Он оказался рядом с такси еще до того, как автомобиль замер на месте.

«Я ждал вас», — показал он, столь быстро шевеля пальцами, что Чандрис едва понимала его.

— Все в порядке, Роньон, мы уже здесь, — ответила она, открывая дверцу и выбираясь из машины. — У тебя все хорошо?

«Большие неприятности… Ох, это вы, Джереко? — добавил Роньон, увидев Косту, который показался за спиной девушки. — Господин Форсайт выпустил вас?»

— В чем дело? — пробормотал Коста, оборачиваясь и помогая Ханану. — Ты его понимаешь?

— В основном да, — ответила Чандрис, по-прежнему глядя на Роньона, чтобы тот мог читать по ее губам. Ей очень не нравилось, когда люди говорили за ее спиной; Роньону, вероятно, тоже было знакомо это чувство. — Он предупреждает, что у нас неприятности.

Коста фыркнул:

— Могу себе представить.

«Неприятности с Ангелмассой, — показал Роньон. — Она движется!»

— Он говорит, что Ангелмасса движется, — перевела Чандрис.

— О чем вы? — пропыхтел Ханан, с помощью Косты вылезая наружу. — Что значит — «движется»?

— То приближается к Солнцу, то удаляется от него, — ответил Коста. — Помощник Форсайта Пирбазари говорил об этом вчера вечером. Я пытался рассказать им о наших экспериментах с интеллектом ангелов и объяснить, что это может значить для самой Ангелмассы, но, кажется, они мне не поверили.

Глаза Роньона расширились.

«Интеллект? — жестами спросил он. — Вы хотите сказать, что Ангелмасса разумна?»

— Мы не уверены в этом, — призналась Чандрис, оглядываясь вокруг. Полицейских не было видно, но они могли появиться в любой момент. — Идемте на корабль. Там гораздо удобнее.

— А Орнина уже, наверное, заварила чай, — добавил Ханан и двинулся к люку, заметно прихрамывая. — Тот, кто поднимется последним, моет посуду!

Чай действительно был готов, и пять минут спустя они расселись за столом в тесном камбузе, а перед каждым стояла дымящаяся кружка.

— Что ж, давайте проясним ситуацию, — произнес Ханан. — Допустим, мы готовы поверить в разумность Ангелмассы…

— Говори за себя, — пробормотала Орнина.

— …но даже если это действительно так, каким образом она может менять свою орбиту? На нее не действуют никакие силы, у нее нет реакционной массы, которую она могла бы выбрасывать.

— В некотором смысле есть, — ответил Коста. — Направленные радиационные всплески. Вероятно, они служат ей реактивным выхлопом, чем-то вроде ионного движителя, который встречается в природе. Я пытался выяснить у Пирбазари, может ли перемещение Ангелмассы хотя бы частично обеспечиваться всплесками, но он не ответил мне.

— Только отчасти? — переспросил Ханан.

— Дело в том, что эффективность ионного движителя слишком мала, — ответил Коста. — С его помощью Ангелмасса не могла развить скорость, достаточную для того, чтобы ее перемещение вынудило СОЭ эвакуировать «Центральную».

— Минутку, — вмешалась Орнина. — Эвакуировать «Центральную»? Такого еще не бывало.

«Там уже никого не осталось», — показал Роньон.

— Все когда-нибудь случается впервые, — возразил Коста. — Форсайт отдал приказ об эвакуации прошлой ночью, но я не знаю, выполнен ли он.

— Роньон утверждает, что выполнен, — сказала Чандрис, следя за гигантом, продолжавшим жестикулировать. — Туда отправили челнок… и в четыре утра все, кто был на станции, вернулись на Сераф.

Орнина покачала головой.

— Не верю собственным ушам, — сказала она, словно обращаясь к самой себе. — «Центральная» непрерывно функционирует уже восемнадцать лет, с тех самых пор, когда ее построили. Все это очень напоминает мне конец света.

— Быть может, вы гораздо ближе к истине, чем думаете, — мрачно заметил Коста. — Роньон, ты не знаешь, выключили ли оборудование станции, прежде чем ее покинуть?

«Не знаю, — ответил Роньон. — Но я не видел, чтобы кто-нибудь об этом говорил».

— Будем надеяться, что нет, — сказал Коста. Он смотрел в кружку затравленным взглядом. — Нам не обойтись без ее ускорителя.

— Бежать с «Центральной» невозможно, — негромко произнесла Орнина. — Станция соединена только с сетью для кораблей-охотников.

— Я и не собирался бежать, — ответил Коста. — Что же до сети для охотников… Роньон, что еще они говорили об Ангелмассе?

«Она приближается к станции, — ответил Роньон. — К той, которая похожа на огромного паука».

— Насколько она приблизилась? — спросила Чандрис.

«Намного, — показал Роньон. — Я не могу назвать цифры. Но все это очень странно. Говорят, она то опускается, то поднимается и стреляет в станцию».