— Если только по одной.

Уже через несколько секунд на стол была водружена бутылка, распитая только на одну четверть, и стояли две рюмки, а сама хозяйка сидела напротив меня, поражая чудесным превращением из злобной грымзы в саму мисс «гостеприимность и радушие». С чего бы это? И я даже хотела спросить об этом вслух, но потом решила, что испортить отношения с Лерой я всегда успею, и потому задала вопрос, имеющий непосредственное отношение к моему расследованию:

— Юля, что же, совсем ничего не рассказывала вам о своем последнем любовнике? — спросила я, следя взглядом за тем, как темная бордовая жидкость наполняет сначала одну, а затем другую рюмку.

Вместо ответа Лера подняла указательный палец вверх, очевидно, призывая меня тем самым к тишине и порядку, и взялась за рюмку.

Мне ничего не оставалось, кроме как продублировать ее движение.

Я ожидала тоста типа «за тех, кого с нами нет» и уже настроилась на лирический лад, но Лера произнесла другое:

— За знакомство.

Не думаю, чтобы Лера была слишком рада встрече со мной, но мы все же выпили за знакомство.

Я чуть-чуть пригубила коньяк, а Лера залпом опрокинула рюмку.

— Знаешь, что я тебе скажу…

Спиртное действительно облегчает общение даже малознакомых и малосимпатичных друг другу людей. И уже после первой рюмки мы, не сговариваясь, перешли на «ты».

— Я почти уверена в том, что это он грохнул Юльку, — почему-то шепотом сказала Лера, хотя мы в квартире были одни и подслушать все равно никто не мог.

— Кто он? — на всякий случай уточнила я.

— Ну, он, — Лера сделала большие глаза. — Ее последний любовник. Понимаешь? Больше некому.

— А ему зачем? С таким же успехом можно сказать, что ее убил первый из любовников или пятый.

— Нет. Ты не понимаешь, — замахала руками Лера и налила еще по рюмкам, очевидно, считая, что это поспособствует улучшению взаимопонимания.

Мы молча чокнулись и выпили.

— Юлька в плане мужиков была такая… — Лера попыталась жестами изобразить, какой именно была Юля. — Короче, она ни с кем не встречалась больше двух раз и потом ни с кем из них вообще нигде не пересекалась. Понимаешь?

Я кивнула.

— Значит, Юля знакомилась исключительно с приезжими?

— Ну да! Теперь понимаешь, что больше никто не мог ее убить? Все эти мужики были единственной Юлькиной слабостью, а кроме них она общалась только с мужем, ну и со мной.

— А другие подруги?..

— Я была ее лучшей подругой, — пресекла все мои возражения Лера.

— Ясно, — протянула я. — Скажи, а где она обычно знакомилась с ними?

— Ну, ты загнула, — хмыкнула Лера. — Откуда же мне знать, где Юлька мужиков цепляла?

Слово «цепляла» из уст лучшей подруги прозвучало более чем цинично, но я не стала акцентировать на этом внимание.

— Ну хоть что-нибудь она успела рассказать о своем последнем любовнике?

— Ни-че-го. Вообще ничего. Только за два дня до своей смерти забежала ко мне и объявила, что у нее теперь «новый», — Юлька всегда так говорила.

— Ясно, — опечалилась я и, посмотрев на остатки коньяка в бутылке, решила, что пора уезжать, — ничего нового мне здесь больше не скажут.

— Думаю, мне пора. Еще масса работы.

Лера не стала настаивать на том, чтобы я осталась, мы вышли в коридор, и я уже взялась за дверную ручку, но тут словно бы невзначай вспомнила:

— Лера, а можешь записать мой номер сотового? Вдруг что-нибудь вспомнишь…

Лера не возражала. Раскрыв блокнот на последней странице, она протянула его мне.

— Пиши, если что вспомню, обязательно позвоню, — пообещала она.

Взяв блокнот, я перехватила заранее приготовленную ручку.

— Надо же, не пишет, — пробормотала я, словно это было для меня новостью, — Лера, можно твою ручку?

Лера кивнула и снова метнулась в конец коридора, а я, отложив восхищение по поводу своего истинно профессионального коварства, принялась лихорадочно перелистывать записную книжку.

Номер телефона, напротив которого было написано имя Эрнст, оказался на втором развороте. Пробежавшись взглядом по цифрам, я перелистнула блокнот на чистый лист, и очень вовремя — вернулась Лера.

— Вот, — протянула она мне фломастер.

Я размашисто нацарапала номер своего сотового и вернула блокнот с фломастером Лере.