"Женой, " — подумала Риган. В какой-то степени она была женой. По крайней мере, ей гораздо приятнее представлять себя женой Тревиса, чем смотреть правде в глаза.

Женщина уже стояла на пороге каюты, когда Риган опомнилась.

— Подождите! Не уходите. Я не знаю, где лежат ткани. Хотя нет, Тревис сказал, что они в сундуках.

Широко улыбаясь, женщина протянула ей руку.

— Меня зовут Сара Трамбул, и мне приятно с вами познакомиться, миссис Стэнфорд.

— О да! — Риган вздохнула. Эта женщина очень ей понравилась несмотря на то, что Говорила на английским языке несколько своеобразно.

Сара мгновенно опустилась на колени и откинула крышку первого сундука. Молчание, с которым она взирала на буйство красок, на мягкие шелковистые ткани с красивыми узорами, судя по всему свидетельствовало о ее восторге.

— Это, должно быть, стоило Тревису немало золотых монет, — наконец выговорила она.

Риган охватило острое чувство вины при воспоминании о том, что она умышленно выбрала для себя гораздо больше одежды, чем требовалось, только ради того, чтобы смутить Тревиса, когда он убедится, что не сможет оплатить счет. И все же, очевидно, он его оплатил, и она спросила себя, сколько же денег он отдал; может быть, ему пришлось что-нибудь заложить или продать?

— Что-то вы опять позеленели. Вас действительно качка не беспокоит?

— Нет, все хорошо.

— Ну и ладно, — заявила Сара, опять поглядывая на содержимое сундука. — Тревис не преувеличивал, сказав, что здесь работы на месяцы. Думаете, и во втором сундуке тканей столько же?

С трудом сглотнув воздуха, Риган посмотрела на закрытую крышку.

— Боюсь, что так.

— Боитесь? — Сара рассмеялась и достала из сундука кожаную сумку. — Взгляните на это! — воскликнула она и вывернула содержимое себе на колени. Посыпались свертки плотной бумаги, на которую были нанесены четыре изящных акварельных рисунка женских платьев. — Вы эти платья выбрали?

Взяв листки в руки, Риган улыбнулась. Платья были великолепны, да и сами рисунки были истинными произведениями искусства. Начав распаковывать свертки, Сара и Риган увидели, что все платья и плащи были тщательно раскроены, а в каждом свертке лежали все отделки.

— Похоже, все, что мне надо, уже нарезали, — сообщила Сара, засмеявшись собственной шутке. Собрав выкройки и ткани, она объявила, что приступает к работе, и вышла из каюты так же стремительно, как и появилась.

Несколько минут Риган сидела в одиночестве около окна, разглядывая каюту, и думала о том, какие приключения ждут ее впереди. Она вспомнила Фаррела, и ей захотелось, чтобы он знал — она находится на корабле, отплывающем в Америку, и ей шьют гардероб, достойный принцессы.

Она не помнила, сколько времени просидела в неподвижности, но постепенно до нее стали доходить раздававшиеся за дверью звуки. Всю свою предыдущую жизнь ей приходилось проводить время в очень небольшом пространстве, погруженной в свои мысли. Теперь она поняла, что получила свободу смотреть на мир и совершать разные поступки, и что дверь в каюту открыта. Ей стоит только подняться по нескольким ступенькам, и она окажется на палубе настоящего корабля. Глубоко вздохнув и ощущая себя птицей, выпущенной из клетки, она вышла из каюты и на секунду остановилась у нижних ступенек темной лестницы. Когда рядом с ней распахнулась дверь, она от неожиданности подпрыгнула.

— Прошу прощения, — произнес вежливый мужской голос. — Я не знал, что здесь кто-то есть. — Ритан не ответила, и человек продолжал:

— Поскольку нам предстоит быть соседями, мне следовало бы представиться. Или я слишком назойлив? Видимо, капитан окажет нам честь, представив нас друг другу.

Безукоризненные манеры этого молодого человека оказались для Риган приятным сюрпризом после полного отсутствия в течение последних нескольких дней хотя бы подобия учтивости. Она почти что отвыкла от элементарной вежливости — Мы будем соседями, — улыбнулась она. — Поэтому сейчас мы можем пренебречь формальностями.

— Тогда позвольте представиться. Меня зовут Дэвид Уэйнрайт.

— А я — Риган Элина… Стэнфорд, — ответила она после некоторого раздумья. Ей не хотелось называть свое подлинное имя или дать понять этому новому знакомому, каковы ее истинные отношения с Тревисом.

Он мягко взял ее за руку и спросил, не хочет ли она подняться с ним на верхнюю палубу.

— Кажется, погрузка еще не закончилась, поэтому можно развлечься, наблюдая, как американцы ведут себя среди своих. Хотя, должен признаться, временами с трудом понимаю их диалект.

Палубу освещало теплое яркое солнце, и Риган охватило чувство радостного волнения при виде сновавших повсюду людей. Они вышли в самом низу квартердека, — дополнительной палубы в носовой части корабля. Вскоре Риган и Дэвид поняли, что мешают работе, и по лестнице поднялись на палубу. С высоты они могли спокойно наблюдать за всем, что происходило на корабле, а также на причале. Заодно Риган получила возможность разглядеть Дэвида Уэйнрайта. Он оказался небольшого роста, с открытым лицом и соломенного цвета волосами. Костюм его был сшит из хорошей шерсти, галстук выглядел безупречно белым, а на небольших ногах красовались туфли из мягкой сафьяновой кожи. Он относился к тому типу джентльменов, который был ей знаком раньше — его руки были предназначены для клавишей фортепианино или для того, чтобы неспешно поигрывать рюмкой бренди. При виде его длинных тонких пальцев она с отвращением подумала, что неотесанный Тревис, вероятно, одним своим толстым пальцем может ударить сразу по двум клавишам. Правда, ей следовало бы признать, что его толстые пальцы временами попадали на нужные струны.