Шрифт:
Чуть выше по склону – большое трехэтажное здание, напоминающее стилем французские замки ХVIII века. Не те средневековые сооружения с башнями до небес и подвесными мостами, которые воображаются при слове «замок», а нечто вроде просторного загородного дома посередине ухоженного парка.
От замка вниз к поселку вела довольно-таки широкая дорога, мощенная поблескивающей под лучами солнца брусчаткой, прорезала его насквозь и упиралась в длинный бетонный пирс. А к пирсу пришвартован высокобортный белый пароход архаического вида и несколько корабликов поменьше. Точнее, совсем маленьких на фоне четырехтрубного гиганта.
Все это не имело ничего общего с пейзажем по ту сторону пещеры. И воздух здесь был хрустальной чистоты, прохладный, пахнущий одновременно морской солью, лесной сыростью и даже, кажется, травами альпийских лугов. Чего, конечно, на таком расстоянии ощутить было невозможно, однако впечатление создавалось именно такое.
– Ма-ать твою!.. – восхитился Ляхов. – Куда же это мы с тобой забрели? Неужто в Норвегию?
– Норвегия или нет – понятия не имею. Насколько понимаю в географии, подобных мест на нашем шарике не так уж много. Скандинавия, юг Патагонии и, кажется, Новая Зеландия. В любом случае – не Палестина.
– Секстана, жалко, нет, – посетовал Ляхов. – Сейчас бы с ходу определились…
Вадим с сомнением хмыкнул:
– К чему тебе секстан без карт и справочников?
– Маэстро, не разочаровывайте меня. Вы в своей жизни яхтингом не занимались?
– Не довелось.
– Сочувствую. А на какой широте располагается наш родной город, хоть знаешь?
– На шестидесятой…
– А Скандинавия еще выше. В свою очередь, если бы ты не прочел в жизни ни одной книги, кроме «Детей капитана Гранта», все равно должен помнить, что и Патагония, и Новая Зеландия располагаются в пределах пресловутой… Ну?
– Тридцать седьмой параллели! Конечно же, южной.
– Ставлю двенадцать! [78] Тридцать седьмой плюс-минус пять градусов, грубо говоря. Но раз секстана у нас нет, вопрос о нашем местонахождении остается открытым. Правда, считаю нужным отметить, Палестина и место входа в пещеру имеют ту же широту, только северную. Что вряд ли может быть чистой случайностью. Кроме того, время здесь отнюдь не боковое…
– Кто тебе сказал? Людей я здесь пока что не вижу…
78
В старой России в ряде учебных заведений применялась двенадцатибалльная система оценок.
Странным образом двойник уступал Ляхову в сообразительности. Наверное, мысли его были заняты не тем.
– Дым!
Действительно, над третьей трубой парохода вился легкий, едва заметный дымок. То есть хотя бы один котел работал для судовых нужд.
– Принимается. И я бы предположил, что мы сейчас видим одну из баз моих друзей-хранителей. Интуиция подсказывает.
– Это было бы недурно, очень недурно… Только уж слишком маловероятно. Неужто бы они тебя не предупредили о возможной встрече?
– Если бы сами знали. А почему я почти уверен – сдается мне, что именно этот пароход я видел на фотографии в одном из их офисов. А тебя здесь больше ничего не удивляет? – спросил вдруг Вадим.
– Меня удивляет настолько много моментов, что затрудняюсь ответить.
– Почему мы не чувствуем сквозняка? Ведь в эту трубу, – указал он на пещеру, – с учетом перепада высот и температуры должно так свистеть…
– Угу. Изрядно сказано… Придется посмотреть…
Ляхов скрылся в пещере быстрее, чем Вадим успел его остановить. Поступок был достаточно рискованный.
Но меньше чем через пять минут он вернулся живой и здоровый.
– С той стороны по-прежнему Ливан. Арка свободно проходима, даже для меня одного. Но за малым исключением. Она не пропускает воздух.
– Точнее сказать – даже воздух. И это очень интересно. Для нас с тобой. Мы что теперь – состоим из нейтрино?
– Раз не проваливаемся прямо к центру земли, то вряд ли. Опять-таки – тот самый резонанс. Господин Маштаков, нисколько этого не желая, распечатал для нас так называемый внепространственный туннель, длиной, как минимум, три, а максимум – двадцать тысяч километров. И что мы теперь будем делать? Возвращаться домой с докладом или…
– Вообще-то, мне полагалось бы вернуться. Сеанс связи сегодня ночью. Но или, конечно, заманчивей, – Вадим с сомнением посмотрел в пропасть. – Вот только как спускаться будем?
– Надо поглядеть. Вдруг да отыщется тропинка. А что, никакой экстренной связи у тебя нет? Неосторожно…
– Так кто же знал. А если нам вот так попробовать? Попытка – не пытка…
Вадим расстегнул полевую сумку. В ней, как и у Ляхова, в специальном карманчике помещались три разноцветные сигнально-осветительные ракеты.