Вопрос был задан исключительно «pro forma» [62] . Какой ужин после всего сказанного?

Все вместе, дождавшись возвращения женщин, направились в небольшой просмотровый зал, приготовленный неподалеку. Точнее – некий гибрид домашнего кинотеатра и ресторанчика на два десятка персон. Столики амфитеатром, удобные кресла, чтобы зрители не заскучали или, наоборот, в самые волнующие моменты могли промочить пересохшее горло. В ассортименте были выставлены прохладительные напитки и легкие вина в качестве аперитивов к предстоящему ужину. Он-то состоится независимо от художественных достоинств предлагаемого фильма.

Чтобы не утомлять зрителей, мы с помощью Антона и аппаратуры Замка смонтировали фильм ровно на час. Для придания произведению художественной целостности, а главное, убедительности, кое-где пришлось использовать вставки из позднейших, уже здешних воспоминаний Шульгина и Антона, видеозапись боя с медузой, незначительную режиссуру подлинных эпизодов, элементы компьютерной графики. Сюжет тоже слегка переделали, по тем же самым причинам.

Возможностей у Замка было предостаточно, что он и продемонстрировал в своих прежних «произведениях» из жизни Натальи и наших с Олегом и Воронцовым приключений в сорок первом году.

Изображение, разумеется, трехмерное, великолепного качества, с использованием всех положенных в высокохудожественном кино режиссерских и операторских приемов. Действие сопровождалось закадровым голосом Шульгина. Единственное, без чего мы обошлись, так это без музыки, иначе получился бы перебор. Эстетический.

Вообще вначале была идея показать все как есть – в виде стопроцентно подлинных, но не слишком связных отрывков ментаграмм, стилизованных под черно-белую фронтовую кинохронику. Но все же остановились на втором варианте.

Начиналась картина сценой покушения на Сталина, которая подавалась как бы с точки зрения стороннего наблюдателя, находящегося, однако, в центре событий. В кадрах мелькнули и Лихарев, немедленно большинством зрителей узнанный, и Антон в облике Шульгина, и никому здесь не известный Юрий. Кадр остановился в момент, когда трупы монстров грузили в машины.

– Дальше «объекты» были доставлены на дачу Сталина, где, наверное, и пребывают до сего времени в ожидании вскрытия и научного заключения. А также результатов оперативно-служебного расследования по факту акции, – сообщил заэкранный Шульгин, пытаясь подражать артисту Копеляну. – Очень надеюсь, что там сейчас развитие «линии» все-таки остановлено, иначе трудно представить, во что все может вылиться.

Следующий эпизод, на «планете Зима», включал короткую сцену Сашкиной пробежки от начала ущелья до избушки, после чего сразу начинался бой с преследующими его гоминоидами. Все лишние моменты были вырезаны, картинки подавалась исключительно с его точки зрения, как если бы камера была закреплена у него на голове. Весь сюжет уложился в десять минут, что по кинематографическим меркам достаточно много.

– Способ и причина моего попадания в это мрачное место мне неизвестны, но есть мнение, что сделано это было просто для того, чтобы поближе познакомить персонажей друг с другом, заодно беспристрастно оценив их боевые качества, – сообщил Шульгин, когда его экранный двойник скрылся в лазе, ведущем в пещеры. – Или с той же степенью убедительности – кое-кому потребовалось любой ценой не пропустить теперь знакомых вам монстров в эти самые пещеры…

– Не очень и любой, – вмешался Берестин. – Один человек с винтовкой – это не оборона. Шальная пуля – и конец замыслу…

– Имелся и запасной рубеж. Многослойное минирование пещер, в принципе непреодолимое… – ответил Шульгин, снова приостанавливая показ.

– Тогда нечего было и огород городить, тебя подставляя. Первый вариант – провокация или рекогносцировка – куда убедительней.

– Все это мы будем специально обсуждать, а пока продолжим. Пещеры, кстати, заслуживают самого пристального внимания, жаль только, что мы не знаем, где и когда они находятся. Но мне кажется, что отнюдь не в дальнем космосе, а на Земле. Очень может быть – в эпоху Великого оледенения…

Над подиумом появилось изображение интерьеров избушек, «входной» и «выходной». «Камера» подробно задерживалась на каждой детали обстановки и реквизита.

– Думаю, никому не покажется смелым предположение, что все это оборудовали специалисты с психологией и жизненным опытом, идентичным нашим. Точнее, знатоки двадцатого века, всего сразу, взятого в странном разрезе. Винтовки, обращаю внимание знатоков, натуральные, не «дробь тридцатого» [63] , вещь достаточно раритетная. А гранаты, напротив, образца семидесятых. Ничего более позднего предложено не было, возможно, из опасения, что этот товарищ из фильма с ходу не разберется с другими. Учли, значит, что с техникой, придуманной после восемьдесят четвертого, знаком слабо.

– Я бы предположил, – вновь перебивая комментатора, провозгласил Берестин, – что это мы сами и устроили. Или мы – параллельные, или просто позже текущего момента.

– Не смею спорить, – ответил Шульгин, – мы, не мы, но явно «под нас». И хочу заметить, предваряя следующие бестактные вопросы, что демонстрируются вам только факты. Никаких гипотез и тем более законченной точки зрения у меня нет.

Сашка потянулся к бокалу красного вина, стоящему перед ним, в последний момент отдернул руку.