— А как это еще можно объяснить?

— Да… А что думают об этом твои родители?

— Они в ужасе. Особенно мать. Ты же знаешь, в наших краях полно всяких легенд…

— И есть такие, в которых говорилось бы о лошади-призраке?

— Нет, таких я, кажется, не слышал.

— А… о всаднике?

— Ты уверен, что там был и всадник?

— Абсолютно уверен! — воскликнул Франсуа. — Я слышал, как он щелкал языком!

— А мы ничего такого не слышали, — удивился Жан-Марк. — Хотя и были недалеко от тебя.

— Недалеко от меня? — удивился в свою очередь Франсуа.

— Да, мы устроились в комнате твоих родителей. Только с этой стороны замка можно что-то услышать. Наше крыло отсюда слишком далеко.

— Я слышал щелканье языка, — повторил Франсуа. — Это произошло прямо под моим окном. Значит, есть еще и всадник.

— Да. Собственно, это вполне естественно. То есть, я хочу сказать, если лошадью кто-то управлял, ее поведение становится более понятным.

— Когда это началось? — спросил Франсуа.

— Совсем недавно — в прошлую среду. Я заработался допоздна заканчивал один чертеж — и перед сном вышел подышать воздухом. И тогда я услышал… Сначала я подумал, что мы оставили открытыми ворота и какая-то лошадь забрела во двор. Я побежал посмотреть и ничего не увидел. Но цокот копыт продолжался. И тогда… — Жан-Марк почему-то смутился. — И тогда я разбудил родителей. Они вышли на улицу и тоже все слышали. Вот так это началось. И с тех пор мы каждую ночь поднимаемся наверх…

— Она приходит всегда в одно и то же время?

— Да, в полночь.

— Ты сказал, — снова заговорил Франсуа, — что впервые это произошло в среду. Но ведь это не значит, что до того дня…

Он замолчал, но Жан-Марк понял его и кивнул.

— Вполне возможно, что лошадь появлялась и раньше. Но даже если бы мы узнали, когда все началось, это бы нам ничего не дало.

— Я знаю, — вздохнул Франсуа. — Я ищу объяснение, но не нахожу его…

— И я тоже.

— Может быть, вообще ничего не было? Может, нас просто загипнотизировали или что-то в этом роде?

— Нет, — покачал головой Жан-Марк. — Одевайся. У меня есть доказательство, и я хочу тебе его продемонстрировать.

— Доказательство? — Франсуа принялся торопливо одеваться. — Какое?

— Увидишь.

Мальчики спустились вниз и вышли на улицу.

— И это доказательство окончательно сбило меня с толку, — заключил Жан-Марк. — Иди сюда.

Пройдя несколько метров, они вышли на дорогу и повернули в сторону угловой башни.

— Смотри, — проговорил Жан-Марк.

— Ого!…

Франсуа не мог оторвать глаз от следа, который четко виднелся на влажной земле. Это был след копыта. Мальчик присел на корточки и вгляделся. Подкова ясно отпечаталась на толстом слое песка, виден был каждый гвоздик…

— Одного гвоздя не хватает, — заметил Франсуа. — Вот почему я слышал какое-то звяканье.

— Здесь она останавливалась, — сказал Жан-Марк. — Видишь, какой большой след? Я вырос в деревне и кое-что понимаю в лошадях. Животное с такими копытами должно быть огромным.

— Боевая лошадь! Лошадь для турниров! — прошептал Франсуа.

Они поднялись с колен.

— Только настоящая лошадь из плоти и крови могла оставить след, подобный этому, — проговорил Франсуа, подумав, — Но ведь лошадь, которую я слышал ночью, не могла быть настоящей! Знаешь, я просто в растерянности. Еще следы есть? Жан-Марк показал рукой в направлении изгороди.

— Хочешь посмотреть? Франсуа удрученно пожал плечами.

— Ты сегодня впервые их заметил?

— Нет, но в предыдущие дни следы были менее заметны. Гораздо менее. Знаешь, что я думаю?

— Пока нет.

— Да нет, это глупо…

— Ну говори же!

— Может так быть, что здесь появляются разные лошади?

— Что?!

— Мне кажется, что звуки, которые я слышу, не всегда одинаковы.

Франсуа схватился руками за голову.

— Нет, Жан-Марк, нет, прошу тебя, не говори больше ничего! Одной лошади больше чем достаточно! Подумай сам — ведь призрак лошади, да еще проходящий сквозь запертые ворота, никак не может оставить след от копыта. Это может сделать только живая лошадь. Но живая лошадь не может пройти сквозь изгородь, и она не может быть невидимкой!… Ты говорил родителям о следах?