– Полагаю, вы правы, – сидевший по левую руку от председателя атташе российского посольства скупо улыбнулся. – Как вы думаете, генерал?

Генерал кивнул в знак согласия, и русский продолжил:

– Итак, что касается подробностей и деталей. В начале восьмидесятых годов уже прошлого века, когда Даниэль Ортега первый раз стал первым человеком в Никарагуа, простите мне этот невольный каламбур, Советский Союз построил здесь лабораторию по разработке новых видов бактериологического оружия. Вы помните, какая ситуация была тогда в мире и в каких отношениях мы были с американцами.

«Седой» хмыкнул:

– О да, что-что, а это мало изменилось. Я имею в виду гринго.

– Увы, это так. Если позволите, я продолжу. Места для подобной работы здесь благодатные – наши военные биологи могли использовать штаммы болотной лихорадки и целого букета подобной, если не более опасной местной «дряни». Отсутствие контроля со стороны так называемого международного сообщества способствовало успешной работе лаборатории. Однако все равно темпы работ не были высокими. Когда лаборатория выдала ожидаемые результаты, вывезти образцы без лишнего шума уже было невозможно. Все вы лучше меня знаете, что здесь тогда творилось. Да и у нас тоже.

– Да уж, знаем, – громко пробормотал усач с пышной шевелюрой. В своем дорогом костюме он походил на колумбийского наркобарона. Куда больше, чем на офицера спецслужб.

– Итак, было решено не пытаться вывезти созданные образцы бактериологического оружия, а спрятать их. Здесь. Все причастные к событиям лица надеялись, что скоро все вернется на круги своя. Проведение самой операции в целях максимальной секретности было возложено на двух человек. На капитана Хорхе Мендосу из вашей, – русский взглянул на «седого», – «конторы», и на нашего военного советника, тогда тоже капитана, Михаила Туманова.

– От себя добавлю, – подал голос генерал, – что для большей безопасности капитан Мендоса должен был воспользоваться тайником, не указанным в утвержденном плане.

– Да, я помню, – тихо сказал «седой», – угроза утечки информации.

– Именно, – согласился дипломат, – и это дало свои результаты. Американцы не смогли добраться до образцов. Нападение контрас на военный госпиталь в Манагуа, случившееся на следующий день, после того как образцы были вывезены из лаборатории, возможно, не было случайным. Тем не менее то, что нападавшие сдуру разнесли и лабораторию, и полгоспиталя в придачу, сыграло нам на руку – след контейнера с образцами оказался надежно похоронен для посторонних глаз и ушей. Во всяком случае, мы полагали, что можем на это надеяться.

– Но если тогда все так хорошо кончилось, зачем мы теперь ищем этот ящик? – в недоумении задвигал бровями «наркобарон».

– Что ж, тогда напомню вам о не столь давних событиях, – вежливо, лишь одними губами, улыбнулся российский дипломат. Похоже, разжевывать подробности он не любил. – 8 ноября 2006 года Даниэль Ортега Сааведра снова был избран президентом вашей страны. Избран абсолютно демократическим путем. Это признали даже США. Естественно, Ортега привлек в свою команду многих прежних соратников.

– И биографии многих бывших соратников стоило копнуть поглубже, – вздохнул «седой», – однако у нас не было времени всерьез заняться исследованием того, чем они занимались, пока были, так сказать, в тени. Да и сейчас мы испытываем с этим немалые трудности.

– Полагаю, что именно это заставило сеньора Мендосу обратиться сначала не к бывшим и нынешним коллегам, а к нам. По информации, полученной от него, господа из Лэнгли готовят крупную провокацию. Как нам теперь стало известно, они еще тогда, в 1987 году, получили информацию о том, что созданные в лаборатории штаммы боевых вирусов уцелели и при этом не были вывезены в Москву. Поскольку вскоре и у нас все начало разваливаться, то мы тоже не смогли до них добраться. Кроме того, за прошедшие годы большинство лиц, причастных к той операции с нашей стороны, отошли от дел. Многих уже просто нет в живых. Информация о проекте чудом оказалась не похороненной в наших архивах. Однако наши «злейшие друзья», как оказалось, тоже не забыли о «сундучке с чудесами». Правда, извлечь контейнер американцы решили только сейчас, чтобы дискредитировать как президента Ортегу, так и Россию, как правопреемницу Советского Союза. Нам известно, что недавно они получили подтверждение того, что контейнер все еще существует, и он все еще в Гондурасе. Причем получили из некоего источника здесь, в Манагуа. Возможно, того же самого источника, который дал им информацию и в прошлый раз. Насколько я понимаю, контейнер ценен для них именно как повод для большого скандала. Сами вирусы их интересуют куда меньше, поскольку военная наука за эти двадцать лет далеко ушла вперед, но тоже не лишены внимания.

– Интересно, – задумчиво произнес «седой», – это не очень похоже на Мендосу. Хорхе всегда был очень предприимчив… Полагаю, он взлетел бы очень высоко, если бы сандинисты остались тогда у власти. Почему он все-таки не попытался добраться до контейнера сам, раз уж никто так долго о нем не вспоминал?

– Если помните, капитан Мендоса занимался нашим ящиком не один…

– Да, я помню, что с ним работал советский военный советник с базы в Диарамбе.

– Именно. Так вот, Мендоса выбрал место для тайника в восточном Гондурасе, некий загородный дом, на тот момент принадлежавший его дальним родственникам. Расчет был верен – мало кто додумался бы искать контейнер на территории, где есть базы контрас и орудуют «эскадроны смерти». Но дело в том, коллеги, что контейнер – это не просто железный ящик. Если вас интересуют технические подробности… Контейнер, помимо всего прочего, имеет кодовый замок, соединенный с устройством самоликвидации. В случае троекратного набора неправильной комбинации или попытки вскрытия контейнера в обход замка все его содержимое подвергнется принудительной утилизации и утратит всякую ценность. Что касается кодовой комбинации, то ее…

– …Знает только этот ваш капитан… Туманоф? – «Наркобарон» не удержался, чтобы не встрять, несмотря на недовольную гримасу на лице генерала.

– Да. Только сейчас он полковник.

– О! Значит, Мендоса обратился к нему? – усмехнулся «седой». – Разумно.

Российский дипломат кивнул:

– Собственно, Мендоса и предложил использовать для изъятия контейнера наших десантников, сославшись на невозможность обеспечить секретность при действиях собственными силами. Мое руководство согласилось. Полковник Туманов лично возглавил спецгруппу.