Я спокойно пожала плечами:

— Откуда ж я могу знать?

Мгновение Шмуйлович молча созерцал меня. К сожалению, маска, закрывавшая лицо, не давала мне возможности видеть его выражение.

— Но ты видела тот чемоданчик? — В голосе Шмуйловича теперь я услышала откровенный сарказм. Этот дядечка явно воображал себя кошкой, играющей с глупой, беззащитной мышкой.

— Видела, — спокойно отвечала я.

— Тогда говори, где он!

Я беспечно оглядела всю эту компанию фантомасов.

— С чего вы взяли, что я могу знать про это? — возразила я.

— Нет, ты точно не хочешь жить! — зло воскликнул стоявший у стены Должиков. — Думаешь, мы будем с тобой церемониться, да? Думаешь, у нас нет средств развязать тебе язык?

— Я думаю, у вас есть такие средства, — спокойно отвечала я. — Но если я не знаю, где находится золото, что тогда?

— Не знаешь, так думай, где оно может быть! — пророкотал сидящий на диване Шмуйлович. — Имей в виду, нас четверо. А с армянским ментом все пятеро…

— И что?

— А то, что, если тебе не хочется думать добровольно, мы можем тебе помочь! Наукой доказано, что от сильной боли мыслительные способности человека многократно возрастают!

— О чем же мне думать?

— Ты говоришь, что видела чемоданчик с золотом у Перепелкина, — продолжал Шмуйлович сердито. — В ментуре его точно нет. Тогда где он?

— А разве вы его не украли? — наивным тоном спросила я.

Шмуйлович пробормотал что-то злое, Должиков у стены ухмыльнулся. Никто мне на мой вопрос не ответил.

— Но если чемоданчик никто не выкрал, — сказала я, — то он так и должен оставаться в клинике «Тан-мед». Я даже знаю, где он может быть…

— Так, хорошо, — Шмуйлович удовлетворенно кивнул. — Рассказывай, откуда знаешь…

— А я как-то нечаянно вошла в мастерскую Перепелкина, ту, что в подвале. Я теперь думаю, что там у него наверняка есть тайник.

— Тайник? — От волнения у Шмуйловича задрожали руки. — Поедешь с нами, покажешь, где он…

— А что потом? — спросила я.

— Потом мы сообщим в милицию о находке клада и потребуем себе четверть его законной стоимости! Деньги будем делить поровну.

— А зачем нам вызывать милицию? — наивно возразила я. — Вон, у нас уже есть милиционер, — и я кивнула на Гарика.

Должиков у стены захихикал, Гарик при этом не шевельнулся, сидел на диване с окаменевшим лицом.

— Все, кончай базар! — зло воскликнул Шмуйлович, вставая с дивана. — Наденьте на нее браслеты, и в машину. Только учти, красавица! — Он, должно быть, ухмылялся, но за надетым на его голову чулком этого не было видно. — Если только нам не покажешь, где зубной техник спрятал свой золотой клад, мы тебя на кусочки разрежем!

Они и в самом деле надели мне на руки наручники и в таком виде вывели из квартиры. Со стороны вся наша компания, особенно в сочетании с милицейской формой Гарика, производила впечатление оперативной группы в действии. Они и в действительности делали все очень профессионально, при всем желании я не смогла бы им оказать сопротивления. По счастью, оказывать его не входило в мои планы.

Мы сели в машину — знакомый уже мне черный джип Должикова. Но за руль его теперь уселся не он сам, а Гарик — его милицейская форма была великолепным прикрытием для всей бандитской шайки. Меня усадили на заднее сиденье, стиснув между Должиковым и неизвестным мне бандитом. Эти джипы отменно вместительны, так что нам вчетвером на заднем сиденье не было тесно. Шмуйлович уселся вперед. И мы тронулись в путь.

Стояла уже глухая ночь, когда мы подъехали к стоматологической клинике «Тан-мед». Погода стояла отменно скверная, хуже не бывает: довольно приличный мороз, сильный ветер, налетавший порывами, и при этом сушь. Снег почти стаял, дождя еще не было, и ледяной ветер носил по улицам города тучи пыли и мелкого мусора. В такую погоду улицы были практически пустынны, и в узком тупике, где находилась клиника «Тан-мед», благодаря высоким стенам заводских корпусов и заборов, напоминающим каменный мешок, было и вовсе совершенно безлюдно.

— Отлично, — сказал Шмуйлович, всматриваясь из окна джипа в тускло освещенное пространство возле круглосуточно работающей клиники «Тан-мед». — Чем меньше людей нас увидит, тем лучше.

Первым из машины вышел Гарик, мы выбрались следом за ним. Гарик направился к двери, ведущей в клинику. Теперь она была наглухо закрыта другой, стальной дверью с небольшим окошечком. Гарик надавил на кнопку расположенного сбоку от двери звонка, и через довольно продолжительное время в окошечке появилась хмурая мужская физиономия.