Вместо мер по отмене незаконных акций, уважительного отношения к вынесенному судебному решению, а по второму случаю расследования дела Побуто Ю. А. (бывший начальник чувашского ОМОНа — И.М.), министр Антонов В. В. начал преследовать меня — в том числе путем наложения повторных взысканий, выведения за штат; вызов на личные приемы, где высказывал угрозы, принуждал на рапорта об увольнении.

Если такой способ не дал возможность расправы со мной, то привязка к другой гадости с моей привязкой была закономерно возникнуть. Последовавший слив служебной информации, возбуждение уголовного дела, публикации в СМИ идеально подходят по своей пакостности, логически увязанным, правдоподобны. Но в отличие от обывателя журналист обязана была уточнить и проверить, что утечка данного вида информации невозможна без санкции самого министра Антонова В. В. (только у него допуск ко всему списку, а оперативные работники знают лишь своих индивидуальных информаторов — агентов)…

Подозрительно и недвусмысленно, не зря журналист искусственно была подведена к таким выводам в ее двух публикациях с учетом представления ей дозированной, усеченной информации, что возможно опять же только с санкции руководства МВД Чувашской Республики…

Действительно, в моем случае публикация была бы объективной после: комплексной объективной проверки, установления способа подброса, передачи (лица, совершившего данные действия) секретных документов (если они действительно были) мне после вывода за штат с лишением допуска к документам ДСП, секретному делопроизводству, кем, когда был санкционирован обыск (или Чувашия уже отделилась от России и прокуратура не надзирает за законностью???) в моем кабинете. Меня, моего защитника об обыске не извещали, хотя мы принимали участие в судебных заседаниях совместно с юрисконсультом МВД Чувашии в спорный период; где копии изъятых документов во время обыска…

В статье действительно было бы разумным затронуть насущные проблемы милиционеров, касающихся неуплаты сверхурочных, отсутствия жилья. Какой может быть спрос с усталого сотрудника милиции, с произвола своего министра внутренних дел Антонова В. В., не имеющего компенсации за переработки, отсутствие жилья, защиты ими гражданских прав населения от преступных посягательств, если мы сами становимся жертвой произвола министра ВД Чувашской Республики!!!

Фактически при данных обстоятельствах усматриваем, что в испуге от ожидаемых разоблачений путем слива даже служебной информации; публикаций, попытки незаконного привлечения к уголовной ответственности; распространения клеветы; оскорбления чести и достоинства прилагаются всемерные усилия по уводу от себя подозрений.

Мои предположения уже находят подтверждение тем, что от чинимых министром ВД Чувашской Республики Антоновым В. В. препятствий, его указаний, несколько месяцев парализована оперативно-розыскная деятельность отделения по борьбе с коррупцией.

Тем весомее эти утверждения, когда моя позиция по анализу статьи аргументируется информацией, полученной из отзыва юрисконсульта МВД Чувашской Республики, как и то, что исчезла часть переданных руководству материалов по ОРМ, произошло уничтожение некоторых из них, а в суд продолжительное время не представляются потребованные Положения…

Требование о защите моих нарушенных прав проистекает также из того, что, являясь руководителем, старшим офицером милиции, даже по должности… я был обязан стать для своих подчиненных примером служения России, народу, руководствуясь законами, уставом. Такое поведение, не ставя ни тени сомнения в своей порядочности, трижды были важнее перед своими осведомителями, исключая угрозу разглашения (что в моем случае исключено), и в силу своего статуса не вправе был иметь нарекания по перечисленным выше критериям.

Огульная статья имеет влияние и на обывателей — в утрате веры, уважительности к деятельности правоохранительных органов, что со всем перечисленным выше предполагает к обращению за судебной защитой…»

В конце Саёров просит опубликовать в газетах извинение, а также компенсировать его душевные страдания материально. Сумма подполковником выводится из расчета 7 рублей за экземпляр и «Известий», и «Московского комсомольца». Он просит умножить стоимость одного экземпляра на тираж (у «Известий» 240967 экз., у «Московского комсомольца» 1460000 экз., да еще 20000 «МК в Чебоксарах»).

Заседание суда проходило довольно интересно, выяснилось, что речь идет не только о «Грифе», «Беркуте» и «Инне». Всплыли будто бы имена и фамилии 130 тайных осведомителей органов.

Саёров подал иск в Ленинский районный суд г. Чебоксары непосредственно против министра Антонова. Правда, если иск составлен в таком же стиле, что и иск против газет, решение, видимо, будет не в пользу подполковника милиции, который стесняется «насмешек представителей преступного мира».

Ситуация складывается фарсовая. Большой вопрос — удастся ли Антонову и на этот раз разрешить ее? Но всё это — тема отдельной публикации.

Однако не «Приказ, который скрыли» «окончательно взорвал» общественное сознание и «вывел» правящую элиту из себя. В декабре 2003 года республиканское чиновничество готовилось отметить десять лет с момента избрания Н. В. Федорова президентом Чувашии и президентского правления в республике.

В середине ноября 2003 года в информационном листке моего избирательного штаба появилась знаменитая статья «Сладкая сказка о Федоровых». Это была единственная публикация, выбивавшаяся из общего хора славословий, лившихся тогда со страниц всех республиканских изданий, с телевизионных экранов, на волнах радиоэфира. Отрезвляющий эффект был силен. Его нам не простили. Из-за этой публикации в избирательной кампании начались серьезные трудности. Настигли они чуть позже и меня.