Но когда они с Самантой покинули теплый и ярко освещенный зал, он впервые оценил серьезность происходящего. Тротуары и дороги действительно покрылись льдом, а с неба сыпался ледяной дождь, словно тысячи маленьких кинжалов кололи кожу.

Сэм попросила Джека позвонить детям по мобильному, но телефон в доме на Сансет-лейн не отвечал. Она запаниковала, подумав о том, как испугается Дакота и как беспомощны будут Грег и Лили, если не смогут найти свечи и фонари в огромном незнакомом доме. Чем больше она об этом думала, тем страшнее ей становилось. Извечный ужас матери: дети одни, в большом и плохо знакомом доме. Там множество лестниц, можно споткнуться и упасть… Насколько безопаснее им было бы в маленькой, знакомой как свои пять пальцев квартирке на Арсенал-стрит.

Джек слушал причитания и удивлялся про себя: неужели все мамы так сходят с ума, когда случается что-то неожиданное и они не могут сразу же оказаться рядом с детьми?

– Это ужасно, ужасно! Я во всем виновата, – стенала Саманта, сидя на переднем сиденье его машины и держась за ручку двери.

– Все будет хорошо, Сэм, – сказал Джек громко, чтобы перекрыть скрежет стеклоочистителей, которые без особого успеха пытались содрать лед с ветрового стекла. – Мы доберемся до дома, и ты увидишь, что все в порядке.

– Ты не мог бы ехать побыстрее?

– Мог бы. – Джек улыбнулся Саманте и, перехватив руль, погладил по плечу. – Но если я прибавлю скорость, то мы на сто процентов окажемся в придорожной канаве. А так у нас есть шанс – процентов двадцать – удержаться на шоссе.

– Руки… Пожалуйста, держи руль двумя руками.

– Да пожалуйста!

Они добрались до Тридцать восьмой улицы и уперлись в мигающие красно-синие сигналы машин. Перекресток был блокирован автомобилями полиции, «скорой помощи» и несколькими гружеными грузовиками. Здесь явно произошла авария, и Джек даже боялся думать, сколько машин разбилось, и какое количество народу пострадало. Он объехал затор и свернул на запад, надеясь выехать на параллельную улицу. Полицейский махнул рукой, и Толливер послушно остановил машину. Хорошо, что он ехал с черепашьей скоростью три мили в час. Машина категорически не желала тормозить, и он просто задавил бы полисмена, двигайся «лексус» чуть быстрее.

Джек опустил стекло и поздоровался с полицейским, щурясь от бьющих в глаза световых сигналов полицейских авто.

– Вам придется сдать назад и подождать, сэр, – ровным голосом сказал полисмен, одетый в непромокаемую пластиковую накидку с блестящими желтыми светоотражающими стакерами. – Мы не пропускаем машины в этом направлении.

Джек кивнул, хотя и услышал, как Сэм опять начала причитать. Кажется, теперь она плакала.

– Я понимаю, что дорога непростая, – начал он. – Но не могли бы мы…

– Джек Толливер? – Полисмен наклонился, всматриваясь в водителя. – Приятель, сто лет тебя не видел! Ты не узнал меня в этой сбруе? Я Эд Кицмиллер, нападающий.

– Старик, рад тебя видеть! – Джек расплылся в совершенно неофициальной улыбке и принялся трясти Эду руку.

Бывший нападающий наклонился, чтобы хлопнуть по плечу старого знакомого, и только теперь заметил в машине женщину. Он почтительно кивнул:

– Здравствуйте, мэм.

– Эд, это Саманта Монро. Сэм, это Эд Кицмиллер, лучший нападающий из всех, что были у нас в команде.

– Да ладно, Толливер. Тебя взяли в команду «Колтс». Небось там и покруче меня ребята были.

– Это совсем другая история. Ты давно в полиции?

– Шестнадцать лет. У меня трое детей. Джаред, младший, учится в школе Лоуренса и играет защитником. У него сложение не мое, он в маму! – Эд захохотал.

– А кто у нас мама? – спросил Джек.

– Синтия Перримен. Помнишь ее? Такая славная цыпочка была!

– А то!

– Да она и сейчас…

– Эй, вы не забыли про меня и моих детей?

Джек оглянулся и увидел Саманту, которая опять начала всхлипывать.

– Черт, да, конечно. Слушай, Эд! – Толливер высунулся из окна, и ледяная крупа хлестнула его по лицу. – У нас тут проблемы, и нужна твоя помощь.

– Чем смогу, – без колебаний ответил Эд.

– Мне нужно добраться до Сансет-лейн. Там в моем доме трое детей. Говорят, электричество отрубили во всем районе, и они совершенно одни. – Он опять обернулся и увидел, что слезы текут по щекам Саманты. – Сэм, не надо, все будет хорошо. – Он повернулся обратно к Кицмиллеру. – Эд, нам нужно к детям. Ты сможешь пропустить нас?

Полицейский кивнул, потом сказал:

– Подожди, я придумал кое-что получше.

Он пошел в сторону полицейских машин и поговорил с кем-то, видимо, старшим офицером. Пока они ждали, Джек держал Саманту за руку. Она смотрела в боковое окно, и он не видел ее лица. Но она перестала всхлипывать и руку не отнимала.

Вернулся Эд.

– Сдавай назад и двигайся за мной, – сказал он. – Я провожу тебя до Сансет-лейн.

– Спасибо, старик! – крикнул Джек вслед полицейскому. – Ты опять меня спасаешь, как во время матчей в Блумингтоне.