В многочисленных мечетях на территории России звучали призывы не дать в обиду братьев-мусульман и подняться на священный джихад. И нередко эти слова находили отклик в душах правоверных.

В ответ по телевизору выступил главный муфтий страны с заявлением, что у мусульман России нет другого пути, как идти в ногу со своей страной и с русским народом. И что пророк Мухаммед категорически выступал против насилия над людьми, в том числе другой веры. И представители всех традиционных религиозных конфессий должны жить в мире и согласии… В тот же вечер его машина была обстреляна из пистолета-пулемета «ПП-90». Били на перекрестке, у светофора около Театра Советской Армии, из остановившейся рядом «Тойоты». Пули прошили понизу «БМВ» муфтия, повредив духовному лидеру мусульман обе ноги. Нападавшие не стремились его убить – иначе взяли бы прицел чуть выше. Просто предупредили, чтобы впредь следил за тем, что говорит…

Около здания МГУ прошел студенческий митинг «Молодежь за демократию». Студенты красовались в изготовленных в больших количествах майках «Ичкерию – на свободу!», «И опять Россия тюрьма народов?!». С транспарантов взирали портреты Че Гевары и Ахмедханова.

Союз демократических сил собрал пресс-конференцию, в которой вновь было озвучено официальное мнение партии – немедленно садиться за стол переговоров с мятежниками. Никаких военных действий. Отвести войска от границы с Ичкерией. В общем, мораль ясная: чтобы не было войны и терактов, надо быстренько капитулировать… Тем более Европейская Ассамблея приказала.

Подливали масла в огонь лидеры крайне левых партий и движений. Среди их кардинальных предложений самыми мягкими были: обнести мятежную республику колючей проволокой, установить вышки с пулеметами, нохчей выселить из России, стрелять в каждого, кто поползет через границу, и нехай дохнут в своей Свободной Ичкерии с голоду и холоду. Только ни в коем случае не воевать. Нельзя лить русскую кровь. Нечего вводить войска – они нам для другого пригодятся. Лучшее решение, конечно, ядерная бомбардировка, но, жалко, Европейская Ассамблея не позволит, да и экология пострадает…

И опять прогремели взрывы. Жахнул начиненный тротилом грузовик в военном городке в Ростовской области. Восемь погибших. Удалось предотвратить взрыв жилого дома в Дагестане, рядом со взорванной в 2001 году девятиэтажкой пограничников.

В Краснодаре у порога собственного дома с двух стволов демонстративно расстреляли заместителя командующего военным округом, который отлично зарекомендовал себя во Вторую Ичкерскую войну.

В ответ – тщетные попытки власти закрутить гайки. Милицейские рейды стали проводиться чаще. Проверки паспортного режима – жестче. Наезды на ичкерские коммерческие структуры – агрессивнее…

Между тем новое Правительство и Законодательный совет Свободной Исламской Республики Ичкерия продолжали развлекаться воззваниями к людям доброй воли, посланиями в ООН и правозащитные организации. При этом для экономии сил и времени письма от имени ичкерского Парламента на голосование не выносились, их строчили в Президентском дворце многочисленные советники Ахмедханова, иногда являя миру поразительные образцы иезуитского стиля. И все эти попытки втянуть в разборки другие страны нашли живой отклик. К пиру во время чумы начала активно подтягиваться международная прогрессивная общественность.

С готовностью вступили в игру известные своими демократическими традициями и не менее демократическими кровавыми революциями французы. При этом первыми повалили на демонстрации вовсе не арабы, а коренные французы – в основном студенты, преимущественно из Сорбонны, притом вместе с преподавателями. Свобода Ичкерии неожиданно до глубины души взволновала их. Французские арабы тоже не заставили себя долго ждать. Их крик души в поддержку мусульманских братьев звучал куда громче. По старой привычке они, дружно высыпав на парижские улицы, походя подпалили несколько десятков ни в чем не виноватых машин, но это уже превратилось в народную арабскую забаву. Французская полиция не усердствовала в борьбе с демонстрантами. Заодно неизвестные заложили в мусорные ящики десяток бомб – не шибко сильных, скорее хлопушек, рассчитанных больше попугать, чем кого-то отправить на тот свет.

Волна демонстраций прокатилась по Великобритании, Бельгии, Италии…

Парламентская Ассамблея Европы созвала внеочередное заседание, посвященное положению в Ичкерии. Гвоздем программы стало появление на трибуне известного ичкерского террориста, объявленного Россией в международный розыск и комфортно проживающего в Англии. На ступенях стеклянного коричневого небоскреба Ассамблеи он, сам бывший журналист, долго общался с представителями средств массовой информации. После этого перед участниками заседания долго и в ярких красках расписывал знаменитое свободолюбие своего маленького гордого народа и кровавый геноцид, который Россия учинила в отношении его. Он эмоционально убеждал мировую общественность в целом и членов Парламентской Ассамблеи в частности принять к русским империалистам самые жесткие меры, чтобы не допустить продолжения геноцида, а то и в перспективе тотального уничтожения своих земляков. В этой вакханалии на российскую делегацию, которая в знак протеста покинула заседание, никто особого внимания не обратил…

Президент России, выглядевший как-то отрешенно, с утра принял группу силовиков на доклад в зале заседаний Совета безопасности в Сенатском дворце Кремля. Перед ним уже лежали сводки и отчеты о происходящих терактах.

Просторный зал был сердцевиной государственного механизма России. Здесь все выглядело основательно и помпезно. Сводчатый потолок. Малахитовые колонны. Тяжелая огромная хрустальная люстра. Старинная или стилизованная под старину мебель. Кресла в стиле ампир с подлокотниками около длинного полированного стола – места гостей. За спиной Президента, сидящего во главе стола, – герб и флаг России. Все чинно и чопорно, как и положено, чтобы чувствовалась важность момента – здесь обсуждаются вопросы выживания гигантской страны.