Дариус повернулся и посмотрел на Шарлотту, удивленный тем, как потеплел у нее голос, когда она заговорила о том, как ее мачеха преобразила имение.

– Вижу, вы очень привязаны к ней, – заметил он.

– Да, – призналась Шарлотта. – Знаю, для большинства людей это звучит странно. Многие считают, что мачех всегда ненавидят.

– Это и вправду несколько необычно, – согласился Дариус. – Женские особи могут охранять свою территорию даже более рьяно, чем самцы.

– Правда? – Шарлотта подняла глаза, и у Дариуса появилось ощущение, что она его толи оценивает, толи проверяет. – Выходит, вы, мистер Карсингтон, проводили исследование женщин? Удивлена, что до сих пор ничего об этом не слышала. Папа вас цитирует столь часто, что вы невольно представлялись мне умудренным опытом старцем. – Она отвела взгляд и сдвинула брови. – Да-да, сутулый седовласый старец, который носит очки. Должно быть, ваши лекции производят на людей неизгладимое впечатление…

Ах, какая она умница – взяла и незаметно повернула русло беседы, переведя разговор с себя на него! Удивительно, что ей в ее возрасте так легко удается это делать.

Впрочем, напомнил себе Дариус, ему в его возрасте тоже кое-что известно.

– Я еще не читал лекции о семейных взаимоотношениях, – заметил Дариус. – Однако я их изучал. Ваш случай весьма занимателен и ставит меня в тупик. Когда ваш отец повторно женился, вы уже вышли из детского возраста и вам пришлось искать общий язык с женщиной, которая была всего на девять лет старше вас. Потом эта женщина родила вашему отцу четверых сыновей, старший из которых наследует титул и имущество. Тем не менее непохоже, чтобы вы негодовали по этому поводу.

– Верно, потому что для меня это все равно что иметь старшую сестру, – призналась Шарлотта.

– Однако многие злятся на своих сестер и братьев и ревнуют к ним родителей, – со знанием дела заметил Дариус.

– Беру на себя смелость предположить, что вам это известно из собственного опыта. Кажется, у вас четыре старших брата?

Проклятие, а она не промах! Пожалуй, даже чересчур сообразительная.

– Мне не придется до скончания века жить с ними под одной крышей, а женщинам очень часто приходится это делать. Поэтому они обычно стремятся завести собственную семью.

– Моя семья здесь, – уверенно сказала Шарлотта и тут же достала из папки несколько эскизов, явно стремясь показать, что тема закрыта.

Дариус пожал плечами. В конце концов, он не привык разговаривать с юными особами из высшего общества.

Хотя миссис Стиплтон болтала без умолку, ко всем известным ему слухам о леди Шарлотте она добавила всего один: он был связан с тем таинственным заболеванием, которое случилось с ней в юности. Тогда окружающие некоторое время даже думали, что леди Шарлотта вскоре последует за своей матушкой в могилу, однако после того, как мачеха отвезла ее на север Англии, а потом в швейцарские Альпы, где они пробыли довольно продолжительное время, Шарлотта полностью оправилась от своей болезни и впоследствии, в возрасте двадцати лет, впервые появилась в свете.

Именно из-за ее заболевания, как полагала миссис Стиплтон, лорд Литби предоставлял своей дочери гораздо больше свободы, чем это принято в обществе. И все равно это мало что объясняло. За семь сезонов у леди Шарлотты, конечно же, была возможность найти себе мужа.

– Не все перемены, которые произвела Лиззи, касаются внешнего вида дома, – заметила Шарлотта. – Внутри тоже были произведены необходимый ремонт и переустройство.

Дариус принялся внимательно разглядывать эскизы, а Шарлотта продолжала свой рассказ о новых колпаках для домовых труб, об окнах, о полах, выложенных плиткой, о туалетах со смывом, умывальниках, колокольчиках для вызова слуг, об окраске, штукатурке, побелке и прочих работах, так что вскоре у Дариуса отпали последние сомнения в том, что приведение в божеский вид Бичвуд-Хауса обойдется ему в кругленькую сумму. Между тем он не желал думать о деньгах, трубах и варочных панелях, когда рядом с ним уютно расположилась такая красавица. Он так близко подошел к ней, что почувствовал ее аромат. Леди Шарлотта говорила о вентиляции, а он мог думать только о витавшем вокруг нее легком запахе цветов и травы.

Дариус наклонил голову и вдохнул этот запах, при этом ее нежная шея оказалась всего в нескольких дюймах от его губ.

«Ты на волосок от своей погибели», – шепнул Дариусу голос разума, и он, сделав над собой усилие, выпрямился, но заставить себя думать о ремонте дома так и не смог. Пока Шарлотта говорила о хозяйственных вопросах, в мыслях у него было только одно: поскорее схватить ее на руки и бросить в постель.

И вдруг он увидел, как она хитро улыбнулась. Такая же довольная улыбка была на лице Шарлотты, когда она передавала его в распоряжение миссис Стиплтон.

«Смотри, она же играет с тобой! – не унимался голос разума. – Однако она совсем не так наивна, как тебе кажется».

– Похоже, работы впереди непочатый край, – заметил он. – Не представляю, как леди Литби со всем этим справится. Несмотря на то что у нее будут многочисленные помощники, ей придется руководить всем и вникать в каждую деталь.

– Нет, не придется, если вы наймете компетентного управляющего. – Склонив голову набок, Шарлотта внимательно изучала эскизы; при этом серьги у нее в ушах слегка покачивались. – Ваш земельный агент Кейстед наверняка сможет найти подходящего человека на эту должность.

– В настоящее время он как раз подыскивает мне управляющего земельными угодьями, – сообщил Дариус. – Полагаю, с таким же успехом управляющий сможет не только распоряжаться моей землей, но и руководить моим домашним хозяйством.

Шарлотта нахмурилась:

– Так было организовано дело у покойной леди Маргарет, и мой отец тоже так поступал. Однако эта система доказала свою неэффективность и вышла из моды. Никто сейчас не ведет дела по старинке.

– Бичвуд – это не Литби-Холл, – парировал Дариус, – и у меня более скромные нужды, чем у пэра-жизнелюба с многочисленным потомством и широким кругом знакомых.