— По мере возможности, — Люк зажал фонарик в зубах и принялся стаскивать куртку. — Хот'а на т'епе это срапот'ало лушше, ш'ем на трук'ых, — прошепелявил он, подсовывая свернутую валиком куртку ей под голову вместо подушки.

— Так и знала, что надо было мне подольше поошиваться в твоей академии, поучиться чему-нибудь полезному… а, сс-ситххх… — Мара зашипела сквозь зубы — Люк пристроил фонарик у нее на груди и теперь осторожно убирал клочья одежды с обожженного участка. — Хотя вряд ли ты читал своим студентам курс выживания.

— Обычно я старался подходить к этому предмету постепенно, — криво улыбнулся Люк. — Ой-ой-ой…

Мара скосила глаза на рану и тут же об этом пожалела. Ее чуть не стошнило.

— «Ой-ой-ой» — это еще очень слабо сказано, — проговорила она, поспешно отводя взгляд; ожог оказался намного гаже, чем она думала. — Кажется, сейчас я начну жалеть о потере аптечек больше, чем о спальных мешках.

— Не отчаивайся, — Люк пробежался пальцами по раненому плечу и шее, и боль снова отступила. — У меня в запасе есть еще пара трюков.

— Хорошо как… — Мара прикрыла глаза.

— Сейчас я помогу тебе погрузиться в целебный транс, — пояснил Люк. Голос его почему-то доносился словно издалека. — Не самый быстрый способ, зато иногда он помогает не хуже ванны с бактой.

— Надеюсь, сейчас тот самый случай, — пробормотала Мара. Она вдруг почувствовала, что очень устала и невыносимо хочется спать. — Этому ты тоже меня когда-нибудь научишь. Доброй ночи, Люк. Не забудь разбудить меня, когда подгребут плохие ребята.

— Спокойной ночи, Мара, — ласково сказал Люк, но его пациентка уже тихо посапывала во сне.

Она умрет? раздался у него в голове встревоженный голосок.

Оказывается, Люк, с головой ушедши в целительство, не заметил, как к ним подобрался Птенец Ветров. Хорош магистр, нечего сказать.

— Нет, она поправится, — успокоил он Ком Каэ. — Рана не опасная, и я немного умею лечить.

Птенец Ветров робко, бочком, пододвинулся ближе и долго смотрел на раненую немигающими черными глазками.

Это моя вина, Дхедай Идущий По Небу? спросил он наконец. Это потому что я недостаточно быстро открыл дверь?

— Нет, что ты. Вовсе нет, — заверил его Люк. — Ты здесь совершенно ни при чем.

Тогда это Ком Жа подвели тебя.

Скайуокер немного озадаченно посмотрел на юного Ком Каэ. Соперничество двух племен порой доходило до абсурда, так что ничего удивительного не было бы, если в этом суждении Птенца Ветров прозвучали бы нотки превосходства или, по крайней мере, снисходительности. Но малыш не имел в виду ничего, кроме сожаления и грусти.

— Быть может, — сказал Люк. — Но и их вины тут нет. Возможно, Угрожающие заметили, как мы пришли, и устроили засаду. А кроме того, не забывай, что пещерные жители Ком Жа, наверное, не так хорошо видят при ярком свете, как мы с тобой.

Ком Каэ, казалось, задумался.

Если Угрожающие поставили на вас силки, они могут прийти в это место и найти вас.

— Могут, — согласился Люк. — Если только они знают про это место. Могут и не знать — здесь столько пыли, что, должно быть, этим путем давно не пользовались.

И все же они могут знать о нем, хотя и не ходят здесь, резонно возразил малыш. Твой друг-машина и Ком Жа остались смотреть и ждать внизу. Разве не должен кто-то смотреть и ждать и наверху тоже?

— Это хорошая мысль, — признал Люк. — Спустись и передай Рассекающему Камни, что я прошу его послать двоих охотников покараулить на лестнице над нами.

Я исполню, юный Ком Каэ с энтузиазмом расправил крылышки. Ноему достаточно послать лишь одного охотника. Я сам отправлюсь с ним наверх и буду… караулить, вот.

Скайуокер открыл рот, чтобы возразить. Подумал. Закрыл. С тех самых пор, как они вошли в пещеры, Ком Жа донимали Птенца Ветров своим пренебрежительным отношением. А сейчас малышу представился случай помочь, не подвергаясь при этом слишком серьезной опасности. Пусть летит.

— Хорошо, Птенец Ветров. Спасибо тебе.

Не нужно благодарить меня, прочирикал Ком Каэ. Я просто делаю то, что считаю правильным, чтобы помочь Джедаю Идущему По Небу, птенец смешно наклонил голову, посмотрел на спящую Мару и закончил: и его возлюбленной спутнице.

Он упорхнул вниз, а Люк так и остался сидеть с открытым ртом. «Возлюбленной спутнице», — эхом отдавалось в голове. Спутнице. Возлюбленной. Ох…

Он посмотрел на Мару. Луч походного фонарика падал на ее лицо, оставляя глубокие тени, знакомые черты казались чужими. Возлюбленной…

— Нет, — ошалело помотал головой Скайуокер.

Быть не может. Нет, ничего подобного. Ну то есть ему, конечно, нравилась Мара. Очень нравилась, чего скрывать. Она была сметлива и находчива, а эта ее вечная ирония по отношению к его персоне была ему даже по душе — по контрасту с суеверным страхом, которые многие стали испытывать при встрече с ним в последнее время. Они через многое прошли вместе, и сам Люк, и Хэн с Лейей доверяли ей даже в смутные времена, когда все остальные в правительстве Новой Республики считали ее неблагонадежной.