глаза.

–  Повтори!
– велит Старшая Мать Тимусу.

Тот не понимает и лишь испуганно смотрит на нее, дрожащий от страха мальчишка неполных четырнадцати лет.

–  Сон, - уточняет Старшая, - этот человек из сна…

–  У него не было лица, - говорит Тимус, - но потом он обернулся, и из серого пятна возникли глаза…

–  Ты узнал его?

–  Нет, но мне показалось…

–  Кто?

Тимус боится. Если он скажет, то добром это не кончится. Да и потом, он не уверен. Глаза, нос, рот - это еще не все, хотя очень похоже. Только вот… что он там искал?

–  Не бойся, - говорит Старшая, - рассказывай!

И Тимус вдруг начинает рассказывать про то, как он вчера пошел за березовой корой, и как наткнулся на Бонзу с Кирдыком, и как те обменивались какими-то странными фразами, которые он совсем не понял…

–  В березовую рощу?
– спросила Старшая Мать.

Тимус замолк, поняв, что если он сейчас проболтается, то ему несдобровать. Он не должен говорить, что видел королеву карнавала, ведь это запрещено, а он и так уже сказал, зачем ходил за березовой корой.

–  Маска котоголова?
– Старшая Мать вдруг засмеялась. Тимусу вдруг стало очень тепло, и он подумал, что Старшая Мать

совсем не такая уж грозная, как это ему всегда казалось. И что у нее замечательный и очень легкий смех, вот только смеется она редко, но это можно понять - она ведь должна думать обо всех и обо всех заботиться, а это занимает много времени и сил и, должно быть, очень тяжело!

–  Ты хочешь на карнавал… - сказала Старшая.

Тимус лишь кивнул, побоявшись, что если он ответит «да», то звуки его голоса каким-то образом разрушат эту мягкую ночную тишину, и тогда Старшая Мать опять станет грозной и жестокой.

–  Если ты поможешь найти мне то место, - продолжила Старшая, - то я разрешу тебе испытать твою маску.

–  У меня во сне было четыре лапы, - отвечает Тимус, - и я видел все по-другому…

Старшая Мать опять смеется.

–  Ты был котоголовом, - говорит она.
– Разве ты еще не понял?

–  А разве они думают?
– переспрашивает Тимус.

–  Думают, - отвечает Старшая, - только мы их не понимаем. Зато ты можешь видеть их мысли во сне…

–  А ты?
– спрашивает Тимус.

–  Не всегда, - говорит Старшая, - чаще я их просто чувствую. Я не понимаю, что они хотят мне сказать, но иногда догадываюсь…

–  Но ведь ты только что с ним говорила…

–  Нет, - отвечает Старшая, - я с ним не говорила, а просто произносила слова, и тебе показалось, что он их понимал. На самом деле мне трудно сказать, что он захотел нам сообщить, может, он просто ходил ловить хохряков…

–  Они на самом деле есть?
– спрашивает Тимус.

–  Есть!
– отвечает Старшая.

–  А котоголовы, откуда они?

–  Пришли, уже давно!
– говорит Старшая.

Тимуса ответ не устраивает, ему хочется знать, откуда и, главное, почему они такие.

–  Ты слышал про город?
– Старшая внимательно смотрит на Тимуса.

«Я его видел!» - хочется ему ответить, но он вовремя проглатывает слова.

–  Так вот, - говорит Старшая, - они оттуда, а большего я и сама не знаю!

«Не верю, - думает Тимус, - знаешь, только почему-то не хочешь мне рассказывать!»

–  Ну что, - говорит Старшая, - ты найдешь то самое место?

–  А когда?
– спрашивает Тимус.
– Сейчас ведь темно…

–  Он пойдет с нами, - отвечает Старшая, - они ведь хорошо видят во тьме!

Котоголов поднимает голову и пристально смотрит на Старшую.

–  Я попытаюсь, - говорит Тимус и вдруг добавляет: - Если он поможет!

Старшая встает, ее голос становится жестким и требовательным, она велит торопиться. Неизвестно ведь, сколько идти, а к утру они должны вернуться, чтобы никто ничего не заподозрил.

Котоголов бежит впереди, Тимус идет следом, за ним - Старшая.

Тимусу почему-то кажется, что они с котоголовом опять единое целое, пусть мир вокруг сейчас цветной, а не серый, хотя ночь, все цвета приглушены и плохо различимы.

Котоголов ведет их по тропинке, Тимус вспоминает свой сон.

Опять появляется запах, невидимые нити, пронизывающие воздух.

Вот здесь он впервые услышал шаги.

Вот тут притаился, а на этом месте решил притвориться камнем.

А здесь начинается спуск в ущелье, все действительно как во сне, только бежит он не на четырех лапах.