О, прошла уже целая вечность, с тех пор как она проснулась в его объятиях... Неужели он полагает, что мог бы провести все это время, целуя ее, лаская, укладывая под себя и...

Шарлотта закрыла глаза и глубоко вздохнула, стараясь не замечать, как ее груди тяжелеют, а бедра напрягаются.

– Что, миссис Таунсенд? Никакой колкости в ответ на мое высказывание? Это тебе урок – если слишком много пить, то на следующий день обязательно будешь в дурном настроении. – Он самодовольно ухмыльнулся и спустя несколько секунд подтолкнул ее локтем. – Ты все еще витаешь в облаках? Или размышляешь, сколько поставить на Ратберна? Мне кажется, ты сегодня проиграешь.

– Поставить? – Шарлотта покачала головой. – У меня нет денег, чтобы...

– Нет денег? Лотти, я никогда не сомневался, что у тебя в этой самой сумочке лежит по крайней мере пятьдесят фунтов. Ведь не известно, когда тебе вздумается отправиться к любимому букмекеру или на крупную игру в кости.

Пятьдесят фунтов? Такая сумма? Развязав шнурок, она осторожно просунула руку внутрь и в самой глубине, в пришитом к подкладке кармашке нащупала пачку банкнот, связанных лентой. Достав ее, Шарлотта смотрела на небольшое состояние из двухфунтовых купюр, которое держала в руках.

– Хорошо, что Гриффин не знает тебя так, как я, – тихо присвистнул виконт, – а иначе мы никогда бы от него не отделались. Он не отстал бы, пока ты не дала ему столько, чтобы можно было построить этот его экипаж...

– Машину времени, – поправила его Шарлотта.

– Похоже, это бессмысленная трата денег. Не хочешь ли убрать подальше свое богатство? – Он указал на ее сумочку. – Я не сошел с ума, чтобы сегодня снова кутить вместе с тобой.

Она кивнула и аккуратно убрала пачку банкнот. Как сказал Себастьян, там, вероятно, было по меньшей мере пятьдесят фунтов. Как можно разгуливать с такой суммой, будто это какие-то пенсы?

– Завяжи покрепче шнурок на сумке, – посоветовал Себастьян, когда они поднялись на вершину небольшого холма и перед ними открылся вид на бескрайнее зеленое поле.

У Шарлотты захватило дух, она никогда не видела такой картины. Казалось, весь Лондон съехался к лорду Сандертону, не в силах устоять против азарта скачек и чудесного дня. Несчетное количество карет, двуколок и фаэтонов выстроилось вдоль импровизированной дороги, которая вела к большому овалу, занимавшему почти все поросшее вереском пространство.

На поле водили парадом лошадей всех размеров и мастей и толкались толпы людей, выкрикивавших ставки, собственные прогнозы и слова поддержки своим любимцам. Их крики смешивались с громким топотом копыт и постоянным ржанием и фырканьем, а животные, казалось, демонстрировали боевое настроение и желание состязаться.

В дальнем конце поля были установлены палатки с привязанными к высоким столбам развевающимися лентами. Вокруг них стояли дымящиеся жаровни, бочонки эля и вина, и торговцы оживленно вели дела, стремясь хорошо накормить всех клиентов и склонить их к крупным ставкам.

– Невероятно. – Это было все, что могла сказать Шарлотта. Конечно, она знала, что такие скачки существуют, но ее мать и Финелла цокали языками при упоминании о событиях, которые часто там разворачивались (терялись состояния, погибали люди), и она считала такие состязания безнравственным и опасным занятием.

На ее взгляд, это было похоже на красочную ярмарку, на что-то волшебное и порочно соблазнительное одновременно.

– А теперь несколько основных правил, пока мы не окунулись в это безумие, – сказал Себастьян, остановив лошадей.

– Правил? – обернулась к нему Шарлотта.

– Да, правил, детка. Я не хочу, чтобы ты здесь погибла. Постарайся не ставить больше, чем можешь себе позволить.

– Я? – с явным неодобрением переспросила она.

Но, даже выражая свое возмущение, Шарлотта чувствовала, что ее взгляд тянется обратно к полю и останавливается на огромном арабском скакуне, который не желал подчиняться своему дрессировщику, когда бедняга пытался вести его. Непокорное животное выделялось своей статью, широкой грудью и длинными сильными ногами.

«Это он, Лотти, моя девочка. Он сделает тебя богатой», – прошептал ей в ухо обольстительный голос. И, к досаде Шарлотты, он был очень похож на ее собственный.

– Лотти, ты слушаешь меня? – Себастьян слегка подтолкнул ее в бок. – Черт побери, у тебя в глазах опять это выражение.

– Что ты хочешь сказать? – Выпрямившись, она изо всех сил старалась сосредоточить взгляд на Себастьяне.

Еще одно непокорное существо в ее жизни.

Тяжело вздохнув, он посмотрел в том направлении, куда был устремлен ее взгляд.