– Ей-богу, Элли! – шумно радовалась миссис Шип. – Очень любезно с вашей стороны пригласить меня на ваш маленький междусобойчик!

– Не такой уж и маленький, – немедленно обиделась Мамуля. – Мы ждем еще гостей!

– Верно, должна прийти леди Кетгги, а там – кто знает? – может, объявятся и другие.

Обладая немалым жизненным опытом, я не сочла свое высказывание откровенным враньем.

– Как замечательно, что мы с вами собрались поговорить об участии в конкурсах на ярмарке! – вовсю щебетала Резвушка. Она плюхнулась в глубокое кресло, задрав ноги к потолку. Индийский муслин взметнулся, явив миру и нам необъятные ляжки. – Мне каждую ночь снится, как мои кабачки получают первое место. И я, Беатрис Таффер, оказываюсь в лучах славы на старости лет!

– Осмелюсь заметить, ты уже и так широко прославилась.

Мамуля уселась как можно дальше от подруги, а Бриджет Шип, не вникнув еще в нюансы отношений, устроилась на одном из парных бежевых диванчиков.

– Послушайте, Элли, а пепельницы у вас в хозяйстве не найдется? Очень уж хочется отравиться добрым старым табачком. – Бриджет рылась в сумочке. – Мы тут с Дорой вчера малость пособачились – с кем не бывает, – и она теперь запрещает мне курить у нее в доме. А вообще-то она девочка хорошая.

Как-то неудобно отказывать гостю в такой мелочи, к тому же если хозяин собственноручно заманил этого самого гостя. Но Магдалина, к счастью, не отличается моей стыдливостью по части хороших манер.

– Мой сын, Бентли, – Мамуля для пущен суровости назвала его полным именем, – строго-настрого запрещает курить в доме.

Не успела Бриджет найти подходящий ответ, как я опять метнулась на зов дверного звонка и в холле наткнулась на миссис Корнишон, которая, как Черепаха Неспешная, плелась отворить дверь. Я перехватила ее и отправила за чаем с лепешками.

– Леди Китти!

Я впустила гостью в холл.

– Смените звонок, дорогая! – Ее светлость пригвоздила меня к месту фальшивой улыбкой. – Он не подходит к дому: звук, знаете ли, чересчур плебейский.

– Обязательно, – промямлила я, ошарашенная свирепо ощетинившимся норковым манто и голосом кислым, как сливовый пудинг.

Однако под мышкой леди Китти держала форму для выпечки, в которой возлежал если не пудинг, то яблочный пирог. Я всегда отношусь с искренней благодарностью к тем, кто приносит дары из «конфет, и пирожных, и сластей всевозможных. [4]

– А свой холл вы недурно обустроили. – Леди Китти обвела орлиным взором галерею и дедовские часы. – Конечно, я бы на вашем месте убрала все мраморные плиты и постелила практикный линолеум. И эти доспехи надо выбросить, мода на них прошла. – Она хищно покружила по холлу и резко повернулась ко мне. – Я очень рада помочь вам советом, Элли, поскольку вы всегда стараетесь приложить все усилия…

– Благодарю вас.

– Вот моя невестка – совсем другое дело. Представляете, Памела пыталась отговорить меня от участия в вашем конкурсе на лучший пирог! – Леди Китти постучала пальцем по форме. – Моя жизнь, Элли, полна трудностей, но благодаря вам я поняла, что до сих пор пренебрегала своим долгом установить идеальный стандарт для жительниц нашего округа!

Я не успела ничего ответить, а ее уже несло дальше:

– Конечно, Элли, мне очень приятно болтатъ тут с вами, но с этим придется повременить. Я давно поняла, что нельзя править деревней спустя рукава. А теперь, Элли, отнесите пирог на кухню, порежьте на аккуратные кусочки, а я открою собрание.

Поскольку мне скомандовали «вольно!», я ретировалась на кухню, где миссис Корнишон старательно выставляла гору чашек и блюдец на подносик, вместивший бы разве что рюмку для яйца.

– Леди Китти пришла? – Миссис Корнишон начала медленно поднимать голову от подноса.

– Да-да. Посмотрите, что она принесла! – Я поставила форму с пирогом на стол и сняла салфетку. Под ней оказалась совершенная золотистая корочка. – Если пирог так же хорош на вкус, как на вид, леди Китти выиграет конкурс по выпечке одной левой с закрытыми глазами!

– Это точно, миссис Хаскелл!

– Тьфу ты! Опять телефон!

– А эти поганые штучки всегда так: осложняют жизнь, а не облегчают. – Миссис Корнишон старательно вытерла руки о передник и поползла в холл. – Вот почему я не стала устанавливать у себя телефон, хоть Рокси Маллой и пеняет, что со мной никогда нельзя связаться.

– Вы лучше продолжайте накрывать на стол, а я пойду отвечу.

Наверняка это Бен. И вряд ли он звонит, чтобы нашептать мне кучу нежностей, скорее всего, собирается доложить, как прошел его разговор с Папулей.

– Алло, – буркнула я в трубку.

– Миссис Элли Хаскелл?

– Так смешно, что просто ухохочешься, Бен, – ответила я невнятному голосу, доносившемуся словно с того света, – но у меня совершенно нет времени на глупые шутки.

– Для меня у вас время найдется, миссис Хаскелл.