–  Я знаю лишь то, что кто-то этим занимается.

–  А может, кто-то из Службы контроля? Или эксплуатации? Об этом вы не думали?

–  Мы проверим все версии. Но с чего-то ведь нужно начинать? Ваша станция годится для этого не хуже других.

–  В таком случае вы зря теряете время. Возвращайтесь обратно и стучитесь в другие двери. А у меня полно работы.

–  Почему вы так уверены, что утечка не отсюда?

–  Потому что, во-первых, я отказываюсь признавать, что она вообще существует. Что у вас есть? Одни только статистические схемы и совпадения, выкопанные Службой контроля, которой, видимо, больше нечем заняться. Во-вторых, своим проектом я занимаюсь самостоятельно. Здесь просто нет кого-то еще, кто мог бы служить источником для этой несуществующей утечки.

–  А как насчет вашего мужа?

Она чуть заметно улыбнулась и вытянула руку над кофейным столиком ладонью вниз. Над столешницей появилась фигурка, вроде небольшой статуэтки - степенный, похожий на священника мужчина в черном. Он сделал движение рукой - словно нарисовал в воздухе невидимый мяч, что-то едва слышно произнес (Фернандо разобрал только слово «триста») и снова исчез. На столе остался лишь разложенный пасьянс.

Остроу выбрала новую карту, опять внимательно на нее поглядела и вернула на место.

–  Мой муж умер несколько лет назад, инспектор. В тот день мы с Эдвардо работали среди механизмов КР-Л под защитой ответвления инклюзии. Муж специализировался на акаузальной механике… - На мгновение проблеск чего-то человеческого нарушил спокойствие ее лица.
– Произошел какой-то сбой, ответвление разрушилось. Эдвардо остался по другую сторону разлома. Я видела, как он провалился в пространство-время КР-Л. И видела, что оно с ним сделало.

–  Простите, - пробормотал Фернандо, проклиная себя за то, что как следует не изучил биографическую информацию.

–  С тех пор я занимаюсь этим делом в одиночку, мне помогают только машины. Особенно Халиф, я очень ценю его как товарища. Если хотите, можно устроить допрос машинам. Только это ничего не даст.

–  И тем не менее утечка информации вполне реальна.

–  Об этом можно поспорить.

–  Иначе меня бы здесь не было.

–  Случается и ложная тревога. Учитывая то количество данных о метачеловечестве, которое обрабатывает Служба контроля… Это ведь колоссальный объем информации, распределенный по тридцати тысячам слоев реальности! Да при таком объеме рано или поздно любая схема проявится практически наверняка.

–  Так и есть, - согласился Фернандо, поглаживая шерсть на подбородке.
– Потому-то наша Служба особое внимание придает контексту и кластеризации. Учитываются не только точные совпадения с ключевыми словами, но и подозрительное сходство - как бы опечатки, призванные сбить нас со следа. Например, Миранда вместо Меранда, Оустро вместо Остроу и так далее.

–  И вы обнаружили такие кластеры?

–  По нашим последним подсчетам - почти дюжину. Некто, близко знакомый с проектом, разглашает секретные сведения, и мы не можем оставить это без внимания.

Что-то в его словах показалось ей забавным.

–  Выходит, у Метаправительства все же есть враги?

–  Не секрет, что в верхних бранах существуют некоторые политические трудности. Поговаривают даже о расколе. В Службе эксплуатации надеются, что технологии КР-Л могут предоставить Ме-таправительству инструменты, необходимые для удержания миров - на тот случай, если сепаратисты попытаются усилить свои позиции.

Остроу усмехнулась:

–  Инструмент политической борьбы…

–  Один из инструментов. И, разумеется, осложнений не избежать, если в жаждущих отделения бранах узнают о КР-Л и о том, что мы намереваемся сделать. Вот почему все это следует держать в секрете.

–  Но эти кластеры… - Остроу откинулась на спинку дивана, бесстрастно разглядывая Фернандо.
– Перед вашим прибытием мне продемонстрировали… якобы улики. Какие-то документы, и, если честно, они меня не убедили.

–  Неужели?

–  Если некий шпион пытается донести свое послание до других бран, к чему такая загадочность? Почему не выйти и не сказать это прямо, вместо того чтобы выдумывать головоломки? Исковерканные названия, перепутанные имена, контекст, измененный до полной неузнаваемости… Некоторые из этих ключевых слов выглядят так, словно их надергали из какой-то пьесы!

–  Все, что я могу вам ответить: Служба контроля сочла эти улики достаточно вескими, чтобы предпринять немедленные действия. Происхождение этих документов изучается.

Остроу сощурила свои каменно-серые глаза.

–  Происхождение?

–  Я уже говорил, документы поддельные: они лишь сделаны так, чтобы казаться исторически достоверными, словно они всегда присутствовали в нашей базе данных.

–  Что еще более абсурдно, чем эта ваша утечка информации. Он улыбнулся:

–  Я рад, что мы согласились хоть в чем-то.