столько отвалили! Значит – им все можно? Феликс разошелся не на шутку. Глаза его метали синие молнии, губы презрительно кривились, а рука сама собой шарила в поисках пачки сигарет. – И ведь эта Маша!.. А я ей говорил, что все эти нувориши ищут пару себе под стать! На кой черт им себя нищетой пачкать, когда и на браке можно немало заработать! Ну из разных мы социальных слоев, и ничего тут не поделаешь! А Маша спорила! Она считала, что все зависит от человека! Что, мол, неважно, в какой финансовой среде рос ребенок… Ну, дурочка, что тут говорить… А потом узнала о тебе и сказала, что я обязательно должен с тобой познакомиться, что ты – нормальная, умная, красивая, хоть и папа с мамой у тебя имущие… а я не верил – спорил, упирался! А тут еще и у Машки какие-то заскоки с замужеством, все никак не могла забыть своего дружка придурочного – ей замуж самое время, а она бояться начала… Машка настояла, чтобы я отвел ее к тебе на прием, ну заодно и познакомился… Даже придумала, если она выиграет… если она окажется права, я сразу нашу квартиру разменяю и ей в полное распоряжение! Да я б и так с квартирой-то, только очень боялся, что ее опять куда-нибудь к богатенькому Буратино потянет! Это она нас познакомила с тобой… – Ну и как? – ледяным тоном спросила Юлька. – Познакомился? Ларский уронил голову на свои руки: – Какой на фиг познакомился… Влюбился, как дурак. Юлька презрительно дернула губой: – Как говорят у нас в Одессе – я с вас смеюсь! Хватит, Феля, истерик! Проспорил – плати сестренке. Или хаты жалко? Ты мне знаешь сейчас кого напоминаешь? Старую вредную старуху. Вот сидит она на скамеечке, и весь свет ей не мил – тот моложе ее, этот здоровьем обошел, а вон тот, сволочь такая, денег имеет немерено! И исходит эта милая старушка черной желчью. Другие бабуси с внучатами гуляют, птичками, цветочками любуются, собачек подкармливают, газетки продают, чтобы старость свою скрасить да на людях побыть, а старуха только чернеет. Так и ты – старая, вредная старуха! Ты же молодой мужик! Сильный! Тебе ли ковыряться в том, кто богатенький сынок, кто бедненький! Ты же взрослый мужик, а все сынкам завидуешь!! Сделай своего сынка богатеньким или слабо? Феликс медленно поднял лицо. Желваки его так бегали, будто он набрал полный рот мышей. – Ты со мной, Юля, так не говори… – сверкнул он синевой. – Я, Юля, сам знаю, кого мне делать… Это я Машку свою воспитывал, чтобы она, дурочка, на чужое добро не зарилась. А с тобой… я и не знал, что так влипну по-дурацки. И если… Юлька не стала его больше слушать. Она вдруг поняла, что сейчас уже не выдержит, разревется прямо в его дубленку. Она ухватила свою шубку и распахнула дверцу. – Юля!!! Ее машина находилась на стоянке «Веселой Обезьяны», она не хотела ее сегодня брать, но больше укрыться от людей ей было негде. А видеть не хотелось никого. Совсем! Первым делом, что она сделала, вернувшись домой, – отключила все телефоны, после чего напилась успокоительного чая и плюхнулась в горячую ванну. В голову стали приходить сомнительные мысли – ну и что случилось? Ну, поспорили великовозрастные дитяти, главное же, что он все равно влюбился. По-настоящему, она же сама это видела… Какое там к черту – влюбился! Из-за своей сестренки никого вокруг не видит! Юлька столько времени на них потратила, сил, а они, оказывается – спо-о-орили!! Забавами тешились! И ведь что обидно – никакая она для них не Юлька Григорьева была, а простенько так – богатенькая дочка! Хрен с ними, с твоими переживаниями, чувствами, с твоими душевными качествами – богатенькая, значит, дрянь! Вот пускай теперь сидит со своей припадочной сестрицей! Она ни одного, ни другого больше даже видеть не хочет!.. Когда Юлька уснула, она и сама не заметила. Проснулась она с тяжким сердцем и гудящей головой. Так и есть – переспала, стрелки часов показывали половину второго дня. Настроение было гаже некуда. Конечно, о работе не могло быть и речи – как ей работать, если рядом с ней будет сидеть Маша?.. Юлька вдруг поняла, что не сможет дальше нормально жить, если немедленно же не переговорит с Машей Ларской. Ладно – Феликс, он мужик, что с него взять, но Маша! Она же ей подругой стала! Юлька нашла в записной книжке адрес Ларских, накинула шубку и выскочила за дверь. Дом Ларских она нашла без труда. На ее звонок дверь открыла очень приятная женщина. – Здравствуйте, вы… – запнулась женщина и вдруг улыбнулась. – Вы – Юля? – Да, я Юля, – мотнула головой гостья. – Где Маша? Женщина, продолжая улыбаться, показала на дверь комнаты. Юлька без стука ворвалась в комнату и чуть не сползла по стене – на диване валялся Ярик, собственной персоной, а его голова лежала на коленях смеющейся Маши. – Как-кие люди! – задохнулась Юлька. – Маш, а ничего, что Ярик тоже того… богатенький сынок? Ах, прости, я ж совсем забыла! Ты-то как раз поддерживаешь дружбу между народами! Ярик, завидев Юльку, не вскочил, не стал прятать виноватые глаза, а смотрел уверенным, спокойным взглядом. Маша немного покраснела, но испуганной зайчихой тоже не выглядела. – Юля… ты должна нас выслушать, – начала она. Но Юлька ее слушать не захотела. – Да идите вы все!.. – повернулась обратно, но Ярик ухватил ее за руку и резко дернул на диван. – Ты чего? – не поверила Юлька. – Ты должна выслушать, – строго сказал он. – Ты же не капризная кукла! Юлька с недовольным видом уставилась в стену, а Маша начала говорить. Все случилось еще полгода назад. Ярик в очередной раз получил от матери наставление немедленно подать заявление в загс, а Юлька в очередной раз его послала с этим заявлением в дальние дали. Мама ждала, Юлька дергалась, отец напоминал, что у матери больное сердце, а сам Ярик метался между всех этих «огней», и ему уже ничего не хотелось – ни свадьбы, ни холостой жизни, хотелось взять отпуск и рвануть одному на какие-нибудь далекие, заброшенные озера, чтобы ни одна холера не смогла отыскать. – Что с вами? Вам плохо? – вдруг спросила худенькая, серенькая девушка. Ярик только сейчас вспомнил, что он на работе, а на приеме у него очередная пациентка. – Вам плохо? – еще раз участливо спросила девушка. – А чего хорошего? – вопросом на вопрос ответил Ярик. Девушка пожала худенькими плечиками и вдруг неожиданно для себя брякнула: – Ну… у меня, например, сегодня день рождения, – но, увидев его удивленные глаза, тут же стушевалась. – Хотя… тоже ничего хорошего… Ярик был джентльменом, поэтому решил поддержать именинницу. В тот же вечер вместе с пациенткой он отправился праздновать ее день рождения в далекий ресторанчик, расположенный почти в самом лесу и отделанный под охотничью избу. Стоит ли говорить, что вечер для девушки оказался незабываемым! Так Ярик познакомился с Машей. Уже полгода они встречались и считали дни, когда смогут наконец носить одну фамилию, но у обоих были довольно веские причины, чтобы с регистрацией не торопиться. У Ярослава (Маша звала его только так) мама с больным сердцем могла не перенести его разрыва с Юлей. Может быть, она бы отнеслась к этому спокойнее, если бы Григорьевы не были так неразлучны с Семгиными. Уже не раз маменька говаривала, что если виновником разрыва с Юлей станет Ярик, то ей останется только застрелиться – иначе как же она станет смотреть в глаза Оленьке и Володе?! Ведь они уже столько лет вместе! Это единственные порядочные люди и так далее и тому подобное. Короче, не мог Ярослав Юльку бросить, а сама она попросту его не замечала и, естественно, отпустить не догадывалась. У Маши были свои проблемы. Прошлый ее кавалер, который вообще поступил с ней преступно, вызвал в родном брате Феликсе такую бурю негодования, что девушка очень долго вообще не могла говорить о молодых людях. Больше всего брата приводил в ярость тот факт, что негодяй оказался сыном богатых родителей. «Этим богачам все с рук сходит! Исковеркал девке жизнь и не почесался!» – всякий раз взрывался Феликс при упоминании о несостоявшемся зяте. А Ярик, как назло, хоть и самостоятельно зарабатывал себе на жизнь, имел «запятнанное» происхождение – художественный салон его родителей был слишком популярен для скромной Маши. Вот они и придумали – одним махом убить сразу двух зайцев. Узнав, что Юлька наконец открыла свой кабинет, Маша придумала довольно интересный ход. Она немедленно впадет в депрессию по поводу замужества, изобразит жуткую трусиху, а пока Юлька будет колдовать над ее душевным состоянием, братец влюбится в психолога по самые уши. И лишь потом узнает, что эта самая психолог тоже не из бедного десятка девица. Вот тогда-то с ним и можно будет разговаривать. Естественно, сама Маша приложит все усилия, чтобы Юлька потеряла разум от ее красавца брата. В результате что-то вышло не так, как планировали, что-то даже лучше, что-то вообще не получилось, но сама идея прошла на все сто! Теперь Юлька с Феликсом могут спокойно упиваться своими взаимными чувствами, а Ярослав с Машей распишутся сразу же, как только Юлька перед родителями возьмет на себя всю вину за такой непредвиденный разрыв. – Мама действительно не перенесет, если виноват в нашей разлуке буду я, – пояснил Ярик. – Значит, виновата я, да? – хмыкнула Юлька. – Да мне плевать! Пусть это буду я. Мне до вас всех!.. Это сколько же ты врал? А если бы я тогда у мамы сказала, что мы идем в загс? – Даже если бы и сказала, побежала бы на следующий день говорить, что пошутила… – просто пожал плечами Ярослав. – Ты же не любила меня! Я когда с Машей встретился, только тогда понял, что значит полюбить! Но… девчонка ты нормальная и не потерпела бы никогда рядом с собой нелюбимого мужа! Ты же именно поэтому не хотела заявление подавать, а ведь сколько возможностей было, у тебя тогда еще и Феликса не было, а у меня Маши… Она больше не стала слушать, ее даже не интересовало, как именно им удалось провернуть весь этот театр, чего там, все же ясно! Не попрощавшись, вышла и прикрыла за собой дверь. В этот же вечер она позвонила Вере Аркадьевне и сообщила, что полюбила другого. И пусть она не тревожится, они с Яриком уже обо всем поговорили. И еще – они непременно останутся друзьями! Потом ей пришлось пережить парочку маминых истерик и серьезный разговор с отцом. Папа – единственный, кто ее понял и поддержал. В том числе и неограниченным кредитом. На эти деньги через два дня она купила себе путевку по Европе и умотала в путешествие, чтобы побыстрее забыть все, что с ней произошло этой зимой. Путешествие от сердечной обиды не излечило, хотя Юлька честно пыталась забыться, флиртовала изо всех сил и даже получила признание в любви от лысенького пожилого немца. Правда, официально закрепить признание он так и не отважился. Да Юлька и не приняла его всерьез. Думая о тех событиях, она пришла к выводу, что надо было себя вести по-другому. Каждый в жизни может ошибаться, надо только уметь прощать, видеть главное. А главное у них с Феликсом было то, что они любили друг друга… Из аэропорта она добиралась на своей машине. Ее никто не ждал, в окнах не горел свет, и даже не было собаки, которая бы обрадовалась приезду хозяйки. Затащив к себе сумки, Юлька позвонила матери. – Мам, я приехала. Сегодня уже поздно, а завтра я забегу, хорошо? – как-то буднично сообщила она, будто уезжала на выходные на дачу. – Хорошо, Юленька, конечно, завтра, – так же буднично ответила мать. Поздно ночью, когда Юлька уже видела седьмой сон, ключ в дверях зашевелился. Однако девушка так спала, что ничего не слышала. Ее разбудил яркий свет в гостиной, какой-то шум, веселый смех и громкие голоса: – Надо было все же позвонить!.. Сейчас я пройду и прослежу, чтобы она вышла одетой!.. Да куда ты! Я же мать, поэтому я и пройду! Юлька в панике подскочила с кровати, быстро натянула халат и, испуганно моргая, осторожно выглянула из спальни. В гостиной была целая куча народу – мама с отцом, Ярик с Машей, тетя Вера с дядей Игорем, а главное – с огромным букетом роз, в темно-синем форменном костюме растерянно озирался по сторонам Феликс. – Фе-е-е-ликс… – протянула Юлька. – Ты опять на работу? – Да, но… но у меня еще одно неотложное дело… – пряча хитрую улыбку, проговорил Ларский и… замолчал. В комнате повисла тишина. Все выжидающе смотрели на Феликса, и было слышно, как на кухне работает холодильник. – Ну! – ткнула брата в бок Маша и зашипела: – Говори – «Юля, будь моей женой», ну говори же, ирод!! Из-за тебя век, что ли, в старых девах торчать?! Ларский молчал. – Юленька, вот он тебе сейчас что-то скажет, – подскочила к Юльке мама. – Он скажет, а ты ему не отказывай, как-никак парню лететь, самолетом управлять, столько людей! Ты, главное, не отказывайся, потом, если что, всегда развестись сможешь… Юлька тоже молчала. Только предательски дрогнули губы и поползли от радости в разные стороны. – Фель! Быстро говори – «Юля, будь…» – шипела и страшно вращала глазами Маша. – Ну ни хрена не понимает! Но Феликс только смотрел на Юльку, щурил синие глаза и по-кошачьи жмурился. – Я не понимаю, – дернула бровками Юлька. – А чего это все собрались-то? Я тут сплю… – Нет, тут ведь понимаешь как, – снова встряла мама. – Феликс решил тебе предложение сделать, выслеживал тебя каждую ночь, нам спать не давал, а вот теперь… – И главное – мы тут как свидетели! – поддержала подругу тетя Вера. – Пока ты спросонья – раз и согласишься, а мы уже тут, и засвидетельствовали! А то потом как тебя уговоришь-то! Я уже и брошь притащила, помнишь, ты говорила, что на свадьбу самый лучший подарок? Игорь! Ну ты-то что молчишь? Доставай брошь!! – Нет, я не понимаю, чего вы все ждете?! – всерьез начала сердиться Юлька. – Времени уже вон сколько, мне еще Феликса надо в рейс проводить, у нас тут со свадьбой столько вопросов, а они – вот они! Свидетелями пристроились! Я же говорю – у нас еще столько серьезных дел! Феликс подошел к Юльке, обрушил на нее огромный букет и, прижав к себе, счастливо проговорил: – Вот с чем с чем, а со свадьбой вопросов не будет. А серьезные дела… Ты, как всегда, права, Юлька, для наших серьезных дел свидетели совсем ни к чему! Юлька счастливо к нему прильнула, потом вдруг отодвинулась и строго наморщила лобик. – Ты про что это? – она чмокнула его в щеку и притворно вздохнула: – Господи, какой пошляк попался… – Я про сборы… – хитро сощурился Ларский. – Ну зачем кому-то наблюдать, как ты мне кладешь в сумку недоваренную курицу и сгоревшие котлеты?