К утру ветер немного стих и океан поуспокоился. Я помылся после вахты и, проходя мимо мостика, заглянул под него — там сейчас почти ничего нет, все оттуда выброшено или перемещено, остался только подвесной моторчик, да ящик со столярным инструментом, да четыре канистры с водой. Мне показалось странным, что канистры разбросаны, я проверил одну — пусто! — другую, третью, четвертую — везде пустота!

Вот это уже совсем непредвиденное осложнение.

Начиная с этой страницы, вода все чаще будет упоминаться в моем повествовании. Есть смысл о ней поговорить.

Помню, как нервничал я в самые первые дни свои в Сафи. Корабль уже в пути, его везут из Каира; в порту Сафи найдена тихая заводь с баржей-понтоном, возле которой «Ра» будет намокать; Ивон, Жорж, Карло свозят понемногу к понтону продовольствие; час отплытия не за горами, а воды нет! Ни капли из полутора тонн, которые решено с собой захватить! А я за них ответственный!

Мне чудилось, что кое-кто уже поглядывает на меня с сомнением: вот так русский врач, не поторопился ли Хейердал заключить с ним контракт?

А что я мог сделать?

В Сафи водопровод так называемого полузакрытого типа, вода из артезианских колодцев течет в город по террасам, и анализы вновь и вновь подтверждали, что такую воду вряд ли безопасно брать с собой в океан. Храниться-то ей не меньше двух месяцев!

Я держал контакт с городской санэпидемиологической станцией, мне предлагали источник за источником, которые приходилось браковать один за другим, — пока наконец на сцене не появился месье Шанель.

Кто порекомендовал к нему обратиться, сейчас подзабылось, но встреча с месье Шанелем оставила в памяти весьма приятный след.

Мы приехали к нему на ферму, он привел нас к своему роднику, достал из сейфа бумаги столетней давности, с подписями всевозможных английских лордов, французских миллионеров, американских генералов — все они когда-то имели случай испить воды из родника месье Шанеля — видимо, Шанеля-отца и Шанеля-дедушки, поскольку нынешнего еще на свете не было, — и все не пожалели в адрес родника благодарственных слов.

На вкус вода была превосходна, бактериологические пробы не разочаровали, и к длинному списку клиентов месье Шанеля прибавилось имя Тура.

Мы брали воду в глиняные амфоры здешнего же производства — город Сафи, кроме своих сардин, славится и керамическими изделиями. Добавляли специальный консервант. Забивали круглой пробкой и заливали сверху гипсом.

Часть воды налили в бурдюки. Тут над консервацией хлопотал Тур, он, если помните, использовал рецепты древних и обеспечил тем самым пикантный привкус нашему фруктовому супу.

А около пятисот литров мы решили хранить в пластиковых канистрах, в качестве неприкосновенного запаса, — и припрятали их подальше от бдительного ока репортеров, дабы не скомпрометировать идею «Ра».

Воды было много. Ее пили без нормы, в ней варили, она просачивалась сквозь гипсовые пробки — кстати, пробки эти надежд не оправдали, слишком они гигроскопичны, и в теперешнем плавании мы поменяли гипс на парафин — несколько амфор мы попросту выбросили в трудные штормовые минуты, — и все равно, повторяю, воды было много.

Мы даже некоторое время не протестовали, когда Абдулла использовал пресную воду для своих ритуальных омовений, хотя это уже было излишней роскошью.

Вероятно, воспоминания о царившем на «Ра-1» водном изобилии несколько вскружили нам голову: планируя загрузку «Ра-2», мы уменьшили наши питьевые запасы. К чему везти лишний балласт? Опыт показывает: два литра в день на человека — вполне достаточно!

Более того — освобождаясь от излишков продовольствия, мы заодно избавились и от трех кувшинов с водой, от целых трех! — и это произошло позавчера, а сейчас я гляжу на пустые канистры, на выбитые пробки и подсчитываю: за сутки потеряно сто восемьдесят литров, это наш двенадцатидневный рацион!

Трагедии нет, но с сегодняшнего дня переходим на экономный водный режим.

Настроение тем не менее хорошее, команда у нас отличная, и новички великолепно вписались, особенно Кей, всегда спокойный, очень вежливый — он с утра до вечера трудится, как правило, вместе с Карло. Они души друг в друге не чают, кличут один другого «маэстро», —

Вот Кей вернулся с вахты. Тур спрашивает:

— Ну как, трудно было?

— Нет, Тур, не трудно.

— Но временами трудно?

— Да, временами очень!