Она испортила весь вечер. Сначала навлекла на себя гнев леди Оксли тем, что обнажила несколько неприглядных ветвей на её фамильном древе, потом нарушила обещание не рассказывать нелепых историй и, наконец, пришла на помощь мисс Мебберли, когда никто другой, очевидно, не собирался вступиться за неё.

Из всех грехов последний был самым тяжёлым. Она не сделала для Миранды ничего хорошего. Ей следовало посоветовать мисс Мебберли поискать другого жениха.

Но всё же у Эммелин было ещё две недели…

«Хотя скорее всего их не будет, – решила Эммелин. Поднятые брови Седжуика и холодное, вернее, ледяное выражение его лица заставили её забеспокоиться, разрешит ли он ей войти в дом номер семнадцать, чтобы забрать свои пожитки. – Нет, лучше промолчать. О чёрт, из этого ничего не получится».

– Седжуик, – начала Эммелин, – могу я просто…

– Это правда? – перебил он. – Что?

– То, что сказала леди Нили. Вы та самая мисс Дойл? Эммелин вздрогнула. Она никогда не думала, что ему так быстро станет известно её имя.

– Вы та самая мисс Дойл? Компаньонка герцогини Ше-вертон?

Теперь Эммелин оказалась на зыбкой почве.

– Правду, мадам, или я отвезу вас к герцогине!

– Правду? – Ей удалось усмехнуться. – Седжуик, это такая неопределённая вещь. – Эммелин взглянула на него и поняла, возможно, впервые за свою жизнь, что единственным ответом может быть только правда. – Ладно, это я. – Подвинувшись на сиденье, она положила рядом с собой сумочку и веер. – Однако я не советовала бы везти меня к герцогине.

– Почему? – поинтересовался он тем суровым, сердитым тоном, который она по-настоящему ненавидела.

– На самом деле я никогда не встречалась с герцогиней, – призналась Эммелин.

– Но сэр Фрэнсис сказал… – Алекс не сводил с неё взгляда.

– Ну, – она расправила складки на платье, – быть может, он слегка заблуждается по этому поводу.

– Как же может быть, что вы мисс Дойл, компаньонка герцогини Шевертон, но в действительности никогда не встречались со своей хозяйкой?

– Возможно, имелось в виду, что я имею отношение к герцогине, но, к сожалению, это было неправильное предположение, а я забыла его исправить.

Алекс со стоном закрыл лицо руками и замотал головой.

– Все не так уж плохо, – промолвила она.

– Не так уж плохо? Я узнал сегодня вечером, что вы обобрали Шаклфорд-Демсли, сэра Фрэнсиса и сестру леди Джарвис. Вы мошенница?

– Вы говорите так, будто я совершила что-то скверное. Знайте, – Эммелин расправила плечи, – я никогда… – Один взгляд в предвещающие бурю глаза барона – и она запнулась. – Никогда намеренно…

Седжуик снова поднял тёмную бровь.

– Хорошо, да. Последние шесть лет выдавала себя за компаньонку герцогини Шевертон. Но я не воровка.

– Шесть лет! – воскликнул Алекс. – Не верю. Как могло быть, что вас не поймали?

– Потому что я профессионал своего дела, – с возмущением ответила Эммелин.

Судя по тому, как легко она вошла в роль Эммелин, с этим нельзя было не согласиться, но всё же…

– Вы утверждаете, что вы не воровка?

– Я никогда ни у кого не брала ничего, что не было бы предложено мне добровольно.

В это он тоже мог поверить. Эммелин обладала способностью очаровать любого закоренелого сквалыгу.

«Ну почти закоренелого», – рассудил Алекс, имея в виду леди Оксли. Он всё же усомнился, что ангелы небесные могли бы тронуть сердце этой старой воительницы.

– Почему вы выдавали себя за компаньонку герцогини Шевертон?

– Потому что другая роль была менее привлекательна. – Тяжело вздохнув, Эммелин отвернулась к окошку. – Не стану рассказывать вам, какой выбор есть у женщины, оставшейся одной на свете, без защиты имени и семьи.

Как любой другой дворянин, Алекс старательно не замечал таких пороков в обществе. Да, у женщин почти не было выбора, но разве он нёс ответственность за то, что они выбирали неправильный путь? А кроме того, спор о добре и зле вечен.

– Пусть выбор у вас был довольно ограничен, – сдался он, – но неужели вы не понимали, что поступали бесчестно, если не сказать преступно?

– Это почему? – вызывающе спросила она, становясь на свою защиту. – Я ничего ни у кого не отбирала. Я только принимала то, что мне предлагали: дом, где можно остановиться, еду и – чаще да, чем нет – поездку в соседнюю почтовую гостиницу. – Она сложила руки на коленях. – Неужели вы никогда не предлагали приют путникам?