– Мама, мама! Мы так скучали по тебе! – обнимая ее, кричала ей в ухо Пиппа. – Почему ты была в тюрьме? Мы ходили к королю, и он сказал, что мы можем увидеться с тобой! Правда, Пен?

Пен, крепко сжимавшая руку матери, только кивнула – переполнявшие ее эмоции лишили ее дара речи.

– Вы встречались с королем? – изумленно уставилась на них Джиневра, а потом перевела взгляд на Хью, ожидая от него объяснений.

Он едва заметно пожал плечами, как бы говоря: «Ну а что еще я мог сделать?»

Джиневра понимала: он сделал все возможное, чтобы освободить ее. Видимо, он выбрал этот способ, потому что другого просто не было. И она была от души благодарна ему.

Хью вышел из дома, рассеянно перешагнул через Муската, игравшего с упавшим листком на ступеньках. Его сестра отважно сражалась с червяком, выползшим на подъездную аллею. Котята настолько изнежены, что им не надо узнавать разницу между листом, червяком и мышью, почти без раздражения подумал Хью.

Он спустился вниз и пошел к фруктовому саду, где, как ему было известно, прогуливались Джиневра и магистр. Наверняка они, как всегда, обсуждают малейшие детали своих доказательств. За три дня, минувших с тех пор, как он привез Джиневру из Тауэра, он ни разу не оставался с ней наедине. Всегда кто-то был с ней рядом: если не девочки, то магистр или слуги. Она скрывалась в своей комнате сразу после ужина и оставалась там до утра. Утром она выходила и читала детям или работала с магистром. Джиневра была всегда вежлива, но холодна и окружила себя непроницаемой стеной отчужденности, защищавшей ее от врага.

Все это доводило Хью до безумия. Побывав в Мэтлоке, он узнал о ее браке с Тимоти Хэдлоу и обстоятельствах его смерти достаточно, чтобы составить четкое мнение.

Что касается гибели Стивена Мэллори, то тут у него оставались некоторые сомнения. Однако ему было отлично известно, что королевский совет никогда не будет докапываться до истины. А еще ему было известно, что его свидетельские показания, пусть и неубедительные, – это все, что требуется хранителю печати, чтобы приговорить Джиневру.

Хью не мог осуждать ее за то, что она отдалилась от него, и в то же время он остро ощущал, как сильно она нуждается в его поддержке и дружбе, как велика ее потребность в ласках, которые им обоим приносили безграничную радость. Но Джиневра не желала сдаваться. В ее глазах он был врагом.

Хью услышал голоса еще до того, как увидел их. Магистр Говард монотонно излагал свою точку зрения на проблему. Хью окликнул Джиневру, не желая, чтобы его заподозрили в подслушивании:

– Леди Джиневра!

– Лорд Хью! – холодной улыбкой приветствовала она его.

Да, ее улыбка холодна, зато глаза загораются каждый раз, когда она видит его. Интересно, подумал Хью, сколько она еще выдержит? А он сам? Как долго ему удастся сдерживать свое желание заключить ее в объятия и впиться в ее губы поцелуем? Если бы рядом не было магистра, он бы овладел ею прямо здесь, на влажной, сладко пахнущей траве под раскидистыми ветвями яблонь. Их тела слились бы в единое целое, и она бы кричала от страсти. По ее глазам Хью понял, что она думает о том же самом.

Как бы ища защиты, Джиневра инстинктивно придвинулась к магистру и опустила голову. Ей было трудно выносить взгляд Хью, более яркий и жаркий, чем солнце.

Магистр Говард кашлянул, напоминая о себе.

– Доброе утро, магистр, – поздоровался Хью и обратился к Джиневре: – Миледи, я только что получил уведомление от хранителя печати. Вам велено завтра предстать перед королевским советом в Звездной палате.

Джиневра впилась в него взглядом. Сначала ее щеки залил яркий румянец, а потом она побледнела и машинально протянула к Хью руку. Хью сжал ее пальцы.

– Завтра? – Да.

– Понимаю. – Она отняла руку. Ее кожа снова приобрела естественный цвет, в голосе прозвучала твердость. – Что ж, лучше поскорее встретиться с дьяволом лицом к лицу, чем в страхе ожидать его. Имею ли я право взять с собой в Звездную палату магистра в качестве советника? – Хью отрицательно покачал головой:

– Вы должны быть одна.

Магистр Говард взял Джиневру за локоть, а она накрыла его руку своей.

– Я готова, магистр. Вряд ли я могла бы мечтать о лучшей подготовке, чем та, что дали мне вы.