Я двинулась дальше. Вообще, в этом райском тенистом уголке заниматься слежкой было одно удовольствие: множество укромных местечек, где можно было спрятаться, делали этот участок для такой работы просто идеальным.

Сама дача была деревянной и состояла из двух этажей. Одной стороной она упиралась в склон холма, другая — полностью застекленная — смотрела на Волгу. Чуть дальше, вся оплетенная виноградом, возвышалась резная беседка. Было видно, что и дача, и беседка построены не вчера. Потемневшее от времени некрашеное дерево было лучшим тому подтверждением. Этим строениям было лет по двадцать — двадцать пять, но сделаны они были на совесть, по всем правилам строительного искусства, так что могли простоять еще не одно десятилетие.

Со стороны беседки раздавались голоса, приглушенные шумом волн, и я направилась туда. Обойдя беседку по периметру, я приблизилась к ней на расстояние, позволявшее слышать разговор. К сожалению, за густой листвой видно было очень плохо. Мне все же удалось разглядеть профиль рыжего, который, видимо, приехал на джипе, и узнать голос белобрысого водителя. Там был, по крайней мере, еще один человек, говоривший густым басом.

Чуть позже, зайдя немного правее, я смогла разглядеть его толстое обрюзгшее лицо с двойным подбородком, мощную грудь, поросшую светлыми волосами, торчавшими из белоснежной сорочки, распахнутой до пупа, но сейчас мое внимание привлекла их беседа, и я застыла на месте.

Видимо, приехавшие уже успели обменяться с хозяином приветствиями и произнести по нескольку фраз. Мне удалось услышать лишь продолжение.

— …Так что придется вам, пацаны, отрабатывать, — как бы подводя чему-то итог, пробасил хозяин.

— О чем разговор, Пал Василич, — заерзал на лавке рыжий, — вы же нас знаете.

— Это не имеет никакого значения, — пренебрежительно произнес хозяин, — думайте теперь сами, как вам дальше выкручиваться. Эта девка, как мне стало известно, не дает проходу оперу, который вел ваше дело. Уже несколько раз звонила ему.

Что-то мне подсказывало, что «девкой» Павел Васильевич окрестил меня. Бог с ним, это-то я переживу. Интересно, как они собираются «выкручиваться»?

— Да уберем мы ее, Пал Василич, — попытался заверить хозяина рыжий, — не проблема. Считайте, что дело уже сделано.

— Заткнись, дурень, — презрительно бросил ему Пал Василич, — тебе мало, что по ее милости у нас труп Сивого. Может, рано тебе еще в бригадиры, а?

— Так это ж случайно вышло, — поспешил оправдаться рыжий, — теперь она от нас не уйдет.

— А Шепелявого она тоже случайно подстрелила? — недовольно спросил хозяин. — Сколько он еще в постели проваляется?

— Ему только мышцу пробило, — продолжал оправдываться рыжий, — скоро оклемается.

— Ладно, — закашлялся Пал Василич, — это я тебе в репу вдалбливаю, чтобы ты понял: девка эта не проста. Сыщица она. Фамилия Иванова, чтобы ты знал. Вот тебе ее адресок, но в квартиру ее не суйтесь, замки у нее просто так не открываются, а дверь стальная.

— И сейфы отпирают, Пал Василич, — самодовольно вставил рыжий.

— Заткнись, щенок, — взревел хозяин.

Вот тут-то я и сменила месторасположение, пытаясь разглядеть его.

Лицо его было красным от напряжения. Огромные мешки под глазами говорили о том, что Пал Василич частенько прикладывается к стаканчику, а может, пьет просто бутылками. С его комплекцией это было бы неудивительно. Впрочем, спиртного на столе я не заметила.

— Козел, — продолжил взбучку Пал Василич, — сделаешь так, как я говорю, или отправишься раков кормить. Понял меня?

— Понял, понял, — закивал рыжий.

Водитель, сидевший рядом с ним, даже опустил голову, боясь встретиться с Пал Василичем взглядом.

Дальше пошел совершенно неинтересный разговор о том, как они собираются меня убивать. Ха, если бы они знали, что я стою чуть ли не под носом у них, вот бы они засуетились!

Суть их плана, как я услышала, сводилась к тому, что меня нужно подкараулить на выходе из квартиры или на пути от подъезда до машины. Два киллера с пистолетами с глушителями должны были приехать на двух автомобилях с заляпанными номерами.

— Тачки лучше угнать незадолго до покушения, — по-отечески пояснил Пал Василич, — потом бросить их где-нибудь на окраине.

— Это сделаем, — вклинился в разговор молчаливый водитель.

Время покушения Рыжий должен был выбрать самостоятельно. У него действительно была такая кличка — Рыжий, потому что Пал Васильич так его называл в течение всей беседы. Рыжий предложил еще для начала попугать меня как следует, предположив, что после этого я сбавлю прыть, но Пал Василич собрал обо мне неплохую информацию. Он брезгливо поморщился и покачал головой, сказав, что с Ивановой такие штучки не проходят. Что ж, в этом он был прав: многие уже пытались меня предупреждать и запугивать, но где они теперь?