— Ты ведь не болен? — наконец Шура удивленно посмотрела на хозяина комнаты, смущенно мявшегося в углу.

— Нет, — вздохнув, ответил Саша.

— Тогда, ты настолько не хотел видеть меня? — спросила Шура и вместо ответа получила еще более расстроенный вздох. — Ты что-то узнал про меня, или я просто надоела тебе? — спросила Шура, чтобы разговорить его.

— Узнал, — признался юноша, боясь поднять глаза на девушку.

— И что? Решил — я недостойна тебя? Видишь, я здесь — наплевала на все приличия и светские достоинства. Скажи мне уйти, и я уйду! — в запале заявила Шура.

— Уходи, — тихо, чуть не плача, прошептал Саша.

В воздухе зависла напряженная тишина. Шура не ожидала такого ответа и лихорадочно соображала, чем он вызван.

— Нет, я не уйду, пока ты не объяснишь мне все! — она решительно подошла к Саше, ласковым прикосновением повернула его лицо к себе так, чтобы видеть глаза, и спросила прямо. — Ты узнал про моего отца?

— Ты думаешь, он будет в восхищении прыгать и хлопать в ладоши от известия, что его зятем станет бездомный воспитанник приюта? — в Сашиных глазах промелькнула искра боли. — Я не хочу ломать тебе жизнь!

— И ты решил, пока не поздно, расстаться со мной? — она продолжала держать его за шею одной рукой и стала гладить другой по его упрямым вихрам. — Ты правильно подумал. Спасибо тебе — ты пожертвовал своими чувствами ради меня. Я все понимаю, — она видела, как грусть заволакивает его глаза, и добавила тихо. — Но уже поздно.

— Почему? Мы ведь всего два раза виделись и были вполне счастливы друг без друга.

— Может ты и был. Ты ведь более свободный человек, чем я, — усмехнулась Шура.

— Как так? — не понимая, воскликнул Саша.

— А вот так. Мне пару недель назад было поставлено условие — в срочном порядке найти «достойного» жениха из великодушно утвержденного папенькой списка… Если бы ты знал, насколько противно чувствовать себя на балах, когда все только и смотрят на тебя, как на товар в лавке! А эти кандидаты на мою руку — меня уже тошнит от их лживости и пустой манерности!

— Тогда я тем более попался тебе некстати, — еще больше расстроился юноша и присел на край стола, боясь прикоснуться к девушке руками и, вместо этого, вцепившись пальцами в край столешни.

— Нет, ты был послан мне свыше, чтобы я по глупости не вышла замуж абы за кого, поддавшись на уговоры родителей. Понимаешь, как бы ни сложилась дальше моя жизнь, я теперь знаю, что такое настоящие чувства. А ведь могла бы и прожить всю жизнь так, не познав настоящей любви.

— Так может, нам лучше расстаться, чтобы эта любовь осталась в твоей памяти, но не ломать тебе всю жизнь? — все еще пытался возражать Саша, чувствуя, что теряет последние причины для сопротивления обуревавшему его чувству.

— Я же тебе сказала, что чуть не сломала себе жизнь, выйдя замуж за первого попавшегося ловеласа. Так что не ломай ее мне снова. Или ты и вправду меня не любишь? — Шурочка хитро и маняще взглянула в глаза Саше, с готовностью положив ему руки на плечи.

— Люблю! Ты не представляешь, как люблю! — полупростонал-полупрошептал Саша, окончательно сдаваясь, и уже без тормозов схватил в объятия девушку, буквально вонзившись в ее губы.

— Представляю! Я ведь сама тебя так люблю! — счастливо рассмеялась Шурочка, немного отстранившись после долгого поцелуя. — Только пощади мои губы — что окружающие, да и родители потом скажут?

Юноша опять стал серьезным:

— Шурочка, ты должна отдавать себе отчет. Подожди, дай, я тебе скажу, — попросил Саша, увидев, что девушка уже набрала в грудь воздуха, чтобы опять ему возразить.

— Это только наши чувства, но впереди долгая и, может быть, тяжелая жизнь. Я приложу все свои силы, чтобы сделать тебя счастливой, но у меня почти нет денег и я не уверен, что смогу зарабатывать много игрой на скрипке. А ты привыкла жить в окружении роскоши… Ты никогда не получишь родительского благословления на брак со мной, а значит, нам нужно будет рассчитывать только на собственные силы.

— А теперь послушай меня! Я честно выслушала все твои доводы, — у Шуры отлегло от сердца. Все Сашины аргументы были проникнуты только заботой о ней. Себя он вообще не брал в расчет. — Ты забыл о моих чувствах. Теперь, чтобы быть счастливой, я должна видеть отражение своих чувств в твоих глазах. Поэтому, будь добр — не забывай и о себе! Ты прав в том, что согласия родителей на брак нам не получить, но не прав, считая меня погрязшей в роскоши белоручкой. Я привыкла трудиться и надеюсь, что смогу неплохо зарабатывать на своих картинах. В крайнем случае, я могу работать учителем, давать уроки рисования — ведь образование у меня весьма неплохое. А о том, пребывать ли в роскоши с ненавистным мне человеком или жить полноценной жизнью с тобой, позволь мне решать самой!