Кроме Финны и Доркас, в комнате никого не было. Все уже ушли, спорить практически было не с кем. Конечно, можно было им возразить, что во всех случаях свадебный обряд остается таковым. Различие в культуре не имеет никакого значения. Можно было бы сказать, что данные при обряде клятвы всегда должны оставаться нерушимыми. Только Терас мог бы осмелиться возражать Мелании, но он проверял склады с зерном.

– Но что после? – участливо спросила Доркас. – Что будет после вашей свадьбы?

Мелания почувствовала, как начал бунтовать ее живот. Конечно, Доркас должна была задать подобный вопрос. Да и сама Мелания все ночи напролет только и думала о том, что будет дальше… Она резко повернулась к служанке:

– То, что произойдет дальше, не имеет никакого значения! – И когда Доркас удивленно выгнула бровь, поспешила добавить: – Ничего не будет!

Она никому не станет объяснять, что после того, как это произойдет, Вулфред будет лежать в крови у ее ног. Ибо все было уже продумано до мельчайших деталей. Конечно, Вулфред уверен, что после брачной церемонии его ждет постель с молодой женой. Он ляжет в нее расслабленным и без всяких подозрений. И будет лежать совсем рядом. Она добьется своего – Вулфред окажется совсем близко к ней. Брачная ночь давала все возможности для убийства.

Воины-саксы обсуждали новость о бракосочетании своего предводителя с римлянкой за столом с пивными кружками в руках.

– Он не пойдет на брак! – сказал уверенно Сеолмунд.

– Ты можешь привести хоть один пример, когда Вулфред изменил данному себе слову? – спросил Синрик.

– Особенно когда дело касалось женщины, – закончил мысль Синрика Болдуфф.

– Болдуфф, ради всех святых, можешь ты, в конце концов, перестать говорить о женщинах? – взмолился Синрик.

– Но ведь речь идет о свадьбе, не так ли? Как же не говорить о женщинах? У тебя просто плохое настроение, Синрик. Даже хуже, чем я мог себе представить! Наверное, пришло время тебе вынуть свой блестящий меч и начать разить все направо и налево!

– Синрик действительно очень расстроен, – покачал головой Катред.

– А мы все, разве нет? – сморщился Болдуфф. – Но я по крайней мере все же вижу в предстоящем браке нечто хорошее…

– О чем ты говоришь, Болдуфф?! – сердито перебил его Синрик. – Разве он и так не может обладать ею, когда только захочет?

– Но он вроде бы не очень-то хочет, – медленно растягивая слова, возразил Катред.

– Что ж, ему остается только взять ее и жениться, – вздохнул Болдуфф, сделав большой глоток пива из кружки.

– Он возьмет ее, – тихо проговорил Сеолмунд, – потому что он хочет на ней жениться.

– Должен сказать, их отношения выглядят очень даже странно! – начал было Сенред, но Болдуфф резко оборвал его:

– Странно? Чем? Идея женитьбы была его. Разве нет? Во всяком случае, не ее!

– Конечно, не ее! – раздался с порога голос Вулфреда, возникшего в кухонных дверях.

– Она долго сопротивлялась твоему намерению, Вулфред? – усмехнулся Сенред.

– И когда же ты намерен на ней жениться? – спросил Катред.

– Все зависит от меня, – холодно ответил Вулфред и рассказал, какую пытку придумал для Мелании.

– Вряд ли ей понравится, – заметил, улыбнувшись, Сенред.

– В том-то и дело! – рассмеялся Вулфред.

– Тогда будь осторожен с ней в постели, Вулфред, – подал голос Болдуфф. – Или же ей твои действия не покажутся пыткой.

– Скорее всего, – усмехнулся Сенред, – она может подвергнуть пытке тебя самого, измучив своими сексуальными требованиями.

Раздался общий хохот.

– У меня есть доказательство ее любви. – Вулфред показал на свое колено, где еще сохранился след от укуса Мелании в первый день их встречи.

– Остерегайся поворачиваться к ней спиной в постели! – совершенно серьезно предупредил Сеолмунд.

Предводитель саксов помрачнел. Кислый тон, с которым Сеолмунд предостерег его, насторожил Вулфреда. Он поглядел на Болдуффа и заметил, что тот, склонившись над кружкой, утирает слезы с лица. Синрик старался смотреть куда-то в сторону. Вулфред знал, что он считает смертельной ошибкой женитьбу своего командира на «ядовитой римской змее».

Синрик повернул голову и посмотрел на Вулфреда:

– Пытка, которую ты придумал для римлянки, очень легко может обернуться против тебя самого. Ты окажешься на всю жизнь привязанным к ней.

– Речь идет, естественно, о ее жизни, – поправил товарища Сенред.

– Никакой пытки для меня не может быть, если она останется под моим строгим контролем и будет влачить жалкое существование до конца своих дней, – ответил Вулфред, осушив стоявшую перед ним кружку пива. – Я буду только получать удовольствие!

– Я вижу, ты с нетерпением ожидаешь дня своего бракосочетания! – засмеялся Сеолмунд.