— Вы великолепно выглядите, мадам! — провозгласил он и, тепло улыбнувшись ей, зашагал через всю комнату к бару. — Что вы будете пить сегодня? Как обычно, этот ваш томатный сок?

— Да, пожалуйста. — Жанна с признательностью кивнула и, подойдя к бару, удобно устроилась на высокой кожаной табуретке. — А где Раф?

Пэт кивнул в сторону выходящих на веранду французских окон.

— Ее сиятельство графиня пожелали пройтись перед ужином. — Он скорчил насмешливую гримасу. — Сегодня чертовски холодный вечер, а она не производит впечатления здорового человека, которому все нипочем.

— Вероятно, она просто решила размяться после долгой поездки, — самым светским тоном предположила Жанна и пригубила томатный сок из высокого матового бокала, избегая смотреть в глаза Доусону.

— Вероятно, — легко согласился тот, наливая себе порцию виски и сильно разбавляя ее содовой водой. Опершись локтями о стойку бара, он поднес к губам бокал и задумчиво поглядел на Жанну поверх его края.

— Я еще не встречал таких женщин, как ты, Жанна, — сказал он с неожиданной фамильярностью. — Немногие на твоем месте вели бы себя с таким достоинством. Ты, конечно, поняла, кто она такая?

— Конечно, — ответила Жанна и подняла голову. Устремленный на нее взгляд Доусона показался ей озабоченным, и она сделала попытку подбодрить его, улыбнувшись секретарю самой сердечной улыбкой. — К тому же графиня не особенно старается скрывать свои намерения…

Жанна отпила еще глоток томатного сока, но он вдруг показался ей слишком кислым.

«Очевидно, Пэт переложил лимона», — решила она про себя.

— Сэнтин может поступать так, как ему угодно. У него нет передо мной никаких моральных обязательств. Как и у меня перед ним, — решительно закончила она.

Доусон грустно покачал головой.

— Ты бы так не говорила, если бы видела босса сегодня после обеда. Ну, когда ты убежала на берег, а он не мог тебя найти… Сэнтин рвал и метал, как будто у него провалилась сделка века. Или, к примеру, кто-то помешал ему слопать «АТ&Т» со всеми потрохами.

Доусон лениво вертел в руках стакан, наблюдая за тем, как плещется в хрустале бледно-желтая жидкость.

— Нет никаких сомнений, что он ревнует как черт знает кто, как Отелло какой-то… Увы, моя скромная персона тоже попала в сферу его подозрений, — добавил он неожиданно.

Жанна опустила веки.

— Я знаю, тебе пришлось нелегко, — сказала она. — И все из-за меня. Мне очень жаль, Пэт, но тут я ничего не могу поделать. К счастью, все это скоро закончится. Вы с Рафом вернетесь в Сан-Франциско, а я стану работать в новом заповеднике.

Доусон пожал плечами.

— Строго говоря, мне было не так уж плохо, — сказал он легкомысленно и, видимо не в силах сдержаться, протянул руку и легко прикоснулся к ее мягким шелковистым волосам. — Я никогда не видел, чтобы ты распускала волосы. Тебе очень идет.

Пружинная щеколда французского окна громко щелкнула, словно взводимые курки старинного дуэльного пистолета, — это вернулись с прогулки Сэнтин и графиня д'Альяно. Машинально повернувшись на звук, Жанна сразу наткнулась на мрачный взгляд Рафа, горевший бешеной яростью и излучавший угрозу.

Сэнтин был в одной рубашке. Его замшевый пиджак был небрежно наброшен на плечи графини. Теперь она сняла его и с ослепительной улыбкой протянула Рафу.

— Спасибо, дорогой, — проговорила она своим томным, тягучим голосом. — Без него я наверняка бы замерзла. Ты же знаешь, как я чувствительна к холоду.

Сэнтин принял пиджак и, не сказав ни слова, решительно надел его и застегнул на все пуговицы — точь-в-точь как воинственный кондотьер, затягивающий перед битвой ремни кирасы. Его черные глаза продолжали сверлить Жанну, хотя она стояла в противоположном углу комнаты.

Не дождавшись приглашения Сэнтина, графиня двинулась к бару. Шаг ее был грациозен и легок; она как будто не шла, а скользила по мягкому ковру, и Жанне даже показалось, что его длинный ворс почти не сминается под ее ногами.

— Смешай мне скотч, Пэт, будь так добр, — сказала графиня, явно делая вид, будто ее слегка знобит. — Мне нужно что-нибудь, чтобы согреться. У вас здесь гораздо прохладнее, чем на Ривьере.

— Будет сделано, мэм, — отозвался Доусон и потянулся за чистым стаканом. — А вам, мистер Сэнтин?

— Ничего, — коротко бросил Раф. Он тоже подошел к стойке и теперь стоял возле Жанны. — Ты расплела косу! — с негодованием воскликнул он.

Жанна только кивнула, не смея поднять глаз от бокала с соком. Она боялась еще раз встретиться с ним взглядом.