Ну что за глупость — испугаться темной комнаты! Касс захотелось выскочить обратно в коридор, но ноги словно приросли к полу.

Она затаила дыхание, обратившись в зрение и слух. При этом Касс сама не знала, что надеется здесь увидеть или услышать. Разве что мышку. Но откуда это чувство тревоги? Да, она буквально тряслась от тревоги — или в комнате было гораздо прохладнее, чем показалось сначала? Касс обхватила себя за плечи. Глаза понемногу привыкали к темноте, однако по спине все еще бегали мурашки. Выступил силуэт массивной кровати — такая же старинная, как у нее в спальне, и под балдахином. Стены утопали во тьме, и оттого комната казалась необъятной, а она сама — одинокой и потерянной. Внезапно Касс принюхалась. В воздухе разливался слабый запах фиалок.

Ох, не нравилась ей эта комната! Касс прониклась отвращением к этой спальне еще до того, как успела ее увидеть, и ей снова захотелось выйти в коридор, но она так и не заставила себя двинуться с места.

Что-то здесь было не так — но что?

От озноба у нее скоро начнут стучать зубы, хотя воздух в спальне спертый и душный. Ну так что? Честно говоря, здешняя атмосфера буквально давила ей на грудь, но ведь ночи в Кастилии славятся духотой — разве не так? У Касс снова разыгралось воображение, а на самом деле все в полном порядке. И в этой спальне, и в той, которую отвели им с Алисой.

Хотя, с другой стороны, что-то могло быть не так со всем этим проклятым домом.

Касс собралась выйти в коридор, но ноги налились свинцовой тяжестью. И снова в ноздри ударил приторный, удушающий, тошнотворный запах фиалок. Ей стало жутко.

Касс сама не помнила, как в панике оказалась в коридоре. Но и здесь было не лучше: она едва переводила дух от страха.

— Трусиха, — хотела прошептать она вслух, но легкие, странным образом лишенные воздуха, издали лишь какой-то невнятный хрип.

Что за чертовщина, кто мог пролить здесь духи?

Наверное, это причуды здешней вентиляции… Но ведь их с Трейси поместили в другом крыле здания, и обе они терпеть не могли такие сладкие духи. А других женщин в доме нет. Внезапно появился Антонио с лампой в руках.

— Вообще-то я сам поменял все лампочки два дня назад. Наверное, попалась старая или неисправная. — Он присмотрелся и озабоченно спросил: — Что с вами?

— Я совсем расклеилась, — призналась Касс, облизнув пересохшие губы. — От этой комнаты мне не по себе.

— Это действительно не самое приятное место, — согласился он, устремляя на нее проницательный взгляд.

Касс на миг опешила и метнулась в комнату следом за Антонио. Что он имел в виду?

Наконец-то загорелась лампа возле кровати. Касс поспешно огляделась в надежде избавиться от наваждения. Но не тут-то было. Ей стало еще хуже. Не обращая внимания на обстановку странной спальни, она прикипела взглядом к портрету над камином.

— Изабель де ла Барка, — сдавленно произнес Антонио.

Касс застыла ни жива ни мертва. Она смотрела.

Перед ней была Изабель де Уоренн. Молодая женщина с алебастровой кожей и золотисто-рыжими распущенными волосами отвечала ей с полотна таким же пристальным взглядом.

— О Господи! — с трепетом воскликнула Касс, позабыв о недавних страхах.

— Совершенно с вами согласен, — заметил Антонио у нее за спиной.

Касс впервые видела столь совершенное произведение искусства. Неведомый художник увековечил на полотне не бледное подобие давно умершей женщины — он запечатлел ее словно живую, из плоти и крови. И постепенно Касс почувствовала, какое горе таится в ярко-голубых глазах, взиравших на нее со старинного портрета.

— Она невероятно несчастна! — прошептала Касс.

— А кроме того, она смотрит на нас с осуждением, — так же шепотом отвечал Антонио.

Наконец Касс отважилась подойти к портрету вплотную. Изабель поражала совершенной, классической красотой. Овальное лицо со слегка приподнятыми скулами, полные алые губы. Изысканное платье из алого бархата с высоким белым воротником подчеркивало стройную фигуру. А вот и колье — кроваво-алое на нежной бледной коже. Оно, то самое! Несомненно, это оно!

— Да, — вполголоса подтвердил Антонио. Он встал рядом и хотел передать девушке снимок, но Касс решительно отстранила его руку.

— Это ее колье, — решительно заявила она, все еще не в силах оторваться от удивительного портрета.

— По крайней мере, Изабель позиравала в нем художнику. Я сравнил портрет и снимок с помощью сильной лупы.

— Что вам о ней известно? — Касс не давал покоя напряженный, мрачный взгляд синих глаз прекрасной Изабель.

— Я до сих пор не отыскал ни одной точной даты. И пока могу сказать с уверенностью лишь то, что Альварадо женился во второй раз в 1562 году и его жену звали Еленой. У них родилось трое сыновей.