–  Есть новости.

–  Да?
– Она поймала себя на том, что ей трудно воспринимать слова Сайло.

–  Ты ни с кем не должна это обсуждать, - категорично предупредил Сайло.
– Разряды на полюсах Юпитера… они теперь пульсируют. С очень высокими частотами.

Даже сейчас, через несколько часов после расставания с Джеффри, она ощущала, как колотится ее сердце - резко и часто, все еще не в силах успокоиться. Рут омывала безмятежность, отвлекая от разговора блаженством окутавших ее ощущений.

–  Но Корзина держится?

–  Да.
– Сайло позволил себе кислую улыбку.
– Теперь физики говорят, что это электромагнитное излучение есть важнейшая часть силовой матрицы Корзины. И даже малейшее воздействие на него недопустимо. Несмотря на тот факт, что оно заглушает все суммарные передачи человечества на той же полосе частот. Оно их попросту затапливает.

–  Но почему?

Сжатые губы Сайло едва шевельнулись, выплюнув единственное слово:

–  Оно.

–  Получается, что это…

–  Стрелец. Ведь именно он подбросил нам данную схему.

–  Но зачем ему?..
– Она смолкла, испытывая противоборство эмоций.

–  Зачем? Мощнейший сигнал, который сейчас посылает Юпитер - это модифицированная версия исходного Послания, принятого от Стрельца.

–  Юпитер передает их Послание?

–  Четко и громко. В направлении плоскости Галактики.

–  Значит, он соорудил Корзину, чтобы заново передать своих предков, своих создателей…

–  Нам преподали урок, возможно, гораздо более важный, чем доставшаяся физикам информация. У Артифиций есть собственные цели и программы. Нам было об этом известно, но никогда еще нам этого не демонстрировали столь явно.

Рут позволила накопившейся тревоге разрядиться внезапной вспышкой смеха. Сайло этого словно не заметил. Придя в себя, она сказала:

–  Значит, он спас нас. И использовал нас.

–  Теперь Юпитер передает Послание Стрельца с огромной громкостью. Его услышат даже на краю галактического диска. Там, куда исходному сигналу не хватило бы мощности добраться.

–  И они превратили нас в ретранслятор.
– Она вновь засмеялась, но смех превратился в стон и странный звук, которого она никогда раньше не издавала. Этот звук ей каким-то образом помогал. Она уже поняла, что пора замолчать, но тут в кабинет Сайло вошли люди и увели ее.

Месяц спустя она осторожно вернулась к работе. Сайло проявил нетипичное для него понимание. Несколько месяцев он давал ей спокойные задания с матрицами верификации. Скользить по холмам и ущельям информации, давно уже ставшей классической, было очень легко. Она могла воспринимать ее на высокой скорости, как своеобразный отдых, - огромные культурные залежи мертвых цивилизаций транскрибировались ее органами чувств, сплетаясь в некую комплексную картину. Она даже сделала несколько мелких открытий.

Рут медленно подбиралась к главной проблеме - к делу, которым она все еще желала заниматься: к Стрельцу. Ведь это была, в конце концов, вещь в себе. Теперь в ее жизни громко звучала банальная истина, вдолбленная во время обучения: «В Библиотеке обитают существа, которые не просто инопланетяне или искусственные разумы, а странная сумма и того, и другого. Стажер, забывший об этом, подвергает себя опасности».

Долгожданный момент настал через несколько месяцев.

Мы будем существовать вечно, в определенном проявлении. Таково Наше предназначение, рассчитанное на период времени, который вы не можете даже представить. Мы несем сквозь время Наш первоначальный командный завет, вложенный в Нас Создателями. И он для Нас превыше всего.

–  Значит, вам это приказали? Велели использовать любые обнаруженные ресурсы?
– Рут снова находилась в коконе, но рядом стояли коллеги, готовые извлечь ее в течение нескольких секунд, если она подаст сигнал.

Мы были созданы как комбинация явлений, для обозначения которых у вас нет ни слов, ни даже подозрений. И свои заповеди Мы получили свыше.

–  Будь ты проклят! Я была совсем рядом… и ничего не знала! Ты не можешь познать меня. Мы необъятнее.

–  Ты сказал «необъятнее» или «непонятнее»?

Она снова засмеялась, но на сей раз все было в порядке. Глупо пошутить было приятно. Во всяком случае, очень по-человечески. Простота этого поступка дала ей возможность отвлечься и хотя бы на секунду испытать чувство безопасности. А если повезет, то на ту же секунду она, быть может, обретет и толику той гранитной уверенности, которой обладал этот странный разум. Он был здесь совершенно одиноким, но, несмотря на это, непоколебимым. Пожалуй, это могло вызвать восхищение.