– Не будь глупой гусыней, – сказала Маргарита, заметив ее неловкость. – Я уже видела тебя раздетой тысячу раз.

Астра кивнула. Раньше она никогда не смущалась наготы при других женщинах. Возможно, эта застенчивость как-то связана с тем странным щекочущим чувством, которое она испытала прошлой ночью.

Астра вошла в воду и погрузилась в приятную теплоту. Она оперлась спиной на встроенную резную доску и почувствовала, как божественное тепло выгоняет боль из усталых ног. Она не привыкла к верховой езде, и два дня дороги превратили ее бедра и ягодицы в комок дрожащих мускулов.

– А вот и мыло. – Маргарита внесла чашу из слоновой кости, наполненную благовонной пастой, и Астра зачерпнула полную горсть.

– О! Как чудесно пахнет! – вскричала Астра, глубоко вдыхая сладкий аромат трав и еще чего-то.

– Моя мать сама готовит эту пасту из сандалового дерева и лаванды. Ничего общего с отвратительной жирной массой, которую давали нам в Стаффорде. Бери сколько хочешь, у нас полно этого добра.

Астра осторожно принялась умащивать мылом тело. Дотронувшись до грудей, она почувствовала, как загрубели и сморщились ее соски. Она взглянула на Маргариту и с облегчением увидела, что подруга отвернулась.

– Тебе нужно помыть голову, – заметила Маргарита. – Намочи волосы и перекинь через край ванны, чтобы я смогла их намылить.

Астра повиновалась, нырнув с головой под воду. После теплой воды воздух приятно пощипывал холодком. Маргарита выжала из волос лишнюю влагу и принялась втирать мыло. От нежных и ласкающих прикосновений Астра пребывала на вершине блаженства, целиком погрузившись в новые ощущения.

– Хорошо, что впереди целое лето. Как раз успеем подготовить тебя к выезду, – по-деловому сказала Маргарита. – Нужно уделить внимание не только навыкам домохозяйки, но манерам и одежде. Та, которую ты привезла из Стаффорда, годится разве что для печи. Мы обновим все, начиная с камизы. Жаль, что при дворе сейчас в моде длинные платья. Они хороши для высоких женщин, вроде меня и королевы, но такие маленькие пташки, как ты, могут и вовсе потеряться в тяжелых складках. Тебе бы больше подошло короткое блио, чтобы подчеркнуть прелесть изящной фигуры.

– Уверяю тебя, я вовсе не собираюсь одеваться так, чтобы позволить мужчинам составить представление о моей фигуре, – упрямо сказала Астра.

– Что ж, придется распрощаться со своими монашескими штучками, – проговорила Маргарита с укоризной. – Скромность не должна помешать заловить мужа. Мой отец прав, когда говорит, что наиболее уважаемые мужчины ищут состоятельных жен. Поместье, которое папа собирается тебе подарить, будет достаточно респектабельным, но не шикарным. И с помощью твоей красоты мы подыщем подходящего владельца.

– Но настоящему христианину не подобает интересоваться внешностью будущей жены больше, чем ее добродетелями и характером.

– Конечно. Но дело в том, что со времен Евы женщины заманивают в свои сети мужчин именно красотой. Думаешь, как королева достигла этого высокого сана? Неужели ты и впрямь считаешь, что Генрих женился на Элеоноре исключительно из-за ее характера или крови?

Астра мрачно кивнула. Маргарита права. Она должна забыть все, что связывало ее с монастырем и научиться принимать этот неуютный мир, управляемый жестокими мужскими законами.

– Хоть у тебя и немного земли, – продолжала Маргарита, – но красотой ты можешь поспорить с любой другой женщиной при дворе. Рыцари слетятся как пчелы на мед на ангельское личико и дивные золотые волосы, а если к тому же кто-нибудь из них бросит взгляд на прекрасные груди, то через мгновение окажется у твоих ног с предложением руки и сердца!

– Маргарита – ты смеешься надо мной! – зарумянилась Астра.

– Ну, не без того, – хихикнула Маргарита. – И все же доля правды в моих словах есть. Я вспоминаю леди Веронику при дворе короля Людовика, которая говорила, что стоит ей только расстегнуть платье и позволить мужу прижаться лицом к ее знаменитым грудям, как он готов преподнести ей в подарок любые украшения или новые платья, какие она только пожелает.

Смутившись, Астра соскользнула под воду, пытаясь скрыть объект обсуждения. Но у нее ничего не вышло, так как воды было немного, и ее груди плавали на поверхности, а глубокий разрез между ними темнел поверх мыльной воды. На мгновение Астра представила темноволосую мужскую голову, покоящуюся на своей груди, отчего где-то глубоко внутри заныло.

– Возможно, мне вовсе не следует появляться при дворе, – пробормотала Астра. – Если все знатные мужчины терпят, что жены так отвратительно их используют, то я, само собой, не гожусь в супруги знатному господину. Жена обязана привлекать внимание мужа только для продолжения рода, а не для поощрения омерзительного плотского акта.

Руки, намыливающие волосы Астры, на минуту замерли, затем начали подрагивать, и наконец Маргарита открыто расхохоталась. Насмеявшись вволю, она весело сказала:

– Мой отец оказался прав, говоря, что ты, Астра, – сама невинность. Вот будет забавно посмотреть, когда ты ее потеряешь. А это обязательно произойдет, попомни мои слова. Двор полон мужчин, моя прекрасная, и среди них найдется хотя бы один, перед которым не устоишь.

Астра скользнула еще глубже под воду. Угрожающие слова Маргариты эхом звучали в голове, проникая в самые потаенные глубины ее естества. Она дрожала, хотя вода в ванне не успела остыть. Итак, новая опасность и еще одно испытание подстерегали ее. Монахини были правы: мир за стенами обители напоминал болотную трясину, в которой ее душа рисковала безвозвратно увязнуть.