–  Как тебе наша кухня?
– спросила она вечером в трапезной, усаживаясь напротив Вула.

–  Вполне, - ответил он.
– Да и в «Воздушном Доме» не было повода жаловаться. Летатели едят отменно. Даже летатели с деревянными крыльями.

Сидящая рядом с ним Релла принебрежительно отпихнула вилкой на дальний край тарелки кусок серп-рыбы.

–  Стряпня Деймона ужасно пресная. Вот когда на кухне дежурю я, получается действительно вкусно. Я готовлю по южным рецептам, от души приправляю пищу специями.

Марис рассмеялась.

–  На мой взгляд, специй в твоих блюдах даже с избытком.

–  Я говорю не о специях, а о еде, - сказал Вул.
– Сейчас у меня на тарелке не меньше четырех сортов рыбы и свежие овощи, к тому же в соус добавлено вино. Еды вдоволь, и вся она свежая. Так, как мы, питаются только летатели, правители да богатые торговцы.

Релла выглядела обиженной, Марис, нахмурившись, отложила нож и сказала:

–  Ты не прав, Вул. Большинство летателей едят немного и только простую пищу. Толстеть для нас - непозволительная роскошь.

–  Бывало, я ел рыбу, от которой смердило. А бывало, ел уху, где не попадалось даже рыбьего хвостика, - заметил Вул холодно.
– Я вырос, подъедая крошки и объедки со стола летателя и буду счастлив до конца своих дней есть такую простую пищу, какую едят летатели.
– Слово «простую» он произнес с нескрываемым сарказмом.

Марис глотнула вина и переменила тему разговора:

–  Вул, я хочу поговорить с тобой о том, как ты разворачиваешься в воздухе.

–  Разворачиваюсь?
– Вул съел последний кусок рыбы и отодвинул от себя пустую тарелку.
– Я делаю что-то неверно, летатель?
– Его голос звучал совершенно ровно; вложил ли он в свои слова иронию, Марис не поняла.

–  Не неверно, но я обратила внимание, что ты всегда разворачиваешься с потерей высоты. Почему?

–  Так легче.

–  Да, - согласилась Марис.
– И к тому же при таком маневре ты еще и набираешь скорость, но он требует больше свободного пространства, чем поворот с набором высоты.

–  Поворот с набором высоты при сильном ветре весьма сложен.

–  И требует большей сноровки и силы. А твои мышцы недостаточно развиты. Не избегай трудностей. Привычка поворачивать с потерей высоты выглядит безобидной лишь на' первый взгляд. Когда-нибудь тебе обязательно потребуется повернуть с набором высоты, а ты не сможешь.

–  Что-нибудь еще?
– спросил Вул, сохраняя на лице совершенно непроницаемое выражение.

Марис рискнула перейти к более болезненной теме:

–  Да. Сегодня я видела, что ты летал с ножом у пояса.

–  Ну и что?

–  Не бери его с собой в следующий полет. Понимаю, что этот нож представляет для тебя немалую ценность, но законы летателей запрещают поднимать в небо любое оружие.

–  Законы летателей?
– холодно произнес Вул.
– А кто дал летателям право устанавливать законы? Я что-то не слышал о законах фермеров. Или о законах стеклодувов. Законы издают правители, и только они. Отдавая мне нож, отец просил никогда не расставаться с ним, но в тот год, когда мне довелось владеть крыльями, я, подчиняясь глупым законам летателей, нарушил данное отцу обещание, и мне до сих пор стыдно. Меня оправдывает лишь то, что был я тогда совсем еще желторотым юнцом, но теперь я вырос, и что бы ни случилось, нож останется со мной.

Релла глядела на него с удивлением.

–  Но Вул… - возразила она.
– Выиграв крылья, ты станешь летателем. И тогда ты будешь отвергать закон летателей?

–  А я и не говорил, что собираюсь стать летателем. Я всего лишь намерен выиграть крылья и летать.
– Вул перевел взгляд с лица Марис на лицо Реллы.
– И ты, Релла, выиграв крылья, вовсе не обязана становиться летателем. Да ты им и не станешь. Для них ты превратишься лишь в Однокрылую.

–  Но это неправда!
– в гневе воскликнула Марис.
– Я не летатель от рождения, но они приняли меня как свою.

–  Приняли как свою?
– Улыбнувшись одними губами, Вул поднялся со скамьи.
– Извини, я устал за день. Пойду отдохну. Ведь завтра мне отрабатывать повороты с набором высоты, а для этого понадобятся все силы.

Он ушел.
– Марис протянула через стол руку, намереваясь коснуться ладони Реллы, но та свою руку поспешно отдернула.

–  Извини, но мне тоже пора.

Оставшись одна, Марис долго сидела и напряженно размышляла, пока к ней не подошел Деймон.

–  Все уже ушли, Марис, - сообщил он.
– Ты будешь доедать?

–  Что?
– Марис вспомнила о съеденном лишь наполовину ужине.
– Нет, извини. Похоже, слегка простудилась, и оттого, наверное, нет аппетита.

Улыбнувшись, она помогла Деймону собрать со столов тарелки. Он принялся их мыть, а она зашагала по коридору, разыскивая комнату Вула. Свернув не там, Марис оказалась в заброшенной части лабиринта. С каждой минутой в ней все сильнее закипал гнев. Найдя наконец нужную дверь, она нетерпеливо постучала, намереваясь сразу обрушить свой гнев на Вула, но дверь приоткрыла Релла.