— Конечно, я привязан к тебе. — Лукас наклонился и поцеловал Луизу в лоб. — Вот тебе мое подтверждение. Не будем ссориться.

После нескольких сказанных на прощание любезностей он покинул ее. Луиза слышала его затихающие шаги, когда он быстро спускался по лестнице. Она даже не успела сообщить ему о леди Гейбриел и предстоящем бале.

Казалось, его нисколько не интересовало, успешно ли Луиза завязывает светские знакомства, что, в сущности, было главной целью ее приезда в Лондон. Гнева она не испытывала. Только досаду. И почему-то ее била дрожь, хотя день выдался на редкость теплым.

Лорд Гейбриел со все возраставшим нетерпением ждал возвращения жены. Он уже отдал распоряжение дворецкому, чтобы тот велел повару повременить с обедом. И вот наконец он услышал стук входной двери и голос жены в холле. Он подошел к дверям библиотеки и выглянул наружу.

— Как все прошло, дорогая?

Психея как раз снимала шляпку и перчатки, вид у нее был усталый, но она улыбнулась мужу.

— Нам многое удалось сделать. Приют в ужасном состоянии, о детях и говорить нечего. Но я намерена все там наладить.

— Не сомневаюсь, что тебе это удастся, — откликнулся он, с удовольствием заметив знакомый блеск в ее голубых глазах, свидетельствующий о ее боевом настрое, которого, к своему огорчению, он не замечал в ней несколько последних месяцев. Он протянул ей руки, но она покачала головой:

— Не дотрагивайся до меня, по крайней мере до тех пор, пока я не приму ванну и не переоденусь. Я держала на коленях несколько детишек, чтобы успокоить их. Они так плакали. Наверно, следует послать горничную купить хороший гребень! Вид у детей поистине жалкий.

Не обращая внимания на ее предостережение, он заключил ее в объятия.

— Ну что ж, давай купим гребень, и не один, — заявил он, крепко целуя ее. — Поверь, стоит заплатить такую малость, чтобы увидеть, как снова светится в твоих глазах непоколебимая вера в жизнь.

Она поцеловала его, и он почувствовал некоторое облегчение. Как бы то ни было, общение жены с детьми-сиротами облегчило ей душу и подействовало на нее лучше, чем все его усилия и старания, когда он исполнял любые ее желания. Каким бы ни оказался исход странного рассказа той девушки, таинственной мисс Смит, которая объявила себя его сестрой, если она помогла Психее выздороветь, она заслуживала его благодарности.

Когда Джемма наконец приехала в карете леди Гейбриел домой, Луиза уже ждала ее внизу.

— Джемма, как все произошло? Леди Гейбриел, видимо, поразило положение детей? Ты узнала от хозяйки что-нибудь обнадеживающее?

Джемма тяжко вздохнула.

— Прости, что я так задержалась. Дел оказалось невпроворот, мы уехали, лишь когда убедились, что все дети накормлены и в приюте началась уборка. Но чтобы навести там полный порядок, потребуется не меньше нескольких недель. Надеюсь, вы не стали ждать меня к обеду. Ведь должен был приехать Лукас.

— Он не смог, — сухо ответила Луиза. — Мисс Поумшак и я уже пообедали, но кухарка оставила обед теплым. Будешь есть в столовой или у себя в комнате?

— Сначала мне хотелось бы принять ванну. — Джемма поежилась. — И переодеться. Такое ощущение, что ко мне прилипла вся приютская грязь.

— Как ты вообще решилась опять пойти туда? — Луиза бросила взгляд на Смелтерса: — Скажите Лили, пусть приготовит прямо сейчас ванну для мисс Джеммы. А потом принесет еду ей в комнату. Там ты мне все и расскажешь, — обратилась она к Джемме.

Джемма кивнула. Едва живая от усталости, с незажившим и поэтому сильно нывшим от боли плечом, она с трудом взобралась наверх. У себя в комнате тщательно почистила щеткой одежду, погрузилась в ванну и с помощью Лили вымыла волосы. Вытершись, уселась у камина и принялась их расчесывать. Потом завернулась в шаль, накинув ее на ночную сорочку. В этот момент Лили принесла ей еду.

По крайней мере теперь, зная, что приютские дети, к их явному удивлению, наслаждались непривычно обильным и вкусным обедом, который состоял из свежеиспеченного хлеба, цыпленка и тушеного мяса с овощами, Джемма приступила к еде без угрызений совести.

Вскоре пришла Луиза. Сев в кресло, она с достойным похвалы терпением ждала, пока Джемма не съест все до последнего кусочка, и лишь тогда сказала:

— Я хочу знать, как все было.

Когда Джемма сообщила ей о бегстве миссис Крэгмор, Луиза открыла рот от удивления. Рассказала она и о найденных бумагах с весьма скудными сведениями.

— Подумать только! — воскликнула Луиза. — Какой позор! Но зачем надо было это скрывать, если ничего важного там, судя по тому, что ты говоришь, нет?