– Лестер и еще кое-кто из ребят бывают там почти каждый день, они стараются достроить дом до возвращения Гейба и Мел.

– По правде говоря, вам не обязательно заезжать ко мне, – заверяла его Рената, пока он помогал ей спуститься с повозки. Они уже подъехали к хижине. – Я уверена, что со мной все будет в порядке. Но это мило с вашей стороны – предложить мне это. – И она одарила его еще одной лучезарной улыбкой.

Отведя взгляд от Донни, она внимательным взглядом осмотрела прочную постройку. Хижина была выстроена наподобие крестьянского дома, стеклянные окна сверкали на солнце, а парадный подъезд выглядел так, словно его недавно начисто отмыли. После всего, что она наслышалась о «хижине», Рената почувствовала внезапный прилив тепла и комфорта – это чувство было сродни возвращению домой.

Когда она вошла внутрь, то увидела, что прихожая просторна и безукоризненно чиста. Перед холодным камином, который господствовал в гостиной, стояло кресло-качалка. Выношенный, но все еще не протертый ковер покрывал пол, Рената ступила на него, потом прошла в столовую и заглянула на кухню.

Донни внес ее сундуки в более просторную из двух спален, которая была отделена от коридора зеленым коленкоровым занавесом. Маленькая спальня находилась по другую сторону холла, там висел занавес голубого цвета.

Бойль вывел Ренату на задний двор, показал колодец и научил с ним обращаться, вытащил и принес для нее несколько ведер воды. Они обнаружили продукты, надежно укрытые от жары, но Донни предложил ей съездить еще за чем-нибудь съестным. Она отказалась, поскольку ей явно хватило бы этих запасов на несколько недель.

Как только Донни Бойль отправился восвояси, Рената встала перед парадной дверью и помахала ему рукой на прощанье. На лице ее и в сердце играла победная улыбка.

Кто-то специально разрезал изгородь. Джейк натянул пару перчаток и начал ремонтировать колючую проволоку. Он ненавидел эту… колючую проволоку и терпеть не мог объезжать границы ранчо Гейба, высматривая, нет ли где-нибудь повреждений. В последнее время изгородь часто нарушалась во многих местах. Это были намеренные повреждения.

Пришло время. Время оставить все это и исчезнуть в горах. Ловить силками дичь, бродить у подножья Скалистых гор, где никогда не появлялся белый человек… и вообще человек. Просыпаться по утрам в ничем не нарушаемой тишине гор, любоваться звездами в ночи, не потревоженной человеческим голосом.

Джейк давно признался себе, что в сущности он не слишком-то любит людей, а они, безусловно, недолюбливают его. Гейб и Мел и их близняшки были исключением. Они были его единственной семьей, единственной семьей, которую он бы желал… поэтому он и пробудет на ранчо, по крайней мере, еще пару месяцев. Он обещал Гейбу, что останется и будет присматривать за домом и владениями.

Прозвучал выстрел, и Джейк понял, что ранен, еще до того, как обжигающая боль начала расти у него в боку. Падая, он огляделся. Еще один выстрел опалил его из-за густой сени деревьев. Пуля прожужжала возле головы Джейка, лежавшего на траве.

Джейк тихо свистнул, и к нему подскакал его черный жеребец. Ружье было прикреплено к седлу, и, после того как прозвучал третий выстрел, Джейк с усилием встал на ноги и вытащил ружье из чехла. Он машинально погладил животное по шее. Жеребец бы хорошим верховым конем, прекрасно выдрессированным. Он не боялся стрельбы. В старые времена из него получилась бы превосходная боевая лошадь.

Джейк слегка подтолкнул лошадь и проследил, как она ускакала прочь, а сам упал в высокую траву. Загремел шальной четвертый выстрел, а Джейк пальнул в заросли деревьев.

После того как его третий выстрел остался без ответа, Джейк понял, что нападавший на него удрал. Кем бы ни был его обидчик, но он наверняка трус, не желавший получить ответный выстрел.

Джейк сел на траву и натянул хлопчатобумажную с начесом рубашку на голову. Пуля прошла навылет, и из раны лилась кровь. Джейк обернул рубашку вокруг туловища, связав как можно крепче длинные рукава. На него напали из засады. Он даже не был удивлен… в самом деле нет. Почти все хотели бы видеть его мертвым.

Медленно поднявшись, Джейк снова свистнул, подзывая лошадь, потом с молчаливым усилием вскарабкался в седло и повернул к ранчо. Он знал, что рана его – как раз над талией, и решил, что сможет сам вылечить себя. Он никогда раньше не обращался ни к кому с просьбой и не собирался сейчас делать это. В доме есть бинты и чистая вода, чтобы промыть рану.

Его самодельная повязка замедлила кровотечение, но оно все еще продолжалось, и вскоре Джейк почувствовал, что у него кружится голова. На короткий миг ему показалось, что он видит впереди Литу, которая ведет его в дом… Но его верная подруга была мертва, убита выстрелом в голову каким-то ковбоем, не разделявшим мысли о том, чтобы волки жили среди людей. Но Джейку волки нравились гораздо больше, чем многие люди.