– Сэр, я ухожу к капитану!

Шарпу не хотелось его отпускать, но рядом оказалось достаточно много взрослых, которые уже спешили на помощь, и он только махнул рукой. Вбежав в здание, стрелок нашел Задиру у постели Сковгаарда.

– Переберемся на кладбище. Там безопаснее. Перенеси его. Сможешь поднять с постелью?

– Конечно, сэр.

– На кладбище – туда.– Шарп поставил в угол штуцер и семистволку.– Потом возвращайся, поможешь мне с детьми! – крикнул он вслед Задире.

Кто-то звонил в колокол, словно кого-то еще требовалось оповестить об опасности. Часовня горела, еще один снаряд угодил в кухню, так что теперь пламя угрожало всему зданию. Третья бомба разорвалась в спальне. Из приюта доносились крики. Шарп взбежал по внешней лестнице и громким голосом остановил детей, мечущихся в панике по балкону. Английского они не понимали, но замерли – крик незнакомца напугал их еще сильнее, чем огонь.

– Ты! – Он схватил ближайшую девочку.– Вниз. Ты – за ней!

Ему удалось выстроить их в цепочку и направить вниз по лестнице. На помощь уже спешили другие взрослые, и Шарп бросился в спальню. Двое лежали неподвижно, окровавленные, с перебитыми ручками и ножками, но третий ребенок, маленькая девочка, сидела на полу, закрыв лицо руками. Шарп подхватил ее, вынес на балкон и сунул какой-то женщине. В кухне обвалился потолок, но снаряды падали теперь чуть дальше к югу, где уже горело несколько домов.

Астрид, направлявшая людей на кладбище, вернулась и тоже поднялась по лестнице.

– Там еще калеки.

– Где?

Она указала на угловую комнату, и Шарп, распахнув дверь, обнаружил шестерых перепуганных ребятишек. Увидев прибежавшего во двор Задиру, он подхватил сразу двоих и, выбежав на балкон, просто бросил их в руки матросу. Спина у него была в крови – куски мозаичного стекла посекли мундир,– но он не чувствовал боли. Шарп едва успел вынести последнего малыша, до того как снаряд разворотил остатки часовни, разметав по двору металлические осколки и щепки. К счастью, никто не пострадал.

– Это все? – крикнул он, обращаясь к Астрид.

Все!

Детей переправили на кладбище, и теперь во дворе остался один Задира.

– Уходи! – крикнул ему Шарп и, взяв за руку Астрид, повел ее вокруг балкона к лестничному колодцу. Из спальни пахнуло жаром, как из духовки. Еще один снаряд попал во внешнюю лестницу. Во дворе разгорался пожар. Шарп подтолкнул Астрид к площадке, а сам побежал в коридор за Задирой.

– Я же сказал уходить!

– Надо кое-что забрать,– отозвался матрос, подхватывая семистволку Хоппера.

Шарп взял свое оружие. Трещала и осыпалась черепица, во дворе бушевал костер. Только бы пушкари не перенесли огонь к северу, ведь на кладбище укрыться негде, с тревогой подумал стрелок.

– Все, теперь наше дело позаботиться о мистере Сковгаарде.

Приют снова тряхнуло. Через задымленный двор пролетела детская кукла со вспыхнувшими волосами.

– К воротам!
– крикнул Шарп и вдруг отпрыгнул вправо и предостерегающе вскинул руку.

В воротах появились солдаты, и среди них был Лависсер. Мало того, они уже вскинули мушкеты. Шарп схватил бомбу с вырванным запалом и катнул в их сторону. Солдаты бросились врассыпную, и стрелок, воспользовавшись замешательством, схватил Астрид за руку и потащил назад. Захлопнув за собой дверь, он задвинул засов и повернулся к побледневшей женщине.

– Вспомни, окна на этом этаже зарешечены?

Она наморщила лоб, неуверенно посмотрела на него, потом покачала головой.

– Нет.

– Тогда найди окно, вылези наружу и возвращайся на кладбище.– Дверь уже сотрясалась под ударами прикладов.

Подтолкнув Астрид в коридор, Шарп взбежал по лестнице и выскочил на задымленный балкон. Задира последовал за ним. Лейтенант поднял семистволку и направил ее на сгрудившихся у двери солдат. Однако стрелять не стал. Его враг – Лависсер, а среди солдат предателя не было. Не заметил он и Баркера, но краем глаза увидел, как кто-то поднимается к выходящему во двор окну. Может быть, Лависсер уже в здании? Справа огонь поднимался все выше, облизывая балки спальни. Если они с Задирой не выберутся отсюда в ближайшие минуты, то сгорят заживо. Один из солдат заметил англичан на балконе и крикнул что-то своему офицеру. Начинать войну против людей, которые не сделали ему ничего плохого, Шарп не хотел, а потому втолкнул Задиру в спальню. Во дворе взорвалась еще одна бомба.

– Что будем делать? – спросил матрос.

– Бог его знает.

Шарп повесил на плечо ружье и прошелся вдоль окон. Все они были зарешечены, чтобы мальчишки не вылезали на крышу. Он потряс решетку, но та держалась крепко и даже не пошатнулась. Шарп выругался и повторил попытку. К нему присоединился Задира. Ухватившись за решетку огромными ручищами, матрос потянул ее на себя. Деревянный подоконник затрещал.

И тут со двора долетел голос Лависсера:

– Шарп! Шарп!

Лейтенант повернулся и осторожно ступил на балкон. Ожидаемого залпа не последовало: с полдюжины солдат, обожженных и окровавленных, лежали или катались по земле. Бомба разорвалась в группе, штурмовавшей дверь. Лависсер, однако, был не один. Рядом с ним в цепких объятиях высокого бледнолицего человека стояла Астрид. Аксель Банг, черт бы его побрал!

– Шарп! – снова позвал Лависсер.

– Что вам нужно?

– Спускайтесь, лейтенант, и покончим с этим.

Город сотрясался и горел. Казалось, с прошитого дымовыми нитями неба падает огненный град. Шарп отступил в тень и снял с плеча штуцер. Где же Баркер? Лависсер внизу, но где его слуга? Может быть, пытается подобраться с тыла?

– Покончим с чем?

– Мне сказали, что мисс Сковгаард знает нужные имена. Я хочу их получить.

– Отпустите ее.

Лависсер улыбнулся.

Еще одна бомба встряхнула приют, забросав предателя осколками камней; смешанный с огнем выброс дыма колыхнул полы его мундира.