Жириновский : Закончить можно только силовым вариантом. Не в смысле грубой силы, а выдавливанием боевиков. Их около шести тысяч, их — за границу. Потому что у нас уже был такой опыт с басмачами. Это было двадцать лет приблизительно, до 1936 года. И во всем мире так. Это люди, которые никогда не сложат оружия. Это бесполезно — переговоры, они будут отдыхать, подлечиваться и снова будет идти война. Поэтому силовой вариант и использовать спецсредства. Вот как раз Владимир Алексеевич мог бы помочь побольше наркотиков, усыпляющих средств, потому что…

Брынцалов : Я думаю, что нужно применять законные меры. Мы с Владимиром Вольфовичем завтра в Думе поставим вопрос, чтобы объявить чрезвычайное положение в зоне чеченского бунта…

… Любимов : Будет инфляция.

Брынцалов : Никакой инфляции не будет. Деньги — это мерило человеческого труда.

Любимов : Нет, никто не спорит, Владимир Алексеевич, просто денег нет.

Брынцалов : А откуда им взяться, если труд ничего не стоит? Объясните, зачем деньги, если руд ничего не стоит? Здесь нужно прибегнуть к…

Жириновский : Здесь нужно прибегнуть к новым источникам. У нас есть зарубежная собственность, у нас есть вклады в зарубежных банках — это приблизительно пятьсот миллиардов долларов, у нас есть должники — страны, и мы должны, так сказать, перейти к новой налоговой политике, системе внутри страны.

Любимов : Но должники у нас некредитоспособные.

Жириновский : Ливия и Ирак готовы платить — нефтью. Нам нефть нужна, мы добываем ее у себя, а можем у них взять. Ливия готова наличными платить, не только по банковским счетам. Индия готова. Индия просит оружие, мы его — под металлолом. Иран просит у нас огромные товары.

Любимов : Допустим.

Жириновский : Мы это можем продавать, и они будут платежеспособны — и Иран, и Индия. У нас неправильная внешняя торговля. Самое главное — пока мы не придем к новому инициативному устройству, внутренняя экономика развиваться не будет. Вот Владимир Алексеевич. Где его заводы? В Москве. Вот он откроет завод в Якутии и в Татарии еще? Он же боится, он не знает, что будет с этими территориями сейчас. А с другой стороны, он стал «новым русским». Он — миллиардер. Но получается — второй раз обманули наших людей. В семнадцатом коммунисты обещали фабрики и заводы рабочим, сегодня получили они — единицы. Единицы обогатились, но мы же обманули большинство граждан. Приватизация прошла — Владимир Алексеевич доволен. Он стал собственником. Но миллионы не стали собственниками. Вот мы — два претендента, я — нищий, вот часы — завод «Слава», восемьдесят тысяч рублей всего. А вот часы — восемьдесят тысяч долларов, то есть в миллион раз дороже его вещь. Почему так произошло?

Брынцалов : Ну, не восемьдесят тысяч…

Жириновский : Скажите, скажите, сколько точно? Сколько стоят часы?

Брынцалов : Давайте перейдем вообще к делу.

Жириновский : Так это ведь дело! Это дело! Поэтому мы будем искать деньги очень долго, если одна группа граждан будет бешено обогащаться, другая никогда не сможет нормально жить. Нужно остановить незаконное обогащение кучки граждан и дать возможность большинству хоть немножко лучше жить…

… Брынцалов : А если вы изберете меня президентом, я гарантирую…

Жириновский : Новый Карл Маркс — через пять лет живем при коммунизме!

Брынцалов : Владимир Вольфович, я вам скажу — не новый Карл Маркс, а «новый русский». По вашему мнению — капиталист. Бывший предприниматель, очень серьезный и очень богатый. Который по копеечке сложил свой дом.

Жириновский : По копеечке с восьмидесятого года?

Брынцалов : Шестнадцать лет! А курочка по зернышку клюет и съедает…

Жириновский : Если курочке дают зернышко…

Брынцалов : Так что экономика, экономика. Пока люди не будут сотрудничать с государством, никакую преступность мы не подавим.

Жириновский : А экономика в США есть? Ест. Так вот, мы единственный показатель имеем по сравнению с США — у них уровень преступности до сих пор выше, чем у нас. При их отличной экономике…

… Брынцалов : Я вас разочарую. Для многих кандидатов участие в предвыборной борьбе — праздник, а для меня — работа, тяжелая, нудная, кропотливая. Вот мы вместе с Владимиром Вольфовичем ходим к избирателям — это раз. Второе — я вам кажу секретные рейтинги. Хотите?

Любимов : Ну только не очень секретные, потому что…

Брынцалов : За Зюганова — двадцать пять процентов, у Брынцалова — восемнадцать, а у Бориса Николаевича — семь. Вот рейтинги. Люди любят успех.