— Вот и договорились, — удовлетворенно сказал инспектор. — Вежливость всегда окупается, Эллери, запомни это.

Точно в половине третьего инспектор и Эллери позвонили в дверь юридической конторы Моргана. В ее убранстве не было показной роскоши конторы Филда, и хотя она была обставлена дорогой мебелью, но создавала впечатление прагматической деловитости. Приветливая молодая особа провела их в кабинет Моргана и закрыла за ними дверь. Морган приветствовал их весьма сдержанно.

— Курите? — спросил он, подвигая к ним коробку с сигарами.

— Нет, спасибо, — поблагодарил инспектор, доставая табакерку. — Я предпочитаю нюхать табак.

Эллери же, после того как отец представил его Моргану, закурил сигарету и начал пускать дым кольцами. Морган разжег сигару. У него заметно дрожали руки.

— Видимо, вы хотите продолжить вчерашний разговор, инспектор? — спросил он.

Квин чихнул, положил табакерку в карман и откинулся на спинку кресла.

— Послушайте, Морган, — ровным голосом сказал он. — Вы вчера были со мной не совсем откровенны.

— В каком смысле? — вспыхнул Морган.

— Вчера вы мне сказали, что, расторгая партнерство с Филдом два года назад, вы расстались с ним по-дружески. Вы ведь так говорили?

— Да, — признал Морган.

— Тогда мне хотелось бы услышать от вас объяснение инцидента, произошедшего в «Вебстер-клубе». Я бы не назвал «дружеской» прощальную встречу, во время которой один партнер грозит убить другого.

Несколько минут Морган молчал. Инспектор терпеливо смотрел на него, а Эллери вздохнул. Потом Морган заговорил.

— Извините, инспектор, — сказал он, отведя глаза в сторону. — Глупо было об этом умалчивать: ясно, что такую угрозу кто-нибудь запомнит… Да, вы правы, у нас была ссора. По предложению Филда мы решили устроить нечто вроде прощального обеда в «Вебстер-клубе». Мне-то общение с ним вне деловой сферы было совершенно ни к чему. Но он сказал, что мы обсудим за столом некоторые важные аспекты процедуры расторжения, и я, естественно, не мог отказаться. Боюсь, что я вышел из себя и действительно пригрозил его убить, но это было сказано сгоряча. Через неделю я уже забыл об этой стычке.

— Да, такое иногда случается, — подтвердил инспектор. — Но (Морган нервно облизнул губы) из-за каких-то деловых разногласий человек, даже сгоряча, не станет грозить смертью. Перестаньте запираться! — крикнул он, наставив на сжавшегося в кресле Моргана указательный палец. — Выкладывайте, что у вас там произошло.

Морган весь обмяк. Его губы посерели. Он переводил умоляющий взгляд с отца на сына, но не находил в их глазах ни тени сочувствия. Эллери, который смотрел на него с выражением вивисектора, разглядывающего морскую свинку, холодно сказал:

— Дорогой Морган, Филд, видимо, узнал что-то порочащее вас и решил за обедом об этом известить. Это так же очевидно, как то, что вы отчаянно трусите.

— Вы правильно догадались, мистер Квин, почти так все и было. Мне ужасно не повезло. Этот дьявол Филд — да того, кто его убил, надо наградить медалью! — был бессердечной скотиной. Это был спрут в человеческом обличье. Вы не представляете, как я счастлив — да, счастлив! — что он мертв!

— Осторожнее в выражениях, Морган, — сказал инспектор. — Я готов признать, что наш общий друг был порядочным прохвостом, но вас могут подслушать люди, не разделяющие ваших взглядов. Продолжайте.

— Я вам все расскажу, — пробормотал Морган, уставившись взглядом на пресс-папье. — Но говорить об этом нелегко… Когда я был мальчишкой-студентом, я попал в историю. У меня был роман с официанткой из университетской столовой. Она была порядочная девушка, только слишком податливая на уговоры. А я был, прямо скажем, охоч до женщин. Так или иначе, она родила от меня ребенка… Вы, наверно, знаете, что у меня были высокоморальные родители. А если и не знаете, то скоро докопаетесь. Они прочили мне блестящее будущее, мечтали о невесте из самых высоких слоев общества… Короче говоря, я не мог жениться на этой девушке и привести ее в отцовский дом. Конечно, я поступил как подлец…

Он помолчал.

— Но я нашел своего рода выход. Я… я всегда любил ее. А она была разумная девушка и пошла мне навстречу. Я уделял ей долю того немалого содержания, что положил мне на время учебы отец. И никто, ни одна душа об этом не знала, кроме ее матери. А та была прекрасная женщина, и я в ней полностью уверен. Однако…

Морган стиснул кулак и, вздохнув, продолжал:

— Позже я женился на девушке, которую выбрали мои родители.

Он опять замолчал, словно ему стиснуло горло.