Бенджамин невольно ухмыльнулся. После этой истории многие матроны запретили бы своим чадам даже близко подходить к этакому повесе – кабы повесой не оказался сам Райан Сент-Джеймс! Да, в Бостоне имя Сент-Джеймсов кое-что значит! Райан богат, умен, он наследник одной из самых мощных судовладельческих компаний на восточном побережье, да вдобавок он чертовски хорош собой! И Бенджамин отлично знал, что именно последнее качество без проблем открывает мерзавцу дорогу к сердцам прекрасных дам. Не говоря уже о заманчивой перспективе прослыть укротительницей этого бесстыжего жеребца.

Стало быть, это наконец-то случилось, и он повстречал женщину, способную его укротить. Если верить Коре, ею оказалась Кэтрин Честер. Согласно же теории Коры, Кэтрин сначала накинула на жеребца узду, а потом сочла, что содержать этакое чудовище у себя в стойле слишком накладно. В результате жеребчик чуть было не допился до белой горячки, чтобы снова начать бить копытом, как только укротительницу занесло в их края. Но рано или поздно она уедет – и что прикажете делать со взбесившимся жеребцом?

Бенджамин сердито фыркнул и раскрыл позабытую на коленях книгу. Какого черта он вообще ломает голову над этой чушью? Пристрелить негодную скотину, да и дело с концом! Или оскопить! Ни одна женщина не способна сделать такое с мужчиной – если он действительно мужчина, а не тряпка! Сопляк просто бесится от безделья! И Бенджамин решил, что с завтрашнего утра позаботится о том, чтобы у Райана не оставалось ни одной свободной минуты, чтобы присесть, а не то что заглядываться на замужних женщин!

Пока мужчины обсуждали какие-то дела у хозяина в кабинете, а женщины предпочли остаться в гостиной за рукоделием, Катра извинилась и поднялась к себе в спальню. На сердце у нее все еще лежала тяжесть после объяснения с Райаном. Катра не верила, что ей хватит силы воли согласиться с ним и позабыть о возникшем между ними чувстве, – и тем не менее не могла не восхищаться его порядочностью.

Катра понимала, что он совершенно прав и что они совершат величайшую глупость, если попытаются быть вместе. Но отказаться от него по собственной воле было вдвойне немыслимо после того, как ей открылось вероломство родного отца. В конце концов Катра вообще запретила себе думать об этом – такая ярость охватывала ее всякий раз, стоило вспомнить роковой разговор в Брайтвуде.

Она замужем, она отдана другому. И меньше всего она бы хотела причинить зло этому ни в чем не повинному человеку, хотя и успела совершить по отношению к нему смертный грех. Хватит, она слишком долго откладывала момент истины, состоявшей в том, что она навеки принадлежит Феррису. Пришла пора расставить все по местам.

Катра решительно распахнула гардероб и вытащила отделанную кружевами шелковую ночную сорочку, пошитую нарочно для брачной ночи. В придачу к этой чудесной вещице имелся такой же шелковый халат и домашние туфли. Благодаря этому наряду жених должен был сразу оценить достоинства ее фигуры и воспылать бурной страстью.

Едва дождавшись, пока горничная расшнурует платье, Катра отослала ее вниз, сама облачилась в неглиже и уселась на кровати, поджидая Ферриса.

Как ни глупо это выглядело, но Катра не могла отделаться от чувства, что если она переспит с Феррисом сегодня же, сразу после бурного объяснения с Райаном, это в какой-то степени уменьшит ее вину в том, что ее девственность отдана другому.

Ждать пришлось довольно долго – и все равно ей показалось, что Феррис явился в спальню слишком скоро. Она вскочила с кровати, так – что халат совсем распахнулся, и пошла ему навстречу.

– Ты все еще не спишь? – Феррис явно удивился. Он так был погружен в свои мысли, что далеко не сразу заметил ее неглиже и невнятно буркнул: – Как мило!

Смущенно потупясь, Феррис прошел к бюро и принялся не спеша освобождать карманы своей жилетки. На безупречно полированную поверхность легли часы с цепочкой, перочинный нож и еще какие-то мелочи.

– Спасибо. Тебе нравится? Это свадебный подарок от Мелиссы.

Феррис обернулся, и Катра скинула халат, представ перед ним практически голой – тонкий шелк сорочки не скрывал почти ничего, Мучительно краснея до самых корней волос, Феррис едва успел отвести взгляд.

Нервно ломая пальцы, Катра следила, как Честер снимает сюртук и путается в мелких пуговках на жилетке.

– Позволь это сделать мне. – И она подошла вплотную.

Он повернулся, но так и не посмел поднять глаза. Вместо этого Феррис понурился и замер, безвольно опустив руки.

Катра расстегнула его жилет, развязала галстук и взялась за ворот сорочки. Осторожно раздвинула тонкую ткань, робко коснулась его голой груди и погладила ее ладонью. Его кожа оказалась гладкой и теплой, совершенно безволосой. Ладонь Катры скользнула дальше, ему на плечо.