Задняя стена церкви с грохотом осела. Мелькнули стальные манипуляторы, кто-то из беглецов вскрикнул, попав в крепкий железный капкан. Два меняющих форму «жнеца» держали трепыхающуюся жертву в крепких объятиях, заключив человека внутрь себя.

Остальным преступникам удалось выскочить сквозь пролом.

Игнорируя припадочные завывания падре, я выбрался следом за беглецами на улицу. Ко мне спешили доминаторы.

— Где остальные двое, они только что были здесь! — крикнул я.

— Прыгнули в кабину пневмоподземки, — ответила Клото. — Никуда теперь от нас не денутся, мы считали их код.

— А что, разве нужно было брать их живыми? — удивленно спросил Дэмиен, появившись из полуразрушенной церкви.

— Тебе нужно внимательней читать инструкции, малыш! — усмехнулся Танатос.

— Я вот одного не пойму, — вмешался в разговор подоспевший Стерх, — почему СБ не могла провести арест без нашей помощи?

— Во-первых, это наш уровень полномочий, — ответил я, — во-вторых, преступников было довольно трудно вычислить даже при помощи «жучков».

— Как же им удалось обмануть системы слежения?

— Вот промоем красавцам мозги и все выясним! — продолжал улыбаться Танатос.

— Чьи помощники? — Я показал на поймавших преступника «жнецов».

— Мои, — ответил Стерх.

— Молодец, чисто сработал!

— Спутник просветил здание тепловизором. Я увидел, что они убегают, и решил сцапать хотя бы одного.

Высоко над городом сверкнуло. Все посмотрели вверх. С неба стал сыпаться пепел. Танатос крепко выругался:

— Я так и знал, так и знал… Завыла сирена.

На двери и окна ближайших магазинов опускались бронированные щиты. Прохожие кинулись к пневмокабинам подземки. Многие успели заскочить в спасительные магазины, прежде чем закрылись защитные перегородки.

Один андроид замешкался, и ему прищемило бронированным щитом ногу. Из витрины тут же выдвинулась дистанционно управляемая турель пулемета, короткой очередью отсекая ее.

— Эй, какого хрена! — возмутился Танатос и двумя выстрелами разнес автоматическое орудие.

Клото с Дэмиеном подхватили искалеченного андроида под руки и запихнули в выскочившую из тротуара пневмокабину.

Пепел стал сыпаться плотнее, превращаясь в серую мутную завесу.

Пробуждался очередной «нарыв».

Доминаторы разделились.

Во время «нарыва» мы были единственными, кто оставался на улицах городов; мы и те, кто по какой-то причине не успевал укрыться, а таких было немало.

Теперь им, как и нам, предстоял бой.

На этот раз «железная саранча» не спускалась с неба, а выскакивала прямо из люков системы подземных коммуникаций.

Всевозможные информационные экраны словно взбесились, на всех без разбору горели огнем огромные буквы. Там не было отрывков из Библии, а лишь одно слово: ПОКАЙТЕСЬ.

Я спокойно шел опустевшими улицами, поигрывая тяжелым пистолетом и загребая сапогами ломкий пепел.

На этот раз «нарыв» происходил немного по-другому, и это настораживало. Пепел сыпался интенсивнее, чем в прошлый раз, да и никаких надписей на рекламных порталах раньше не возникало.

Теперь я окончательно уверился в связи «нарывов» с посланиями, отныне эта связь очевидна.

Крышка массивного люка отскочила в сторону, и наружу выбрался механизм, этакая смесь саранчи и богомола. Фасетчатые глаза светились, работали пилы на суставчатых лапах, щелкали острые жвала. Механизм безошибочно почувствовал меня, после чего прыгнул и был тут же растерзан «жнецами».

— Один готов! — лаконично сообщил я по внутренней связи.

— Один? Да у меня уже восемь! — пробасил где-то на линии довольный Танатос.

Сейчас начнутся пари.

Связь работала в общем режиме.

— Сто кредитов на Паромщика! — весело крикнул женский голос.

Я не смог определить кто.

Эфир наполнился различными голосами, и я слегка убавил звук, затем снял с пояса азотную гранату и швырнул ее в открытый люк.

Из люка тут же повалил густой пар, и через несколько секунд он был намертво закупорен пробкой толстого льда.

«Саранча» все прибывала.

Я расстреливал ее с методичностью посетителя тира. Но основную работу, конечно же, выполняли помощники, стальными серпами выкашивая мне дорогу.

Кое-где уже виднелись окровавленные тела: вот мужчина с оторванной головой, а вот мертвая девушка. Хотя нет, девушка, по-моему, была жива.

Я присел над ней.

В животе зияла рваная рана. Она так и не выпустила из руки пистолет. Пульс едва прощупывался. Я свел безымянный и большой пальцы перчатки. «Жнецы» отозвались, сомкнувшись надо мной в непробиваемый щит.