Парни переглянулись. Петро пригладил усы и испытующе посмотрел прямо в глаза Павлову:

– Ты одно скажи, Андрюха, ты бандит или шпион? Кого нам больше бояться?

Сергей на миг задумался. Посвящать этих ребят во все не было времени, да и нужно ли? А не сказать им тоже нельзя, ведь перед ними выбор не из легких: бросить все и рисковать всем по просьбе парня, которого они видели второй раз в жизни. Разведя здоровенными ручищами, он признался:

– Если честно, я сам не знаю. Для местной полиции – наверное, бандит. Для террористов – скорее шпион. Короче, так сложилось, что я многим мешаю. Одно могу сказать точно: зовут меня не Андрюха, а Сергей и я офицер флота.

– Так я и думал, – уверенно заявил Петро. – Миш, поможем земляку? Что молчишь?

Рыжий верзила, вертевший в руках портмоне, бросил его своему напарнику.

– Держи, Петро! А чего ж не помочь? Давай сходим с… Серегой.

– Тогда так. Михаил, отгони джип в сторону, чтобы не сразу на нас подумали. А я пока движок проверю.

Через некоторое время, спрятав пленника в трюм, Сергей помог украинским морякам отшвартоваться и укрылся в рулевой рубке рядом с Петром, который гордо направлял свое судно к выходу из гавани. Над буксиром развевался красно-бело-черный египетский флаг. Бодренько вращая винтами, он продымил мимо патрульного катера, не вызвав никаких эмоций у пограничников, и преспокойно стал лавировать между стоящими на рейде судами, стремясь в открытое море.

Павлов спустился в темноту крохотного трюма. Ибрагим сидел, вытянув больную конечность вдоль борта. Настроением не блистал.

– Сказать ничего не хочешь? – Сергей присел рядом.

– Да пошел ты! – процедил сквозь зубы террорист и сплюнул.

– Мне нужно знать, где бомба, – проигнорировал грубость пленника моряк. – Мы оба знаем, что есть способы разговорить даже крепких бойцов. Вопрос времени. Если есть желание помучиться – скажи. Но лучше сам дай мне координаты.

Ибрагим ощерился:

– И что ты сделаешь?

– Пойду туда и остановлю их. – Полундра склонил голову набок, услышав, как дико захохотал пленник. Отрывистые, надрывные звуки гулко метались по узкой металлической коробке, служившей трюмом.

– Тогда я с радостью скажу тебе, куда плыть! – внезапно прекратив смех, прошипел Ибрагим. – К западу от Ашкелона в пятидесяти милях ищи. И не бойся, не обману, слово джигита!

Дождавшись, пока Сергей выберется наверх, он смачно плюнул в его сторону:

– И пусть тебе мои братья там перережут глотку, шакал!

Египет, Порт-Саид. Лагерь размещения российских моряков

Черный автомобиль представительского класса, франтовато припаркованный поперек въезда на старую базу, смотрелся, как минимум, вызывающе. Но водителю это даже нравилось. Особенно его забавляли косые взгляды египетских пограничников, с важным видом прохаживающихся возле старого КПП. За долгие годы работы шофером он не придумал себе лучшего развлечения во время ожидания хозяев, чем чтение газет, а когда они заканчивались, принимался разглядывать прохожих. В данный момент, несмотря на утро, пресса уже иссякла, и он с удовольствием наблюдал за потеющими на солнце военными. Именно с удовольствием, ведь у него в салоне было комфортно: надежный кондиционер делал пребывание в замкнутом пространстве более-менее приятным.

Скинув фуражку, водитель стал мурлыкать себе под нос модную танцевальную песенку. Толстая пластиковая плита, изолировавшая пассажирский салон, была поднята, и он не боялся быть услышанным, как не опасались и те, кого он возил на этой роскошной машине. В последнее время это был первый консул израильского дипломатического представительства в Порт-Саиде, который лично приехал побеседовать с командиром русского корабля после того, как ему позвонили из Тель-Авива.

Капитан второго ранга чувствовал себя в кожаном салоне неуютно. Не было спокойствия. И, хотя физически было довольно приятно ощутить позабытую уже прохладу искусственно вентилируемого помещения, на душе кошки скребли. И консул тут был вовсе ни при чем. Напротив, он оказался довольно милым и простым человеком, насколько чиновник его ранга может себе позволить быть таковым.

Предложив командиру дорогие сигареты, консул с удовольствием затянулся терпким дымом и выпускал его тоненькой струйкой к потолку, любуясь причудливостью сизых завитков.

– …Вы ведь не утратили своих полномочий, Иван Петрович. – Консул превосходно говорил на русском языке. – Команда по-прежнему подчиняется вам?

– Верно. – Кавторанг был немногословен и подозрителен. После всех злоключений, что выпали на долю его разнесчастного корабля, ему повсюду стали мерещиться провокации. И его можно было понять – что ни день, то новые сюрпризы, и один хлестче другого.

– Я почему спрашиваю, – придвинулся в его сторону израильский дипломат. – Мне интересно, все ли люди находятся у вас на глазах? Вы же командир, любой шаг вашего подчиненного должен быть вам известен.

Моряк кивнул с чувством собственного достоинства. Не дождавшись более пространного ответа, консул спросил напрямую:

– Павлов Сергей Андреевич, старшим лейтенантом у вас числится, если не ошибаюсь?

– Служит, – поправил его командир.

– А где он сейчас, можете сказать?